Вылетаю из кабинета начальника и пулей в женский туалет. Открываю в раковине кран и начинаю обтирать шею прохладной водой. Руки дрожат, а в груди бушует ураган.
Никто!
Никто не смеет прикасаться ко мне без моего разрешения!!
И главное, тронул-то самое ценное! Очкиии!
Да я без них себя голой чувствую! Беззащитной… и слепой!
У Барсова большое самомнение!
Это возмутительно!
Злостное нарушение субординации!
Я буду жаловаться!
Или не буду, потому что выпрут скорее меня, чем его.
Я буду просто его тихо ненавидеть! И периодически угрожать, чтобы держать на приличной дистанции, а заодно и в тонусе.
Ну вот почему так?
Наконец-то выпал шанс проявить себя, заниматься любимым делом и получать за это хорошую зарплату, так нет же… везде нужно подсунуть подводный камень. Даже не камень… Перед носом глыба, которую не то что сдвинуть – трогать нельзя.
Не вижу я…
Пфф…
ВСЁ я вижу, особенно, что ты – сукин сын, решивший, что у тебя крутые яйца…
С важным видом толкает речь, а сам на грудь мне пялится. Тут и щуриться не нужно, чтобы заметить.
Осталось только сказать мне: «Снимайте очки, Мила Андреевна, и раздвигайте ноги!»
Фууухх. Давно так никто не бесил… точнее, вообще никогда.
Были, конечно, «кадры» в Англии, но я быстро пресекала любые их попытки ко мне приблизиться.
Начальство же вообще вело себя как по струнке. Всё чётко и по делу. Никаких намёков.
Барсов же вообще берега попутал. Надо отыскать регламент по деловой дисциплине и сунуть ему под нос, в обязательном порядке стукнув перед этим по башке.
Хорошая мысль. Мне очень нравится. Представляя её в красках, мне даже немного полегчало.
Оценив своё отражение в зеркале как возбуждённо-агрессивное, стараюсь привести в норму дыхание и направить мысли в нужное русло.
Более-менее вернув мышление в трезвое состояние, быстрым шагом дохожу до своего кабинета, даю задание Эле соединить меня с типографией и закрываюсь на ключ, чтобы без отвлечений просмотреть список рукописей, которые мне прислал редактор. До конца рабочего дня бросаю все силы на изучение присланных материалов и распределение между редакторами новых задач. Когда отрываю глаза от компьютера, понимаю, что отдел уже опустел, и стало непривычно тихо, а за окном поздний вечер, завлекательно моргающий уличными фонарями и неоновыми вывесками ночных заведений. Голова гудит от жуткого переизбытка информации, ноги от тисков новеньких туфель, а спина от длительного сидячего положения. Отсеиваю вспыхнувшее желание растянуться на полу и растечься лужицей, заставляю поднять с кресла свою «квадратную» задницу и двигаю вялыми ногами в приёмную, где устало подпирает рукой падающую голову моя секретарша.
– Эля! – от моего голоса девушка резко вскидывает испуганный взгляд. – Марш домой. На сегодня всё.
– Хорошо, Мила Андреевна, – не может скрыть счастливой улыбки она.
– Доброй ночи, Эля, – понимающе усмехаюсь и спешно прощаюсь.
Кривым шагом к лифту. Быстрее домой, а то там Кирюша, наверное, совсем заскучал. Сейчас как накинусь на моего котика, как потискаю… как чихну двадцать раз от его шерсти, летающей по всей квартире. Меня ждёт дивный вечер.
Когда двери лифта открываются, моя блаженная улыбка тут же меняется на оскал.
– Так и будете стоять на месте, Вольская? У меня нет ни времени, ни желания вас ждать, – обдал холодом Барсов, и я закоченевшими конечностями делаю шаг к нему в кабину лифта.
Двери закрываются, и я поворачиваюсь к обидчику спиной, напоминая себе, что он шеф всея «Легиона» и в таком тесном пространстве лучше его не злить. А то сдадут его нервишки, и прижмёт меня к стене, ломая мне очки и ногти, которыми я буду отбиваться.
Открываю рот, когда чувствую прикосновение к своему бедру, и тут же закрываю, следя за тем, как мужская рука тянется к панели с кнопками и нажимает самую нижнюю.
Спокойно, Мила. Бывает. Случайно задел. У меня ведь задница размером с лифт, ну? Могу ещё и бюстом придавить… А в комплекте с его раздутым эго так вообще удивительно, что рукой чуть-чуть коснулся, а не всем телом меня сзади подпирает.
Запечатываю себе рот, плотно сжимая губы, и утыкаюсь глазами в пол, чтобы постараться сконцентрироваться и взять контроль над мурашками, которые вышли из спячки и взволнованно мечутся по всей спине, ощущая крайне близкое присутствие красивого мужчины.
Исходящие от него волны негатива, ясное дело, пробуждают во мне отталкивающие чувства. Всё сознание настойчиво сигналит ответить ему тем же и в двойном размере. И если договориться с мозгом на данный момент я была в силах, оставаясь непроницаемой, то тело решило сыграть со мной в недопустимую игру. «Настройки» сбились. Резко повысилась чувствительность. Меня то бросало в жар, то трясло от озноба. Потеря управления над самой собой из-за типа, который по определению не может быть моим сексуальным партнёром, так как является моим непосредственным начальником, вызывала внутри меня полнейший беспорядок. Злило и будоражило одновременно. В таком положении я оказалась впервые. Мучительные контрасты.
Что в нём такого? Почему тело реагирует? Он же говнюк в высшей степени.
Так почему он пробуждает во мне такие низменные желания, как почувствовать его дыхание на моей коже и сильные руки, дерзко раздвигающие мне ноги в разные стороны…
Чем больше думаю, тем существеннее слабеет моя способность рассуждать.
Лифт бесшумно заскользил вниз, и в голове заработал секундомер. Находиться в ограниченном пространстве с Барсовым крайне затруднительно. Соприкоснувшиеся в одной точке возбуждение и отторжение заставили мой пульс участиться, а мышцы напрячься до болезненных спазмов.
Чувствуя сзади какое-то движение, ощутила, как волосы на затылке внезапно встали дыбом.
Машинально поднимаю взгляд и смотрю в зеркало на стене. И тут же попадаю в ловушку тёмных глаз, цепко следящих за переменой эмоций на моём лице.
Запоздало понимаю, что губы Барсова кривятся в подобии ухмылки и цепенею, когда он делает шаг ближе, и я чувствую спиной ткань его пиджака.
Не разрывая нашего зрительного контакта, Ян Маркович наклоняется к моему уху и опаляет его горячим дыханием:
– Если хотите к себе должного отношения, то… – делает паузу, перемещает свой взгляд прямо на мою грудь, так сильно вздымающуюся в отражении зеркала, и бархатным голосом добавляет: – …потрудитесь выглядеть соответствующе.
От поспешной ошибки, где я с разворота сбиваю спесь с его торжествующей рожи, меня останавливает звуковой сигнал, оповещающий о прибытии на нужный этаж.
Собираюсь «порекомендовать» шефу, куда ему следует держать путь, но не успеваю, потому что он намеренно задевает губами мочку моего уха и одновременно с разъезжающимися дверями лифта тихо шепчет:
– Даже в обход своих предпочтений, Мила… Андреевна.
С этими словами мужчина огибает моё остолбеневшее от чужой наглости тело и, кивая головой охраннику, направляется на парковку, оставив за собой шлейф насыщенного мужского парфюма.
К тому моменту, когда я прихожу в себя и неохотно шевелю ногами по его следу к ряду машин, Ян Маркович уже захлопывает за собой дверь чёрного тонированного автомобиля, вызывающего неравнодушие, как и его хозяин, и моргает фарами.
Одёргиваю себя, чтобы не стоять и не пялиться, а продолжать курс к своей новой «ласточке», я, игнорируя рёв мощного двигателя «тёмного коня» босса, прямым, но очень медленным ходом пересекаю выездную дорогу прямо перед его капотом, надеясь, что хоть так пройдусь по нервам и оставлю неизгладимое впечатление.
Рычащая вибрация автомобиля добирается не только до моих ушей, но и до подошвы туфель.
Небрежно поправляю волосы, а заодно провожу руками по бёдрам, разглаживая невидимые складки, и, вздёрнув подбородок, плавной походкой иду к своей машине, уступая дорогу начальству. «Тёмный конь» Барсова не сразу срывается с места, давая мне возможность изящно забраться на водительское сидение и от души ему «бибикнуть». Визг шин как услада для ушей. Послав ему вслед воздушный поцелуй, а затем и поднятый средний палец, включила погромче музыку и, расплывшись в улыбке, поехала, наконец, домой к своему Кирюше, который сто процентов выслушает все мои жалобы и даже помурлычет в поддержку.
– Мил, ты где? – выпаливает в трубку Ева, и я морщусь от громкого звука.
– Ммм… – сонно мычу я.
– Ты что, ещё спишь?! – рвёт мне барабанные перепонки подруга. – Ты время видела?? Вольская, ты уже на час опоздала, если тебя заметит началь… – и резко замолкает. – Кхе-кхе… – откашливается и уже более приветливым голосом. – Здравствуйте, Ян Маркович.
Приоткрываю один глаз и прислушиваюсь.
– Кого? Вольскую? Не, не видела… – умело врёт Аверина, и я расплываюсь в улыбке.
Моя защитница!
– Конечно, передам, Ян Маркович! Сама за волосы притащу! – продолжает выделываться Ева и через пару секунд возвращает мне настоящую себя. – Капец, Вольская! Я от страха до туалета не добегу! Где тебя носит, а?!
– Дыши глубже! – хрипло смеюсь я, скидывая с лица лапу кота. – Я сегодня позже приеду. У меня сначала деловая встреча назначена.
– А снеговика оповестить? – прилетает дружеский укор.
– Уже. Я не виновата, что он почту не проверяет с утра, – бурчу я, поднимаясь с кровати и шлёпая босыми ногами на кухню, чтобы покормить Кирюшу.
– Тебе жить надоело? – усмехается девушка в ответ. – Утро понедельника. Босс злой, как чёрт, ещё его подопечная шляется где-то!
– Задержусь на два часа. Ничего с ним не случится. Пару выходных меня не видел, а уже так соскучился? – фыркаю я, отталкивая ногой кота, пока вываливаю ему в миску паштет.
– Ну, хорошо. Сама с ним разбирайся, только не подавись ледышкой, – принимает мою сторону Ева. – А я побежала. У меня столько дел, что нужно всё сдел… – сбивается на полуслове подруга, и перед тем как связь прерывается, я успеваю услышать. – Березин, здороваться не учили?!
Всё ясно. Аверина увидела своего кобеля и пошла «назидать» на его бестолковую голову.
Глажу мурлыкающего Кирюшу по мягкой шёрстке на спине и иду собираться на встречу с представителем одного известного журнала, с которым намерена заключить контракт. Поцеловав в мокрый нос своего красавца, поехала в кафе, надеясь на свою коммуникабельность и красивую улыбку.
Сработало!
Переговоры были проведены удачно, и моё настроение заметно повысилось. Казалось, что уже ничто не сможет его испортить. И по пути в офис я даже усердно напевала себе под нос парочку известных хитов, так вовремя крутящихся по радио. На пассажирском сидении завибрировал телефон, и я, не отрываясь от дороги, приняла вызов и приложила смартфон к уху.
– Вольская, – пронзил слух низкий бархатный голос Яна Марковича. – У вас пять секунд, чтобы назвать мне вескую причину вашего отсутствия на рабочем месте.
– Заключила сделку с журналом, где напечатают про наше издательство, – оттарабанила я, беззвучно матерясь и восстанавливая дыхание.
За два дня, что я не видела Барсова, смогла убедить себя, что моя странная на него реакция вызвана не более чем половым воздержанием. Естественные потребности, мать их. Кто ж виноват, что «бешенство матки» вызывает именно босс??
Патология. Или нет?
Что греха таить, а секса у меня не было уже месяца три… или четыре. Если брать в расчёт, что последний раз с милым парнем-англичанином-то и разом не считается. Пришёл, увидел, кончил. То вообще смело можно признать месяцев пять.
Свожу колени вместе, пропуская через себя слышимое дыхание Барсова, и прикусываю нижнюю губу. Внизу живота возникает томящая пульсация, и по всему телу пробегает мелкая дрожь, застывающая в пальцах, крепко сжимающих руль.
– Я жду вас, Мила… Андреевна, – вырывает из поволоки возбуждения хриплый голос шефа, и я осекаюсь. Сглатываю слюну, накопившуюся от нестерпимого желания узнать, каково это… почувствовать его губы, смыкающиеся вокруг ареолы моего соска, и выжимаю из себя что-то похожее на скулёж.
На том конце трубки громко чертыхаются, и в моё сознание врываются короткие гудки.
Широко распахиваю глаза и понимаю, что сижу в машине на стоянке перед офисом и томно постанываю, явно приводя в шок своего начальника.
Мамочки! Нужно срочно принимать какой-нибудь «Секс-барьер» и держаться от босса подальше.
Пару минут ещё трачу на дыхательную гимнастику и поднимаюсь в свой отдел. Не успеваю ступить на рабочую территорию, как из-за угла выруливает компания наглых «клерков» из строительного отдела под руководством Игоря Березина и давай меня «облизывать». Поставили рекорд. За пять минут я услышала столько «сальных» комплиментов, сколько за все мои свидания не было.
– Мила Андреевна, вот если бы в нашей фирме устроили конкурс красоты, то вы бы однозначно стали победительницей! – заискивающе произнёс один из приставал и был бурно поддержан остальными.
Даже не пытаюсь натянуть улыбку, бью недовольным взглядом наповал.
– Мила Андреевна, а вам помощник не нужен? Уверен, я бы вам пригодился… – в меня летит очередная «намекающая» фраза, и я старательно держу себя в руках, чтобы не отвесить нахалу леща, поэтому старательно перебираю ногами в направлении своего кабинета и выискиваю глазами Элю, чтобы поставить её на стражу моего душевного равновесия.
– А что вы делаете сегодня вечером, Мила Андреевна? – доносится в спину от главы строй-отдела Березина.
Бедная Ева. Ну и кобелина же её гормонами управляет.
Поворачиваюсь, вычленяю из этого сборища главаря, изящной походкой подхожу к нему вплотную и уже собираюсь сказать, что «Сегодня вечером у нас в подъезде грандиозное событие: бабка Дуся против участкового, и я не могу такое пропустить», как над ухом внезапно раздаётся:
– Сегодня вечером Мила Андреевна будет отрабатывать часы опоздания.
Вздрагиваю от неожиданности и резко поворачиваюсь, утыкаясь носом прямо в твёрдую грудь начальника. Поднимаю глаза поверх очков на возвышающегося Барсова и уменьшаюсь до микробного размера.
Уу, какой злой.
– Я же вам объяснила, Ян Маркович… – скомканно бормочу я, замечая, как орава из его подчинённых разбегается кто куда.
– Ваш детский лепет, не подкреплённый доказательствами, меня не интересует, Вольская, – громыхает в ответ мужчина, провожая Березина многозначительным взглядом.
– Я принесу «доказательства» в течение дня, – учительским жестом поправляю очки и сжимаю губы в тонкую линию.
Прессующая волна, исходящая от Барсова, может, на меня и действует, но в минимальных дозах, ведь я умело выставляю мысленный барьер и во всей своей изящной манере вонзаю шпильку ему в ногу.
Ох, что-то фантазия разыгралась.
В реальности же я немного сощуриваю взгляд и, опережая его очередную ядовитую реплику, фальшиво сладким голосом произношу:
– Прошу меня извинить, Ян Маркович. У меня запланирована планёрка с сотрудниками, и мне нужно идти.
Плавным движением обхожу хладнокровного шефа и, не оглядываясь, походкой от бедра ускоряюсь в своё убежище.
Кстати, про совещание с редакторами я не соврала. И первым же делом помчалась в зал заседаний, где меня уже наверняка заждались. Выслушав идеи и предложения своих сослуживцев, я, благодарно кивнув Эле за принесённый кофе, закрылась в кабинете и увязла с головой в накопившейся работе.
Да так глубоко, что за несколько часов умудрилась позабыть о том, что нужно ткнуть босса лицом в заготовку договора с журналом.
Глянув на часы, схватилась за голову. Скоро конец рабочего дня, а я до сих пор не «целовала» порог у кабинета Барсова.
Непорядок.
Взяв с собой подтверждение моей утренней невиновности, направилась в «логово зверя».
Пока шла, настойчиво убеждала себя, что главное – держать дистанцию и не смотреть ему в глаза. А ещё не слушать его голос и не дышать дурманящим запахом.
Всё просто.
Пройдя мимо пустой стойки секретарши шефа, мысленно расстроилась. Если буду кричать – никто не прибежит спасать.
Накрутив себя по полной, напряжённо подёргала за ручку его двери и… так и осталась стоять на месте.
Закрыто.
Входа нет.
Пошли все к чёрту.
Выдохнула и пошла обратно. По пути поймала какого-то мелкого служащего паренька и попросила узнать, где проветривает штаны Барсов-младший.
Наказала ему искать меня потом в бухгалтерии и побежала к Авериной клянчить премию.
Подруга оказалась стойким солдатом и на провокации не поддалась.
А жаль.
Паренёк сработал оперативно, и вот я уже шагаю в сторону местной «курилки».
Хм, не знала, что босс курит.
Спускаюсь в какое-то подземное помещение и задерживаю дыхание.
От едкого запаха разносортных сигарет глаза тут же на мокром месте, и я, борясь с желанием сбежать, а не травиться токсинами, всё-таки прохожу вглубь этой «газовой камеры пыток», ориентируясь на мужские голоса, становящиеся громче по мере приближения. Издалека уже распознаю спину Барсова и толпу мужчин разного возраста. Намереваюсь показаться в поле их видимости и окликнуть начальника, как слышу свою фамилию и замедляю шаг.
– Да я сам не могу оторвать взгляд от её смачной попки! – говорит какой-то незнакомый мужчина, и я напрягаюсь, предчувствуя неприятные речи в свой адрес.
– Сиськи тоже зачётные! – поддерживает другой неизвестный мне парень.
О проекте
О подписке