Человек, который был предан ей, разочаровался, опустил руки. И во всем этом, безусловно, ее вина.

*

– Почему ты им не сказала про письмо от «Роккка» и этого Вольфа?

Они с Ниной сидели на диване в офисе и пили чай. Нина подтянула и так короткое узкое платье прямо на талию и по-домашнему, с ногами, уселась на диван. Арс сидела по-турецки, примостив чашку между ног. Музыканты разъехались в отвратительном настроении, репетировать никому не хотелось.

Арс была рада, что никого, кроме Нины, в студии не осталось. Смотреть ребятам в глаза ей было стыдно. А еще, по-хорошему, надо было рассказать всю правду и про неустойку, и про неведомого Вольфа, но она трусливо промолчала, особенно после того, как увидела реакцию на ее рассказ о возобновлении конфликта с Велеевым.

Они с Нинель внимательно прочитали все документы, которые переслал им представитель «Легенды». Согласно бумагам, права на песни Светловой действительно принадлежали человеку, которого Арс не видела никогда в жизни.

– Что делать будешь? – спросила Нина. – Есть планы?

– С неустойкой «Роккку» я как-нибудь сама разберусь, завтра придет бухгалтерша, которая нашими налогами занимается, мы с ней покумекаем, что можно взять со счетов. Заодно и документы разберем.

– А с Вольфом?

– С ним буду думать. У меня ощущение, что это какая-то шутка. Я ведь уверена, что ничего подобного не подписывала. Надо, наверно, с юристом проконсультироваться, что в таких случаях вообще нужно делать.

– Какая же ты наивная! – грустно и как будто даже разочарованно сказала Нина. – Надеешься на закон. В порядочность веришь. В справедливость. Да нет у нас ни закона, ни справедливости, ни тем более порядочности! Документы подделать можно так, что комар носа не подточит, если, конечно, у тебя есть связи. У Велеева, кстати, они есть, да такие, что нам и не снились.

– Ты тоже думаешь, что я не должна была ехать к нему?

Нина дипломатично пожала плечами и отвернулась.

– Ну же, говори, – Арс ткнула ее коленкой в бок, – я справлюсь.

– Не знаю, Сень, – тяжело произнесла она. – Мне кажется, ты сделала глупость. Все же наладилось, стало гораздо лучше. Зачем ты опять к нему полезла?

Арс не ответила, а Нина немного помолчала и добавила:

– Вряд ли ты выплывешь теперь. Но я с тобой.

Слова Нинель были лучшими из того, что слышала Арс за последние нескольких дней. Арс подняла на подругу красные глаза и бросилась к ней на шею.

– Ауу, – завыла Нина и вскочила с дивана, отряхивая с тонких капроновых колготок коричневые капли. Арс в порыве благодарности опрокинула чашку, чай из нее растекся по дивану и полу. Девушки засуетились, стараясь устранить последствия аварии, пока чай не впитался в диван. Нина тут же принялась стаскивать с себя колготки, Арсения полезла в шкаф за бумажными полотенцами. Отмотав примерно половину рулона и уложив бумагу толстым слоем на мокрую обивку, Арс опустилась на колени, чтобы вытереть пол.

В голове, как обычно в таких ситуациях, зазвучал мамин голос: «Кто моет полы на коленках?!» В детстве Арс под строгим маминым присмотром мыла полы в позе «собака мордой вниз». Впрочем, так она свою позу обозвала, уже став взрослой, а тогда, в детстве, ругалась она исключительно на маму. Впрочем, только про себя. Уже тогда маленькая Арс старалась оберегать родительницу от всех неприятных ситуаций. Или скорее себя от реакции мамы на такие моменты.

– Подожди, – Нина справилась с мокрыми колготками и подошла к дивану, – ты так все полотенца потратишь. У нас где-то тряпка была, я сейчас поищу.

– Да ладно, – отмахнулась Арс, – тут немного осталось, я сейчас быстро протру. У меня, кстати, колготки в шкафу новые лежат, возьми их, чтобы с голыми ногами домой не ехать.

Она отмотала еще немного бумаги и запустила руку под диван, чтобы убрать последние капли, попавшие на пол.

– Вот и все, – сказала Арс, – быстро и просто. И не надо никакой тряпки, а то ее потом еще постирать и высушить надо.

– Лентяйка, – хмыкнула Нина.

– Я сегодня в этой комнате уже столько убиралась, что могу и отдохнуть, – парировала Арс. Она собрала скомканные мокрые полотенца, чтобы поместить их в мусорное ведро, и поднялась на ноги. – Ну что, поехали по домам? Здесь точно не посидишь, диван-то мокрый.

Арсения вытащила из мусорного ведра пакет, чтобы выкинуть его по дороге, и огляделась в поисках другого мусора. На столе валялись обертки из-под пакетиков с чаем и упаковка из-под колготок, которые только что распаковала Нина. На полу возле дивана лежал небольшой бумажный прямоугольник. Арс смахнула мусор со стола прямо в пакет и нагнулась за бумажкой. Это оказалась визитка.

– Нин, это у тебя карточка выпала? – спросила она, протягивая Нинель чуть влажный кусок картона.

– Нет, это не мое, – Нина взяла в руки прямоугольник и прочитала: «Запрон Константин Михайлович, адвокат».

– Подожди! – воскликнула Арс, – это же…

– Да, – подтвердила Нина, – это тот самый адвокат, который прислал письмо о том, что права на твои песни уже тебе не принадлежат…

Глава 6. Без песен ты никто

После спортзала Арс всегда чувствовала прилив сил. Занималась она регулярно, не реже трех раз в неделю и каждый раз ей приходилось себя заставлять идти на тренировку. Нет, сами занятия приносили ей удовольствие, однако убедить себя собрать сумку и выйти из дома каждый раз было очень сложно. Как только первый, самый тягостный этап оставался позади – она добиралась до зала, переодевалась и начинала тренировку, – ее организм начинал кайфовать. Именно после таких занятий в голову ей приходили самые точные рифмы и самые красивые аккорды.

Сегодня она ограничилась беговой дорожкой. Быстрый шаг на протяжении полутора часов и «ДДТ» в наушниках, как оказалось, неплохо прочищают мозги. По крайней мере ей удалось успокоиться, перестать душить себя нескончаемыми обвинениями и настроиться на действия.

Татьяна, ее бухгалтер, должна была ожидать ее в офисе – они договорились, что Арс приедет попозже, в то время как Таня приведет в порядок потревоженные бумаги.

Метро встретило Арсению благодушно. Она с комфортом проехала несколько остановок в полупустом поезде, без ошибок нашла переход на свою линию и на этот раз вышла там, где нужно. На выходе ее остановила молодая женщина. Она смущенно попросила автограф, и Арс с удовольствием расписалась. Кроме того, она заметила, что дорога до студии заняла у нее ровно вполовину меньше времени, чем обычно, когда она добиралась на автомобиле. Да, определенно, в передвижениях на общественном транспорте имелись свои преимущества.

Татьяна встретила ее на пороге. Она открывала дверь, с трудом удерживая в руках поддон с двумя высокими стаканами кофе из кофейни напротив.

– Здравствуйте, Таня, – поприветствовала ее Арсения и жестом указала на ее ношу, – вы так сильно хотите кофе?

– Один вам, – улыбнулась бухгалтер. – Я знаю, что растворимый вы не пьете, а кофемашины в офисе нет.

Арс отобрала у Татьяны ключ – свой был где-то глубоко в рюкзаке – и открыла тяжелую дверь. Они уселись на диван. Он высох, но на обивке от пролитого чая проступили некрасивые коричневые пятна.

«Надо заказать химчистку», – подумала Арс, а вслух спросила:

– Вы успели посмотреть документы? Есть чем порадовать?

– Наверное, – пожала плечами бухгалтер, – неустойку заплатить можно, но счет это опустошит. А для того, чтобы погасить налоги, потребуются еще вливания. Если вы гарантируете поступление, то можем смело брать оттуда деньги.

– А можно как-то оспорить эту выплату? Я не уверена, что в ближайшее время у нас будут существенные поступления.

– Я не юрист, а бухгалтер, поэтому не скажу. Но точно знаю, что такой клуб, как «Роккк», не будет настаивать на платеже, если у них нет четких документальных оснований.

– А что скажете по документам, пропало что-то?

– Из того, что делала я, все на месте – отчетность, акты, договоры. Но один документ меня насторожил.

И Татьяна протянула Арсении несколько листов А4, скрепленных степлером.

– Что там? – Арс взяла в руки документ. – Это договор с Островским, я подписала его, когда мы только начали работать.

– По факту это уже не договор, посмотрите, последней странички нет, ее вырвали.

Арс перевернула листы. В самом деле, та страница, где она ставила свою подпись, отсутствовала. На месте, где скоба от степлера скрепляла несколько листов, остался маленький белый клочок.

– И что это значит?

Бухгалтер пожала плечами.

– Это странно. Если вы говорите, что есть документ, по которому вы передаете права на песни, но вы его не подписывали, это наводит на мысль, что тот договор сфальсифицирован. А уж коль мы нашли этот документ, то, скорее всего, он и послужил основой.

– То есть этот разгром в студии могли затеять ради этого договора.

– Скорее всего, разгром лишь следствие. Или он вообще не связан с этим договором и вас просто хотели обокрасть, но, к примеру, не успели.

– Вы можете мне что-то посоветовать?

– Я бухгалтер, – снова напомнила Татьяна, – все, что я могу вам посоветовать, это найти деньги на оплату налогов.

– Бред какой-то! – Арсения сделала глоток кофе и откинулась на спинку дивана. – Если бы вы только знали, как мне не хочется со всем этим разбираться. Плюнуть бы на все и…

– Не жалейте себя. – Татьяна оторвалась от документов, которые только что показывала Светловой и строго на нее посмотрела. – Вы не имеете на это права. От вас зависят жизни ваших сотрудников, как бы пафосно это ни звучало, и вы должны хотя бы попытаться.

– Да ладно вам, Таня, – усмехнулась Светлова, – для них это просто работа.

Арсения сглотнула, вспомнив слова, которые сказал ей Лера Маршал перед тем, как уйти.

– А для вас? Я не верю, что вы считаете «Лунные блики» обычной работой, а ребят простыми сотрудниками. Иначе вам не было бы так больно. Знаете, я как-то раз тоже не захотела разбираться. Мы работали в одной фирме, он был моложе и наивнее, что ли. Постоянно дарил мне всякие безделушки. То фигурку, купленную за три копейки у бабушки в переходе, то шоколадку, мятный леденец или веточку сирени. Каждый день, когда я приходила на работу, я находила на своем столе презент. Мне это казалось смешным, совсем не похожим на настоящее ухаживание. – Татьяна горько усмехнулась и продолжила: – И я решила оставить все как есть, подумала, что даже если у него действительно ко мне чувства, он это перерастет. Несмотря на то, что он тоже был мне симпатичен, я испугалась. Как-то раз он провожал меня до дома, было поздно, совещание затянулось, а потом наш автобус сломался и пришлось идти пешком. Знаете, есть такие дворы, в которые лучше не заходить даже днем – они больше похожи на закоулки. Но мы решили срезать, мне очень хотелось поскорее добраться до дома.

– И что случилось?

– Их было трое, и они хотели развлечься. Прицепились ко мне, попытались затащить в подъезд. Он вступился за меня и получил ножом в живот. – Татьяна горестно вздохнула. – Знаете, я ведь даже не попыталась тогда ему помочь. Пока они дрались, я словно оцепенела, не могла даже пошевелиться. А потом они увидели, что натворили и сбежали. Я подошла к нему, он лежал на ступенях, в глазах такая боль. Он посмотрел на меня и сказал: «Я никогда и никого не любил так, как тебя». И умер. Он не дожил даже до приезда скорой помощи.

– Господи, – прошептала Арсения, – какой ужас!

– Да, – кивнула Татьяна, – ужас. Я иногда думаю, что все могло сложиться иначе, не будь я такой трусихой. Если бы я не испугалась его и своих чувств, попыталась вникнуть, разобраться, мы могли бы просто не пойти в этот вечер ко мне, а, например, отправились бы к нему.

– Таня, вы не должны винить себя за то, что случилось.

– Не должна, знаю. И тем не менее я виню.

*

Бухгалтер ушла сорок минут назад, а Арс все сидела на заляпанном диване и смотрела в одну точку. А именно – на визитку адвоката Запрона, которая лежала на столе. Скорее всего, Татьяна права и разгром не имеет к правам на песни никакого отношения, ведь он случился позже, чем были составлены документы, которые переслали ей из «Легенды». Вопрос в том, откуда взялась визитка. Арс с Запроном не знакома, даже не слышала о нем до недавнего времени. Может быть, в студии искали визитку? Но кто? И как она здесь оказалась, ведь чужие не так часто появляются в ее офисе?

Поток мыслей прервала Нина. Она ворвалась в офис красная, запыхавшаяся, словно за ней гналась стая бешеных собак.

– Сеня, привет! Новости хорошие? Я хотела успеть, пока еще бухгалтер не ушла, но на маршрутке в такую пробку встала, что… – Нина не договорила, лишь махнула рукой, мол, сама понимаешь и, не глядя, плюхнулась на диван, при этом чуть не усевшись Арсении на колени. Арс отодвинулась, вытащила из-под Нины полы своей одежды и ответила:

– Новости так себе. Неустойку мы покроем, а вот на налоги уже не останется. С другой стороны, у нас будет время, чтобы их заработать. Хотя в связи с последними событиями я в этом не уверена.

– А если не найдем деньги?

– Гитары продам. У меня есть такие экземпляры, которые стоят очень дорого…

– Нееет! – воскликнула Нина, – это же твоя коллекция, ты ее с такой любовью собирала!

– А что делать, – пожала плечами Арсения, – жить-то надо как-то. Я, кстати, тебе зарплату перевела, ты видела?

Нина кивнула и только сейчас принялась стягивать с себя короткую кожаную облегающую куртку.

– Нам с тобой надо в соцсетях поактивничать, а то со всеми этими событиями я пиар совсем забросила. А подписчики, кстати, спрашивают про Островского. Надо бы рассказать.

– Что говорить? – Арс поднялась и раздраженно принялась расхаживать по комнате. – Мы и сами ничего не знаем!

– Вот и расскажи об этом. И об отмене концертов. Можешь сказать, что ты заболела или что у тебя сломалась аппаратура.

– Я не буду врать! – взвилась Арс. – Ты лучше выложи что-нибудь из старого материала, может, с репетиций видео осталось.

– Сеня, у тебя из-за этого могут быть проблемы, – напомнила Нинель. – Ты же помнишь, что права на песни официально тебе не принадлежат, ты не можешь их публиковать. И старые записи, наверное, тоже подчистить надо, а то как бы на еще один штраф не нарваться.

– Зараза, – выругалась Арс, – не могу я к этому привыкнуть. Хорошо, уговорила, мы снимем новое видео. Сегодня будет репетиция, у меня как раз есть несколько песен, которые я на будущее откладывала. Они совсем сырые, я еще никому этот материал не показывала. Вот сегодня ими и займемся.

Нина удовлетворенно кивнула.

– Тогда с тебя сегодня объявления о том, что концерты отменяются. Про «Формат» напиши, что точно отменяется, а про «Легенду», что он под вопросом. Они, в конце концов, пока не отвалились, может получится по-быстрому решить что-то с правами.

– А ты оптимистка, – заметила Нина.

– И закажи, пожалуйста, химчистку, не могу на эти пятна на диване смотреть. – Арс сделала вид, что не заметила Нинину реплику. – А я пойду позвоню в «Легенду». Надо же с чего-то начинать.

Разговор с представителем клуба «Легенда» не принес ничего нового. Менеджер делал вид, что не понимает, о чем ему толкует Арс, талдычил будто бы единственно выученную фразу:

– Вы не можете петь песни, которые принадлежат другому человеку без его согласия.

– Да, но…

– Господин Вольф может подписать согласие на то, чтобы вы пели эти песни, и в этом случае вы можете их исполнить в нашем клубе. Если же нет, то у нас связаны руки. Платить правообладателю мы не будем. То есть либо вы сами платите и предоставляете нам соответствующие документы, либо мы отменяем концерт.

– Хорошо, – наконец сдалась Арс, – а если мы будем петь другие композиции? Те, которых не коснулась лапа неведомого господина Вольфа?

– А вы уверены, что тогда этот концерт имеет смысл? – прямиком спросил ее собеседник. – Людям нужны хиты. Если вы хотите представить новые композиции, тогда и формат мероприятия будет совсем иной. Например, презентация нового альбома. Но альбома у вас нет, а есть несколько необкатанных песен. К тому же вы меня извините, но Арсения Светлова без песни «Лунные блики» – это уже совсем не то.

На этих словах Арс не выдержала и бросила трубку. Нет, она знала, что правовой аспект в музыке весьма принципиален. Поэтому и не связывалась никогда с продюсерами, которые в обмен на услуги по раскрутке забирают права на музыкальный материал. Даже с Островским она подписала договор только на услуги продвижения в обмен на процент от гонораров. Не маленький, да. Но все же составляющий не большую часть от денежных поступлений.

– Ты куда? – Нина поймала Арс уже на выходе. – Через час приедут ребята, ты вроде репетицию назначила.

– За час я совершенно точно успею найти Запрона, – кинула Арсения, не оборачиваясь. – Убить его и вернуться на репетицию.

– Не делай глупостей! – пискнула Нинель, но за Арс уже закрылась тяжелая металлическая дверь.

Офис адвоката располагался в «Москва-Сити». Арс не любила это место. Слишком высокие дома, слишком пафосная атмосфера. Дух богатства и снобизма. Попасть в офис к Запрону так же, как она проникла в офис к Велееву, у нее бы не получилось, поэтому она позвонила по телефону, указанному на визитке, и записалась на прием. Неожиданно у адвоката оказалось свободное окошко. Сунув охраннику на проходной паспорт и получив от него указания, на какой этаж подниматься, Арс прошла к лифтам. Лифт был новый, с двумя раздвижными дверьми. Одна – на вход, другая – на выход. Замкнутое пространство, к слову, она тоже не любила, но поскольку кабина была большая, Арс спокойно перенесла поездку.

Кабинет адвоката, куда ее проводила секретарь – молодая женщина в строгом закрытом костюме, по своей роскоши превзошел все ее ожидания.

Светлые ковры начинались прямо от входной двери. Стены покрывали кожаные панели цвета какао, а мебель из красного дерева блестела в лучах флуоресцентного света. Рядом с большим прямоугольным столом расположился электрический, но от этого не менее помпезный камин, на котором логично пристроилась антикварная лампа. Кресла для посетителей тоже были обиты кожей. Этот кабинет меньше всего напоминал рабочее место, скорее – декорацию из фильма о богатых и знаменитых.