Искал ли Спенсер информацию о ней? Несмотря ни на что, Изабелл не могла презирать его. Она сама долгое время следила за ним посредством компьютера. Ее интересовали его женщины, хотя он ни с кем не встречался и года, где он бывал, где отдыхал. Все отзывались о Спенсере как о знатном распутнике. Конечно, он не мог превзойти своего кузена, Луку Чатсфилда. О его любовных приключениях, которые, к слову сказать, закончились сразу после свадьбы, до сих пор ходили легенды. Но Спенсеру стоило установить турникет в своей спальне.

– Я говорила с ней несколько месяцев назад. Мне казалось, что, с ее стороны, слишком жестоко держать свою семью в неизвестности. Конечно, я могу понять, когда человеку хочется побыть наедине с самим собой. Но какая женщина способна бросить шестимесячного ребенка?

– Всем известно, что она страдала послеродовой депрессией.

Изабелл вздернула брови:

– На протяжении двадцати с лишним лет?

Спенсер пожал плечами, словно это его не волновало:

– Наверняка она понимала, что не сможет скрываться вечно.

Изабелл начала что-то подозревать.

– Неужели ты подкупил ее?

Спенсер рассмеялся и прикрыл глаза рукой.

– О мой бог, не думал, что кто-то может быть столь низкого мнения обо мне. Но ты, дорогая, превзошла всех моих злопыхателей…

– Не смей называть меня так!

Он прислонился к письменному столу Изабелл и засунул руки в карманы.

– Расскажи, какой мачехой была Лилиана?

Она опустила глаза, задумалась.

– Лилиана всегда старалась держаться от нас на расстоянии. Казалось, она боялась последствий того, что стала частью нашей семьи. Мы с отцом были очень близки. Но когда в его жизни появилась она, я больше не была для него на первом месте. Даже бизнес отошел на задний план, а это что-то да значило. Отец боготворил ее. Лилиана могла заставить его сделать что угодно. Наверное, именно поэтому он никогда не настаивал на том, чтобы она рассказала ему о своем прошлом. Это был их маленький секрет.

– До того, как ты сложила два и два.

Изабелл нахмурилась:

– Я удивлена, что это не всплыло раньше. Ее могло выдать единственное фото. Однако она утверждала, что терпеть не может фотографироваться. Всегда отказывалась, ссылаясь на размазавшийся макияж или неаккуратную прическу. – Изабелл обхватила себя руками. Ей было досадно, что мачеха так легко провела ее. – Теперь все это стало очевидным…

– Ваши отношения были натянутыми. Почему ты решила, что она передаст свои акции тебе?

Изабелл уже пожалела о том, что разоткровенничалась с ним – поведала о своих проблемах. Спенсер использует эту информацию себе во благо. Нет, она не упоминала о мачехе и уж точно не называла ее имени, когда у них был роман. Определив ее отношения с Лилианой как натянутые, Спенсер всего лишь ткнул пальцем в небо и чудом попал в цель. Изабелл действительно старалась наладить отношения с новым членом своей семьи. Она годами пыталась сблизиться с мачехой, однако Лилиана оставалась закрытой. Она все держала в себе, не проявляла излишнего (точнее, вообще какого-либо) интереса к другим, а особенно к троим тосковавшим девочкам.

– Я наивно полагала, что усилия, которые я прикладывала все эти годы, были ею замечены. По всей видимости, я ошибалась.

– Мне кажется, что ее условие оставить тебя управлять отелем можно счесть за комплимент.

Изабелл подозрительно прищурилась:

– Скажи-ка, это действительно было ее предложение?

Ни один мускул не дрогнул на лице Спенсера.

– Почему ты считаешь, что инициатива могла исходить от меня? Думаешь, я хочу, чтобы ты была моей подчиненной?

– Равноправным партнером! – с жаром возразила она.

Снова этот дразнящий огонек в его голубых глазах…

– Мы хотим придать блеск нью-йоркскому «Харрингтону», вдохнуть в него новую жизнь, модернизировать. Сделать его современнее. Что ты думаешь по этому поводу?

Изабелл встала, используя свой стол в качестве барьера. К черту Спенсера и его двусмысленности! Он развернулся, теперь его длинные ноги оказались у нее на пути. Она могла бы попытаться перешагнуть через них, но ее не привлекала перспектива рухнуть на пол в случае неудачи.

– Ты ничего не понимаешь в стиле «Харрингтона», – заявила Изабелл. – Все вы, Чатсфилды, одинаковы. Вы уверены, что единственное, что может предоставить отель, – это мягкая постель, куча чистых полотенец и полный бар.

Что-то, словно едва заметная тень, промелькнуло на его лице. Он расплылся в улыбке:

– Что же мне могут предложить здесь, если я не успею вернуться домой?

– Ты интересуешься номером?

– О чем еще я могу спрашивать?

Изабелл снова скрестила руки на груди.

– Ты, несомненно, читал о миссии «Харрингтона». Мы предлагаем роскошные, уютные номера самым достойным клиентам.

Уголки его губ чуть-чуть приподнялись.

– Значит, никакого сброда?

Она вздернула подбородок.

– Нет.

Его глаза изучали Изабелл.

– В прошлом квартале прибыль отеля упала.

Она напряглась.

– Зима выдалась холоднее, чем обычно. Прибыль снизилась – да, это типично для сезона. Весной все придет в норму.

Спенсер принялся вертеть в руках хрустальное пресс-папье, которое он взял на столе. Изабелл залюбовалась его руками. Она помнила, на что способны эти пальцы. Ее тело так и не смогло забыть удовольствие, которое они дарили. Тогда Спенсер казался ей исключительным.

Но это было не так. У него было множество любовниц. Одна сменяла другую. Его не интересовали глубокие отношения. По натуре Спенсер был охотником. Ему всегда требовалась цель. Поэтому он так стремился завладеть «Харрингтоном». Этот отель – трофей. Она тоже когда-то стала трофеем.

Наконец он оставил пресс-папье в покое.

– Как насчет того, чтобы показать мне свои лучшие достижения?

– Я знаю, что ты делаешь.

– Что я делаю?

Изабелл сжимала губы, пока они не заболели.

– У тебя ничего не выйдет. Я не та дурочка, которую ты когда-то соблазнил.

Взгляд Спенсера обратился к ее губам, затем к глазам. Его собственное лицо при этом вроде бы несколько смягчилось, будто он помнил, что именно было между ними.

– Я никогда не считал тебя глупой.

Она постаралась не заметить, каким серьезным был его тон. Глаза мужчины потемнели, поменяли цвет – с голубого на темно-синий. Изабелл пугало желание, которое будил в ней Спенсер Чатсфилд. Почему она не может контролировать себя? Молодая женщина слегка качнула головой. Ей следует сконцентрировать свое внимание на настоящем. Спенсер не хочет ее. Ему был нужен отель. Он лишь забавляется с ней, очаровывает. Изабелл прекрасно понимала, о чем он думает. Насколько гибкой и сговорчивой она будет, если окажется с ним в постели? Он станет соблазнять ее до тех пор, пока она не примет его условия и не подпишет все бумаги. Прежде чем она успеет что-либо понять, ее славный отель канет в небытие.

Изабелл расправила плечи:

– Я распоряжусь, чтобы дежурный менеджер устроил для тебя экскурсию по отелю.

– Но я хочу тебя.

Она упрямо вздернула подбородок. Почему ей слышится сексуальный подтекст в каждом его слове?

– У меня есть предварительная договоренность о встрече.

Тело Изабелл пылало под его пристальным взглядом.

– Отмени ее.

Она бросила на него ледяной взгляд:

– И что ты сделаешь, если я откажусь? Уволишь меня?

Спенсера явно забавляло то, сколько власти ему удалось обрести над Изабелл за столь краткое время. Она же не находила в этом ничего приятного. Изабелл начинала испытывать дурноту.

– Вряд ли ты мне поверишь, если я расскажу, что хочу сделать с тобой, – произнес он с загадочной улыбкой.

Изабелл густо покраснела. Она гордилась своей выдержкой, но сегодня от нее не осталось и следа. Нужно быстро спасаться от него.

– Ты, должно быть, в курсе, что существуют законы, касающиеся сексуальных домогательств на рабочем месте?

– Ты с кем-нибудь встречаешься?

– Да.

Солгать было легко. А вот предоставить доказательства не так просто. Она мысленно пробежалась по контактам в своей записной книжке… В конце концов, можно попытать счастья на просторах Интернета. Трудно ли найти себе пару?

Если Спенсер и был разочарован, то не подал виду.

– Когда ты вернешься со своей встречи?

– А что?

– Я бы хотел обговорить с тобой некоторые идеи.

Она прищурилась.

– Идеи какого рода?

Он усмехнулся:

– Неужели тебе кажется, что у меня на заднем дворе стоят несколько бульдозеров, которые сровняют это место с землей, как только ты отвернешься?

– Это меня не удивило бы, – призналась молодая женщина. – Я в курсе твоих методов.

Изабелл уже было трудно вздохнуть.

– Встретимся в пять часов. Прежде мне нужно взглянуть еще кое на что.

– Чудесно! – Она бросила выразительный взгляд на его ноги. – Не возражаешь?

Оскалившись, Спенсер выпрямился и открыл для нее дверь.

– После тебя.

– Я не собираюсь оставлять тебя в моем собственном кабинете.

– Что? Думаешь, я стану копаться в твоих ящиках?

Снова густо покраснев, Изабелл двинулась к выходу, но Спенсер продолжал стоять не шелохнувшись. Она сделала глубокий вздох. Его рука коснулась ее ладони, сжатой в кулак.

– Тебе не кажется, что теперь самое время закопать топор войны? Мы в одной команде.

Изабелл прижала руки к телу и процедила сквозь зубы:

– Я презираю тебя. Все это для тебя не что иное, как игра. Ты сделал все возможное, чтобы обставить меня. Но я не сдамся без боя. Можешь сколько угодно владеть контрольным пакетом акций, но меня тебе контролировать не удастся.

– Как мило слышать это от тебя, от той, которая пыталась подставить меня и при помощи своей подруги подобраться к моему брату Джеймсу. Вот это удар в спину, не правда ли?

Она рассмеялась:

– А ты? Твой план провалился. Ты хотел, чтобы Бен притворился, будто влюблен в мою сестру и собирается жениться на ней. Но все вышло из-под твоего контроля. Они с Оливией действительно полюбили друг друга.

– Тем хуже для них.

– Ты жалок. Хотя чего можно ожидать от человека, который только и знает, что пользоваться людьми.

– Черт! Изабелл, я не использовал тебя. – Спенсер нахмурился и стал выглядеть старше своих тридцати четырех лет. – Послушай, это была глупая шутка с парой приятелей. Это было грубо, и мне жаль, что ты узнала об этом.

– Жаль? – вспыхнула Изабелл.

– Хорошо. – Он опустил голову и провел рукой по волосам. – Прости меня.

Изабелл отказывалась смягчаться даже после извинений. Этот человек опоздал на десять лет. Он уже никогда не сможет искупить свою вину перед ней – за потрясение, которое она испытала. Это если не вмешивать сюда беременность… Изабелл больше не желала думать об этом. Она надолго лишилась уверенности в себе. Ей понадобилось несколько лет, чтобы снова отважиться на свидание с мужчиной. Изабелл никак не удавалось расслабиться, просто быть собой. У нее постоянно были опасения, что ею снова могут воспользоваться. Теперь она использовала мужчин так же, как это делал Спенсер с женщинами. Секс – физическая потребность, как голод или жажда. Так она это воспринимала. Но это не значит, что у нее было много любовников. Лицо последнего она давно забыла; сохранились лишь не вполне приятные воспоминания о том, что было между ними в постели.

– Можешь оставить свои извинения при себе, – отрезала Изабелл. – Мы навсегда останемся врагами. На земле не существует человека, которого я ненавижу больше.

– Знаешь, говорят, что врагов надо держать при себе.

– Продолжай мечтать, Чатсфилд. Я занята.