Цитаты из книги «История одного расставания»

такими же условиями задачи. Созависимые, как сказали бы дурацкие психологи. Или как скажу я: отношения, где партнер пропадает, выключается из совместной жизни, когда ему нужно, без предупреждений, ответов на сообщения и подаваний признаков жизни. Где всегда есть какие-то другие. Подруги. И женщины. И меня выворачивает от злости, страха, тревоги, обиды. Но с близостью. При встречах. Глубоко рядом друг с другом. Ну и с шутками и смехом в довесок.

Я перечитывала ее в это время нахлынувшей тоски. И закрывала ее с несколькими мыслями: «Почему я так жестоко и ужасно глупо отвечала? Удивительно не в тему. Поражающе не слышала»; «Ох, ё моё, как смешно!»; «Скучаю»; «Фига се, как он меня любил».

Как ты красиво страдаешь и плачешь с видом на океан.

И я понимала, что все мои «я люблю тебя», сказанные Каю в тот момент, были правдой. И что мне важно любить. Очень важно. И даже несмотря на то, что чувства не проверены временем, и пусть все может измениться, и пусть говорят, что «я люблю тебя» – это серьезное заявление. Я буду говорить это, когда чувствую.

спрашивала себя: где я ошиблась? Почему не разглядела, что мне не подойдет, что мне будет плохо? Почему так радовалась и верила, что мы будем счастливы, когда это очевидно невозможно? А потом поняла, что этими вопросами копаю себе яму. Загоняю в вину. Ругаю себя. И вместо этого я нашла поддержку и говорила себе: «Так бывает, девочка, так бывает. Это просто химия из гормонов в голове. Во время влюбленности ничего не замечаешь. Физиология. Так бывает, хорошая моя, бывает. Я вижу, как тебе больно».

Вообще, расставаться всегда больно. Когда инициатива твоя. Или когда от тебя уходят. После недели, после года или полужизни «вместе». Когда человек в принципе хороший, но хочется другого. И когда «ну мудак мудаком». Когда было так глубоко, до самого сердца. И когда чисто секс. Все равно есть что терять.

Или после просмотра фильма в обнимку, с поцелуйчиками отстраняется и говорит: – Мне кажется, я не люблю тебя так сильно, как в фильме.

Биологические инстинкты, что в доме появилась чужая самка, на моей территории, у самцов, которых я считаю своими (пусть отчасти), брали вверх. Человеческий фактор привязанности к парням тоже мигал красной кнопкой тревоги. Я потерпела какое-то время. Попыталась договориться с ними (не надо приводить в общий дом таких громко смеющихся и стонущих женщин и закрываться у себя!). Потом попыталась договориться с собой (ну, они же не моя собственность, имеют право делать то, что хотят). Потерпела еще. И плюнула. И взяла курс на то, чтобы начать зарабатывать столько, чтобы снимать себе отдельную няшечку в центре.

Это была одна из чужих работ на группе. Женщина очень внезапно столкнулась с тем, что важный мужчина в ее жизни оказался при смерти прямо сейчас, прямо в тот момент, когда она была за 3000 км от дома, на этом интенсиве. И она ничего не могла поделать. Дело было в руках врачей и судьбы. Того мужчину звали Джек. Она вышла на поляну. Я сидела на земле, на траве, «в зрителях». И начала разворачиваться сессия. Это было про принятие реальности, своего бессилия, того, что она сделала все, что могла, и того, что человек может уйти из жизни. И с этим ни-че-го не поделать. И она начала кричать, реветь, как медведица, из нутра. Она кричала его имя и «Не уходи! Ты не смеешь уйти! Сволочь! Не смей умирать!!!» Она кричала. А потом терапевт поставил рядом с ней двух здоровых мужиков, которые взяли ее под руки, и сказал ей вырываться вперед изо всех сил и продолжать кричать. В конце женщина упала на землю всей собой. Обмякла. А терапевт сказала ей: «Ты сделала все, что могла». Я смотрела. И я не плакала. Мое лицо было мокрое от слез, которые катились без остановки сами по себе, бесконтрольно, неосознанно. Беззвучно. Это мог бы быть мой крик.

Училась соблазнять, заигрывать, конкурировать. О, конкурировать особенно! Флиртовать в открытую. Проявлять себя максимально из своего тела, своей женственности и сексуальности. Я была прекрасно неэкологична. И конкурировала с новой девушкой этого парня на танцполе. Агрессивно, странно, сумасшедше и прозрачно. Все было ясно, почему и за кого. На следующий день мы кололи друг друга словами и прямыми взглядами при встрече. А к вечеру я поймала ее взгляд, как будто говорящий: «Хм, а ты, оказывается, не так проста». Это было приятно. Я устраивала вспышку ревности парню. Которую потом пришлось расхлебывать. Но боже, как это было приятно, аутентично и афигенно. Сдерживаться, быть хорошей девочкой, заботливой к другим. Иногда взрываться от невозможности терпеть – привычно. А тут – сознательно, умышленно разрешить себе. Ярко и сильно. Быть плохой. Неудобной. Возможно, разрушающей других. Тех, кто перешел дорожку или задел чувства.