Глава 4.

Когда он чуть касается моих губ, я в панике пищу громко:

– Господи, помоги!.. – и просто замираю, не двигаясь, ожидая, что поцелуя не избежать. Но он не происходит. Я открываю глаза через пару секунд. Кирилл, замерев, смотрит на меня и, чуть приподняв уголки губ, хмыкает.

– Страшно? – вдруг спрашивает.

– Ага, – тихо отвечаю, прижимая сильнее сумку к себе.

Он хотел что-то ответить мне, но в этот момент дверь комнаты открывается, и заходит один из его дружков – Денис.

– Кир, харе возиться с этой, там тёлки новые – первокурсницы пришли, красивые, сочные, и сиськи у них хотя бы есть, – говорит он, бросая на меня взгляды. Я понимаю, что намекает на меня.

– Пошли знакомиться, надо пару-тройку застолбить, пока не разобрали. Они нормальные, Саша говорит, дадут, и не успеешь даже попросить, – ржёт по-идиотски.

Кирилл, похоже, оценил новые перспективы, глаза тут же загораются.

– Отлично, организуй вечеринку. Вечером развлечёмся. А сейчас свали отсюда, я закончу здесь и присоединюсь к вам, – говорит он.

Мне становится противно от их разговоров.

– Какие же вы мерзкие всё же! – выпаливаю, не успев вовремя замолчать. Чёрт, что я наделала? Быстро закрываю одной рукой губы, простонав от своей несдержанности. Мне бы сейчас, как рыбе в воде, молчать, но нет же, я стою и умничаю, позабыв, что с ним нельзя так разговаривать. Расплата слишком дорогая может быть.

Я пытаюсь выдавить улыбку, показать, мол, я не это хотела сказать, но, кажется, у меня это плохо получается. Он приподнимает бровь и хищно скалится. Видно, что я его разозлила. Не глядя на друга, снова обращается к нему:

– Калугин, вали давай отсюда.

Я оборачиваюсь и вижу, что Денис больше не улыбается. Медлит ещё пару секунд, а после закрывает за собой дверь. Как только слышится щелчок, из моих рук вырывают сумку и бросают на кровать.

– Что ты творишь?! – пытаюсь возмутиться, но он не даёт продолжить.

Кирилл прижимает меня к стене, запуская руки в мои волосы, и, наклоняясь, прижимает губы к моим. Я не успеваю отвернуться.

Сначала теряюсь, не зная, что делать, как реагировать на грубое вторжение. Мне непривычно и максимально некомфортно. Его запах ударяет в нос, я нехотя начинаю дышать им. Всё внутри протестует, моё тело напряжено как натянутая струна. Я не могу ответить на этот поцелуй – он неправильный, неправильный для меня.

– Мне не нравится твой поцелуй, пусти! – выталкиваю, когда он ослабляет хватку.

Слава богу, он слышит меня и останавливается. Замирает в паре миллиметров от моих губ, а после снова тянется и нежно-нежно проводит губами по моим. Я теряюсь, не понимаю, что он делает.

– Расслабься…

– Не хочу, отпусти, – жалобно шепчу в ответ.

– Ты должна мне полноценный поцелуй! Пока не сделаешь это, будешь должна. Только имей в виду, чем дольше будешь тянуть, тем больше будешь должна.

Я сверлю его глазами, всё внутри вскипает, хочется расцарапать его и убежать, но вот бежать точно не смогу. Ноги подкашиваются от его близости. Эта смесь страха и чего-то неизвестного парализует меня… Последнее меня пугает больше, чем первое.

Понимая, что он не отстанет, решаю скорее дать ему, чего он хочет.

– Хорошо, только не надо меня так грубо касаться, мне неприятно.

– Окей, малая…

Он медленно убирает руку из моих волос, при этом его глаза то и дело бегают между моими губами и глазами. Господи, на меня никто и никогда так не смотрел… Неужели я такая красивая, что он смотрит на меня так, словно я самая желанная. Но я же точно знаю себя, я не такая.

У меня детская внешность, никто и никогда меня всерьёз не воспринимал, особенно как девушку, но этот Кирилл… Ему я как будто нравлюсь. Хотя что за бред я несу, такого быть не может. Наверное, он отравил меня своим поцелуем, иначе как объяснить эти бредовые мысли?!

Он тыльной стороной руки мягко гладит меня по щеке, а после его указательный палец съезжает вниз и проводит по контуру моих губ. Кирилл подается вперёд и снова целует. На этот раз мягко, осторожно и слишком приятно…

Ласкает верхнюю губу, потом нижнюю. Прижимается плотно и вдыхает шумно мой запах, от этого жеста я просто в шоке. Ноги слабеют, и, чтобы устоять, хватаюсь за его плечи. Он тоже прижимает к себе и удерживает за талию, чтобы я не упала.

На какое-то мгновение забываюсь, все мысли уходят прочь, и я начинаю несмело отвечать. Неловко, неуверенно, но я делаю это. Я вроде делаю всё правильно, по крайней мере, мне так кажется, но в какой-то момент он прерывает поцелуй и тихо говорит:

– Не открывай губы так широко.

Я вспыхиваю, чуть не сгораю от стыда и пытаюсь опустить голову, чтобы не смотреть ему больше в глаза, но, кажется, у него другие планы.

Подняв пальцем мою голову выше, снова целует. И так целую вечность, как мне показалось. Он бы, наверное, ещё целовал, если бы я не остановила.

Этот поцелуй кажется бесконечным. Я никогда не думала, что можно устать от поцелуя, но сейчас чувствую, как мышцы на скулах начинают ныть от напряжения. Губы горят, а дыхание сбилось. Я не выдерживаю и отстраняюсь.

– Хватит, – еле шепчу охрипшим голосом. – Я… я устала…

Закрыла губы тыльной стороной правой руки, левая лежала у него на груди для подстраховки, чтобы он не надумал снова тянуться ко мне со своими поцелуями.

Он ничего не ответил. Сверлил меня затуманенным взглядом, и я не могла понять, о чём он сейчас думает.

Я всё же решаюсь и отталкиваю его, мечтая, что он скорее уйдёт, но вместо этого замечаю, как в его взгляде что-то меняется. Его затуманенные глаза резко становятся холодными, будто я нажала какую-то запрещённую кнопку.

Он медленно наклоняется ближе, и я жду, что он снова скажет что-то грубое или оскорбительное, но вместо этого его голос звучит ледяным шёпотом:

– Хреново целуешься. Думал, в тебе что-то есть. Но вся эта шумиха вокруг тебя была напрасной. Ты этого не стоишь…

Глава 5.

«Не плакать. Не плакать! Не смей, пока он не уйдёт, потом можешь устроить всемирный потоп, но сейчас держись!»

Я вскидываю голову и смотрю на него так, будто меня не задело то, как он унизил меня. А у самой в это время внутри всё переворачивается, но я прикусываю губу, чтобы не заплакать прямо перед ним. Надо дать отпор. Надо, но в голове ни одной мысли, кроме как – не разрыдаться.

Он стоит передо мной несколько секунд, его взгляд холоден как лед. Окидывает меня с ног до головы взглядом так, словно я пустое место. Хмыкнув, разворачивается и уже тянется к двери, когда я, сама от себя не ожидая, выпаливаю:

– Я-то ладно, опыта, как ты успел заметить, у меня не было. Но с тобой что не так? Я думала, ты умеешь сделать так, чтобы девушке было приятно, а не вот это вот.

Демонстративно поднимаю руку и брезгливо вытираю губы. Его взгляд резко меняется. Глаза загораются опасным блеском, и он хищно скалится, как будто готов снова наброситься на меня.

Он делает шаг ко мне, но дверь внезапно открывается, и в комнату заходит Оля.

– Мне нужно собраться, скоро вторая пара, не хочу пропускать занятия в первый же день учёбы, – произносит она, и я реально понимаю, что только что меня спасли. Боюсь даже думать, от чего именно, но выдыхаю, радуясь тому, что больше не одна с ним в комнате.

Кирилл явно бесится, дышит огнём. Явно хочет вытрясти из меня извинения за дерзость. Но ничего не говорит, разворачивается и хлопает дверью так, что стены дрожат. Он злится, что не смог уйти победителем. Однако я не чувствую облегчения от того, что смогла ему ответить. Не дура, понимаю, что ответка прилетит – он на эту дерзость точно не закроет глаза.

– Ты в порядке? – Оля нарушает тишину, и я наконец отхожу от стены, где стояла словно вкопанная.

– Ты… Ты всё слышала? – смутившись, спрашиваю, потирая лицо.

– Да, эм… Я стояла за дверью, боялась, что он может перейти черту. Собиралась вмешаться, если что… – отвечает неловко. Видно, что ситуация ей тоже не нравится, но напрямую, конечно, она тоже не готова пойти против мажора.

– Спасибо. Ты очень вовремя.

Я сажусь на кровать, чувствуя, как ноги подкашиваются. В комнате три кровати: моя, Олина и ещё одна свободная. Наверное, скоро кого-то подселят. Плечи тут же опускаются, больше не могу притворяться сильной. Разговор с Кириллом и этот поцелуй просто высосали из меня все силы.

– Эм… боюсь, что это тебя не спасёт, – говорит она, глядя на меня. – Ты его сильно задела.

– Знаю. Не стоило отвечать ему. Надо было дать ему уйти победителем, но… – я закусываю губу. – Мой язык – мой враг. Иногда я просто не могу остановиться.

– Выдыхай, прорвёмся как-нибудь. Ты, главное, молчи в следующий раз, когда он будет донимать тебя. Не стоит вступать с ним в борьбу. Притворись дурочкой. Он первое время будет пытаться задеть тебя, но со временем переключится на других. Он обычный мажор, у них у всех одинаковый типаж. Просто пережди бурю и не лезь на рожон.Оля понимающе кивает, а потом собирает рюкзак и, готовясь к уходу, немного подбадривает меня.

Я слабо улыбаюсь, подмечая для себя, что она мне нравится. Скорее всего, мы с ней сможем подружиться.

– Спасибо ещё раз за помощь и за совет. Постараюсь избегать его.

– Аня, – мама начинает говорить, и я сразу понимаю, что разговор будет не из лёгких. – Дочь, прошу впредь не совершать таких импульсивных решений. Я понимаю, что ты испугалась, но давай договоримся, что если вдруг такое повторится, не дай Бог конечно, но всё же, если повторится, то звони лучше мне или отцу. А ещё можешь смело звонить Ларисе Ивановне. Мы с отцом поговорили с ней, она обещала, что проявит особое внимание к тебе. Конечно, не за спасибо, но мы с отцом подумали и решили, что мы лучше где-то сэкономим на свои нужды и будем платить ей ежемесячно эту пару тысяч, но зато будем спокойны за тебя, – мама устало выдыхает, делая паузу, а после мягко и нежно гладит по щеке, впервые улыбнувшись за сегодняшний день. – Дочь, Лариса Ивановна сказала, что сын декана на самом деле неплохой парень, просто у него вот своя особая манера общения с девушками, которые ему понравились. Лариса Ивановна так же сказала, что максимум на что он способен – это обидеть словами…Она уходит, а я остаюсь одна в комнате, выкладываю обратно свои вещи и жду родителей. Они приходят примерно через час. Мама выглядит уставшей, как будто выжата, а отец, хоть и сдержан, но по глазам видно, что вымотан. Мама продолжала говорить, но я её уже почти не слушала. Особенно после того, как она сказала, что Волкову я понравилась. Бред чистой воды. Это, скорее всего, комендантша так сказала, чтобы успокоить родителей. Поэтому я и не стала вступать с мамой в спор и пытаться открыть ей глаза. Пускай для них останется эта версия, так будет лучше. Не хочу их расстраивать и заставлять нервничать ещё. Поэтому просто кивнула и попыталась улыбнуться.

– Хорошо, мамочка, – произношу тихо, потом поворачиваюсь к отцу. – Простите меня ещё раз. Я не хотела, чтобы всё так получилось.

– Ничего, милая. Главное, что теперь всё хорошо, – он обнял меня и нежно поцеловал в волосы.

Когда родители уехали, я решила не сидеть в комнате и всё-таки пойти на третью пару, чтобы хоть как-то завершить этот день нормально.

В универе Оля помогла мне быстро влиться в общество. Она, пока я решала свои проблемы с Волковым, уже успела со всеми перезнакомиться и теперь вот уже знакомила меня с ребятами из группы. Пара прошла спокойно, даже легко, и к её концу я уже немного расслабилась.

На перемене мы с Олей вышли во двор, где собрались несколько ребят. Все смеялись и что-то оживлённо обсуждали. Мы тоже втянулись в разговор, смеялись над жиденькими усами одного из новеньких – видно, что он настоящий ботаник. Пока мы стояли и перешептывались, к нам подошёл Вова, один из самых болтливых новеньких с нашего курса. Болтун ещё тот, постоянно что-то без умолку говорит, слово вставить не даёт.