Темный герцог Форас Данталион находился в своем кабинете. Один из двенадцати верховных демонов Инферно сидел, вальяжно откинувшись в роскошном кресле.
На столе перед ним лежала раскрытая коробочка с бриллиантовым бантом-склаважем и записка.
«Уважаемый герцог Данталион, благодарю за столь прекрасный подарок, но, увы, я не могу его принять по причине, очевидно, вам понятной. Катажина Лэверти».
Он не приняла его! Одно из самых дорогих украшений в ювелирном доме золотых дел мастера Стронуса. Изумрудные сережки, которые получила сегодня баронесса Вариен, ни в какое сравнение не шли с бриллиантовым бантом, что он выбрал для продавщицы из лавки удобрений.
Да Мониса визжала бы, как ненормальная, при одном виде этого банта.
Отправляя его в «Удобрения и бытовые эликсиры», Форас был абсолютно уверен, что девчонка с ума сойдет от восторга и тут же, задрав подол, помчится благодарить его.
Не то, чтобы в его постели было холодно. Как раз наоборот: все жительницы Инферно, от простолюдинок до герцогинь мечтали туда попасть.
И попадали – по лёгкому щелчку его пальцев.
Мониса Вариен, даром что баронесса, отдалась ему в первый же вечер их знакомства. И да, рыжеволосая бестия была в постели очень даже хороша.
Зачем ему вдруг понадобилась Катажина Лэверти, Форас и сам до конца не понял.
Он даже не собирался идти с Монисой в нищенский квартал, где находился магазинчик бытовых эликсиров. Она вообще могла отправить туда слугу. Но Варриен решила устроить маленькое экзотическое приключение. Что ж, сегодня ночью она поработала на славу – поэтому Форас не видел причины ей отказать.
То, что продавщица в лавчонке оказалась смазливенькой, Форас своим мужским взглядом отметил сразу. Вернее, не так. Не смазливенькой, а просто красивой.
Девушка с темными блестящими волосами и загадочной сдержанной улыбкой выглядела немного недоуменной. Рассеянной. Смотрела как будто сквозь него, и явно была мыслями где-то далеко.
Обычно по отношению к герцогу Данталиону представительницы прекрасного пола так себя не вели. Они оживлялись, подмигивали, облизывали губы, громко смеялись, стараясь привлечь его внимание, заинтересовать, угодить… И флиртовали напропалую.
Но не она. Не девчонка из этой убогой лавки.
Впрочем, он решил, что сегодня же ночью уложить ее в свою постель будет несложно. Всего лишь один щелчок пальцев – и она, не веря своему счастью, прибежит, как прибегали другие.
Каково же было его удивление, когда девушка разговаривала с ним, как с равным, а затем… ответила спокойным и вежливым отказом!
В тот момент, глядя в ее карие с фиалковым отливом глаза, Форас почувствовал желание.
Желание получить ее чисто из-за собственного самолюбия. Всего лишь на одну ночь – больше ему не надо. Вряд ли девчонка окажется в постели изобретательней Монисы Вариен.
Просто дело принципа.
Чтобы какая-то продавщица, торгующая удобрениями и крысиной отравой, отказала самому темному герцогу Данталиону, верховному демону Инферно? Да остальные верховные засмеют его, если узнают.
Чтобы поднять себе настроение, там, в лавке, Форас решил на короткое время подчинить ее и сорвать хотя бы один поцелуй.
На вид ее губы были такими сладкими и зовущими…
Ему было совершенно наплевать, что Мониса Вариен стоит в двух шагах, за шкапом, и может это увидеть.
Но поцелуя не случилось, и он почувствовал из-за этого досаду. Как будто он очень сильно хотел пить, а сосуд с кристально чистой водой только появился перед ним и сразу исчез.
Девчонка оказалась под защитой. Причем очень крепкой и грамотной магической защитой от магии возбуждения, которую он хотел к ней применить. Помимо этого она была защищена от вмешательства в свою ауру и мысли. Но самое странное было в том, что эта защита несла на себе печать демона. Взломать эту бронь он бы, конечно, смог, для того нужно было время и силы.
К тому же сам факт… Демонической защиты у обычной простолюдинки быть не могло. Или она леди? Но леди не занимаются удобрениями и отравами от грызунов…
А что, если она уже является любовницей одного из верховных демонов, который таким образом пометил свою собственность?
Форас попытался понять, как давно на девчонке стоит этот блок, но не смог почувствовать.
Мысль о том, что она уже принадлежит одному из его собратьев, неожиданно вызвала глухое раздражение.
Может быть, этим и объясняется ее холодность и то, что она не приняла его подарок?
Форас еще раз перечитал записку и поморщился. А затем, ощутив прилив непонятной злости, смял ее в кулаке. Бумага вспыхнула в его руке ярким пламенем, которое не обожгло пальцы.
В этот момент в кабинет осторожно заглянул секретарь Нортон:
– Ваша Светлость, к вам великий герцог Астарот.
Форас нахмурился. Слишком мало времени прошло после их разговора про невесту. Неужели глава одиннадцати решил его поторопить? Но это не в его привычках…
Олден Астарот был первым верховным, который управлял остальными крепкой и мудрой рукой. Демоны совета должны были беспрекословно ему подчиняться.
Их устраивало такое положение вещей, но только не Фораса. Астарот это чувствовал, потому пытался утвердить над ним окончательную власть.
Вот и сейчас, первый верховный явился к Форасу собственной персоной.
Несмотря на возраст, он был очень статен и красив, однако прослыл весьма жестким главой, держащим своих демонов и все Инферно в узде. Длинные темные волосы с одной широкой серебристой прядью были забраны в хвост, так же главного были тонкие губы и ястребиный нос. Темные глаза смотрели пристально, будто желая проникнуть в саму душу.
– Как движутся поиски невесты, Форас?
– По плану, – скупо ответил темный герцог.
– По моим последним источникам, ты весьма близок с Монисой Вариен. Так что далеко ходить не надо. Баронесса Вариен занимает прекрасное положение в обществе. Это отличная партия для тебя, Форас.
– Я сам решу, кто является для меня отличной партией, – резко оборвал Данталион.
Форас поймал себя на мысли, что не знает, что больше его раздражает. То, что он обязан подчиниться Астароту, или то, что придется сделать предложение Монисе Вариен и позабыть о темноволосой красавице, которая не желала покидать его разум?
– Разумеется, – Астарот попытался добродушно улыбнуться, но вышло не очень. – Я всего лишь хотел выделить эту прелестную рыжеволосую демонессу. Со своей стороны. И дать понять, что ты движешься в правильном направлении.
В правильном направлении, как же…
Форас подошел к окну. Но взгляд его синих глаз неизменно возвращался к бриллиантовому банту на подушечке.
Он взял в руки черную бархатную ленту и представил, как бы она красиво смотрелась на лебединой шее Катажины Лэверти.
Верховный демон Инферно тронул колокольчик, и перед ним тотчас возник Нортон.
– Катажина Лэверти, – проговорил герцог. – К завтрашнему утру я должен знать о ней все.
– Но вы же понимаете, что за ночь я не смогу собрать всю информацию… – замялся секретарь. – К вечеру, Ваша Светлость…
– К утру, Нортон, – с нажимом повторил демон, лаская пальцами бархат ленты. – И да, скажи баронессе Вариен, что сегодня ночью меня не будет.
– Будет исполнено, – поклонился секретарь.
Госпожа Фернанда, хозяйка пансиона, где я проживала, оказалась полной дамой в голубом платье с огромными желтыми розами. Когда она говорила, мелкие светлые кудряшки, обрамляющие ее пухлое лицо, покачивались в такт.
Она не сообщила мне ничего хорошего. А сообщила, что я должна внести плату не до конца следующей недели, а до субботы. Чем вызвала у меня легкую панику.
Ей очень жаль и она приносит извинения, но она заказала новую мебель в холл, ей нужно отдать задаток мебельщику, поэтому…
Я понимающе улыбалась и кивала, а про себя напряженно думала, где достать достаточно большую сумму в такой короткий срок.
Дарси тут же мысленно напомнил мне про бриллианты на бант-склаваже, которые можно было б продать и переехать из этого убогого пансионатишки в приличный отель, достойный таких высокородных особ, как он и его ши-гочи.
Но, несмотря на то, что я нуждалась в деньгах, я не могла оставить подарок демона себе. Это неправильно и… Опасно. А так – скорее всего, Форас поймет, что побрякушками меня не купишь, и дела со мной иметь не стоит. Забудется в объятьях своей рыжеволосой бестии Вариен.
Оно и к лучшему.
У меня была надежда, что у Катажины имеются какие-то накопления дома, вернее, в ее комнате. Отчасти они оправдались – в одном из отделений секретера, что стоял тут, я нашла расшитый бисером кошелечек, в котором лежало семь монет.
Ровно четверть от суммы, названной Фернандой. Уже кое-что.
Несмотря на нытье избалованного скоттиша, здесь мне понравилось. И даже очень.
Это был маленький двухэтажный отель с террасой, не шикарный, зато чистый и уютный. Был тут и свой маленький садик – французский балкончик с кованой решеткой в моей комнате выходил прямо на него.
Комната у Катажины оказалась хоть и небольшая и очень простая, но светлая, с бледно-голубыми стенами. Кровать была застелена кружевным белым покрывалом, а на полу лежал ковер с персидским узором, чуть выцветшие краски которого не нарушали спокойствия комнаты.
Сбоку, едва-едва втиснутый в угол, стоял крошечный столик с несколькими пузырьками и сложенными стопочкой стеклянными подносами. Я понюхала содержимое одного пузырька и сморщилась от резкого запаха.
Похоже, что Катажина пыталась практиковаться в аромагии, но не особо у нее и выходило. Какая польза в редком даре, если он в тебе еле теплится?
Грустно это…
Единственным ощутимым минусом этой комнаты оказался клозет, который находился за неприметной дверью, крашеной под цвет стен.
Это была небольшая комнатка с таинственным деревянным лакированным ящиком. Посредине ящика открывалась крышка, являя миру сакральное отверстие.
То есть ночных горшков в пансионе Фернанды не было – прогресс дошел до канализационной системы. И это радовало. Но тут он и приостановился, потому что в санузле… пахло.
Не то, чтобы вот прям как в общественном туалете на окраине Москвы, но пахло. Эх, вот бы сюда сейчас какой-нибудь ядерный освежитель воздуха из моего мира!
Впрочем… А что мне мешает создать его самой? Заодно и потренируюсь.
Если дара хватит, конечно…
В ароматах я, благодаря работе в «Лантале» разбиралась прекрасно. К тому же с детства любила химию. Поэтому я примерно представляла, какую композицию хочу составить.
Это должен быть простой и свежий, акватический запах. Для него я подобрала прохладную воду из колодца в саду, морские минералы, которые нашлись на рабочем столике Катажины, а так же мяту и грейпфрут, которыми мне помогла разжиться Мэг.
Под одобрительным взглядом Дарси я разложила ингредиенты на подносах и приступила к таинству создания клозетного освежителя.
Поначалу у меня ничего не получалось – я действовала слишком резко, поэтому эфиры не хотели меня слушаться. Но потом вспомнила совет Дарси, словила дзен и потянула эфиры.
Было нечто притягательное в том, чтобы извлечь из каждого компонента его сердце, действуя лишь руками и силой своей мысли.
Или, по-другому, магией.
Вода дала прозрачное сияние, морские минералы – синее, мята – зеленое, ну а грейпфрут – розовато-красное.
В процессе извлечения мяты я настолько увлеклась, что не заметила, как потеряла контроль, и синий эфир, принадлежащий морским минералам, поплыл от меня под потолок.
– Лови! – всполошился скоттиш, вольготно лежащий прямо посреди моей кровати. – Иначе будет полное мяу! То есть формула разрушится, выйдет не пойми что!
Не без труда, но мне удалось вернуть синее сияние на свое законное место – в ряд других эфиров. Затем я, смешала их в один мерцающий прямоугольник с прозрачной, синей, зеленой и розовой гранью.
Но самым волнующим был момент извлечения материального облика аромата. Правда, флакона в этот раз не получилось, а получился компактный квадратик с гелиевой основой. В общем, такой симпатичный аромаблок, глушащий другие запахи.
Очень довольная собой, я поместила его в клозет, и там сразу же воцарился запах морской свежести.
Перед сном ради интереса полистала местную газету, чтоб ознакомиться с общественной жизнью Инферно. Там было про заключение мира с каким-то Монгором, про воинствующих троллей и орков на окраине страны, про туманы в городе и про конфуз с некоей леди Юстиной, которой баронет Шелтон сделал предложение, не зная о том, что она находится в интересном положении.
В общем, все как у нас: политика, погода и светские сплетни. Больше всего меня заинтересовало объявление: «Оригинальная парфюмерия и аромагия в салоне «Магнолия» для леди и господ».
Интересно, что все-таки стало с магазином моей матери? Я попыталась расспросить Мэг, а потом и саму Фернанду, но ни та, ни другая не знали Эвелину Лэверти.
Дарси настойчиво предлагал пытать тётю Порцию. Причем, в самом прямом смысле слова.
– Не будет говорить по-хорошему, можно ее на дыбу, – катая лапкой флакончик неудачных Катажининых духов, предложил кровожадный скоттиш. – Хотя, можно под ногти иголки позагонять – тоже ничего так вариант.
Но в «Удобрения и бытовые эликсиры» тетушка Порция все эти дни носа не казала. Правда, как и обещала, прислала посыльного за розовым перцем, который мне привезли по ошибке, как она сказала.
Вообще, порывшись в подвальчике, я обнаружила еще кой-какие ингредиенты, которые больше подходили не для замешивания отрав, а для создания духов. Похоже, Катажина потихоньку тренировалась в своем парфюмерном даре и хотела его развить.
Это была хорошая новость – значит, это в принципе, возможно. Мне нужно побольше тренироваться – это пойдет мне на пользу.
В общем, я заупрямилась, и перец отдавать не стала. Вот еще! Мне самой надо! Слуга тетушки, очень неприятный рыжий тип, сначала удивился, а потом попытался качать права. За что и был послан… обратно к тетушке.
Всю неделю я исправно ходила в «Удобрения и эликсиры» – как на работу. Разбирала тот кавардак, что там был, протирала, мыла… Выводы при этом я сделала неутешительные – ингредиентов для бытовых эликсиров осталось мало, оборудование устарело, и вообще…
Над магазином прямо-таки витал дух выморочности и упадка… Не зря там продавались яды!
Но особенно меня бесила грубо намалеванная вывеска с какашкой, что красовалась на моем магазине. Руки сами тянулись снять ее! Но заменить мне ее было нечем – пусть пока будет хоть какая-то.
О проекте
О подписке