Глава 3

Джейк был так зол, что перед глазами у него мелькали красные пятна. Или, может быть, у него была аневризма головного мозга из-за гнева. Семь лет! Он зашагал по комнате взад-вперед. Помолвка! Какой кошмарный фарс! Никто не поверит. Только не он. Не плейбой и принц случайных связей.

Ему чуть не стало плохо при одной только мысли о браке. Привязанный. Пойманный в ловушку. Он последний человек, который когда-либо прикует себя брачными узами к одной женщине, и уж точно не к Жасмин Коннолли. Эта маленькая ведьма! Она использовала его. Использовала его, чтобы заманить обратно в свои сети сбежавшего жениха! У нее уже было три помолвки за плечами. Жасмин только и думала, что о браке. Жасмин, похоже, было наплевать на самого мужа, лишь бы у него были деньги и статус.

Но сквозь красную пелену гнева он мог видеть, что в ее решении были определенные достоинства. Эмма Мэдден хорошо приняла известие об их помолвке. Сколько раз она следовала за ним по пятам, хотя ее не приглашали? Если бы журналисты увидели ее в его компании, его репутации настал бы конец. Он не хотел поступать с ней дурно, но как иначе он мог избавиться от нее? План Жасмин сработал. Но как долго ему придется играть роль ее жениха?

К тому же оставалась его семья. Он мог бы, вероятно, убедить родителей и Миранду, но не брата. Джулиус слишком хорошо его знал. Знал, как сильно он ненавидит мысль об ограничениях, которые накладывают отношения. В этом Джейк больше походил на своего отца. Его отец был плохим мужем. Ричард и Элизабетта ругались так же страстно, как и мирились. Их брак напоминал качели – то война, то праздник любви. В детстве Джейк из-за этого очень страдал, хотя никогда не показывал этого. В семье он играл роль шута. Это был его способ справиться с бурными эмоциями родителей. Он никогда не знал, что увидит, придя домой.

В конце концов Ричард и Элизабетта расстались. Развод был тяжелым, публичным, а вторжение прессы пугало ребенка восьми лет. Его с Джулиусом отправили в школу-интернат, но, хотя Джулиусу нравились строгое расписание, структура и дисциплина, Джейк все это терпеть не мог. Джулиус был отличником по всем предметам, Джейк едва сдал экзамены, не потому, что ему не хватало способностей, а потому, что подсознательно он не хотел, чтобы его родители решили, что их развод имел на него положительное влияние.

Но он наверстал все с лихвой в своей аналитической компании. Он был успешным, богатым и жил жизнью, которой завидовало большинство людей. Переменный, подвижный характер его работы подходил ему по натуре. Он нигде надолго не задерживался. Он просто получал приглашение, разбирался в проблемах и уходил. То же самое он любил делать и в отношениях.

Быть привязанным к Жасмин, даже если это была всего лишь игра в шарады, было для него сродни пытке. Последние семь лет он старательно избегал ее. Дистанцировался от всякого физического контакта. Он даже не явился на несколько семейных мероприятий, лишь бы не оказаться в одной комнате с ней. Джулиус и Миранда не раз читали ему лекции о необходимости наладить отношения с Жасмин, но почему извиняться должен он? Он не сделал ничего плохого. Наоборот, он решил проблему. А она все еще дулась на него из-за того, что произошло семь лет назад.

Жасмин была милой маленькой девочкой, но, войдя в подростковый возраст, превратилась в кокетливую соблазнительницу. Это сводило его с ума. Она следовала за ним вокруг, как щенок, то и дело случайно к нему прикасалась и строила ему глазки. Какое-то время он подыгрывал ей, флиртуя с ней в игривой манере, но в конце концов это возымело обратный эффект. Она решила, что он настроен серьезно. И ошиблась. Но в ночь, когда его родители устроили вечеринку в канун Нового года, когда ей было шестнадцать, а ему двадцать шесть, он положил этому конец. Он претворил в жизнь план, чтобы донести до нее правду, громко и ясно: он был игроком, а не сентиментальным романтиком, каким она его воображала.

В ту ночь она надела откровенный наряд, который делал ее старше, и переборщила с макияжем. Джейку она напоминала ребенка, который порылся в гардеробе матери. В полной темноте. Он флиртовал с ней весь вечер и согласился встретиться в своей комнате сразу после полуночи. Но вместо того, чтобы прийти на встречу в одиночку, привел пару девочек, намереваясь шокировать Жасмин и навести ее на мысль, что он хотел устроить оргию. Это, конечно, подействовало. С тех пор она его больше не беспокоила. Он не мог вспомнить, когда она в последний раз разговаривала с ним, а не ехидничала, а в ее взгляде поселилась неизменная злость. Что его полностью устраивало. До сих пор.

Теперь он должен придумать, как вести себя с ней. Ну, ему не хотелось в этом признаваться, но он, в конце концов, мужчина. А она была героиней мужских фантазий. Он никогда никому об этом говорил, но за эти годы он пару раз думал о ней утром в душе. Она была капризной и временами угрюмой, но у нее был острый, как бритва, ум и острый язык. Она построила бизнес с нуля, хотя, по его мнению, она зря пытается сделать все сама. Но разве Жасмин попросит у него совета? Нет, ей помешает гордость. Она скорее обанкротится, чем признается, что, возможно, допустила ошибку.

Джейк провел рукой по лицу. Это будут самые длинные две недели в его жизни. Чего Жасмин от него ждет? Как далеко она зайдет? Ей, конечно, не хотелось бы спать с ним, если она все еще жаждет вернуть бывшего. К тому же он не заметил никаких признаков того, что она испытывает к нему влечение, хотя она имела привычку посматривать на его губы. Но все знали, как сильно она его ненавидит. Впрочем, ненависть хорошему сексу не помешает…

Он должен перестать думать о сексе и Жасмин. Он никогда не считал ее сестрой, хотя они и росли вместе в одном доме. Или, по крайней мере, с тех пор, как она стала подростком. Из неуклюжей, неловкой девочки она превратилась в настоящую красавицу. Ее черты нельзя было назвать классически красивыми, но взгляды мужчин притягивали ее густые брови и льдисто-голубые глаза. Ее фигуре могла бы позавидовать любая фотомодель, а блестящие, волнистые, медового оттенка волосы достигали середины спины. Ее губы… Как он мог их описать? Идеальные. Просто идеальные. Он никогда не видел рта красивее. Пухлая нижняя губа и идеально изгибающаяся над ней верхняя. Границы ее рта были такими четкими, словно его прочертил художник. У нее была привычка слегка задирать подбородок, что придавало ей надменный вид, который противоречил ее скромному происхождению. Ее греческий прямой нос тоже пристал бы аристократке. Когда она улыбалась, ее улыбка освещала всю комнату.

Телефон Джейка зазвонил с ночного столика, где он его оставил. Джулиус. Его близнец звонил уже шестой раз. «Лучше покончить с этим», – подумал он, нажимая на кнопку.

– Это какой-то прикол? – без предисловий спросил Джулиус.

– Нет.

– Жасмин и ты? – оборвал его Джулиус. – Да ладно, чувак. Ты ненавидишь ее до глубины души. Вы не можете находиться в одной комнате. Что случилось?

– Пришло время зарыть топор войны, – сказал Джейк.

– Я знаю, что свадебная лихорадка перекинулась на нас с Холли, а потом и на Миранду и Леандро, но ты и Жасмин? Ни за что в это не поверю. Она тебе угрожает? Может, она приставила автомат Калашникова к твоему виску?

Джейк обреченно вздохнул. Он мог солгать кому угодно, но только не своему брату-близнецу. Проведенное в утробе матери время сделало их братскую связь очень крепкой. Они даже чувствовали боль друг друга. Когда у Джулиуса случился аппендицит, ему было пятнадцать лет, Джейку казалось, что кто-то режет его по живому.

– У меня возникли небольшие проблемы с девушкой, – сказал он. – Несовершеннолетней.

– Я не уверен, что хочу это услышать.

– Ты все не так понял, – сказал Джейк и кратко объяснил ситуацию: – Жасмин перехватила Эмму в дверях и сказала ей, что мы помолвлены.

– Как же эта Эмма приняла новость?

– Удивительно хорошо, – сказал Джейк.

– А как насчет жениха Жасмин?

– Понятия не имею, – признался Джейк. – Он или рад, что освободился от нее, или заявится сюда, чтобы прострелить мне коленные чашечки. – Вполне возможно.

– Не напоминай мне.

Оба пару секунд помолчали.

– Ты же не собираешься спать с ней, а? – начал Джулиус.

– Боже, нет, – сказал Джейк. – Я бы не прикоснулся к ней даже в перчатках! Даже палкой!

– Ладно-ладно, тогда держи свою палку в штанах, – сухо сказал Джулиус. – Что на самом деле случилось той ночью на вечеринке? Я знаю, что она пришла к тебе в комнату, но ты ни разу не сказал, что пошло не так.

– Я просто отослал ее восвояси, – объяснил Джейк. – Ты же знаешь, как она себя вела, какими коровьими глазами на меня пялилась. Я преподал ей урок, предложив секс вчетвером, но она отказалась.

– Новый подход.

– Это сработало.

– Может быть, но ты не думаешь, что этим ее гнев объяснить нельзя? – спросил Джулиус.

– Такая вот наша Жасмин, – сказал Джейк. – У нее всегда был отвратительный нрав.

– Не знаю… Я иногда задаюсь вопросом: может, той ночью случилось что-то еще?

– Ты о чем?

– Она выпила и была явно расстроена, – сказал Джулиус. – Нехорошее сочетание для девочки-подростка.

Они сменили тему и поболтали о родителях, но даже когда Джейк повесил трубку, он не мог избавиться от сомнения, которое зародили в нем слова брата. А вдруг что-то и правда случилось с Жасмин, когда она ушла из его спальни? Может, поэтому она так защищала Эмму и проследила, чтобы та благополучно вернулась домой и с поезда ее встретил взрослый? Конец той ночи он помнил плохо, как и большинство вечеринок его родителей. Там всегда было много алкоголя, громкой музыки и снующих туда-сюда гостей. Он так хвалил себя за решение проблемы с Жасмин, что даже не подумал, что случилось с ней после ее ухода. В двадцать шесть лет то, что он сделал, казалось ему идеальным решением. Единственным решением.

Теперь, в тридцать три года, он был не совсем уверен.

Жасмин заваривала себе чашку чая на ночь, когда в дверях возник Джейк.

– Что, сложно заснуть без пары-тройки девушек с обложки «Плейбой» в твоей кровати? Некому согреть?

– Что произошло после того, когда ты ушла из моей спальни в ту ночь?

Жасмин опустила взгляд на чашку, на поверхности которой покачивались чаинки. Ей даже стало дурно. Она никогда не думала о той ночи. Это была не она, а какая-то глупая, наивная девчонка, которая слишком много выпила и не знала, во что ввязалась.

– Жасмин, ответь мне.

Жасмин подняла на него сердитый взгляд.

– Почему ты зовешь меня полным именем? Ты единственный, кто зовет меня так, остальные члены твоей семьи сокращают «Жасмин» до «Жас».

– Это твое имя.

– Ну и? Твое настоящее имя Жак, тебе не нравится, когда тебя так зовут, – указала Жасмин. – Может быть, я начну.

– Джулиус знает.

Ее сердце на секунду остановилось.

– Что знает?

– О нас, – сказал он. – О том, что это все не по-настоящему.

Жасмин понадобилась минута, чтобы сориентироваться. Она думала, что он имел в виду, что Джулиус знал о той ночи… Но как он мог? Он бы обязательно что-то сказал. Он был из тех, кто обязательно настоял бы на том, чтобы она обратилась в полицию. Он бы никогда не дал преступнику уйти просто так.

– А, ясно. Ну, вы же двойняшки.

– Он никому не скажет, кроме Холли.

– Хорошо, – вздохнула Жасмин. – Чем меньше людей в курсе, тем лучше.

Джейк отодвинул кухонный стул и сел напротив нее.

– Сделаешь мне чашку чая?

Она вздернула подбородок.

– Сделай сам.

От его медленной улыбки у нее перехватило дух.

– Да, наверное, так будет лучше. Я же не хочу, чтобы ты положила туда цианид.

Жасмин перевела взгляд с соблазнительной линии его рта. Какая несправедливость, что он обладал таким огромным запасом сексапильности! Он буквально дышал чувственностью. С тех пор как он приобнял ее ради снимка, она жаждала снова почувствовать тепло его рук. Ее тело оживало в его присутствии, словно он включал какой-то переключатель, входя в комнату. Она наблюдала за тем, как он встал, достал пустую чашку, насыпал какао-порошок и смешал его с молоком, а затем повернулся, чтобы поставить чашку в микроволновую печь.

Она не могла оторвать глаз от его спины и плеч. Он был одет в хлопчатобумажную футболку, которая обтягивала каждый скульптурный мускул его торса. Каково это – скользнуть руками по его мускулистой спине? Опустить одну руку за пояс его джинсов и обхватить ладонью одну из его подтянутых ягодиц?

Жасмин дала себе мысленную пощечину. Она намеревалась вернуть Майлза. Ни в коем случае нельзя крутить роман с Джейком. К тому же он ее никогда не захочет. Он ненавидел ее, а она презирала его. Но люди могут отделить свои эмоции от секса. Может быть, он захочет извлечь максимум пользы из ситуации – небольшая интрижка, чтобы скоротать время, пока он не вернется к своим хихикающим звездочкам и голливудским старлеткам? Может быть, он захочет заняться с ней любовью… Его руки ощупают каждый дюйм ее плоти, а рот жадно вопьется в ее губы…

Джейк повернулся к ней:

– Что-то не так?

Жасмин моргнула.

– Так странно. Мне показалось, что ты на самом деле что-то сделал на кухне. Наверное, галлюцинация.

Рассмеявшись, он снова сел на табуретку напротив нее.

– Когда нужно, я вполне могу справиться с готовкой.

– Когда рядом нет раболепно заглядывающей тебе в глаза женщины, готовой исполнить любые твои желания?

Джейк вдруг очень серьезно взглянул на нее.

– Сколько ты выпила в ту ночь? – спросил он.

Она отодвинула нетронутую чашку и соскользнула со стула.

– Когда закончишь, уберись тут. Экономка не вернется до вечера воскресенья.