Решив записать свою историю, она задалась вопросом, в какой момент книги и слова стали не просто что-то значить, а значить все.
Он был чокнутым, который выкрасил себя углем и покорял мир. Она была книжной воришкой, оставшейся без слов.
Роман Зусака – туго натянутый трос канатоходца, сплетенный из эмоциональной пластичности и изобретательности.
– Эд, ты мой лучший друг, – помолчав, говорит Одри. – Угу. Вот такими словами женщина может убить мужчину. Ни пистолета не надо, ни пули. Лишь несколько слов. И женщина.