В первые века до нашей эры в Древнем Риме было два изолированных культа, таинственных и закрытых для непосвященных. Один культ – исключительно женский, это поклонение Доброй Богине, Bona Dea. Второй – исключительно мужской – культ бога Митры.
Добрую Богиню изображают в виде женщины в хитоне и с покрывалом на голове; в одной руке у нее рог изобилия, в другой – чаша, из которой пьет обвившаяся вокруг ее руки змея. Имя этой богини не называлось, оно было запретным, табуированным. Ее величали «полевая», «кормилица», «целительница», «могучая», «светоносная», «царица». Ей посвящали рощи, часовни с очагами, а также колдовские предметы – зеркала. Римские мужчины порой гадали, что же это за богиня, и строили различные предположения. Одни считали, что это древняя Геката – богиня колдовства, тьмы и мрака; другие – что это мать Диониса Семела; третьи – что это колдунья Медея, брошенная супруга Ясона; четвертые – что это одна из сестер-плеяд Майя, мать Гермеса… Самой убедительной считается версия, что Добрая или Благая богиня – это Фавна или Фауна, приходившаяся то ли сестрой, то ли дочерью богу Фавну.
Фавна была умной и высокообразованной девушкой, сведущей в магии и колдовстве. Отличалась она и красотой, и Фавн, ее кровный родственник, воспылал к ней страстью. Он попытался изнасиловать Фавну, а при отказе принялся избивать ее миртовой палкой. Фавна скрылась от него, обернувшись змеей. С тех пор она возненавидела мужчин, а женщинам покровительствовала и помогала.
Главный храм Богини находился на склоне Авентинского холма – одного из семи холмов, на которых расположен Рим. Сейчас на этом месте – очень старая базилика раннехристианской мученицы Бальбины. Храм Доброй Богини был окружен высокой стеной, и на его территорию можно было заходить только женщинам. При храме находилось хранилище для лекарственных трав и действовало нечто вроде госпиталя. При раскопках ученые обнаружили в храме множество дополнительных комнат, которые явно служили кому-то жильем. В этих комнатах могли жить женщины, нуждавшиеся в лечении или скрывавшиеся от преследований мужчин. На территории храма и вокруг него в изобилии водились змеи, считавшиеся священными.
Празднества в честь Доброй Богини проходили два раза в год: 1 мая и в начале декабря. Весной праздник проходил в храме, а зимой – в доме римского консула. Участвовали в этих праздниках только замужние женщины и весталки – жрицы богини Весты, дававшие обет целомудрия.
Что происходило во время этих мистерий, мы в точности не знаем. Сатирик Ювенал пытался шутить на эту тему и довольно неуклюже изобразить поклонение Богине как оргию. Но вышло неубедительно.
Историк Плутарх был намного скромнее: «У римлян есть богиня, которую они называют Доброю, а греки – Женскою. Фригийцы выдают ее за свою, считая супругою их царя Мидаса, римляне утверждают, что это нимфа Дриада, жена Фавна, по словам же греков – она та из матерей Диониса, имя которой нельзя называть. Поэтому женщины, участвующие в ее празднике, покрывают шатер виноградными лозами, и у ног богини помещается, в соответствии с мифом, священная змея. Ни одному мужчине нельзя присутствовать на празднестве и даже находиться в доме, где справляется торжество; лишь женщины творят священные обряды, во многом, как говорят, похожие на орфические».
1 мая Богиня пробуждалась от зимнего сна. Ее храмы украшались цветами, там играла музыка, разыгрывались какие-то театрализованные представления, женщины пели и танцевали. Праздник начинался с восходом солнца, а заканчивался на закате. Подавали угощение и изобильное питье – «молоко богини», которое на самом деле было не молоком, а вином, настоянным на травах.
Зимний праздник отмечался менее пышно, но это не умаляло его значимости. Во время этого праздника богиню укладывали спать в шатре из виноградных лоз и приносили ей жертву – свинью, обязательно самку. На время праздника из дома удалялись все мужчины, независимо от возраста, звания и должности; выгоняли всех домашних животных мужского пола, даже статуи мужчин выносили и завешивали фрески с изображениями мужчин. Недопустимым было наличие в доме и предметов, сделанных из миртового дерева. А вот присутствие в доме змей, напротив, поощрялось! Из уважения к богине римлянки часто держали в качестве домашних животных неядовитых змей и даже носили их на шее как ожерелье: в жару змейка приятно охлаждала кожу.
Похожие культы, также с упоминанием Доброй Богини, были и у женщин других европейских стран.
Примерно в эти же века среди римских легионеров распространился исключительно мужской культ. Это был культ бога Митры из зороастрийского пантеона. Завезли его в Рим из малоазиатской провинции Киликии пираты, грабившие торговые суда. По словам Плутарха, они «справляли… странные, непонятные празднества и совершали какие-то таинства».
Митра в зороастризме – это бог-посредник между двумя крайностями: злым богом Ариманом и добрым Ормуздом. Символом Митры было солнце: ведь солнце, огибая Землю, каждый день уходит за горизонт, туда, где, по мнению зороастрийцев, живет темный бог Ариман, а затем снова на рассвете возвращается обратно в мир светлого Ормузда. Порой это трактовалось как ежедневное умирание и воскресение.
Также Митра олицетворял мужскую дружбу, верность, способность договариваться. Это божество справедливости и закона, бог-судья, призванный судить людей. Кроме того, легионеры считали его богом, приносящим победу.
Помимо всего прочего, Митра был богом-женоненавистником. Сам он родился из расколовшейся скалы без участия женщины, и когда решил иметь наследника, тоже прибег к помощи скалы, но не женщины.
Родившись, Митра убил священного быка Эвходата и его кровью напоил бесплодный ранее мир, вдохнув в него душу и жизнь. Там, где в землю вонзались его стрелы, из бесплодных скал начинали бить источники, а вдоль их берегов росли травы и деревья.
До нас дошли обрывки мифа, из которого следует, что Митра и сам был принесен в жертву каким-то особенно жестоким и кровавым способом, но затем воскрес. Мистерии, посвященные его гибели и воскресению, праздновались во время весеннего равноденствия.
Тайные святилища Митры устраивались в пещерах или подземельях. В такое святилище должно было вести семь ступеней – это священное число Митры. В центре такой пещеры обязательно находился массивный камень-алтарь, могли стоять статуи Митры, убивающего быка, или на стенах подземелья могли быть его изображения.
По степени посвящения поклонники Митры – исключительно мужчины – делились на семь ступеней: «ворона», «сокрытого», «воина», «льва», «перса», «солнечного бегуна» и «отца». Каждой степени соответствовала особая маска, которую участники надевали во время мистерий. Таким образом, новички не могли знать, кто именно участвует в священном действии: лица присутствующих были скрыты.
Каждый вновь вступавший в общину проходил через обряд омовения, очищения, напоминавший христианское крещение. Похожие обряды повторялись на каждой следующей степени посвящения. Омовение могло быть разным: водой, жертвенной кровью и даже коровьей мочой. Не смейтесь! Коровья моча – очень сильное дезинфицирующее средство. Древние персы (а именно от них пришел культ Митры) знали об этом и использовали ее для очистительных омовений, например, после чьей-либо смерти от заразной болезни или после похорон. Но самым эффектным, без сомнения, был обряд, когда посвящаемый находился в колодце под жертвенником, на котором быку перерезали горло, и на человека обрушивался водопад горячей крови животного.
За посвящением следовала ритуальная трапеза, в которую обязательно входили вино и хлеб, а также вареное или запеченное на огне мясо жертвенного животного. Порой на этих трапезах пили священный напиток хаому, или сому, изготавливаемый из каких-то грибов. Их могли выращивать тут же в храме на специальной грядке[3].
К сожалению, в силу того, что культ был тайным, сейчас очень сложно восстановить его детали. Очевидно, что культ Митры сильно напоминал христианские обряды и долгое время конкурировал с христианством, продержавшись вплоть до V века нашей эры.
Оба культа – и Доброй Богини, и Митры – оказали огромное влияние на культы и традиции следующих веков. Праздник Доброй Богини римлянки справляли 1 мая – до сих пор люди считают, что именно в этот день слетаются на шабаши ведьмы. А ритуалы митраизма удивительно похожи на церемонии масонов, причем в масонские ложи тоже долгое время принимали исключительно мужчин.
Христианство уходит корнями в учения иудейских религиозных сект. Иудея на рубеже нашей эры находилась под властью Рима; то было время непрерывных выступлений народных масс против римского владычества. Евреи надеялись на приход мессии, который поможет им освободиться от власти чужеземцев. Римляне были не в восторге от этих надежд! Иудеи скрывались, уходили из больших городов, образовывали тайные общины.
Археологи обнаружили свитки, в которых изложено учение кумранской общины «сынов света». Община готовилась к схватке с «сынами тьмы» и верила, что после победы «в руки бедняков передашь ты врагов всех стран, в руки склоненных к праху (предашь их), чтобы унизить могущественных из народов, чтобы воздать воздаяние нечестивцам…» Устав кумранитов не разрешал сообщать их учение «людям кривды». Испытательный срок при приеме в общину составлял два года.
Тайной была и секта ессеев. Плиний Старший писал, что ессеи «племя уединенное и наиболее удивительное во всем мире: у них нет ни одной женщины, они отвергают плотскую любовь, не знают денег и живут среди пальм. Изо дня в день число их увеличивается за счет утомленных жизнью пришельцев, которых волны фортуны влекут к обычаям ессеев». Попасть в замкнутую общину ессеев было непросто: нужно было пройти трехлетнюю проверку, чтобы стать полноправным ее членом.
Одной из таких тайных общин были христиане. Они не отгораживались от мира стеной, как кумраниты или ессеи, и они верили, что мессия уже приходил в наш мир. Никакого специального обряда или испытательного срока у христиан не было, не разделяли они людей на сынов правды и кривды, евреев не отделяли от римлян: «нет ни эллина, ни иудея…» Однако, преследуемые римской властью, христиане вынуждены были отправлять богослужения тайно, они скрывались от язычников в пещерах и римских катакомбах, а узнавали друг друга по тайному знаку – рисунку рыбы. Греческое слово ICHTHYS является анаграммой имени Иисус Христос.
Невероятные катакомбы, расположенные под городом Римом, представляют собой гигантский подземный лабиринт. Возникли они еще в дохристианскую эпоху. Частично это древние каменоломни, частично – тайные подземные ходы, ну а порой пещеры рыли для того, чтобы устроить семейный склеп.
Согласно многочисленным легендам, именно в катакомбах укрывались от преследований христиане. Там же они хоронили тела мучеников за веру и совершали богослужения – это подтверждают археологические находки.
В катакомбах специально сооружались залы (кубикулы) для собраний и для совместных трапез. Подземные базилики украшены чудной красоты фресками, многие из которых прекрасно сохранились. Последним епископом города Рима, погребенным в катакомбах, стал папа Мельхиад, а с V века там больше не хоронили. В начале VI века мощи святых принялись извлекать из подземелий и переносить в городские церкви. Постепенно посещения катакомб прекратились, и о них забыли на несколько столетий.
Чтобы понять суть большинства европейских тайных обществ нового времени, нам придется вернуться очень далеко назад в историю – в Древний Египет. В те времена образование ценилось необычайно высоко и доступно оно было немногим. Не было у людей ни «Википедии», ни Интернета, а из «гаджетов» – только глиняные таблички и папирусы. Люди не имели возможности «погуглить» способ решения проблемы, они обращались за помощью либо к уважаемым односельчанам, либо к жрецам, потому что именно жрецы были хранителями знаний. Они знали математику и механику, изучали движение планет и звезд, знали свойства трав, умели лечить болезни…
Вот рядовая ситуация: зажиточный крестьянин строит дом, но постройка грозит рухнуть. В чем причина? Крестьянин – не инженер, он не знаком с законами механики, поэтому он идет за помощью в храм. Приходит образованный жрец и быстро понимает, в чем ошибка: нагрузка распределена неверно. Но объяснять это крестьянину он не спешит! Нет! Бедолаге сначала надо помолиться богу Хнуму и богу Тоту, задобрить их, принести жертвы… И лишь после долгих церемоний жрец принимается руководить строительством, незаметно для рабочих выправляя огрехи и правильно распределяя нагрузку на опоры. Чудо – дом стоит!
И таких ситуаций в повседневной жизни было множество. К жрецам обращались и в случае болезни, и в случае засухи, и перед тем как приступить к какому-нибудь важному делу, консультировались с ними по поводу женитьбы или путешествия. Поскольку интеллектуальный и образовательный уровень жречества был неизмеримо выше, нежели у среднего обывателя, то их советы воспринимались людьми как род магии. Развенчивать это убеждение, делиться накопленными веками знаниями жрецы не желали и принимали в обучение далеко не каждого! Даже принятым ученикам на первых порах приходилось выполнять тяжелую работу, и лишь после этого их допускали к науке. Эта наука обозначалась у древних термином «гнозис» – знание. Так называли совокупность математических, естественнонаучных и технических сведений и умений. А вот затем значение слова стало меняться. Жреческое сословие в странах Иранского нагорья издревле практиковало магию. Утверждалось, что они достигли больших успехов. По словам историка и путешественника Геродота, в Сирии существовала даже особая каста магов, то есть людей, профессионально занимавшихся колдовством. Их знания – иррациональные, не объяснимые с позиций античной логики – тоже слились с понятием гнозиса.
Мистерии внесли в трактовку понятия «гнозис» свою лепту. Некоторые культы, например орфический, учили, что душа – это всего лишь пленница в темнице тела. Орфики верили, что душа переживает длинную вереницу перерождений, пока наконец человек благодаря мистериям не получит истинное знание. Это знание, обретаемое в процессе посвящения, они тоже называли гнозисом.
Шли века, менялись правители, уходили в прошлое пророки и религии, но идея о таинственном сакральном знании, гнозисе, обрести который можно путем совершения определенных обрядов, пережила породившее ее язычество и продолжала будоражить умы людей. В начале нашей эры она слилась с христианством, породив множество разнообразных сект, которые считали себя носителями этого знания, гнозиса: офиты, борбориты, варвелиоты, карпократы, василидиане, каиниты…
Лидеры этих сект, философы-гностики, формулировали свое учение по-разному, иногда проповедуя теории, напрямую противоречащие христианству. Надо учитывать, что в первые века нашей эры, когда христианство только формировалось как религия, в ходу были самые разные произведения, авторами многих из которых считались ученики Иисуса. Существовали евангелия Петра, Андрея, Варфоломея, Якова, Филиппа, два евангелия Фомы, совершенно различные по содержанию, и даже евангелие от Иуды! Некоторые евангелия именовались по названиям сект: Евангелие евреев (т. е. христиан, продолжавших соблюдать иудейские обряды), Евангелие эбионитов, Евангелие назореев. Одно из евангелий, почитаемых гностиками, называли «Евангелием Истины».
Общим у философов-гностиков была идея о некоем Вселенском Божестве, которое они называли Ничто, Несущее или Плерома. Это божество делилось на персонифицированные сущности – эоны. Их было тридцать, каждый имел имя – Глубина, Ум, Хаос, Идея… а последним, тридцатым эоном была София – Премудрость Божья. София попыталась постичь сущность Целого – Плеромы – Верховного Неизмеримого Божества, но потерпела неудачу и преисполнилась страха и отчаяния. Эти страх и отчаяние были исторгнуты Плеромой и воплотились в Софию-Ахамот. Находящаяся вне Плеромы София-Ахамот создала Демиурга, Демиург сотворил материальный мир, а Ахамот стала его душой[4].
Другие эоны пожалели несчастный мир и рыдающую Ахамот и вместе создали еще один эон – Иисуса Христа. Так как создавали его все эоны, то гностики дали Иисусу второе имя – Все, или Пан. Иисус Христос спустился в наш мир, чтобы дать Софии-Ахамот надежду на спасение, понятие о совершенной Плероме – то есть уже знакомый нам гнозис. Ахамот обрела надежду вернуться в Плерому, но не Демиург! Демиург считает себя единственным богом и творцом мира, не имея никакого представления о гнозисе и о Плероме. Его гностики идентифицировали с Яхве.
Древние философы привыкли делить мир на четыре стихии: огонь, воду, воздух и землю. Разделяли это представление и гностики. По их мнению, вода – это слезы Софии-Ахамот, плачущей по утраченному Христу; огонь и свет – это сияние ее улыбки при воспоминании о Христе; земля или твердое вещество – ее скорбь, воздух – ее печаль. Из ужаса и страха Софии-Ахамот возникли разнообразные демоны, а из стремления воссоединиться с Плеромой – ум и прочие положительные качества человека. До поры Дьявол, появившийся из самого страшного кошмара Ахамот, является начальником нашей земли. Но если все пойдет хорошо, то когда-нибудь София-Ахамот воссоединится с Плеромой, а лишенный души материальный мир сгорит в огне.
Конечно, это крайне упрощенное переложение идей гностиков, и оно может видоизменяться в версиях разных философов.
По мнению гностиков, люди делятся на три типа: материальных, душевных и духовных. Материальные (или плотские) люди глухи ко всему возвышенному и не могут рассчитывать на спасение. Душевные – не ведают гнозиса, но способны в него поверить и в конечном итоге имеют надежду его познать, если пойдут по пути самосовершенствования. И, наконец, люди духовные – это учителя человечества, уже познавшие гнозис или готовые его познать.
Пожалуй, одной из самых необычных гностических сект были каиниты, то есть почитатели Каина, старшего сына Адама и первого убийцы. Каина чтили как воплощение активного начала, восставшего против Демиурга-Яхве, которого они называли также Истерой[5]
О проекте
О подписке