Мы обе начали лихорадочно озираться по сторонам в поисках нового варианта. Я чувствовала себя так, будто участвую в «Голодных играх». Или что меня никто не выберет, как на уроках физкультуры. Думаю, оба сценария выглядят одинаково пугающе. Каждый находил себе напарника, участники поворачивались друг к другу как в замедленной съемке. Я покрутила головой, и мой взгляд упал на Матео на другом краю парка. Он уже поднимал руку, чтобы помахать мне – общепринятый во всей вселенной знак для напарников, – но тут Лео схватил его за руку и объявил своим партнером. Черт побери, Лео, теперь я точно должна обыграть тебя в волшебные шахматы!

– Кто остался? – прокричала миссис М от стола для пикника. Все начали оглядываться вокруг и друг на друга. Не может быть! То есть без пары осталась только я?

– Я совсем одна, миссис М, – сказала я, чем заслужила несколько сочувственных смешков из толпы. На какое-то время все затихли, а потом из задних рядов заговорил еще один человек.

– Я тоже совсем один, – произнес незнакомый мужской голос. Мужчина вышел из-за группы людей туда, где я могла его видеть. Он не походил ни на кого из семейства Морено – очень высокий соломенный блондин с рыжинкой. Он был по меньшей мере вдвое выше бабушки Розалины и пребывал как раз в том возрасте юношеской неуклюжести, когда у парней еще нет ярко выраженной мускулатуры, но они уже явно выросли из мальчишеских тел.

– Отлично! Саванна, ты будешь с Джорджем. Внимание, пора начинать бросать яйца! Мы пойдем группами по пять человек. Всем перейти на другую сторону парка, чтобы мы могли начать, – распоряжалась миссис М.

Когда все стали перемещаться на другую сторону парка, я пошла в противоположном направлении, чтобы встретиться с Джорджем. Мои ладони начали потеть, а сердце затрепетало в груди, как всегда, когда я встречаю новых людей. Дело усугублялось еще и тем, что Джордж был обладателем исключительно мечтательных карих глаз, в уголках которых при улыбке собирались морщинки. Интересно, как меня характеризовало то, что меня влекло к членам семейства лучшей подруги?

– Привет, – сказала я, помахав рукой. – Я Саванна.

– Джордж, – сказал он, протягивая мне руку. Мне стало немного легче от того, что его рука тоже дрожала.

– А ты друг семьи? – спросила я.

Я ничего особого не имела в виду, так как я сама, разумеется, подпадала под категорию друга семьи, но его лицо вытянулось.

– Знаю, я не похож на колумбийца, но я Морено.

– Ой! Ой, блин… Нет, это не то, что я имела в виду. Серьезно, я просто никогда не видела тебя раньше и, честно, не знала… – забормотала я. Мне захотелось саму себя пнуть за бесцеремонность.

– Я хотел сказать, технически я не Морено. Ну, то есть моя фамилия Смит, что противоречит всему только что сказанному. Моя мама из Колумбии, а отец очень даже ирландец. Потому и волосы такие, – сказал он.

– O, круто. В общем, я Саванна Алверсон с ужасно скучным культурным происхождением. У отца в семье, по-моему, сильные норвежские корни, но я точно не уверена, – сказала я.

Мы дали друг другу несколько секунд для усвоения «культурной» информации, которой только что поделились, прежде чем снова раздался голос миссис М.

– Мы уже почти начинаем! Саванна! Джордж! Двигайте сюда! – сказала она.

Это был знак нам присоединяться к остальным участникам.

Каждый год бросание яйца было для меня кульминационным событием. Я довела технику до совершенства – как ловить яйцо, чуть пружиня ладонью, как выстроить идеальную траекторию для броска напарнику, чтобы он мог поймать яйцо безо всяких проблем. Пока мы шли к членам семьи Джорджа, я старалась максимально быстро передать ему секреты своей техники.

– Понимаешь, мне нужно поддерживать репутацию, – сказала я. – Я получала звание мастера по бросанию яиц три предыдущих года. И не готова потерять его сегодня.

– Научи меня, – сказал Джордж, улыбнувшись уголком рта.

– Секрет в том, чтобы представить, куда полетит яйцо, еще до того как оно покинет твою руку. Я считаю, что позитивный настрой может творить чудеса. Если ты представишь, что оно мягко приземлится в руку твоему напарнику, оно так и сделает, – объяснила я.

– Хорошо, мистер Мияги^[2].

Я взяла яйцо из рук миссис М, и мы с Джорджем сошлись на середине площадки с членами других команд. Миссис М приказала каждому отступить на четыре шага от своего напарника для того, чтобы начать игру. Краем глаза я заметила роскошную волну волос Матео и повернулась, чтобы бросить на него последний взгляд, перед тем как мы войдем в режим состязания.

– Удачи, Савви, – улыбнулся Матео.

Я должна была выдать что-нибудь умное типа «удача понадобится тебе», но блеск солнца в глазах Матео лишил меня всяческой способности соображать и ответить достойно.

– А да… тебе тоже… – сказала я.

– Саванна! – закричал Джордж с другой стороны парка. Я быстро повернула к нему голову, и он беззвучно, одними губами, произнес: – Сконцентрируйся!

Одновременно с этим он пытался встать, как йог, в позу дерева, что, на минуточку, никак не помогало мне сделать то, о чем он просил. Я невольно фыркнула и не особенно изящно расхохоталась. Этот смех не мог не услышать Матео.

– На старт, внимание… Бросай! – закричала Миссис М.

Яйцо вылетело у меня из руки с идеальной скоростью, полетело по идеальной же дуге и спокойно приземлилось прямо Джорджу в руку без особых усилий с его стороны. Я задержала дыхание, когда яйцо коснулось его руки, и Джордж с удивленным выражением лица поднял его вверх абсолютно целым. Я ободряюще оттопырила большие пальцы вверх, перед тем как он обратно бросил яйцо мне.

Мы отошли друг от друга еще на четыре шага назад. В этом раунде обычно участники начинали либо разбивать, либо ронять яйца. По ходу состязания повсюду раздавалась смесь визга и воплей «Да ты издеваешься!», а затем остались всего три команды. Становилось все сложнее и сложнее следить за тем, как яйцо летит в воздухе. Я подумала, что на этот раз, когда я бросала яйцо через парк, Джордж наверняка не сможет его поймать, но по какой-то счастливой яичной случайности мы продержались до последнего, а две другие команды уронили яйца.

– Наша чемпионка по бросанию яиц опять победила! – прокричала миссис М.

Окрыленный Джордж хлопнул по моей поднятой ладони своей, что заставило меня захихикать. Я никогда не встречала никого, кто был бы настолько же воодушевлен бросанием яиц, как и я. Джордж излучал энтузиазм, когда мы соревновались в бросании колец, в котором заняли только третье место. Почему-то мне было сложнее попасть кольцами на штырь, чем бросать яйца напарнику.

Затем мы разделились для индивидуальных соревнований в стрельбе по шарикам. И хотя я не попала в пятерку финалистов, мною воспринималось как достижение уже то, что в этом году ни одна из моих стрел не полетела куда не надо и не угрожала ничьей жизни. Мне стоило значительных усилий и заверений с моей стороны и доверия со стороны миссис М, чтобы опять получить лук и стрелы. Вряд ли она забыла тот раз, когда моя шальная стрела сбила торт, который она накануне пекла весь день.

Я как раз собиралась рассказать Джорджу историю о моей бракованной стреле, когда над толпой вновь раздался мощный голос миссис М.

– Итак, настало время трехногой гонки. Мы пойдем забегами по пять команд за один раз. Подойдите ко мне, чтобы забрать веревку для своей команды и подготовиться.

Джордж вызвался пойти за веревкой для нашей трехногой гонки, и я смотрела, как он бежит в своих баскетбольных шортах. Грэйс сидела на земле, связывая свою ногу с ногой одной из своих младших двоюродных сестер. Я внезапно почувствовала себя очень неловко из-за коротких шортов, которые решила надеть с купальником. Картина того, как мое колышущееся бедро привязано к бедру незнакомца, представляла мою личную версию кошмара. Заметит ли Джордж растяжки на внутренней стороне моих бедер? Будет ли ему противно, когда он увидит их?

– Какой способ лучше для связывания двух ног вместе? – спросил Джордж. – Уверен, в этом ты тоже специалист.

Я едва могла понять, о чем он говорит. Мозг парализовало при одной только мысли чтобы связать мою ногу с ногой Джорджа.

– Мм… вообще-то для меня это будет первый раз, – промямлила я.

Он покачал головой, совершенно не замечая, что я впадаю в панику.

– Отлично. Значит, это будет новый опыт для нас обоих. Возьми этот конец и обвяжи вокруг своего бедра, а я обвяжусь этим. Затем мы можем попытаться завязать узел. Кажется, это будет самый удобный вариант. Что ты думаешь? Саванна?

Я внезапно почувствовала, будто из легких вышел весь воздух. Я покачнулась, и в ушах у меня зазвенело. Сколько бы панических атак я ни пережила, мое тело каждый раз думало, что оно умирает. Оно уверяло меня, что я не могу дышать, что я на самом деле умру посреди парка «Сэндкасл» в купальнике в горошек, даже не дожив до обеда.

Я плюхнулась на землю и зажала голову между колен, пытаясь восстановить дыхание. Голос Джорджа раздавался словно откуда-то издалека, заглушаемый стуком моего сердца и звоном в ушах, но я не могла понять, что он говорит. Я зажмурила глаза в попытке остановить приступ. Тело не слушалось. Я почувствовала, как кто-то убрал мои волосы с шеи, и увидела протянутую бутылку воды. Когда я наконец смогла поднять голову, то встретилась глазами с Грэйс. Грэйс… Слава богу, что она есть.

– Эй, подруга, – сказала она, – мне не следовало заставлять тебя участвовать в трехногой гонке. Я же знаю, что она вгоняет тебя в панику, и должна была уважать твои возможности.

– Все нормально, – прошептала я, хотя мои губы все еще подрагивали.

– Дышать можешь? Хочешь взять мой телефон? Там есть приложение для медитаций, – продолжала Грэйс.

– Все хорошо. Сейчас оклемаюсь, – сказала я. Мое тело тоже начинало мне верить. Успокаиваясь после панической атаки, чувствуешь себя словно после марафона, когда твое тело настолько возбуждено и переполнено адреналином, все мышцы напряжены и это может серьезно дезориентировать.

– Хочешь, я отвезу тебя домой? – спросила Грэйс.

– Это могу сделать я, – вмешался Джордж. – Я знаю, что Лиззи действительно хочет поучаствовать в этой гонке. Я доставлю Саванну домой.

Грэйс наклонила голову, оценивая, насколько меня устраивает такой вариант. Мой взгляд скользнул в сторону маленькой Лиззи, которая постукивала ногой по земле, и веревка все еще болталась вокруг ее бедра. Я не могла испортить день чудесному семилетнему ребенку своим семнадцатилетним психозом.

– Было бы неплохо, – наконец проговорила я. Грэйс погладила меня по предплечью, прошептав быстрое спасибо Джорджу. Лиззи захлопала в ладоши, когда Грэйс вернулась к ней и без особых усилий связала их ноги вместе. Между ними оставалось достаточно свободной веревки, и идеальные подтянутые ноги Грэйс не рисковали получить натертости.

Джордж протянул руку, помогая мне подняться. Я сконцентрировала все свои силы на том, чтобы идти не пошатываясь. Когда я встала, мои ноги уже почти не дрожали и я могла идти без опаски в любой момент упасть в обморок.

– Я подгоню машину сюда, к краю тротуара. Можешь подождать секунду, пока я пойду возьму ключи у мамы? – спросил он.

– Иди, – кивнула я. Все немного расплывалось у меня перед глазами, пока он бегал, чтобы взять ключи и вернуться с машиной. Я пыталась сфокусировать взгляд на колышущейся листве дерева, стоящего напротив, – все что угодно, лишь бы не замечать, как мои легкие сокращаются каждые несколько секунд, угрожая снова вогнать меня в панику. Листья на ветру следовали определенному ритму. Медленно налево, медленно направо, быстро вверх. Медленно налево, медленно направо, быстро вверх.

– Саванна, – позвал Джордж из машины, остановив ее у бордюра.

Я сосредоточила взгляд на стоявшей передо мной черной «Субару». Потом проковыляла к ней, быстро открыла пассажирскую дверь и плюхнулась на сиденье. Пристегнув ремень безопасности, я почувствовала на себе взгляд Джорджа. Я знала, что он беспокоится за меня, но от этого не становилось лучше.

– Где ты живешь? – спросил он, доставая телефон, чтобы включить навигацию.

– 992 Малберри-корт, – удалось выдавить мне. Голос, говорящий с британским акцентом, раздавался из колонок машины, указывая Джорджу, как добраться до моего дома. Мы сидели в тишине, нарушаемой только указаниями: «Поверните налево через 70 футов. Перерасчет маршрута. Поверните направо через 30 футов».

Это был самый неловкий момент за всю мою жизнь. Я позволяла незнакомцу везти меня домой после панической атаки, вызванной мыслью об участии в детской уличной игре. Он наверняка подумал, что я полная неудачница.

– Как ты себя чувствуешь? – Мы были в нескольких секундах от моей подъездной дорожки, и мне просто хотелось провалиться сквозь сиденье от унижения.

– Уже лучше, – ответила я. – Извини, что тебе пришлось уехать из-за меня.

– А, не стоит беспокоиться, – сказал он, – думаю, я все равно использовал всю свою удачу на бросании яиц. Все другие соревнования по сравнению с этим меркнут.

Я криво улыбнулась, чувствуя, что у меня опять может начаться полномасштабная паническая атака, если я сейчас же не выйду из машины. Нет, никак нельзя допустить, чтобы это опять произошло у него на глазах.

– Спасибо еще раз, – сказала я, ухватившись за ручку двери и полностью отдавая себе отчет в том, насколько сильно дрожит моя рука.

– Хочешь, я побуду с тобой недолго? – спросил он.

– О боже, нет, ты уже сделал достаточно, – ответила я, трясущейся рукой открыла дверцу и кое-как выбралась из высокой машины.

– Это совсем не проблема, я могу остаться, – начал опять он.

– Мне не нужно, чтобы ты со мной оставался, ясно? Я отлично справлюсь без твоей помощи, – отрезала я и резко захлопнула дверь.

Джордж только слегка покачал головой. А я демонстративно прошагала к двери своего дома, вошла в гостиную и там рухнула на диван, позволив организму переработать всю тревогу и грусть, переживаемые мной последние несколько дней.

Мое неровное дыхание перемежалось слезами, которые я так старательно пыталась сдерживать. Наконец-то в полной мере пришло осознание собственного одиночества. Я не могла взбежать вверх по лестнице и обняться с сестрой. Не могла рассказать ей о своей панической атаке – она будет не в состоянии разобраться с причинами.

Этот год был большим новым волнующим приключением для Эшли. А я никогда не чувствовала себя так одиноко.