Но Катя с Олегом не особенно обращали внимания на кумушек – и всяких других любопытных, но все же старались на людях не особенно проявлять свои чувства.

Сегодня после первого поцелуя Катя сказала:

– Олежек, папа поручил мне поговорить со Свиридовым. Это важно.

– Сейчас.

#Дядя Толя, тебя домогается Катя. Когда ты сможешь?

#Если терпит – то приходите вечером.

– У тебя терпит до вечера?

– Терпит. А ты … да?!

#Мы придем вечером. Привет.

– Ты уже договорился, да?

– Договорился. Бежим, мальчишки придумали новую игру …

И Олег схватил Катю за руку и потащил бегом к «трилистнику» – так для простоты называли дом в виде эмблемы фирмы «Мерседес».

Катя бежала за Олегом и радовалась.

Она радовалась тому, что бежит за мальчиком – или молодым человеком? – которого любит, радовалась тому, что ей заранее приятно все, что будет сейчас. Радовалась тому, что не нужно думать о «приличиях», о которых так пеклась ее мама, и можно при мальчишках сесть на колени к Олегу и не вызвать этим сальных ухмылочек. Радовалась тому, что мама Олега так хорошо к ней относится и не читает ей нравоучения, радовалась тому, что кругом было светло и весело …

Еще она подумала – как же, все таки, правильно назвать Олега – мальчик или молодой человек? Но тут она вообще запуталась. С одной стороны это был ее мальчик в том понимании, каким привыкли оперировать ее подружки в школе. Но те же самые подружки, переходя из состояния «девочки» в состояние «девушки» называли своих кавалеров «молодыми людьми». Однако это Кате было не до конца понятно, поскольку переход из «девочки» в «девушку» обычно сопровождался переходом из «девушки» в «женщину».

Этот переход Катю весьма интересовал, волновал и интриговал, но все ее мысли о таком переходе с участием Олега (кого же еще?!) она пока старательно отгоняла. Хотя и с превеликим удовольствием допускала объятия и ласки, весьма приближающие их по ее понятиям к такому «переходу» …

Катя с Олегом пришли к Свиридовым рано – ни Тони, ни Гриши, ни Свиридова дома еще не было. Они пообщались с Улей и с Верочкой. Верочка с интересом разглядывала молодых людей, устраивалась на руках у Катя, трогала ее бусы и сережки.

Уле даже показалось, что Верочка очень хотела спросить, скоро ли у них будет ребенок. Это желание узнать о ближайшем будущем у Верочки особенно проявлялось, когда она забиралась на руки к Елке – казалось, еще чуть-чуть и Верочка спросит об этом.

С Анатолем Ивановичем у Кати сохранились близкие дружеские отношения, поэтому она прыгнула к нему на руки и расцеловала его.

– Здравствуй, Катенька! Здравствуй, папуасик!

– Ты не забыл? Здравствуй, милый дядя Толя!

– Ты стала такая большая, так выросла. Олежка тебя не обижает?

– Ну, что ты! Мы с ним …

После чая с ватрушками, испеченными Улей, и которыми Верочка старательно кормила гостью, Свиридов и Катя уединились на кухне. Катя немного удивилась, что у Свиридова нет солидного кабинета как у ее отца, но это ее не особенно занимало.

Она пересказала Свиридову то, что просил рассказать отец – и мать тоже, и что они не решились передать по телефону.

– Я все понял, Катенька. Передай привет родителям, а я наведаюсь к вам в ближайший вечерок. Скажи, что их опасения могут быть вполне справедливы …

БАНК БГАНЦЕВА

Ситуация с банком Бганцевых особой оригинальностью не отличалась.

Банк был небольшой, но успешный – особых сверхприбылей он не приносил, но оказался лакомой приманкой для банков более крупных, с большими амбициями и аппетитами.

Дополнительным стимулом для нападения на банк послужила старая история с похищением дочери банкиров – тогда были ликвидированы далеко не все, причастные к похищению, и кто-то затаил свои «горячие» чувства к Бганцевым.

После вечера, проведенного у Бганцевых, Свиридову не составило особого труда вычислить всю цепочку атакующих этот банк. Среди лиц, так или иначе причастных к развивающимся событиям, оказались несколько знакомых Свиридову по старому делу.

После недолгого размышления Свиридов предложил супругам Бганцевым следующее решение – он выкупает контрольный пакет акций банка и банк Бганцевых перестает существовать как самостоятельное финансово-кредитное учреждение. Взамен появляется московское отделение подмосковного «Сельпромпродбанка» – то есть банка Свиридова. В руководстве и в охране московского отделения появляются новые люди, но главное – бывшие хозяева банка лишаются большей доли личной прибыли.

Вот этот последний пункт Свиридов подчеркнул особо, учитывая запросы Бганцевой, и дал супругам на размышление два дня – это были суббота и воскресение.

Какие споры и баталии шли в семье банкиров – даже Катя не знала, но вечером в воскресение Бганцева позвонила Свиридову и излишне твердым голосом сообщила, что они с мужем ждут Анатолия Ивановича с утра.

Рано утром Свиридов приехал к Бганцевым не только с юристом и нотариусом, но и с охраной. И это оказалось далеко не лишним – хотя на дверях банка еще с вечера висело объявление о том, что в понедельник в банке не будет производится трансакций по техническим причинам, некая группа лиц с вооруженной охраной пожелала проникнуть в помещение банка.

И была остановлена только очередью из автомата в воздух.

Приехавшая мгновенно милиция столкнулась со Свиридовым, с видеоматериалами о попытке захвата, с нотариальным актом продажи пакета акций, и вообще с головной болью, с которой долго не могла разделаться.

А милицейское начальство, получившее солидный конверт, еще долго не могло опомниться от лишения должностей и уголовного дела по неприятной статье.

Бганцевы бледнели, принимали капли, крестились и благодарили бога, что во время спохватились и обратились к Свиридову за помощью.

А на следующий день банк заработал, в самом банке практически изменений не произошло – если не считать замены собственника да полной замены состава охраны. А в Госбанке и налоговых органах все изменения прошли мирно – туда наведывался сам Свиридов. Каким чудом ему удалось сохранить реквизиты и большинство клиентов банка – этого никто так и не узнал.

Бганцевы опомнились не скоро – работы и денег у них поубавилось, но зато и забот – тоже.

А Катя даже не особенно замечала все произошедшие кардинальные изменения с банком ее родителей – для нее это было малоинтересно …

МИРОВОЙ СУДЬЯ

После возвращения в Москву к Саше Хитрову – к Александру Тимофеевичу! – за советами стали обращаться не только друзья из отряда.

Надо сказать, что Саша Хитров успешно заканчивал ВЮЗИ, но и раньше его советы отличались взвешенностью и обоснованностью при очень доброжелательном отношении к «клиентам».

А когда к нему стал подключаться Сережа, то удивляться стала не только Вознюкова.

Свиридов, который был в курсе почти всех событий, тем более с мальчиками, с удовлетворением воспринял этот тандем – Саша Хитров и его приемный сын Сережа Вознюков.

Нередко к Хитрову обращались те, кто никак не мог договориться без посторонней помощи, и тогда Александр Тимофеевич превращался в третейского судью. И к его чести будь сказано – и к чести Сережи – обе стороны чаще всего бывали удовлетворены решением их спора.

Слава справедливого судьи быстро распространилась по городу и к Хитрову пошли люди со своими бедами. Далеко не всегда у него были возможности разрешить ту или иную жизненную ситуацию, и тогда он выступал в роли консультанта, помогая составить заявление или иск в суд.

Саше Хитрову даже пришлось выделить комнатку в «трилистнике», где он официально принимал граждан. А в углу за компьютером сидел Сережа. Казалось, что он играет, но он заносил все данные посетителя в базу данных, излагал дело и принятое решение. А потом играл в одну из игр, придуманных Владиком.

Отец, Саша Хитров, после изложения дела пришедшим просителем, задумывался.

И принимая решение мысленно советовался с Сережей – он уже привык, что Сережа может мысленно принимать участие в его размышлениях и в обосновании решения.

После успешного окончания ВЮЗИ и получения диплома с подачи Свиридова на комнате, где Хитров принимал посетителей, появилась дощечка: «Мировой судья Хитров Александр Тимофеевич, юрист» и часы приема.

Для выполнения обязанностей мирового судьи приказом Свиридова капитан Хитров А.Т. был освобожден на три дня в неделю от несения воинской службы в подразделении майора Воложанина Ю.Н.

А Тоня по знакомству сшила Саше строгий и красивый костюм …

СЕКРЕТНОСТЬ – не ТЮРЬМА

КПП и режим секретности – все это накладывало отпечаток на быт в городе, но очень многие его жители подолгу жили в военных городках и гарнизонах, и привыкли к пропускному режиму.

Да, родным и знакомым нужно было оформлять пропуска для того, чтобы приехать в гости.

Да, для ежедневных поездок в Москву и обратно нужно было оформить соответствующее разрешение и пройти соответствующий инструктаж.

Да, с родственниками нельзя было просто так связаться по телефону, а разговор с «городом» могли прервать из-за каких-то случайных слов.

Да, с гостями нельзя было откровенничать о специфике работы института.

Но все эти ограничения были привычны одним и к ним быстро привыкли все остальные.

Но зато все это вызывало много сложностей при контактах с разнообразными службами и организациями вне территории, а так же повышенный интерес кое-кого из «любопытных» и «любознательных».

Очень большое любопытство вызывала своя собственная таможенная служба …

ПАРТИЙНЫЕ ОРГАНЫ

Перечень особенно интересующихся тем, что происходит внутри границ ЗАТО, следует начать с партийных органов.

Стратегию той операции военных учений подразделений гражданской обороны в условиях, приближенных к боевым, Свиридов продумывал с человеком, которого ему порекомендовали.

При этом Свиридову сказали, что ему лучше не знать о том, кто на самом деле этот человек.

Правда, Свиридов это знал и быстро нашел с этим пожилым и одиноким человеком общий язык. Они провели много дней и вечеров в маленьком старом деревянном домике напротив метро «Сокольники», где окна комнаты совсем немного возвышались над зеленью газона и цветы заглядывали в комнату …

Предстоящие попытки партийных органов взять Свиридова под свой полный контроль были вполне предсказуемы для данной организации. Для снижения степени постороннего вмешательства было предложено в качестве парторга ЦК пригласить одного в прошлом видного партийного и хозяйственного деятеля, в не столь давнем прошлом резидента в одной из ведущих стран антигитлеровской коалиции.

Невысокий жилистый и быстрый в движениях человек сперва долго ругался на английском языке, но когда Свиридов на столь же чистом американском диалекте ответил ему, все встало на свои места. Он недолго обдумывал предложенное ему участие в новом деле, быстро ухватил самую суть административного ноу-хау и согласился.

Согласился с условием – он прикрывает своим громким именем Свиридова, а реальную партийную работу будет вести его ближайший соратник и формальный заместитель.

Он живо расспрашивал Свиридова о деталях придуманного способа организации всех дел по строительству и формированию фирмы, об особенностях организационного построения и давал весьма дельные советы. Чувствовалось, что после длительной загранкомандировки ему пришлось тесно столкнуться с отечественной административной действительностью.

И в дальнейшем он не мешал работать Свиридову, а при необходимости прикрывал его от различных попыток вмешательства со стороны партийных органов.

Да и сам Свиридов быстро научился показывать зубы и при необходимости пускать их в ход.

Во всех подразделениях воинской части политико-воспитательная работа всегда была поставлена на должном уровне и велась не формально.

Сам Свиридов часто выступал перед молодежью и его выступлений ждали – они всегда были живыми и интересными …

Но вмешательства в дела своей организации ни он, ни парторг не допускали …

ФИНАНСОВЫЕ ОРГАНЫ

С самого начала, еще с начала строительства, повышенный интерес к организации проявляли финансовые органы. Налоговую инспекцию очень интересовали не столько источники финансирования разнообразных этапов работ, сколько то, как эти средства расходуются.

Для начала Свиридов выгнал с территории группу фининспекторов, приехавших для исследования финансовых документов.

Но областная финансовая инспекция обозлилась и попыталась блокировать счета воинской части Свиридова, что привело к смене руководства финансовой инспекции и выводе всех счетов части Свиридова из сферы контроля гражданской финансовой инспекции.

Но различных банковских счетов было много, и временами какой-либо счет попадал в поле зрения инспекции, и поскольку сразу там не видели связи с ужасным Свиридовым, то опять кто-либо пытался что-нибудь проконтролировать.

Но эти попытки прекратились довольно скоро – в инспекции и в госбанке твердо уяснили, что связываться со Свиридовым не следует, так как это плохо кончается.

С военной финансовой инспекцией отношения сразу, с самого начала сложились деловые и дружественные, Черномырдина там признали за классного специалиста и никаких проблем не возникало.

Все структурные подразделения фирмы, отягощенные финансовой отчетностью, по инициативе Черномырдина перешли на новый вид отчетности по международным нормам задолго до того, как об этом узнал отечественные финансовые круги.

Особых затруднений этот переход не вызывал, и не потому, что Свиридов издал соответствующий приказ, а благодаря Черномырдину – он подробно и очень доходчиво объяснял нововведение, не жалея времени …

ВОЕННЫЕ

Различные военные структуры поначалу тоже проявляли излишнее любопытство к непонятной воинской части, но после первой попытки втянуть Свиридова в военные учения эту воинскую часть долгое время не трогали.

С одной стороны несколько излишне инициативных и не слишком квалифицированных генералов были понижены в должностях, а подчиненность этой воинской части изменилась – часть была переподчинена КГБ.

Но не меньшую роль во всех последствиях несостоявшихся военных учений сыграло то, что воинская часть под руководством «непрофессионала» Свиридова оказала столь оперативное и эффективное сопротивление нападающей стороне профессиональных военных.

А в КГБ эта воинская часть числилась как спецобъект, существующий для выполнения особого задания государственной важности.

Это подтверждала ксерокопия первой «зеленой» книжечки Свиридова с подписями первых лиц государства в его личном деле …

Нежелание связываться со Свиридовым подтверждалось некоторыми другими случаями, произошедшими с некоторыми должностными лицами, тем или иным способом попытавшимися вступить в противоречие с интересами Свиридова.

Но полное непротивление любым просьбам Свиридова образовалось после того, как он принял активное участие в переселении забытых гарнизонов и стал участвовать в обвинительных процессах против различных чинов Управления расквартирования и обустройства Министерства обороны.

И лично способствовал тому, что многие генералы были наказаны и даже осуждены …

А когда строящиеся особняки генералитета вдруг стали необъяснимым образом взрываться, и Свиридов – по слухам – в частном разговоре предсказал продолжение этих взрывов, то приуныли многие …

А уж когда он вскрыл случай измены командного состава одной части, готовой продать секретные документы, и даже военные объекты, то Свиридова стали бояться уже по настоящему …

Бояться и уважать – он реально помогал обездоленным военнослужащим, до которых Министерству дела не было, и легко находил единомышленников …

ВОДОКАНАЛ и ГАЗ

Водоснабжение объекта было организовано за счет артезианских вод, и все равно «Водоканал» пытался каким-либо образом присосаться к объекту и получать за это деньги.

В ходе первого разговора с представителем «Водоканала» Свиридов выяснил, что эта организация никакой реальной помощи городу и институту оказать не в силах, и поэтому больше эта организация долгое время даже не пыталась напомнить о себе.

А когда напомнила и вновь попыталась каким-либо образом навязать свои услуги, то в составе штаба у Свиридова появилась гидрологическая служба. И все работы по озеру, запруде и прочим, связанным с открытыми водоемами и работам по водоснабжению, выполнялись под руководством своих собственных специалистов. Начальник гидрологической службы штаба Свиридова заканчивал тем временем Военно-инженерную Академию, и все попытки сторонних организаций присосаться к финансированию объекта отпали.

Магистральная линия газоснабжения объекта была запроектирована задолго до строительства и оказалась намного мощнее, чем требовалось реально.

Но этот запас мощности оказался очень кстати потом, когда природный газ научились использовать не только как энергоноситель, но и как ценное химическое сырье.

Областное управление газоснабжения с самого начала относилось к потребностям фирмы Свиридова с пониманием и выделило нескольких своих сотрудников, которые с самого начала осуществляли надзор за всеми газовым хозяйством на территории фирмы.

Затем Свиридов включил этих сотрудников в качестве вольнонаемных в состав воинской части, и так они и продолжали свою работу в городе.

А потом, когда решили проложить газопровод в колхоз, они принимали активное участие в проектировании и строительстве нового трубопровода …

ЭЛЕКТРОЭНЕРГЕТИКА

С энергетикой пришлось решать кардинально и сразу.

Завод Дементьева по титульному списку проходил как весьма ответственный и поэтому имел резервные линии электропитания. При планировании постройки института – еще до Свиридова – была заявлена весьма большая установочная мощность и троирование системы, и все работы по прокладке новых электрических линий тоже начали еще до Свиридова.

Ему же оставалось подтвердить явно завышенные потребности и разместить подстанции так, как он считал нужным.

С энергетиками сразу установились нормальные отношения – первые же контакты показали энергетикам, что они имеют дело с профессионалом, знающим свое дело, и не вмешивающемся в чужие дела. Свиридову сдавали готовые объекты, он принимал их, заказывал новые и все это своевременно оплачивалось.

И аккордная работа тоже.

В составе штаба было выделено подразделение, ведающее всеми проблемами водо-, газо– и электрообеспечения, были свои специалисты, и никаких трений со службами Мособлэнерго не возникало …

АГРОПРОМ, РОССЕЛЬХОЗ, СЕЛЬХОЗХИМИЯ

Руководящие органы Агропрома и Россельхоза пытались вмешиваться в работу колхоза «Вперед» до тех пор, пока Свиридов не включил колхоз в состав своей воинской части на правах подсобного хозяйства.

После этого попытки вмешиваться в работу колхоза значительно уменьшились, но не прекратились полностью. Но эти попытки сразу пресекались контрольно-пропускной службой и представителей этих организаций просто не пускали в колхоз.

А с развалом Союза всякие вмешательства вообще прекратились, хотя по сведениям Свиридова полностью о колхозе не забыли и даже строили какие-то планы. Но планы эти касались не самого колхоза, а его земельных угодий, а земля уже была передана воинской части и находилась внутри охраняемой территории.

Поэтому после пары попыток проехать в колхоз на навороченных джипах с мордоворотами, которые закончились выдворением «гостей», больше никто туда не совался.

А Сельхозхимия арендовала посадочную площадку и складские помещения рядом с территорией фирмы и прямо за стенкой будущего института. Поэтому сразу после начала операции Свиридов перезаключил договор с Сельхозхимией таким образом, что эта организация перестала обслуживать колхоз, а все, что осталось за этой организацией – это поставка реагентов для химической обработки сельскохозяйственных угодий.

А потом оказалось, что Свиридов заказывает не то, что предлагает Сельхозхимия, а реально необходимые ему ядохимикаты.

А на складах Сельхозхимии таких препаратов никогда и не было …

СТРАХОВАНИЕ

То, что область страхования является очень лакомым куском финансового пирога, Свиридова предупредили заранее, и во время. Как только были заложены первые фундаменты в городе жаждущие застраховать все и вся появились незамедлительно.

Но они столкнулись с представителями молодой тогда еще Военно-страховой компании, которая на территории фирмы обосновалась прочно и надолго.

Взаимодействие с этой растущей страховой компанией продолжалось и развивалось, и все случаи страхования гражданских лиц и имущества осуществляла это страховая компания.