не только так, что инстинктивное действие одновременно и знает само себя и попутно наблюдает, но так, что это осознание тоже становится существенным моментом и влекущей силой всего поступка
Мы стоим в этой истории не как в безразличном пространстве, где можно было бы произвольно вставать на точки зрения и позиции. Эта история – сама образ и способ, каким мы стоим и идем, каким мы суть
Это, однако, означает одновременно решимость всерьез принять промежуточное состояние, создаваемое обесцениванием верховных ценностей при одновременном сохранении здешнего мира как единственной действительности, и быть в нем как в историческом.
1. Что категориями «цель», «единство» и «бытие» мы вложили в «мир» (т. е. сущее в целом) ценность. 2. Что эти вложенные в мир категории «снова нами изымаются». 3. Что после этого изъятия категорий, т. е. ценностей, мир «теперь» выглядит обесцененным.
Основная форма обыденного называния сущего – это высказывание, которое в состоянии позволить обнаружиться сущему как оно само есть. По путеводной нити этого «логоса» Аристотель впервые выявил «категории», называния, не высказываемые в высказываниях, но несущие на себе всякое высказывание
Агория» значит: публично выступать, о чем-то известить общество, объявить, выявить. «Ката» означает: сверху на что-то вниз, в смысле брошенного на что-то взгляда; «категория» соответственно значит сделать общедоступным, открыто объявить при намеренном вглядывании во что-то, что именно оно есть.