«Мне позвонил Говорухин, он собирался снимать “Вертикаль” и пригласил в Одессу на кинопробы. Он при этом сказал: “Будешь жить в гостинице «Дружба» в одном номере с Высоцким!” А я не знал, кто такой Высоцкий! От аэропорта я ехал на такси. Подъезжаю к гостинице, на счётчике набежало что-то рубля два. А у меня десятка одной бумажкой, мельче денег нет. И таксист мне сдачи не даёт, говорит: нету. Спрашиваю его: ну и что будем делать? В это время к нам подходит молодой человек и спрашивает про такси: освободилось?

“Да, – говорю, – но нам не разойтись никак…”

“Сколько на счётчике?” – Называю сумму.

Сцена «Палатка» с Ларисой Лужиной. Одесса, ноябрь 1966

“Я беру её на себя”, – говорит он, садится в машину и уезжает.

Вхожу в гостиницу, беру номер и вижу: портфель и гитара…

А буквально минут через тридцать в мой номер входит парень, который взял машину.

Я удивляюсь: что же это такое? А парень говорит:

– Я – Высоцкий, здорово!

– Здорово…

Он уже тогда был популярен. Это я его не знал. Вот почему Говорухин так многозначительно говорил: “Будешь жить в одном номере с Высоцким!”» [9]

Руководитель группы альпинистов, мастер спорта Л. Елисеев:

«О сценарии я не говорю, с альпинистской точки зрения в картине было много надуманных и даже невероятных ситуаций… И если в фильме что-то и объясняет идею и философию альпинизма, то это песни Высоцкого». [10]

Впрочем, это уже другая тема. Все песни, написанные Высоцким для фильма, были созданы в горах Кабардино-Балкарии, где в основном снималась «Вертикаль». Нашей же темой является Одесса. Какие эпизоды фильма снимались там?

Собственно, Высоцкий занят всего в двух «не горных» эпизодах – в начальной сцене, где участники будущего восхождения собираются в квартире у Риты (актриса М. Кошелева), и в заключительной сцене на вокзале, когда альпинисты прощаются до будущего года. Оба эпизода снимались в Одессе.

Есть, однако, ещё один эпизод, имеющий отношение к Одессе. Он снимался в двух местах – в горах и в павильоне на Одесской студии. Речь идёт о споре Ларисы (Л. Лужина) и Володи (В. Высоцкий) в палатке. Послушаем тех, кто принимал участие в картине.

Л. Лужина:

«Сцена “В палатке”, где он поёт “Свои обиды”. Он так и не закончил эту песню. Хотя мы все просили, потому что уж очень хорошая была задумка, щемящее очень и по смыслу. Вот у него всё время она крутилась. Он её начинал писать и никак не мог до конца. Причём как – он всё время напевал. Эта песня случайно вошла в картину. Потому что у нас разговор какой-то идёт. И, в общем, как будто какие-то паузы. И Володя взял гитару и поёт. Вот саму сцену эту, разговор наш, снимали в павильоне. А вот палатка, когда там он говорит, то это в горах снималось. Павильонов же очень мало. Вот начало картины, где герои сидят за столом, – это в Одессе. Даже не павильон. Это какую-то комнату снимали, просто интерьер». [11]

Ю. Горобец, работавший в «Вертикали» как неофициальный художник-постановщик, рассказал минскому высоцковеду А. Линкевичу, что эпизод, где Высоцкий поёт песню Лужиной в палатке, снимался в декорациях. [3]

Это же подтверждает и оператор В. Козелов:

«Мы в павильоне ещё снимали, в третьем павильоне. “Палатку” снимали, “обмороженного человека”». [3]

Досъёмки фильма проходили в ноябре 1966 года, таким образом, эпизод «В палатке» с участием Высоцкого оказывается точно датированным. Начальный эпизод (и, видимо, «Прощание на вокзале») был снят несколько раньше – в октябре. Снова слово В. Козелову:

«У меня есть фотография одна: в цивильной одежде все съёмочные герои в квартире – это единственная фотография снята в квартире у героини. Павильон. Декорации. Снимал фотограф картины. Это уже конец съёмок, когда с гор приехали». [3]

Существуют ещё два воспоминания участников событий.

Г. Волошин, бывший на «Вертикали» художником-гримёром:

«Был случай, когда я гримировал Володю в автомобиле, прямо на ходу, по пути из села Красные Окна, где он был занят в “Коротких встречах” Киры Муратовой. Надо было успеть до отхода поезда Одесса – Москва. На перроне вокзала нас ожидала съёмочная группа “Вертикали”. После короткой репетиции был снят эпизод приезда альпинистов». [12]

О съёмках «Коротких встреч» будет сказано далее, а пока отметим: все непавильонные сцены там снимались летом. Таким образом, если описанный эпизод гримирования в автомобиле действительно был, то он никак не мог быть в ноябре.

На мой взгляд, нет оснований сомневаться в том, что фильм был полностью закончен к ноябрю 1966 года.

Предстояло озвучание картины. Логично предположить, что оно будет происходить на студии, которая выпускает фильм. Не всё в жизни, однако, происходит логично.

Г. Воропаев, исполнитель роли Геннадия, был постоянно занят в спектаклях ленинградского Театра комедии. «Николай Павлович (Акимов, главный режиссёр театра. – М. Ц.) не отпустил меня, и “Вертикаль” частично озвучивали на “Ленфильме”». [13]

Учитывая, что Г. Воропаев занят почти во всех эпизодах фильма, логично предположить, что практически весь фильм озвучивали на «Ленфильме». Остаётся открытым вопрос о том, где происходило озвучание песен.

Коллекционеры фонограмм привыкли считать, что запись песен делалась в Москве. Ветеран Одесской киностудии Г. Заволока полагает, что запись могла быть сделана в Москве, а оригинал привезли в Одессу, где был замечательный оркестровый зал. [3]

Итак, несмотря на обилие мемуарного материала, вопросы у внимательного исследователя остаются. Кто пригласил Высоцкого в «Вертикаль»? Где проходило озвучание песен? Принимались ли песни с трудом, как о том говорит С. Стреженюк, или проблем с ними не было, как запомнилось это Е. Седых? Попробуем выяснить эти вопросы у коллеги С. Говорухина – режиссёра Б. Дурова:

Б. Д. Мы были с Говорухиным в Одессе, обсуждали разные вопросы, связанные с «Вертикалью». Он меня спрашивает: «А ты Володю Высоцкого лично знаешь?» – «Нет, – говорю, – не знаю, не видел никогда». Он сказал: «Я тоже». Мы оказались на этом фильме вдвоём, потому что были выпускниками ВГИКа, а тогда редко одному человеку сразу после ВГИКа давали постановку. Мы согласились делать фильм вдвоём, чтобы сделать эту картину и быстрее начать работать самостоятельно. Мы поделили обязанности. Я должен был поехать в Москву искать актёров, а Говорухин поехал искать натуру. Он раньше немножко бывал в горах, в отличие от меня. Встретился я с Высоцким в Москве. К тому времени я уже знал некоторые его песни, которые в народе ходили. Я ему рассказал о фильме, дал сценарий. Он прочитал и сказал: «По-моему, дерьмо полное». Я говорю: «Ну, ты угадал, полное дерьмо». Вернулся я в Одессу, рассказал Славе Говорухину о встрече с Высоцким. Слава говорит: «И какое он впечатление на тебя произвёл?» Я говорю: «Да никакого. С ним будет, наверное, сложно работать».

Тем не менее мы решили Высоцкого вызвать в Одессу. Он в то время с Театром на Таганке находился на гастролях. Созвонились, Высоцкий говорит: «С удовольствием приеду». Кажется, он сказал тогда, что до этого никогда в Одессе не был. К тому времени, как он приехал, мы постарались услышать как можно больше его песен, кассет тогда уже у людей много было.

М. Ц. А пробы на фильм Высоцкий проходил?

Б. Д. Нет, фактически проб не было.

М. Ц. Говорухин в своё время писал, что на кандидатуре Высоцкого остановились не сразу. Была идея позвать Визбора…

Б. Д. Да, думали мы и о Визборе, но Визбору очень не понравился сценарий. А потом он нам сказал: «Ребята, я очень жалею, что не согласился писать песни в ваш фильм». Я ему на это сказал: «Юра, а я не жалею, потому что таких песен, как Володя, ты не написал бы. Ты создал бы другие, а нам нужны были строгие, мужские, солдатские – такие, как Володя написал». Вот на том мы тогда и расстались.

М. Ц. Насколько трудно было «пробить» песни Высоцкого, сделать так, чтобы они прозвучали в фильме?

Б. Д. У нас с Говорухиным в этом плане проблем не было.

М. Ц. Где проходило озвучание песен для «Вертикали»?

Б. Д. В Москве. В то время Одесская киностудия была как бы филиалом студии имени Горького, поэтому озвучание проходило там». [14]

Главное разногласие в воспоминаниях людей, так или иначе причастных к созданию «Вертикали», – это вопрос о том, легко или нет прошли песни Высоцкого худсовет. Полагаю, что все точки зрения примиряет высказывание С. Говорухина: «Когда ко мне пришла на картину совсем молодая Соня Губайдулина, про которую никто ещё и знать не знал, что она великий авангардный композитор, – вот тогда эти песни заиграли, она сделала фантастическую оркестровку». [2]

Сама С. Губайдулина о работе в «Вертикали» рассказала мне так:

«Меня пригласил режиссёр Станислав Говорухин. Мне было там приятно работать, потому что композитору давали свободу. Говорухин так и сказал: “Я ничего не понимаю в музыке, сделай так, как ты хочешь”. Я и делала так, как я хотела. Причём я видела, что включается ещё один план, совершенно отличающийся от того, как я вижу и как я слышу, и в это другое видение фильма включается такое совершенно необыкновенное явление, как песни Высоцкого. Эти песни под гитару играли в фильме очень большую роль. Одну из песен Высоцкого мне пришлось обработать, чтобы мог участвовать оркестр. Это было наше единственное соприкосновение чисто музыкальное. Сама музыка была совершенно другого рода. Включение в кинофильм двух противоположных звуковых планов – один социальный и совершенно другой – природный, – на мой взгляд, было продуктивным.

М. Ц. А были ли у вас с Высоцким обсуждения музыки?

С. Г. Нет, чисто музыкальных встреч, таких, чтоб два автора встречались, обсуждали что-то – такого не было.

Работа в этом фильме была очень приятной для меня ещё и потому, что было много встреч с хорошими художниками и хорошими людьми, в том числе и с Владимиром Высоцким, который одухотворял всю атмосферу при создании этого фильма. Я была среди публики, когда он у костра, где-то в горах, пел свои песни. Его искусством я восхищалась не как композитор, который будет писать музыку в тот же фильм, а просто как слушатель». [15]

Вот теперь всё становится на свои места: от чтения текстов альпинистских песен Высоцкого, записанных на бумаге, члены худсовета в восторг не пришли, но когда не прочитали, а услышали эти песни в записи с оркестром, их мнение изменилось в лучшую сторону.

Итак, в основном на все вопросы получены ответы, а небольшие разногласия в оценке событий вполне могут быть объяснены несовершенством человеческой памяти – не забудем, что с момента создания «Вертикали» прошло уже сорок лет!

6 декабря 1966 года директор Одесской киностудии Г. Збандут отправляет письмо С. Иванову, председателю Комитета по кинематографии при Совете министров УССР:

«При этом представляем Вам законченный производством Одесской киностудией художественных фильмов полнометражный художественный фильм “Вертикаль” (“Мы одержимые”)».

Дата данного документа, ныне находящегося на хранении в Центральном государственном архиве-музее литературы и искусства Украины, убедительно свидетельствует, что никаких съёмок 29 декабря не было.

7 января 1967 года, через месяц после процитированного выше письма Г. Збандута, состоялось обсуждение фильма. В целом члены худсовета оценили фильм неплохо, но недостатки, конечно же, бросались в глаза сразу.

Б. Тарасенко: «Немного потеряна драматургия – выпали военные эпизоды. Не совсем нравится финал. Он опровергает то, что заявлено в фильме».

М. Омельченко: «Мне не нравится финал. Появляется мысль, что люди уходят в горы не от хорошей жизни. Песни хорошие, но их много».

В. Проценко: «Финал нужно изменить. Создаётся впечатление, что люди уходят в горы от мещанства, от скуки земной жизни… Что касается игры актёров, то им делать нечего. Песни хорошие, но вложены в уста человека очень неопределённого. Поёт о мужестве, дружбе, героизме, а сам в горы не пошёл».

В. Лившиц: «На мой взгляд, фильм очень слабый. Есть хорошие эпизоды, интересные съёмки, но нет драматургии. В картине прочитывается мысль, что люди уходят в горы от скучной земной жизни. Это бегство от цивилизации».

Тем не менее фильм вышел на экраны без всяких изменений. Наверное, поздно уже было что-то менять. Фильм надо было или переснимать заново, или класть на полку, или выпускать на экран. На счастье Владимира Высоцкого, был выбран третий вариант – и с этой картины началась его всесоюзная известность.