Цитаты из книги «Ненавижу босса!»

Счастье, разделенное на сотни и тысячи чудесных мгновений, – это прекрасно. И последнее, о чем ты можешь думать, складывая узоры из цветных стеклышек, – что все однажды может закончиться.  Словно кто-то большой и несправедливый с хрустом раздавит твой калейдоскоп тяжелым ботинком. А стеклышки так и останутся лежать в темной луже, едва тронутой морозцем

Есть такая штука, называется юмор. Один человек говорит глупость, а остальные смеются. Обычно это так работает.

Он носил воду ложками, надувал шарики на скорость, а уж когда выяснилось, что нужно попасть в бутылку привязанным к поясу карандашом, без него не обошлось – это же родные канцтовары!

не и обсудить детали? Детали? Ну какие там могут быть детали? Рисуем фломастерами или карандашами? Вопросы техники безопасности – ни в коем случае не есть краски, и не тыкать коллегам кисточками в глаза? – Да, конечно, когда вам удобно? – сказала я вслух. Потому что вежливая и доброжелательная. – Хоть сейчас. Подъезжайте, я у себя в офисе. Я прикинула время на дорогу: – Через час буду. Что ж, я честно пыталась! Но если прийти на работу вовремя – не судьба – значит не судьба. В общем, завотделом получил от меня очередное извещение о том, что я невероятно занята: выполняю начальственные прихоти. * * * – Я бы хотела чуть точнее понимать, чего вы ожидаете от тренинга, – художница посмотрела на меня огромными серыми глазищами. Она вообще словно сошла с какого-то полотна: русая коса до пояса, одета во что-то длинное и очень красивое. И тихий вкрадчивый голос… Наверное, она и чаи с травками заваривает, и пироги печет, рядом с ней нервные дети успокаиваются, а мужики выстраиваются в очередь к горящим избам. От нее не хотелось никуда уходить. Впрочем, тут она ни при чем. Уйти я могла только на работу. А туда точно не хотелось. И без разницы, каким голосом со мной разговаривают. – Садитесь, – Светлана указала мне на единственный стул за столом. – Пока мы будем разговаривать, рисуйте. – Что рисовать? – я опешила. – Я вообще-то не умею. – Не важно. Рисуйте, как умеете. Хоть просто краской ляпайте. Я несмело взяла в руки кисточку. Зря она это. У меня полно всяких талантов. Но талант художника обошел меня стороной. Хуже, чем рисую, я только пою. Впрочем, изобразить каляки-маляки под силу даже мне, в детстве же как-то справлялась! Я несмело окунула кисточку в воду и замерла, выбирая краску. – Так чего вы ожидаете от тренинга? – Я ожидаю… – почему-то с художницей хотелось быть честной. – Если после него все останутся живы и здоровы, то больше мне ничего и не надо. А начальство ожидает увеличения продаж. – И как, по-вашему, это может увеличить количество продаж? Хороший вопрос! Я пожала плечами: – Давайте мы его проведем. Вдруг продажи сами увеличатся… А если не увеличатся… Перетягивание каната тоже не факт, что помогло, однако начальство не жаловалось. – Перетягивание каната? – художница удивленно вскинула брови. Я махнула рукой: – Не пытайтесь вникнуть. Это наше, корпоративное. А давайте так. Пусть все рисуют, а вы им нагадаете по изображению, что с такими коммерческими талантами они могут продавать в восемь раз больше. Вера в себя – страшная сила. Глядишь, кто-нибудь на это поведется, да как начнет продавать! Художница расхохоталась: она всерьез

Кто в здравом уме откажется пойти хоть одним глазочком посмотреть на бал, на который его до сих пор никогда не пускали? Спросите у Золушки. Она в этом шарит.

Он протянул мне открыточку, вернее не просто открыточку, а сертификат в мебельный салон «Антураж». Причем сумма, проставленная в сертификате, заставила меня ахнуть. Если тут на свадьбы дарят такие подарки, то я готова сочетаться законным браком прямо сейчас. И в выборе жениха буду совсем непривередлива. Суровый дядечка-водитель вполне сойдет.

Если, к примеру, наша Леночка начнет спрашивать у какого-нибудь лысоватого дядечки, какая порода собак, на его взгляд, самая мимимишная, эта беседа рискует никогда не закончиться.

учительница русского языка, которая вечно пеняла мне на то, что пишу как курица лапой, поставила бы мне четверку от души.

До того, как Павел Александрович стал присылать мне имитационные цветы, делать сумасшедшие заказы и появляться со мной на светских мероприятиях, я волновала нашего Никиту Владимировича приблизительно так же, как и условия жизни пингвинов в Антарктиде.

службы, он успел сменить фамилию и заявить отцу, что у того больше нет сына…