Цитаты из книг автора «Меган Харт»

– Не считая нашего совместного ланча? Он поднял палец. – Совместный ланч – еще не свидание. – Верно, – кивнула я и ответила на его вопрос, особо не задумываясь: – Четыре года, восемь месяцев, три дня. Я обнаружила свою сумочку после последовавшего за моим ответом молчания. Проверила, на месте ли ключи от машины и деньги. Подняв голову, наткнулась на пристальный взгляд Дэна. – А когда в последний раз у тебя был секс? – Три года назад. Хочешь – верь, хочешь – нет. – Ты вела подсчет с сегодняшнего дня или с момента в туалетной кабинки? – Начиная с момента на танцевальной площадке. – Я закрыла молнию на сумочке и перекинула ремешок через плечо. – Потому что для меня это был секс. В сущности, я уже была готова уйти. Я не могла сказать по выражению лица Дэна, был ли он шокирован, рассержен или восхищен моим ответом. Он провел рукой по своим волосам, ероша их, затем по губам. – Спокойной ночи, Дэн. Я положила руку на ручку его входной двери, и только тогда он произнес мне в спину: – Ты хочешь встретиться со мной еще раз. Я знаю это. Я обернулась. – Еще раз или больше чем один раз? – уточнила я. – Ты уже встретилась со мной больше чем один раз, – напомнил он. – Ну, тогда у меня тем более есть повод сказать «нет».

– Значит, ты работаешь с Марси? – Уэйн в моих глазах подзаработал еще немного очков в свою копилку, проявив, как мне показалось, искренний интерес. – Да, мы работаем в одной компании, только Марси ведет счета физических лиц, а я юридических. Уэйн ухмыльнулся: – Ну а я – в отделе убийц и палачей. – Уэйн! – округлила глаза Марси. – Он хочет сказать… – В отделе слияний и поглощений. Я поняла. Кажется, мне удалось произвести на него впечатление. – Ты знакома с «Американским психопатом».[3] – А то. – Я отпила «Маргариты». – Уэйн воображает себя Патриком Бейтменом, – объяснила Марси. – Но по счастью, у него нет мерзкой привычки разделывать проституток бензопилой. – Что поделать – никто не совершенен, – обронила я, не спуская с него внимательных глаз.

Я всегда о чем-нибудь да думаю. Есть три вещи, которые приближают меня к состоянию «ничегонедуманья», и это только когда я работаю с цифрами, трахаюсь или пью. Все остальное время я могу сравнить свой мозг с хомячком, который бежит себе в колесике, крутит его, при этом сам постоянно оставаясь на месте. Бесплодный, бесконечный бег

Мы не бежали по лугу, усыпанному цветами, держась за руки. И вокруг нас не раздавалось волшебной музыки. Моя мать не особенно изменилась. И я не сразу смогла освободиться от своего прошлого, чтобы доказать, что вырваться из хрустальной башни поможет молоток верного рыцаря. Мы до сих пор стараемся делать все, чтобы у нас что-то получилось. Мы стараемся быть честными и верными друг другу. Стараемся слышать не только себя. Стараемся смело смотреть в будущее, что бы оно нам ни сулило, а не в прошлое.

А вот что касается таких людей, как Надя, которые гордятся отсутствием расовых предрассудков и своим политкорректным «дальтонизмом», то все, что они в конечном счете видят, – это как раз цвет кожи

это прекрасно: бороться за свое место в этом мире и людей, которые принимают нас такими, какие мы есть. Иногда мы прячем самих себя под многочисленными слоями, но стоит их снять, один за другим, и мы предстаем такими, какими и должны быть. Голыми.

И чем больше я говорила, тем сложнее было остановиться. Хотелось сказать. Объяснить. Опровергнуть, заявить, высказаться. Оправдаться

Лис сам попросил Принца его приручить, чтобы они стали нужны друг другу, стали единственными в своем роде. И Принц так и сделал. – Выполнить-то просьбу Лиса Принц выполнил, а затем он ушел, Дэн, оставив Лиса горевать. – Я опустила взгляд на свои руки, в которых держала руку Дэна.

Я никогда не позволяла тому, что было в прошлом, помешать мне испытывать удовольствие, которое могло подарить мне мое тело. Меня и так уже лишили многого, но это я отобрать у себя не позволю.

Кто? – спросила она. Ее голос показался мне старческим и сварливым. Мне даже пришлось напомнить себе, что ей нет еще шестидесяти и до немощного состояния далеко. – Элла? – Мама, пожалуйста, Элли. – Мы всегда тебя звали Эллой. Затем она с места в карьер погнала своего любимого конька, и я знала, что в таком случае перебивать ее себе дороже. – Ты меня слушаешь? Как будто у меня был иной выбор. – Да, мама.