– Ты… – Саша в изумлении уставилась на железную тварь. Она не могла подобрать нужных слов. Разносчик вынудил ее подтвердить условия, обманул, перехитрил, воспользовался ее паникой. Однако Саша так и не успела выплюнуть на него весь поток ругательств, потому что в этот момент ее сорвало с места.

Точно взявшийся из ниоткуда игрок в американский футбол, бегущий на полном ходу, снес ее, смял, сгреб в охапку, а затем протащил по земле метров двести. Впрочем, неприятные ощущения длились всего пару секунд. Раз – и Саша уже стоит в бабушкиной квартире напротив того самого зеркала, в которое смотрелась сегодня утром.

“Я умираю, и это всего лишь импульсы моего агонизирующего мозга”, – с несвойственным ей равнодушием заключила она.

Вместо собственного отражения, прямо перед Сашей был бесконечный зеркальный туннель, как если бы в руках она держала еще одно зеркало. Вглядевшись в даль, Саша различила неясную рябь впереди. Словно на другом конце этой жуткой оптической иллюзии что-то двигалось.

Удивительно, но Саше – трусихе по жизни, да еще и страдающей паническими атаками – было почти не страшно. Скорее любопытно, точно страх атрофировался на время в этом немыслимом пространстве.

“Шагнуть туда ведь не будет самоубийством? Если я и так уже умираю”.

– Эй! – негромко крикнула она, и через мгновение услышала эхо. Собственный голос, доносящийся из глубины зеркального коридора.

Ощущая себя Нео из “Матрицы”, Саша вытянула руку, чтобы дотронуться до гладкой поверхности. Но в отличие от фильма, ее пальцы не зацепили тягучую ртутную субстанцию, они просто провалились внутрь, словно и не было никакого зеркала. Словно туннель был реальным.

Шаг, другой – и вот Саша уже стоит на его пороге. Обернувшись, чтобы еще раз посмотреть на бабушкину комнату, она поймала странное ощущение Алисы, падающей в кроличью нору. Комнаты больше не было. За спиной Саши тоже был коридор: бледно-серый и какой-то стерильный, точно возникший без вмешательства человека.

– Ну ладно, – тихонько сказала она. – Вперед.

– Вперед вперед вперед вперед… – многократное эхо не заставило себя ждать. Только было оно странное какое-то; Саше даже показалось, что эхо начало звучать раньше, чем слова вырвались из ее рта. Хотя, чему вообще можно удивляться в столь непостижимом месте?

Ощущая полную нереальность происходящего, Саша продолжила идти по гладкой поверхности. Источник света (чем был они ни был) находился примерно на уровне Сашиных плеч, и был слишком слабым, чтобы разглядеть, что под ногами.

“Умирать я, вроде как пока не собираюсь… так, может быть, это и есть Истина? – подумала она. – Раз так, то плохи мои дела, потому что я понятия не имею, что делать”.

Впереди снова что-то задвигалось, медленно удаляясь от Саши. Прибавив шаг, она смогла сократить расстояние до объекта, и теперь совершенно ясно различала впереди человеческую фигуру. Вот только эта фигура, находящаяся метрах в пятистах, слишком уж походила на саму Сашу: то же черное пальто и длинный светлый шарф.

Вот теперь стало жутко. Как такое возможно? Она догоняет свое собственное отражение?

Саша принялась бежать, подстегнутая адреналином – побежала и фигура впереди.

– Стой! – надрывно крикнула она, и ее голос влился в уже звучащее эхо.

– Стой стой стой стой стой… – отраженные слова бумерангом ударили в затылок. Эхо звучало сзади, словно туннель был… кольцевым?

Саша замерла на месте и прислушалась к ощущениям. В спину ей смотрел чей-то тяжелый, испытывающий взгляд.

“Если туннель идет по кругу, и я преследую саму себя, кто там позади? – втянув голову в плечи, подумала она. – Кого я увижу, если оглянусь?”

“Не стоит, – вдруг прозвучал в ее голове тихий-тихий и как будто бы детский голос. – Побереги свою психику”.

“Что?..”

Саша хотела узнать, кто разговаривает с ней, но в этот момент откуда-то сверху раздался грохот. Не такой, как гром во время грозы, лавина камней или даже падающий многоэтажный дом. Звук, который услышала Саша, напоминал шорох выдвигаемых ящиков. Многократно повторенный, многоголосый и… абсолютно механический. Лишенный любых живых оттенков, как и сам туннель.

Инстинктивно пригнувшись, Саша посмотрела вверх. Картина была… не то, чтобы ужасающая, скорее сюрреалистическая. Над ее головой были другие туннели. Они лежали в разных плоскостях, пересекая друг друга, изгибаясь дугой и встраиваясь в самих себя. Саша не могла понять, как возможно то, что она видит, но оно, тем не менее существовало, наплевав на все законы физики!

Что ж, у создателей Истины явно был некий пунктик по поводу классных оптических иллюзий.

Но самое захватывающее и одновременно кошмарное было в том, что Саша могла видеть идущих по коридорам существ. Некоторые из них были похожи на людей, другие на ящеров, третьи на насекомых. В одном Саша девушка заметила нечто бесформенное, а в другом – скопление фрактальных конечностей розовато-коричневого цвета. На некоторых ей не хотелось даже смотреть, а иные словно сошли с полок детских магазинов. Например, пушистый розовый пони с радужным рогом во лбу.

– Кто они все? – вслух спросила Саша.

“Еще не поняла? – вновь раздался в голове тихий детский голосок. – Это все ты. В разных измерениях”.

“Это все… кто?!”

Должно быть, Саша на миг потеряла сознание. Потому что, когда она вновь обрела способность видеть и слышать, пространство вокруг было наполнено криком. Ее собственным криком.

А туннели тем временем принялись схлопываться один за другим. Пфух, пфух, пфух! – съеживались они с тем самым звуком задвигаемых ящиков.

“Мне крышка!” – решила Саша после того, как коридор с розовым пони схлопнулся у нее на глазах.

Три – она закрыла глаза.

Два – сжалась в плотный комок нервов.

Один…

Ее снова дернуло с места. Ноль – и Саша уже летит куда-то внутри узкой трубы, где ее тело вытягивает и размазывает по бесконечности, словно она – гиперлуп, несущийся навстречу черной дыре.

В какой-то момент труба изогнулась, и Саше показалось, что где-то там вдали, она видит собственные руки, вот только плоские. Развернутые в двумерном пространстве с виднеющимися сосудами и костями.

“Прекрасно, просто прекрасно, – Саша принялась рассуждать (ну а что еще делать, если твой здравый рассудок вот-вот откажет?) – Будет весело, если в итоге я просто проснусь в своей комнате от аромата бабушкиных блинчиков”.

В голове снова раздались голоса, но на этот раз их было много. Этот гвалт, вначале тихий и слабый, становился все громче и настойчивее. Голоса звучали на разных языках и притом очень эмоционально, точно в каком-то ток-шоу. Невозможно было разобрать, о чем они твердят: Саша ощущала себя на фондовой бирже в самый разгар торгов.

Голова разрывалась на части от этого гомона. И все же, единственным уцелевшим островком своего сознания, Саша понимала, что это и есть Знания.

Ее нашпиговывали информацией о Вселенной, точно индейку. Перепрошивали мозг, устанавливали обновления. Апгрейдили, как некий гаджет, пока Саше не начало казаться, что все это она уже знает.

Знала всегда.

Вселенная действительно была прекрасна.

Неожиданно все закончилось. Хоп – и туннель закрылся, конечности Саши вернулись к нормальным размерам, а сама она обнаружила себя, стоящей под фонарем на ветру.

Вот только с Разносчиком происходило что-то странное.

– Кхрр, кррххрр! – клокотал он, трясясь словно кипящий самовар. Из-под маски валил пар, а изо рта на плащ капала густая зловонная жидкость, напоминающая слюну загнанной лошади.

– Что с вами?! – переполошилась Саша.

– Ошибка… протокола, – ответил он. – Блокировка не может быть выполнена! Повреждение носителя! Аннигиляция… аннигиляция… аннигиляция…

Саша отскочила назад, наблюдая за тем, как Разносчик раскачивается из стороны в сторону. Книга выпала из его рук и тут же утонула в снегу, а сам он, распахнув плащ, точно заправский эксгибиционист, продемонстрировал Саше свои клешни, свернутые на груди.

“Хмм, вспомогательные конечности? Значит, манекен Боева был недостоверным, – с отрешенным спокойствием подумала Саша. – Это не человек, факт. Еще факт: что-то пошло не так, и теперь мне угрожает опасность”.

Ей вдруг показалось странным и нелогичным, что все это время она боялась Разносчиков. А ведь ни один из них (за исключением этого, бракованного) ни разу не проявил признаков агрессии.

– Протокол блокировки прерван! Аннигиляция донора! – продолжал вещать Разносчик, окруженный клубами дыма, валящего из-под маски. Щупальца тем временем развернулись и теперь направлялись к Саше, чтобы растерзать ее на куски.

– Причина аннигиляции? – вдруг резко и четко спросила Саша, взглядом останавливая занесенную над ней конечность.

– Носитель поврежден, эмуляция не может быть загружена на сто процентов! – маска спала, обнажая уродливое лицо Разносчика. Красные глаза на ножках, провал вместо носа, толстая хитиновая кожа и зияющая дыра вместо рта, окруженная бессчетным количеством маленьких зубов-отростков.

“Носитель поврежден… Боев вырвал страницу!” – вспомнила Саша.

Механические щупальца клацали над ее головой. Каждое из их оканчивалось пятерней острых подвижных крюков, а в центре “ладони” находился красный глаз-датчик.

“Я умру здесь и сейчас”, – спокойно подумала Саша и закрыла глаза. После того, что она увидела и почувствовала, сил сопротивляться больше не было. В этот момент котик у нее на груди зашевелился… маленький теплый комочек был все еще с ней.

Саша сжала зубы: нет уж, он не достанется этой уродливой твари!

Сфокусировав взгляд, она вдруг четко увидела картинку перед собой. Клешни Разносчика неслись к ней будто в замедленной съемке: две сверху и одна сбоку. Увернувшись от клешни справа, Саша потянулась к дедовому рюкзаку. Пальцы схватили крепкие лямки, рванули к себе. И если утром рюкзак казался ей неподъемным, то сейчас Саша с легкостью притянула его к себе, раскрутила, точно снаряд и запустила в Разносчика.

Не ожидав удара, тварь согнулась пополам; клешни злобно клацнули, оставшись без добычи. А Саша уже выпрямилась, приготовившись к следующей атаке. В этот момент в ее голове снова послышались слова:

“Когда окажешься в поезде, не покидай купе. Остерегайся проводника. Выходи на станции Равенсмор. Запомни: Равенсмор”.

“Здравствуй, психическое расстройство, – подумала Саша. – Приятно познакомится”.

Шипение и тарахтение Разносчика тем временем достигло апофеоза. Однако вместо того, чтобы атаковать, он вдруг весь затрясся и… исчез. С легким хлопком и едва уловимым запахом гари, точно этот мир выбросил его как гнилое яблоко из корзины.

Несколько секунд Саша стояла неподвижно.

– И книга тоже? – наконец удивленно спросила она, склонившись, чтобы рассмотреть вмятину на снегу. – Ну дела…

А затем исчезла и сама Саша. Она почувствовала, как воздух сжимается вокруг, как пространство выталкивает ее, словно Сашино тело – это снаряд в пневматической винтовке.

“Вот и все, – опустошенно подумала девушка. – Разносчик сказал: “Аннигиляция донора”, видимо, я и есть донор… Только чего именно? И для кого?”

Перед глазами потемнело. Нет, Саша не летела сквозь туннель к свету, и ангелы не играли для нее слащавые песни на серебряных дудочках. Смерть пришла к ней в виде огромного черного нечто, которое просто накидывает душное одеяло на неудачливого чтеца. И душит, душит, душит, пока твое тело не иссыхает, пока все жизненные силы не покидают его. Пока не остается лишь чистое сознание.

“Аннигиляция донора? Это же просто! – Саша с удивлением обнаружила, что знает ответ на свой вопрос. – Я донор эмоций для существа из другого мира! У которого по каким-то обстоятельствам эмоций нет. Боев вырвал одну страницу, чтобы спасти меня, но на самом деле, он меня убил. Я сгинула, и теперь нахожусь в месте, где нет ни времени, ни пространства…”

Саша ощущала себя тонкой веточкой, плывущей среди бесконечности. Дрейфовать вот так было даже приятно: не надо ничего делать, ничего решать. Ты просто существуешь до поры до времени и все.

– И ты так легко с этим смиришься? – неожиданно безмятежность в голове Саши прорезал все тот же детский голос. – Разносчик аннигилировал тебя, но ты не мертва. Просто попала в Немирье.

– Кто это говорит?! – возмутилась девушка. Слишком уж вредный был этот голосок для простой шизофрении.

– Кто, кто… совесть твоя! Давай-ка соберись, Саша! Не время расслабляться!

Саша с трудом открыла глаза. Все ее тело, каждая клеточка была высушена, точно кто-то взял трубочку и выпил из нее все соки разом. Шершавым языком она ощупала небо изнутри: так непривычно, словно этот мумифицированный организм принадлежал кому-то чужому.

– Ааакхр, – прокряхтела она, тяжело приподнимаясь на локтях. Саше казалось, что она слышит, как хрустят суставы, как вытягиваются с треском сокращенные мышцы. Она попыталась сесть, но тут же ударилась и без того чугунной головой обо что-то твердое.

– Мать твою! – выругалась она, опускаясь обратно. – Пить…

– Лежи, лежи, – успокаивающе произнес голос. – Просто не засыпай, иначе пропустишь станцию! Я ведь сказал тебе, где выходить?

– Равенсмор, – странное слово засело в голове, раскалывающейся как во время того единственного похмелья в жизни Саши. – Где я?

Вытянув руку вверх, она коснулась потолка. Он легонько вибрировал, как и поверхность, на которой она лежала. Кстати, поверхность была довольно мягкой и даже с подушкой. А еще с застиранной наволочкой, пахнущей хлоркой.

– Неужели не узнаешь? – голос невидимого собеседника словно ухмылялся.

С мучительным трудом перевернувшись на живот, Саша уставилась на надпись, которой никак не могло быть здесь, по ту сторону жизни.

“Аварийный выход. Окно не открывать!”

– Я что, в поезде что ли?! – она вновь села, но на этот раз аккуратно рассчитав расстояние до верхней полки.

– Ага. Сейчас мы в Немирье, – бодро пояснил голос. – Поэтому не выходи из купе и не смотри в окно. Бутылка с водой под твоей кроватью.

На ощупь найдя стоящую на полу пластиковую бутылку, Саша осушила ее в один заход. Жидкость разлилась по ее телу, наполняя каждую клеточку – казалось, лучшего ощущения в жизни просто не бывает!

– А почему в окно не смотреть? – вопреки предупреждению, Саша с болезненным любопытством прижалась к стеклу. – Там все равно ничего не видно.

За окном действительно была чернота, как самой темной ночью где-нибудь в Сибири.

– Нуу, это пока. Мы будем проезжать через множество разных миров, – отозвался голос, явно мальчишеский, как теперь могла различить Саша. – Некоторые из них настолько пугающие для обычного человека, что могут свести его с ума.

– Кажется, я уже, – тихонько пробормотала Саша. – Голоса вот всякие слышу…

Теперь, выглядывая в окно с надписью “Аварийный выход”, Саша словно видела какое-то движение там, в темноте. Эта тьма жила, двигалась и дышала, словно единый организм. Она опутывала поезд мягким коконом, она заглядывала в окно, но до поры до времени вела себя тихо.

Ощутив, как становится не по себе, Саша отвернулась от окна.

– Но если мы в Немирье, почему поезд выглядит как какой-нибудь типичный Москва-Абакан?

– Поезд выглядит так, как ты привыкла его видеть, – произнес невидимый собеседник. – По мере приближения к Равенсмору он станет другим.

Неожиданно Саша осознала, что до сих пор не знает, с кем разговаривает. Всмотревшись в темноту купе (не пугающую, а самую обыкновенную, подсвеченную хилой лампочкой под потолком), девушка поняла, что она тут совершенно одна.

– Немедленно говори, кто ты и что делаешь в моей голове, – резко сказала она.

– Так и знал, что тебя не устроит вариант про совесть, – голос снова усмехнулся. – Меня зовут Гидеон.

“Так. У него даже есть имя. Нормально так моя кукуха слетела…”

– Это не твоя кукуха слетела, а, скорее, моя, – продолжал Гидеон. – Саш, то, что я скажу сейчас, прозвучит очень странно… но это меня ты совсем недавно приютила. Точнее, нас.

Поняв, что Саша не догоняет, Гидеон подсказал:

– Я котенок. Хотя, точнее будет сказать: “Мы котенок”…

Он все еще был под Сашиным плащом. Живой, здоровый, самый обычный котенок с виду. Положив его к себе на колени, девушка внимательно посмотрела животному в глаза.

– Мои голосовые связки не могут воспроизводить человеческие слова, увы, – продолжал голос. – Но если ты попросишь, я могу мяукнуть…

Вспомнив старый фантастический фильм про собаку, в которую превратился принц, Саша сказала.

– Окей, Гидеон. Мяукни один раз, если ты меня понимаешь.

Слабый писк не заставил себя ждать.

“Совпадение”, – подумала девушка, ощущая, как внутри все холодеет.

– Ну ладно. Мяукни два раза, – она отрывисто усмехнулась, совершенно не веря, что он выполнит ее просьбу.

– Миу, миу, – издал котенок. Резко сбросив мохнатый комочек с колен, Саша вскочила с места. Голова тут же закружилась, а тело наполнила слабость.

– Этого не может быть! – хрипло крикнула она. – Как это вообще возможно?!

– То есть то, что я говорю с тобой, кажется тебе самым странным в сложившейся ситуации?! – Гидеон рассмеялся внутри ее головы. – Не поезд, не Немирье, не твоя аннигиляция… а я?

– Должно быть, дело в моих способностях, – Саша осторожно села обратно. – Ты же сам сказал, что я потеряла чувства на пятьдесят процентов…

– Я бы сказал по-другому: теперь ты знаешь Истину на пятьдесят процентов, – сказал Гидеон. – И продолжаешь быть живой на оставшиеся пятьдесят.

– Как точно ты сформулировал! – хохотнула Саша. – То есть ты – говорящий кот?

– К сожалению да. Произошла одна неприятность… в результате которой я оказался в этом теле.

– Расскажешь? – сочувственно спросила Саша.

– Как-нибудь в другой раз, – уклончиво ответил Гидеон, и его хвост взволнованно дрогнул.

Саша подложила подушку под спину и поджала под себя ноги. Казалось, что вот-вот в купе зайдет проводница и предложит ей горячий чай.

– Саша! – голос Гидеона вдруг стал взволнованным. – Я бы и рад дальше болтать, но Томасин срочно нужно поговорить с тобой! Я еще вернусь!

– Кому? – взволнованно переспросила та.

– Еще одна личность, с которой мы делим это несчастное тело… до встречи!

Поведение котенка изменилось. Перестав кататься на спине, он сел и пристально уставился на Сашу своими янтарными блюдцами. Это было невероятно, но девушке и впрямь показалось, что верх внутри него взяла другая сущность.

– Скоро к тебе придет Проводник, – послышался в голове другой голос. Создавалось ощущением, что с Сашей говорит женщина лет тридцати. Непременно курящая, если такое сравнение вообще можно сопоставить с котом.

– Вы Томасин? – осторожно спросила Саша, решив что удивляться будет потом.

– Да. У нас еще будет время познакомиться, – ответила Томасин. – Сейчас ляг на койку и не двигайся. Спрячь меня. И ни за что, поняла, ни за что не открывай глаза! Ваш зрительный контакт с Проводником недопустим.

– Почему? – Саша поспешила занять свое место.

– Тогда он поймет, что тебя здесь быть не должно, – сказала Томасин. – И уже ни за что не отпустит.

Холодок пробежал по спине Саши. Ничком улегшись на кровать, она спрятала кота (Гидеона? Или Томасин? Теперь уже ничего не было понятно) под одеялом и сама укрылась с головой.

На мгновение Саше показалось, что поезд замедляет ход.

“Неужели остановка какая? – подумала она, дрожа и стуча зубами. В этот момент за дверью купе раздались чьи-то грузные шаги.

– Поезд не останавливается, – ответила Томасин. – Никогда.

“Сейчас сюда зайдет продавщица и начнет втюхивать, – Саша попыталась мысленно развеселить себя и одновременно почесать одной ногой другую. – Я бы не отказалась от пирожков с мясом…”

– Замри! – шикнула на нее Томасин. – Он уже близко.