Когда она вылезала поутру – под звук колокола – «шкафов» уже не было, а на столе с «кухней» поубавилось «желтого корня», известного лекарства от похмелья. И появилась записка: «Я верну. Алеша».

Дверь уже стояла на месте и казалась подозрительно новой.

– Первый день! – гремел колокол. – Первый учебный день!

Что брать с собой для первого дня учебы, Василиса не знала. Когда ее учил папа, она брала дохлую кошку – ее требовалось оживить. Когда пришла очередь гувернантки, Василиса брала набор гвоздей, стакан воды и огниво. Это был стандартный набор, а так имелись, конечно, вариации. Например, дохлая мышь.

Ничего из этого с собой у Васи не было. Так что, кое-как приведя себя в порядок, Василиса ничего и не взяла – только убедилась, что выглядит еще ужасней, чем вчера. Ну и прекрасно: отец наверняка уже добрался до столицы…

Как проходят занятия и как до них добраться, Василиса не имела ни малейшего понятия. Поэтому она решила выйти из общежития и спросить первого встречного, если таковой окажется на пути.

Оказались. Встречных было много – студенты бродили по двору в хаотичном порядке. Разбившись на группы и парочки, что-то они обсуждали и очень напомнили Василисе отцовских зомби-слуг, когда они раз в месяц отправляются на обновление сохраняющих плоть заклинаний. Во всяком случае, студенты тоже были бледные, взбудораженные и все вместе издавали невразумительный гул.

Василиса замерла на крыльце общежития, не зная, что делать дальше…

И тут во дворе появились ее сокурсники-«шкафы». Одногруппнице они очень обрадовались и сразу поспешили к ней, раздвигая своими широкими плечами поток студентов, точно корабль – волны.

– Васенька! – заголосил Илюшенька. – Нашлась!

– Мы уже час тебя ищем, – добавил Алеша, а Миша просто кивнул. Он вообще был немногословный.

– Зачем? – Василиса сковороду с собой не взяла, а, наверное, зря. Когда тебя уже час упорно ищут три богатыря… Есть повод задуматься.

– Мы тут кой с кем пообщались, – ответил Алеша, когда все трое подошли к Василисе, и девушка впервые оценила, насколько они с ней в разных… весовых категориях. Вблизи богатыри напоминали три горы, а разговаривая с ними, Василисе приходилось задирать голову. – И поняли, что необходимо…

– Мы будем тебя защищать! – пафосно объявил Илюшенька и улыбнулся еще шире.

Миша поддакнул.

– Спасибо, конечно, – нахмурилась Василиса. – Но я сама себя защищу…

– Да нет, ты не поняла! – это был Алеша. – Оглянись: вон сколько вокруг добрых молодцев!

Василиса огляделась. Если бы три горы не заслоняли ей обзор…

– Где?

– Да вон! – Алеша подвинулся.

За ним действительно стояла группа «молодцев», и, присмотревшись, Василиса нашла, что что-то в них действительно есть. Высокие, поджарые, с мужественностью во взгляде. У одного даже кудри пшеничные вились… А остальные трое вообще были лысыми.

– Эти? – на всякий случай уточнила Василиса.

«Молодцы», заметив, что на них смотрят, оглянулись. Увидели Василису – и дружно подались назад, подальше от нее. Один даже прошептал:

– Чудовище!

Василиса польщенно улыбнулась.

– Во-о-от, – тоже улыбнулся Алеша. – Вдруг они к тебе приставать начнут? Вот тогда-то мы их того!

– Тогда я их и сама того, – начала было Василиса, но молчавший до этого Миша перебил:

– Вася, не спорь. Ты у нас в группе единственная девочка. И мы просто обязаны тебя защищать. Мы же мужчины.

Василиса ничего не поняла, но подумала, что эта «чокнутость» ей тоже жить не мешает. И, чтобы сменить тему, поинтересовалась:

– А вы знаете, где у нас занятия?

Богатыри не знали, но узнать труда не составило: Илюшенька просто схватил первого же пробегающего мимо парнишку, поднял за ворот мантии и задал тот же вопрос.

Вскоре вся группа будущих боевых магов шагала к расписанию: Василиса в центре, богатыри по бокам. «Как за каменной стеной будешь», – говорил как-то князь, и Василиса с усмешкой подумала: «Не обязательно для этого замуж выходить, папенька».

У расписания толпились студенты, но богатыри быстро их разогнали, а потом тем же макаром (у пробегающих мимо) узнали, как добраться до кладбища.

В омнибус они не влезли.

– Прогуляемся? – предложила Василиса, когда Илюшенька попытался голыми руками расправиться с возницей («Мерзавец! Посмел брать плату как за двоих!»).

Солнце светило радостное, ветер дул теплый, так что почему бы не прогуляться? Богатыри согласились.

– А у нас в академии какая-то форма есть? – выспрашивала по пути Вася, прерывая очень уж мужские шутки попутчиков. Ребята уже по третьему кругу рассказывали, как они недавно в трактире всех девиц… того. И ни одна не отказалась! Причем Вася все равно не понимала, о чем они, что было вдвойне обидно.

– Да вроде есть… – задумался Илюшенька.

– Мантии, для первокурсников темно-зеленые, – отозвался Алеша. – Их слуги должны были утром принести.

– Мне не принесли, – удивилась Василиса.

– Ну так… мы того, дверь тебе новую утром ставили, – пробормотал Илюшенька. – Слуга пробегал, да… Но мантия нам не понравилась, и мы… того…

– Чего?

– Отправили твою перешивать, – ухмыльнулся Алеша. – простая она больно. Для тебя, Вася, не годится. А наши нам не подошли. Так что завтра принесут. И вообще, не все ли равно, какая у нас форма?

– Нарушение правил скажется на оценках, – заметил вдруг молчун Миша.

Тут даже Василиса фыркнула. Оценки ее волновали меньше всего.

На кладбище было тихо, спокойно и просто неприлично солнечно. А еще пусто: преподаватель безнадежно опаздывал. Будущие боевики устроились на скамеечках у сторожки гробовщика, и Илюшенька завел длинный монолог о том, как он однажды встретил упыря. Все сводилось к тому, что упырь от Илюшеньки убежать не успел… Василиса его пожалела, а вот все остальные смеялись и давали советы, что Илюшеньке делать, если он наткнется на упыря снова, – когда очередной взрыв смеха прервал запыхавшийся голос:

– Неужели пришли?! – причем таким тоном, что звучало оно как: «Че приперлись?»

Студенты оглянулись, и в спешащем к сторожке взмыленном юноше Василиса узнала вчерашнего Одуванчика. За ночь он как будто еще сильнее похудел, а его пальто из бежевого давно превратилось в серое, зато волосы золотились на солнце просто неприлично ярко для преподавателя по нежити (разве им не положено всем быть как… как Василисин папа?). И весь вид у преподавателя был очень… жалкий. Особенно то, как Одуванчик, отдуваясь и спотыкаясь, тащил с десяток лопат.

– Девочка, вы кладбищем ошиблись, – прокомментировал появление преподавателя Алеша.

– Глаза разуй, жертва сельской селекции, – тут же отозвался Одуванчик, останавливаясь перед студентами и бросая лопаты им под ноги. – Что, вы ли группа боевых магов с первого курса, можно не уточнять? – Он задрал голову, выслушал мертвое молчание и продолжил: – А я ваш куратор, Эрик фон Цветкофф.

– Цветкофф?! – тут же заржал Илюшенька.

– Это все, что тебя интересует?! – рявкнул Эрик – довольно громко для своей субтильной комплекции.

Мертвая тишина наступила снова.

– Еще какие-нибудь комментарии по поводу моей внешности, фамилии или рода деятельности будут? – Под взглядом преподавателя даже богатыри как будто уменьшились, а Василиса поняла, что ни черта не разбирается в людях. Это правда он вчера про маменьку говорил? – Замечательно. Тогда пройдемся по списку. Так… Алеша, Вася, Илюшенька и Миша. И да, у меня тоже есть что сказать о ваших именах, но я вежливый и промолчу. А теперь давайте я угадаю, кто есть кто… – Не глядя, он указал на Василису: – Илюшенька – это, полагаю, вы?

– Я это, – недовольно пробасил Илюшенька.

Эрик изогнул брови и снова ткнул в Василису пером.

– Что ж… А вы?..

– Вася.

Одуванчик издал такой звук, словно с огромным трудом сдерживал смех.

– Ясно… Значит, Вася… – Он покосился на девушку, поймал ее взгляд и почему-то смутился. – Прошу прощения, но как я мог предположить?.. Ладно, продолжаем. Алеша?

– Я, – отозвался тот.

Мишу Одуванчик угадал самостоятельно.

– Что ж, поздравляю вас с вашим первым учебным днем, – тоном весьма далеким от поздравления продолжил Эрик. – Как я уже сказал, я ваш куратор, и если у вас появятся вопросы или проблемы, за разъяснениями и помощью обращайтесь ко мне. Если же у кого-то из-за вас появятся проблемы… Но очень надеюсь, что не появятся…

– А что вы тогда сделаете? – перебил Алеша.

Одуванчик вздохнул.

– В академии имеется целая система дисциплинарных наказаний, предлагаю ознакомиться с ней самостоятельно…

– Нет, а что вы сделаете, если я, например, назову вас снова Цве… – Алеша неожиданно замолчал и вытаращил глаза. Так смешно, что Василиса, не удержавшись, прыснула от смеха.

– Итак, сегодня у нас сдвоенный практикум, – словно ни в чем не бывало продолжал Эрик. – Выбирайте лопаты и следуйте за мной. – Он подождал, пока студенты будут готовы, и, нахмурившись, по-прежнему не глядя на Васю, попросил: – Возьмите другую лопату. Та, что у вас, сломана. Между прочим, – он повысил голос, – поэтому здесь лопат в два раза больше, чем вас. Плюс еще две запасных.

– Для упыря, если мы его найдем? – просиял Илюшенька.

– Не найдете, – отрезал Одуванчик. – Алеша, вам еще нужно помолчать или вы уже успокоились? В первом случае – кивните, во втором – ну что вы там мне сейчас корчите?

Алеша, беззвучно смеясь, покивал. Эрик вроде бы ничего не сделал, но смех стал уже не беззвучным.

– Рад, что так вас развеселил, – монотонно подытожил преподаватель. Он вообще, если не огрызался, говорил монотонно, ровно и совершенно скучно. Василисе от его слов постоянно хотелось зевать. – Идемте.

Следующие минут десять они шагали по кладбищу. «Миленько тут», – думала Василиса, рассматривая веселенькие могилы. У фон Бессмертнофф склеп был куда… серьезней. Никаких цветов, никаких венков и уж тем более никаких стаканчиков и бутылок с водкой.

Эрик привел их к ограде – там, где еще оставалось место для свежих могил.

– Прошу, выбирайте место и копайте себе могилы.

– Зачем? – хором удивились студенты.

Одуванчик снова вздохнул.

– Это кладбище закреплено за вашим курсом как практическое. Именно здесь вы будете ловить ваших упырей и… другую нечисть. Но вы же не думаете, что упыри сами к вам придут? К тому же большинство обрядов по изгнанию действуют только в полночь, а до этого еще надо дожить…

– Вы хотите сказать, мы будем в могилах прятаться? – снова перебил Алеша.

Одуванчик глянул на него и ухмыльнулся.

– Именно. Поэтому вперед – копайте. Заодно ищите упырей – они прячутся, как известно, под землей…

– В норах, что ли? – буркнул Илюшенька. – Как кроты, что ли?

– Почти, – отозвался преподаватель. – И пока копаете, об этом я вам и расскажу. – Он уселся на скамеечку ближайшей могилы, расстегнул пальто, под которым обнаружилась такая же несвежая рубашка. – Итак, упыри, или ночная нежить…

– Простите, профессор, – перебила Василиса.

Эрик вздохнул.

– Я еще аспирант.

«Да какая разница?» – подумала Вася и продолжила:

– А кого мы найдем здесь в… – она глянула на небо, – полдень?

– Да! Это же ночная нежить, – поддакнул Алеша.

– Хороший вопрос, – хмыкнул Эрик. – Задайте его в деканате, когда они снова практикум на полдень поставят. Еще вопросы, пока я не начал?

Вопросов больше не было. Студенты разбрелись по пятачку кладбища – Василиса выбрала себе местечко рядом с гротом. Вот куда бы она сама свой гроб поставила…

– Вася, – так и не глядя на девушку, позвал Одуванчик. – Не перестарайтесь, хорошо? Когда устанете, отдохните. Если что, мы сами за вас докопаем.

«Чего это с ним?» – опешила Василиса.

– Я не устану.

– И все-таки.

Вася хмуро уставилась на преподавателя. Тот посмотрел на лопату у нее в руках и пожал плечами.

– Итак, ночная нежить делится на несколько видов…

«Почему он на меня не смотрит? – думала Василиса, не очень-то слушая лекцию. – Что, так противно?» И если раньше это казалось комплиментом, то на лице Одуванчика Василиса предпочла бы увидеть смущение – такое, какое появлялось почти у всех мужчин, когда они видели ее, красавицу писаную, первый раз. Даже император сначала потерял дар речи. А этот нос воротит. Фи!

От раздражения Василиса махала лопатой особенно усердно, а когда та вдруг застряла, чуть не сломала черенок.

Профессор, попеременно зевая, читал лекцию. Богатыри сосредоточенно копали неподалеку – Илюшенька, например, уже скрылся под землей с головой. А Василиса удивленно изучала каменный саркофаг, попавший под ее лопату. Постучала по крышке, потом не выдержала и поддела ее лопатой.

Крышка немедленно откинулась, и из глубины саркофага поднялось нечто черное и здорово напоминающее гигантскую летучую мышь.

– Я – ужас, летящий на крыльях ночи! – провыло оно, целясь в шею Василисы длиннющими когтями. – Я…

Василиса отшатнулась, а на «мышь» упал солнечный свет.

«Ужас» тут же задымился, взвыл и поскорее убрался обратно в саркофаг, еще и крышку за собой закрыл.

Василиса недоуменно подняла лопату, не зная, что делать дальше, когда сверху раздалось:

– А это, дама и господа, подвид ночной нежити гуманоидной разумной. Называется вампир-нелегал. Вася, подвиньтесь, пожалуйста.

Василиса отошла, благо могилу она рыла на вырост и места в ней было много. Эрик спрыгнул к ней и деликатно постучал по саркофагу.

– Уважаемый.

В ответ из саркофага раздались отборные ругательства на одном из древних языков Равнин.

Одуванчика это нисколько не смутило.

– Уважаемый, покажите ваше разрешение на въезд и купчую места на кладбище. Иначе я буду вынужден вызвать службу эвакуации.

В саркофаге перешли на более современное наречие:

– Волки позорные! Вы прав не имеете!..

– Ошибаетесь, имею, – спокойно ответил Эрик. – И снова прошу показать разрешение и купчую. Вы знаете, что мне придется сделать в противном случае.

В саркофаге на мгновение замолчали. Потом тихонечко заныли:

– Сами мы неместные, а семья у нас большая, и мать больна, а дети голодные кричат…

– Ясно, – вздохнул Эрик и повернулся к студентам. – Ждите здесь, я буквально через пять минут вернусь. И отойдите от могилы на метр. Господа, помогите даме вылезти.

Васю, не слушая возражений, вытянули на поверхность, а Эрик легко (долго ли умеючи?) выбрался сам.

Саркофаг замогильно молчал. Василису все подмывало вернуться, открыть его и рассмотреть вампира-нелегала поближе, но она почти не сомневалась, что не успеет. Да и одногруппники не пустят… Может, потом прийти сюда ночью, когда никого не будет?

– Тебе теперь должны высший балл поставить, – сказал вдруг Миша, вытирая пот с лица.

– За что? – удивилась Василиса.

– Ну, ты же нежить нашла.

– Да я ее и не… – Василиса вздрогнула, услышав рядом подозрительное шуршание. А когда обернулась, замерла.

К ним бежал паук с псину ростом.

Обычно пауков Вася не боялась. Не любила, да – лезут куда не надо, щекочутся… Но что в них страшного, в мелочи такой?

Однако этот паук был огромным, и Василиса могла разглядеть все его глаза, жвала, волоски на лапках и… Это было так… противно! Так!..

Когда от нее до паука оставалась всего одна могила, Вася отмерла, бросила лопату и, завизжав, кинулась прочь. И не одна она: ровно то же сделал здоровяк Алеша, только побежал в другую сторону.

Паук удивился. Вряд ли он что-то понял (если вообще был разумным), но целенаправленно понесся за Алешей – наверное, решил, что эта добыча побольше, а значит, сытнее. И бежал он быстрее богатыря, который путался в венках, цветах и спотыкался о могилы.

Кладбище было маленьким, и Василиса с Алешей за каких-то пять минут обежали оба его вокруг и у ворот встретились. Визжащий богатырь, визжащая уродливая девица и со всех лап догоняющий их паук.

Василиса заорала еще громче, попыталась прямо в воздухе превратиться в лягушку – не вышло. А когда увидела паука совсем близко, оцепенела, зажмурилась…

Потом раздались «плюх» и мерзкий скрежет.

Василиса приоткрыла один глаз.

Над подергивающимся пауком стоял невозмутимый Эрик с лопатой и кромкой лезвия отпиливал у него жвала. У ближайшей могилы трясся как осиновый лист Алеша. По дороге к сторожке бежали Миша с Илюшенькой, а им навстречу – люди в серых мантиях с серебристыми надписями у воротников: «Служба зачистки».

– А это нежить сумеречная – тема нашего следующего занятия. – Эрик закончил со жвалами и быстро сунул их себе под плащ. – Полагаю, на этом наш практикум можно завершить. Возвращайтесь в академию. – Он посмотрел на Алешу. – Выпейте успокоительного…

Алеша громко вздохнул и с трудом поднялся. Он все еще дрожал.

В это время на дороге встретились – и разминулись – богатыри и люди в сером. Эрик тоскливо посмотрел им вслед.

– Мне нужно за ними. Миша, Илюшенька, сможете довезти ваших товарищей до общежития? На сегодня, насколько я помню, у вас больше пар нет.

Подоспевшие богатыри дружно заверили, что да, смогут. Эрик кивнул и, придерживая плащ, торопливо направился к дороге. Но, проходя мимо замершей Василисы, быстро вытащил что-то из кармана (снова не глядя!).

– Вася, возьмите. Это успокаивает. Съешьте сейчас же.

– Чт-то это? – пробормотала девушка. Правда, уже когда взяла. У «этого» была шуршащая упаковка и мятный запах.

– Шоколадка, – улыбнулся Эрик. – Сменили бы вы факультет, пока не поздно…

– Не дождетесь! – прошипела Василиса и швырнула шоколадку профессору под ноги.

Эрик поднимать не стал.

– Как хотите.

Всю дорогу до общежития Вася отбивалась от внимания богатырей, которые снова не влезли в омнибус, шли пешком, но горели желанием «одноглуппницу» понести. Дескать, набегалась ведь, устала, переволновалась… Вот Алешу никто понести не предлагал!

Это и другие странности не давали Васе покоя. А особенно его не давало воспоминание о «невзгляде» профессора. Да, она уродина – но по своей воле! И только сейчас! И вообще… почему ее волнует мнение какого-то… Одуванчика?

А красиво он с пауком разделался…

Но думать об этом Вася не будет! Она вообще ни о чем думать не будет! Вася теперь самостоятельная девушка, и никакие… Одуванчики ей не нужны! Так-то.