Life it seems will fade away
Drifting further every day
Getting lost within myself
Nothing matters, no one else
I have lost the will to live
Simply nothing more to give
There is nothing more for me
Need the end to set me free
Metallica – Fade To Black
На ее взгляд, все портовые кабаки были похожи друг на друга. Мелкие отличия, вроде цветовой гаммы или расположения столиков, Аннабель в расчет не брала. Одно оставалось всегда неизменным: наличие посетителей за кружками со спиртным.
Возможность смены спектра зрения позволяла ей спокойно находить в любом помещении любого человека, а если уж в распоряжении Уискер оказывались генетические пробы искомого объекта, то задача вообще выполнялась едва ли не с порога.
Сегодня не было ни генетического материала, ни описания, ни даже примерных характеристик. Фраза капитана: «Пойди и найди нам кого-то в команду, если делать нечего» не давала никаких определенных данных.
Вряд ли Аннабель понимала, что капитан просто пошутил. Перед андроидом поставили задачу, и андроид пошел ее выполнять. Вот прямо так и пошел, в чем был. А был он, точнее, она, в ремонтной униформе – после очистки трюма, использовавшегося для перевозки живородящих водорослей, знаменитого боцмана стошнило по дороге аккурат на проходящую мимо Аннабель.
Из смены одежды под рукой была форма, вечернее платье на случай выхода при команде в свет, белье и простые штаны с майкой.
Для майки на планете было холодновато, и хотя Анна могла спокойно отключать температурную чувствительность, идущая сквозь лютую метель полуголая девушка вряд ли бы смогла не показаться подозрительной.
А вот скрытность своей природы стояло для Уискер на первом месте. Точнее, на одном из первых, куда эту самую скрытность и сунул капитан при закладывании программы.
Дверь кабака негромко хлопнула, и на пороге появились две девушки в обнимку. Обе высокие, широкоплечие, с каменными выражениями на лицах. У одной были длинные светлые волосы, собранные в косу до пояса, высокий лоб, широкие скулы и тонкие губы. Вторая была коротко стрижена под парня, имела тонкие черты лица и огромные синие глаза, которые тут же выделялись на лице за счет бледности кожи и темных волос.
Первая девушка, блистая отличным загаром, протиснулась к барной стойке и заказала два ядреных коктейля. К ней подтянулась и ее подруга. Когда заказ плавно подплыл на магнитном подносе, девушки сделали по глотку, а потом неожиданно стали страстно целоваться.
Аннабель внимательно смотрела на них. Ей всегда были интересны человеческие эмоции, но такого она еще не видела. Встроенный сканер показывал, что температура тел целующихся оставалась в пределах нормы, давление, пульс и дыхание не повышались, выражение лиц оставалось неизменным.
«Обычно люди как-то меняются на телеметрическом сканере, – отметила Анна, – это первая пара, у которой изменений нет».
Девицы к тому времени уже сменили выражения лиц на слащаво-счастливые, родив на точеных каменных мордашках улыбки, напомнившие Анне ролики о мерах предосторожности в обращении с дикими зверями.
В этот момент за спиной Уискер кто-то тяжело вздохнул и унылым, страдальческим голосом попросил бармена налить ему томатный сок с водкой.
Анна не обратила бы никакого внимания на посетителя, если бы бармен, а в этом заведении он почему-то был человеком, не уронил стакан при виде нового клиента.
Стакан, как и вся остальная посуда, естественно, не разбился, но в зале наступила минутная пауза тишины.
Аннабель повернулась к посетителю. Перед ней предстал унылый длинноволосый парень, довольно молодой, с сероватой кожей лица, впалыми щеками и почти круглыми глазами навыкате, чья радужка была ярко-красного цвета.
Парень вздохнул так тяжело, что Анна подумала, будто он решил напиться перед смертью. Капитан рассказывал, что некоторые люди так делают, чтобы в последний раз насладиться похмельем. Или процессом? Аннабель всегда путалась в этих понятиях, так как не понимала ни того, ни другого.
Посетители потихоньку стали рассасываться подальше от новоприбывшего. Кажется, эту личность тут знали хорошо…
Бармен сглотнул, побледнел и все-таки поставил перед посетителем огромный запотевший стакан с напитком.
Вот тут и началось самое непонятное…
Посетитель отхлебнул приличный глоток напитка и трижды ударился лбом о барную стойку, поскуливая и что-то бормоча. У Анны подпрыгнул стакан с соком. После чего длинноволосый мужчина обнял стакан обеими руками и затянул речь, обращенную в никуда:
– Я, старший сын самого древнего рода, Ульрих фон Цепеш, проведу остаток своей почти бесконечной жизни на томатном соке с водкой! Мои славные предки, литрами пившие кровь на планете Земля, расплодившиеся по всем обжитым секторам космоса, перевернутся в гробах, кроватях и тумбочках от такого позора. Как мне жить после этого? Как я смогу смотреть в глаза своим родным? Какая женщина захочет подставить под укус шею, узнав, что я – вампир-вегетарианец? Кто, я тебя спрашиваю?
Спрашивал он свой стакан, но Анну очень заинтересовало, не ответит ли посуда? Всякое бывает, чем Бездна не шутит, как говаривал их боцман. Чем она шутит или нет, Уискер было неизвестно, но присутствовать при бесплатном эксперименте она была рада.
– Я должен был унаследовать фамильный замок, золотой перстень рода и полтора литра крови, сцеженной еще в докосмическую Эру, а теперь я стал позором для своей семьи, – продолжал изливать горе незнакомец, не забывая опустошать свой стакан. – Кому я такой теперь нужен? Для войны не годен, все способности уходят без свежей крови. Для порно – недееспособен, разве что на пару фильмов и хватит, и причина в том же. Даже смотрителем на курорт не берут, потому что под солнцем мне плохо…
– Распадаешься на атомы? – не удержалась от вопроса Анна.
Посетитель перевел на нее невидящий взгляд и, обреченно махнув рукой, ответил:
– Нет, чтобы, милая леди, два литра сока с водкой смаривают почти моментально, а не пить я не могу, это позволяет мне хотя бы как-то забыться.
Он осушил стакан и жестом попросил бармена повторить. Бледный служитель Диониса быстро наполнил второй стакан и поставил перед посетителем, бросив на Анну такой взгляд, словно она собиралась войти к голодным зверям без скафандра и лучемета.
– Лучше уходи, – шепнул он Анне, нагнувшись, – вчера он довел своим нытьем до короткого замыкания нашего андроида-бармена, вот и пришлось мне выйти – люди в этом плане пластичнее. А тебя он сожрет с потрохами этим скулежом.
– Думаете, я не человек? – с интересом спросила Уискер.
– Почему? – скосил взгляд на ее грудь бармен. – Просто забочусь о комфорте клиентов.
– И как я должен теперь жить? – почти фальцетом возопил Ульрих. – Кто меня возьмет на работу? Как я стану зарабатывать даже на такое? – он с ненавистью уставился на стакан с коктейлем. – И почему в жилах людей не течет томатный сок с водкой? – горько спросил он. – Моя жизнь кончена, я должен прямо сейчас написать подробное письмо своим родным и близким. Много, много писем я должен написать, чтобы смыть с себя позор…
– Томатов? – снова осведомилась Анна. – Ты хочешь смыть с себя томатный сок?
– Почему сок? – перестав скулить, даже поперхнулся Ульрих.
– У тебя весь ворот в соке, – пожала плечами Анна. – Да и голову надо вымыть. Впрочем, тебя целиком стоит постирать, – кивнула она.
Вампир немного опешил, хлопая глазами, он пристально рассматривал незнакомку.
– А ты техник? – внезапно осенило его, когда он понял, что надето на девушке. – С какого корабля?
– С хронотранспортного рейдера, – ответила Анна, – но ты не отвлекайся, мне надо собрать данные о твоих проблемах и их проявлениях в обществе. Ты очень интересный случай.
Ульрих как раз сделал глоток сока с водкой и, поперхнувшись, фонтаном оросил стойку брызгами красного цвета. Подбородок вампира украсили алые капельки, глаза расширились и в ужасе уставились на улыбающуюся Анну.
– Тебе интересна моя история? – замирая, спросил Ульрих. – Рассказать сначала?
– Нет, – махнула она рукой простодушно, – зачем она мне? Мне интересно посмотреть, как ты самоуничижаешься при людях, что явно не способствует решению проблем или наличию искомой тобой работы.
Ульрих в панике и недоумении дернулся, свалившись с высокого стула. Задетый при падении коктейль тут же рухнул ему на голову, выплескивая содержимое на немытые волосы.
Анна смотрела на него сверху вниз. Изучающе, прищурив голубые глаза, и покручивая в пальцах черный локон.
– Ты в космопорту-то чего делаешь? – спросила она. – Тут не биржа занятости, здесь работа только для узких специальностей бывает.
– По образованию я бортинженер, корни рода обязывают, – поднимаясь на ноги, произнес Ульрих, – но за долгую жизнь выучил много профессий…
Анна уже не слушала его исповеди об обучении, счастливых временах, когда можно было пить кровь, и о том, как однажды все закончилось. У нее появился шанс выполнить задание капитана – притащить на борт «хоть кого-то, плазма вас сожри, кто не путает гайки со стрелками».
Вплети меня в свое кружево
Незаметно и легко,
Может, только это нужно мне,
Да и больше ничего.
Пикник – Вплети меня в свое кружево
Аннабель нашла капитана на мостике. Лицо Рика выражало крайнюю степень задумчивости, как определила его состояние Уискер. Суровый главарь космического корабля сидел перед отключенным пультом управления, сдвинув брови, и поглядывая в пространство очень сосредоточенным взглядом. Впрочем, взгляд был невидящим, а пальцы намертво вцепились в подлокотники удобного кресла пилота.
– Капитан! – окликнула его Анна, едва шагнув на мостик. – Я нашла вам «хоть кого-нибудь»! – сообщила она, подталкивая вперед осоловевшего от событий Ульриха. – Это Ульрих, у него огромный опыт полетов, разнообразное и разноплановое образование и талант к деструкции андроидов. А еще он пьет томатный сок и часами разговаривает со стаканами о том, как ему плохо живется.
Капитан дернул глазом, выплывая из задумчивости. Он поморгал, словно вспоминая, кто эта женщина и почему она в одежде? Через пару секунд взгляд Рика стал осмысленным, пятно с женским голосом обрело очертания старпома, одежда преобразовалась в комбинезон ремонтника, а пятно рядом стало обретать черты болезненного парня с красными глазами наркомана или алкоголика.
– Плазму вам всем в задницу, это еще кто? – хрипло вопросил Рик, поглядывая на Ульриха. – Ты где этот артефакт мелового периода выкопала? На сдачу в баре дали? Так он не стоит ничего, его даже в бордель не продашь.
На сей раз пришла очередь Ульриха часто моргать и хватать ртом воздух.
– Почему на сдачу?
Анна придирчиво осмотрела экземпляр, ткнула пару раз пальцем под ребра и уже полезла смотреть в зубы бедняге фон Цепешу, когда тот, отшатнувшись, прилип к стене, повиснув на ней, как на присосках всеми четырьмя конечностями.
– Однако… – хрюкнул капитан, и его глаза заблестели. – Полезный навык, сэкономим на страховочных ремнях. К тому же, Кацман все равно последнюю партию уже наверняка пропил.
– Слезай, – спокойно дернула вампира за шиворот Анна, от чего Ульрих тут же сверзился на пол, не устояв перед силой андроида. – По стенам на корабле ходить и ползать запрещается уставом.
Вампир тихо заскулил, вполголоса затянув старую песню о проклятии, томатном соке и паленой водке, после которой ему это мерещится.
– Ну-ка, иди сюда.
Рик встал с кресла, рывком поднял на ноги Ульриха и стал осматривать его со всех сторон, вертя худосочного вампира перед собой, как товар на рынке. Выражение на лице капитана при этом было таким скептическим, что фон Цепеш сам усомнился в том, что стоит дороже дохлой крысы.
– Чего делать умеешь? – строго вопросил Рик, сдвинув для острастки брови, и легонько встряхнув вампира для стимула.
– Все, – пискнул Ульрих, стараясь не прикусить своими же клыками себе язык. – Техническое образование получал на Земле, знаю историю планет, проходил углубленные курсы археологии, истории и искусства.
– Ученый, что ли? – рыкнул капитан, стараясь скрыть веселье в глазах. Ему было откровенно весело смотреть на землистый оттенок лица вампира, его расширенные от страха и непонимания глаза и на спокойную, как отработанная капсула в вакууме, Анну, придирчиво разглядывающую стену, на которой только что висел вампир.
– Да, – прикрыв глаза и затаив дыхание, шепнул фон Цепеш.
– Ну и отлично! – хлопнул его по плечу Рик, придержав на всякий случай Ульриха, чтобы тот не покатился по полу. – Будешь оценивать всякое… – он покосился на задумчивую Аннабель, – всякое, в общем, будешь оценивать, – закончил он. – Работа нужна? – спросил он для проформы.
– Нужна, – ответила за него Анна. – Он три часа всем по ушам катался, как вы говорите, о том, что денег нет у него, а кушать хочется, да и на томатный сок с водкой не хватает.
– Ты пьешь томатный сок?
До капитана только что дошло, что сказала ему андроид в самом начале разговора.
– Зачем? Впрочем, – он махнул рукой, – нам же лучше. Но если кого покусаешь, кусай ее, – он кивнул на Анну, – ей все равно, а мы можем обидеться.
– Почему ей все равно? – не понял Ульрих, медленно приобретая нормальный цвет лица и отряхиваясь от пыли. – Я, вообще-то, кровь не пью, но…
– Она…
Капитан не успел договорить, его перебила Анна.
– Я – новейшая модель андроида, созданная с применением последних технологий, включающая в себя два контура жизнеобеспечения и являющая собой самый удачный и прочный симбиоз человеческих тканей и высоких технологий.
Она поправила выбившуюся прядь черных волос, вызвав у вампира некоторое замешательство таким откровенно человеческим жестом.
– Аннабель Уискер, – представилась она, кивая.
– Раздери меня на части тахионным излучением, – пробормотал капитан. – Никакой дисциплины на борту.
Он смерил вампира оценивающим взглядом и, сурово сдвинув для острастки брови, сказал ему:
– Пошли со мной, поговорим…
А может быть, и не было меня – скажи?
И кровь, как речка, между камней сама бежит.
Пикник – «А может быть и не было меня»
Серая каменистая пустыня, год от года расползавшаяся по плодородным землям Старого Аквара, тянулась до самого горизонта. Видневшиеся по краям жалкие чахлые деревца только усиливали ощущение безысходности и давящей обреченности, которое возникало у каждого посетителя этих недружелюбных земель.
Высокое лазурное небо, нереально ярким пятном контрастирующее с пейзажем внизу, медленно затягивалось низкими серыми тучами. С юга наплывал циклон, приносящий в суровые земли сезон дождей, холода и тягучей печали.
Старший лейтенант СБУ Протектората Майерс Хоул терпеть не мог ни это место, ни сам Старый Аквар, ни даже планету, давшую приют последним из расы человекоподобных гемоглобинзависимых существ.
«И какого хрена тот же ХаСОМ не перестрелял их еще на заре формирования? – печально думал Майерс, цепко держа в руках штурвал десантного катера, на котором спускался к поверхности. – Зачем изображать из себя любезных и радушных покровителей, если каждый в галактике знает, что срать мы все хотели на этих опустившихся вампиров?»
Легкая машина с опечатанным грузом в термостойких капсулах спускалась почти бесшумно, но лейтенант Хоул заметил движение медленно стягивающихся к точке высадки вампиров еще загодя.
Разжалованный из звания капитана, старший лейтенант Майерс Хоул от всего сердца ненавидел свою новую работу официанта, не желающих передохнуть гемоглобинзависимых существ, унылую суровую Фьорду, своего бывшего друга, оформившего донос начальству, и самого себя. Да, пожалуй, самого себя лейтенант Хоул ненавидел куда как больше остальных.
Потомственный военный, чья семья привыкла здороваться за руку с главами комиссий и каждым из штабных генералов, он стал позором всего клана Хоулов, отправившись подносить кушанья оборванцем на Фьорде, которая почти целиком была отдана под заповедник вымирающей расы вампиров, любовно согнанных сюда со всех планет и секторов галактики.
О проекте
О подписке