Цитаты из книг автора «Мэри Элизабет Брэддон»

, что она красива: то роковое время, когда она впервые начала смотреть на свою красоту, как на Божий дар, безграничное обладание которым было противовесом всем девичьим недостаткам, всем юным прегрешениям. Вспомнила ли она тот день, в который этот сказочный природный дар красоты впервые научил ее быть эгоистичной и жестокой, безразличной к радостям и горю других, бессердечной и капризной, жаждущей восхищения, придирчивой и властной, обладающей тем мелочным женским тиранством, что хуже любого деспотизма?

С какой любовью мы воскрешаем в памяти эти редкие счастливые дни и надеемся, что они повторятся; пытаемся воссоздать обстоятельства, при которых это было, предопределяем и обманываем судьбу, чтобы вернуть былое счастье. Как будто радость можно создать из каких-то составных частей! Как будто счастье не мимолетно, словно яркая перелетная птица, которая с нами лишь один летний денек, а на следующий – уже навсегда улетела!

– Вы кого-нибудь любите? Она громко рассмеялась, услышав этот вопрос. – Я не люблю никого на свете, – ответила она.

Какая злая насмешка назвать их слабым полом! Они сильный, шумный, более упорный защищающий свои права пол. Они желают свободы мнений, выбора профессий, не так ли? Так пусть получат их.

Одли-Корт располагался в низине, где рос старый строевой лес и раскинулись плодородные пастбища, и вы набредали на него, идя по липовой аллее, по обеим сторонам которой зеленели луга, откуда из-за высоких изгородей с любопытством поглядывали на вас коровы, недоумевая, быть может, как же вы здесь очутились, ибо тут не было большой дороги, и если только вы не направлялись в Одли-Корт, вам там вообще нечего было делать.Аллею увенчивала старинная арка и башня с часами, причудливыми и сбивающими с толку, у которых была только одна стрелка,

как будто построенный для жилья какого-нибудь современного Тимона

но до тех пор, пока она не дождется того единственного 29 февраля и не скажет ему прямо: «Роберт, ты женишься на мне?»

полной скорости она загоняет его в ленивую правительственную машину, и он бьется там о колеса, кривошипы, винты и шкивы до тех пор, пока кто-нибудь, ради всеобщего спокойствия, не сделает из него то, что она хотела. Вот почему некомпетентные люди часто занимают высокие посты, бестолково во все вмешиваются, создавая этим всеобщую неразбериху. Все мужчины, которые не на своем месте, были задвинуты туда своими женами.

Слышал ли кто-нибудь о женщине, относящейся к жизни так, как должно? Вместо того чтобы нести ее, как неизбежное бремя, воздавая за ее краткость, она ступает по жизни, как будто это красочный маскарад или пышная процессия. Она наряжается для нее, глупо улыбается, хихикает и жестикулирует. Она расталкивает соседей и бьется за лучшее место под солнцем, она орудует локтями, корчится, топает ногами и задается. Громкая, беспокойная и шумная, она рано встает и поздно ложится. Она протаскивает своего мужа в лорды-канцлеры или толкает его в парламент. На

Мужчина грелся бы целыми днями на солнышке и питался зеленым салатом, если бы только жена ему позволила.