ВЕТРОВ

– И пальцем ее не трону, – я первым нарушил тяжёлое затянувшееся молчание, повисшее в кабинете, после ухода черноволосой бестии.

Такого поворота событий даже я не ожидал!

Причем не только от генерала Айдарова, но еще и от самого себя!

– Ты ее не обидишь, я уверен в этом, – тяжело вздохнув, ответил Виктор Александрович, – иначе бы и не заварил всю эту кашу с женитьбой. Женщины… Эмоциональные, гиперчувствительные ко всему и всем создания, что вытянули из меня уже все жилы! Ветров, если у вас все сложится, рожайте мальчика, с ним хлопот должно быть меньше.

– В фиктивном браке дети не рождаются, – хмыкнул я, чисто по-мужски, сочувствуя генералу, – ведь именно на такой формат отношений между Алиной и мной вы рассчитываете?

– Уже предложил, и ты согласился, – хмуро разглядывая пейзаж из окна, ворчливо отозвался Виктор Александрович, – а на счет формата… Тебе моя дочь внешне пришлась не по нраву?

– Виктор Александрович, я похож на слепого евнуха? – покачал головой в ответ, уже не в первый раз мысленно, вспоминая внешность внезапно свалившейся на меня невесты.

Миниатюрная, стройная длинноволосая девочка, с плавными изгибами в нужных местах, за которые, будет весьма приятно подержаться мужику с нормальной гетеросексуальной ориентацией. А если прибавить к соблазнительному телу еще и красивое личико с огромными, ясными как небо глазами и розовыми, в меру пухлыми губами…

Волнение генерала за свою дочь вполне обоснованно.

– Ну вот тогда, как взрослые люди, общими усилиями и разбирайтесь, фиктивным будет ваш брак или нет, – направляясь к двери ответил Виктор Александрович, – жду тебя сегодня к восьми вечера у себя дома, адрес скину на телефон. И паспорт дай, про штамп я не шутил.

– Какие уж тут шутки, – уже в закрытую дверь, произнес я, устало откидываясь на спинку кресла и бездумно смотря в потолок.

Ни день а, пиз*ень, честное слово!

– Пациент скорее жив, чем мёртв? – протянул Серый, заходя в кабинет, – как все прошло?

– Серый, я сегодня женюсь, – огорошил я друга, вновь возвращаясь мыслями к пигалице, чьим мужем я вот-вот стану.

Хороша, чертовка! Но характер…

Никогда не любил проблемных баб, а с этой же просто не будет.

– Я думал, ты уже, итак, давно женат, – хмыкнул он, – на своей работе. Кто же смог подвинуть ее с твоего пьедестала и присвоить ей статус любовницы?

– Я уверен, ты ошивался где-то рядом, когда генерал с пигалицей устраивали здесь внутрисемейные разборки, – закинув руки за спину, аккуратно потянул сведенные судорогой мышцы, чтобы хоть немного размять пострадавший бок.

– Знаешь, а я могу понять девчонку, – присев на край стола, друг не стал отрицать того, что и без моего пересказа в курсе событий, – по себе знаю, какого это, когда каждый твой шаг известен родителям наперёд. Она молодец, что отстаивает личные границы, даже несмотря на то, что это, заведомо проигрышная в ее случае затея. Что делать с красавицей будешь?

– Хочешь мира, готовься к войне. Кажется, так говорится? – ответил я, понимая, что с Алиной меня ждут весьма интересные отношения в случае нашей вражды, – не готов я к семейной жизни, да и девочка тоже. Воюю я на работе, а дома, хочу тишины и спокойствия. Поэтому, в наших с ней интересах, по возможности, не видеться и не общаться.

– А может присмотришься? – с веселым огоньком в глазах, вдруг предложил Серый, – остепенишься, деток нарожаешь, мальчиков, все, как и хотел твой высокопоставленный тесть!

– Вот кто хотел, тот пусть и рожает, – криво улыбнулся в ответ на откровенный стёб друга, – мы ровесники, уступаю пальму первенства в этой гонке тебе.

– Боже упаси!

– Вот и я, того же мнения.

ЛИНА

– Никуда она ни с кем не поедет! – звенящий от раздражения и злости голос мамы, раздавался на весь дом, резонируя от всех поверхностей разом.

– Поедет, – негромкий, но стальной голос отца звучал намного тише, но от этого был страшнее в тысячу раз. – Хотела наша дочь самостоятельности? Она сполна ее получит!

– Ну не таким же варварским способом! – в который раз возмутилась мама, нервно и дёргано, расхаживая туда-сюда в соседней от меня комнате. – Мы что, в средневековье живём?! Чтобы свою родную плоть и кровь замуж без согласия отдавать!

– Тебе напомнить, как у нас с тобой все начиналось? Не твой ли отец, царствие ему небесное, повенчал нас через сутки после того, как застукал в запертом погребе местными упырями?

– Это другое, – раздраженно отмахнулась мама, – мой отец всегда был приверженцем строгих правил. Хоть ты и пальцем меня тогда не коснулся, все равно скомпрометировал. Там выбора не было!

– Какой уж там выбор, когда ты стоишь у алтаря, а в спину тебе двустволкой тычут, – усмехнулся отец, вспоминая, – жить захочешь не так раскорячишься.

– Неужели жалеешь? – с иронией в голосе спросила мама, уже спокойным голосом.

– Ни одной прожитой секунды не жалею, – мгновенно отозвался папа, – и заметь, на тот момент мы тоже друг друга совсем не знали.

– Но, Вить…

– Ира, хватит. Алина сбила офицера полиции при выполнении боевого задания, за это в тюрьму сажают и надолго. А она даже не извинилась, выставляя себя жертвой. Мы разве так ее с тобой воспитывали? Подполковник хоть и крепко стоял на ногах при нашей встрече, но уверен, что без трещин в ребрах там не обошлось.

– И что ж, ее теперь в угоду этому твоему подполковнику за это отдавать?! Она ведь девчонка ещё!

– А недавно, свои интересы Лина отстаивала перед нами совсем как взрослая. Вот пусть так же, как взрослая, за них и отвечает, – сказал как отрезал отец.

– Мам, оставь. Я сама не хочу больше здесь оставаться, – устав слушать их препирательства, не выдержала и вошла в родительскую спальню. – Мне позиция моего отца предельно ясна и понятна, он не изменит решения, ну а я постараюсь держать тебя в курсе событий своей замужней жизни, – холодно отчеканила я, смотря только на встревоженную маму.

– А если он тебя обидит?! Если позволит себе…

– Мам, может я и не сильно разбираюсь в людях, но вряд ли я интересую Алексей Михайловича как жена в прямом смысле этого слова. Он согласился лишь потому, что отец обещал ему помощь в поимке какого-то там Дайченко, а я, лишь досадное недоразумение, которое ему придётся потерпеть всего полгода, – высказала я что думаю по поводу всей ситуации, уверенная в своих словах на все сто процентов.

– Ты собрала свои вещи? – задал вопрос отец, на который я лишь коротко и безэмоционально кивнула.

Нет желания разговаривать с предателями собственных детей.

– Отлично. За тобой приехали, – мельком глянув в окно, невозмутимо ответил родитель, – я спущу твои вещи.

– Мам, все будет со мной хорошо, – крепко обняла я ту, успокаивая собственными словами и ее, и себя, когда отец уже вышел из комнаты – я буду звонить.

– Твой папа непробиваемый, упрямый и деспотичный тиран, – обнимая в ответ, констатировала мама с вселенской обидой в голосе. – Я буду скучать, звонить и писать каждый день!

– И я, – чмокнув совсем расстроившуюся маму в щеку, поспешила спуститься на первый этаж, где меня уже ждали.

– Дело, – протянула руку в сторону отца, напоминая ему о его же собственных словах.

Не он ли обещал мне на свадьбу предоставить, видимо, в качестве подарка всю информацию о моем муженьке?

Так пусть держит своё генеральское слово!

– Утром скину тебе на почту, – сурово разглядывая меня, ответил он, – больше ничего сказать не хочешь?

– Нет! – вздернув нос повыше, мысленно уговаривала себя не разреветься от снедающей нутро обиды при свидетелях, остро чувствуя взгляд не только отца, но и невозмутимо стоящего в дверях подполковника.

– Ну, тогда я скажу. Горько молодым! – по-военному громко гаркнул генерал, от чего я непроизвольно вздрогнула от страха.

Да он издевается!

– Думаешь, слабо? – в ярости прошипела я отцу, не понимая какого хрена он вообще творит. – Устроил из моей жизни балаган и радуешься? Да подавись!

Не оставляя себе время на раздумья, в несколько широких шагов преодолела расстояние между мной и навязанным мужем. Решительно подтянув к себе за шею высоченного подполковника, резко прильнула к твердым губам мужчины, находясь в полнейшем шоке от собственной храбрости.

Боже мой, что я творю?!

Не успела отстраниться на какую-то долю секунды, как моё ведущее положение изменилось, и теперь меня целовали так, словно ставили клеймо собственника.

Сильно, страстно, уверенно и по-мужски обжигающе горячо!

– Доволен? – шумно выдохнула я, обращаясь к отцу и стыдясь смотреть в глаза мужчине, который все еще обнимал меня руками за талию, не выпуская из своих объятий.

– Более чем, – прозвучало в ответ, – вот теперь можете ехать.

– Виктор Александрович, Ирина Анатольевна, приятного вам вечера, – с небольшой хрипотцой в голосе, попрощался с моими родителями подполковник, беря меня за руку и выводя из собственного дома.

– Я сама могу идти, мы же не в детском саду! – выдернув конечность из крепкого захвата, впервые прямо посмотрела в сумрачные глаза мужчины, в которых мало что могла прочесть.

– Как знаешь – пожал широкими плечами мой новоиспечённый муж, – садись, твои чемоданы уже в багажнике.

Большой черный внедорожник известной марки, был под стать хозяину: такой же мощный, мрачный и опасный с виду. Внутри машины приятно пахло кожей и горьковатым парфюмом подполковника, который, сев за руль, уверенно вырулил на асфальтированную дорогу ведущую прочь от родительского дома. Стиснув руки в кулаки, сидела рядом с мужчиной в диком напряжении, все еще чувствуя, как горят губы после нашего поцелуя. Стоит признать, что опыт у Алексея Михайловича в этом имеется немалый, что неудивительно: с такими внешними данными и аурой хищника, к нему бабы, наверное, сами в очередь выстраиваются, выбирай любую!

Ну вот зачем, зачем я об этом думаю?

Мне должно быть глубоко наплевать на личную жизнь мужа, ведь на нее я нисколько не претендую.

– Даже не спросишь куда я тебя везу и где теперь твой новый дом? – первым нарушил вязкую тишину в салоне автомобиля подполковник, легко и без особого труда маневрируя в плотном потоке машин на своём крупногабаритном монстре.

Мне бы так уверенно за руль держаться, почти несмотря на дорогу…

– Судя по стоимости вашей машины, вы не в халупе живёте, – нехотя ответила я, – так что без разницы, где теперь я буду отбывать наказание.

– В нашем с тобой случае, хорошим делом брак точно не назовёшь, – не стал он спорить, – и давай на ты, нам всё-таки полгода делить одни метры на двоих.

– Я незнакомым людям тыкать не привыкла, воспитание не то, – ровно ответила я, мысленно проклиная этот день и свою жизнь, превратившуюся в ад!

– Забавно, – протянул он, – значит, тыкать тебе воспитание не позволяет, зато целовать всегда пожалуйста.

– Это была вынужденная мера, эмоциональный порыв, – фыркнула я, – такого больше никогда не повторится!

– А мне понравилось, – нагло заявил муженёк, – но ты всё же права: такого больше не повторится. Будет еще жарче и чувственней.

– Почему все надо мной издеваются? – задала я риторический вопрос, не ожидая от зарвавшегося мужлана адекватного ответа, – да, я сожалею о произошедшем, готова была и извиниться, и возместить ущерб! И уж к чему я точно не была готова, так это к тому, что мной просто на просто пренебрегут! – понесло меня, слегка потряхивая мелкой противной дрожью. – Даже не выслушают и как ненужную вещь выкинут из дома! Вот зачем тебе все это надо было?! Зачем ты согласился?! Не верю я, что сам бы не справился без помощи отца!

– Время, Лина, – впервые назвав меня по имени, просто ответил мужчина. – У меня нет еще полгода на составление нового плана по выманиванию Дайченко из норы, в которую тот уполз. С ресурсами генерала, я сделаю это намного быстрее.

– Мне действительно жаль, что все так сложилось, – после минутного молчания, тихо и весьма искренне произнесла я. – Лучше поздно, чем никогда, так что извините, подполковник, что я вас ненамеренно сбила.

– Когда ты мне выкаешь, чувствую себя стариком, – раздраженно выдохнул мужчина, никак не реагируя на мои извинения. – Прекращай.

– Сколько ва… тебе лет? – скрепя сердце, уступила я, понимая правоту "супруга". Нам, действительно, ещё долго терпеть близкое соседство друг с другом.

Надеюсь, подполковник живет не в однушке.

– Генерал тебе мое дело обещал, там и прочтёшь, – плавно заезжая на подземный паркинг нового жилого комплекса, невежливо отозвался он – голодная? Тут на цокольном этаже есть неплохое…

– Я устала, – так же невежливо перебила я его, желая лишь одного: чтобы этот сумасшедший день поскорее закончился. – Покажи мне мою временную жилплощадь, а дальше я уже не твоя забота.

– Ты не забота, ты головная боль, – выходя из машины, обронил мужчина, с сарказмом добавляя – пошли, жена, устрою тебе экскурсию по своему холостяцкому убежищу.

– Не нужно меня так называть! – недовольно вскинулась я, едва поспевая за широким шагом мужчины, – я твоя жена лишь номинально, а штамп в паспорте не в счет.

– Ну Слава Богу! А то я уж начал переживать за свою честь и невинность, – с большой долей иронии выдал подполковник, заходя в просторный грузовой лифт вместе с моими чемоданами.

– Ты не в моем вкусе, – в том же ключе ответила я, становясь подальше от мужчины, совсем капельку приврав: мой вынужденный супруг был весьма привлекательной брутальной наружности. Но вот то, что я на самом деле так думаю, ему знать необязательно. С самомнением у этого альфа-самца все, итак, в полном порядке!

– Все верно, принцесса, – пропуская меня первую на этаж, согласился подполковник, – таким нежным и ранимым цветочкам как ты, я реверансов не делаю.

– Больно надо, – тихо фыркнула я, наконец, зайдя, в просторную и весьма уютную квартиру.

Неброские мужские тона, качественная мебель и минимализм в деталях – весь дизайн был сделан под характер и вкус хозяина. Все чисто, я бы даже сказала стерильно, если судить по столешнице до блеска, натертой в кухонной зоне.

– Это гостевая комната, твое временное убежище на ближайшие полгода, – остановившись в дверях, проинформировал меня подполковник, занося в просторное, но безликое помещение мои чемоданы и сумки.

– Жить можно, – вместо спасибо сказала я, отчаянно желая принять душ и с головой забраться под одеяло, скрывшись тот всех в своём маленьком мирке хоть на сутки.

– Расположение всех комнат я тебе показал, мою спальню и кабинет обходишь стороной, это ясно?

– Что-то еще? – ровно спросила я, чувствуя слишком близкое соседство со стоящим за моей спиной мужем.

– Формат наших с тобой отношений, принцесса, будет заключать лишь в редких "привет" и "пока", – склонившись к виску и почти касаясь носом моих волос, тихо выдохнул мужчина, – ты меня не тревожишь, а я тебя не замечаю, хотя… Если надумаешь консумировать брак, то я всегда к твоим услугам.

– Обойдёшься! – резко отступая от мужчины на несколько шагов вперед, в праведном возмущении ответила я, – предложенный формат меня устраивает, теперь я могу остаться одна?

– Не скучай, – весьма довольный собой и моей реакцией на свое непристойное предложение, подполковник ушёл, наконец оставив меня в гордом одиночестве.

– Утро вечера мудренее, – махнув рукой на неразобранные полные шмотья чемоданы, достала лишь гигиенические принадлежности и пижаму, после чего направилась прямиком в душ.

Ополоснувшись, не раздумывая, сразу же завалилась прямиком в кровать, с головой укутавшись в пушистое одеяло.

Всё. На сегодня с меня хватит потрясений.