Цитаты из книги «Клиника жертвы»

при разводе вы никогда не выбираете между одиночеством и не-одиночеством. Вы выбираете между одиночеством раба и одиночеством свободного человека. Вот и все.

Однажды Кристина сказала: в медицине и любви нет двух слов – никогда и навсегда.

По-человечески это понятно. Кристина всегда меня утешает, когда привозит больного к терапевту, а тот перекидывает мне. Она говорит: человек с совестью и состраданием всегда проигрывает.

Нельзя лезть в чужую жизнь, пока тебя об этом не просят

Нельзя жить с женщиной, если ты не готов ради нее умереть.

Надо просто жить счастливой без счастья. И оно сразу примчится: какое безобразие, тут счастливы без него!

Вы боитесь одиночества. Но вы ведь и сейчас одиноки. Знаете, одна моя знакомая однажды сказала: при разводе вы никогда не выбираете между одиночеством и не-одиночеством. Вы выбираете между одиночеством раба и одиночеством свободного человека. Вот и все.

если с психопатом еще можно жить, то с подлецом – ни за что! Лев Толстой был прав, когда говорил, что в семейной жизни главное – терпение, и все нужно терпеть, только не унижение. Это нельзя никогда и нигде, ни при каких обстоятельствах.

За годы командирства Владимир Валентинович усвоил: если хочешь, чтобы тебе подчинились, никогда не произноси слов «если» и «или». Не ставь условий. «Если ты не купишь мне шубу, то на две недели останешься без секса» – заведомо провальный вариант. Нейман улыбнулся, вспомнив Марину. «Ах, Володенька, просто настроения нет…» И вот он уже мчится по магазинам как миленький. В общем, сначала лиши противника того, чего ты можешь его лишить, а он уж сам предложит тебе отступного.

Нейман замечал, что почти все женщины, обращавшиеся к нему, чувствовали себя неловко, словно сами были в чем-то виноваты. Иррациональное чувство стыда за никчемного мужа смешивалось с комплексом Павлика Морозова. Они считали, что, обращаясь в организацию, предают мужа. Приходилось объяснять, что предали не они, предали их.