Глава 8

Ничего не понимая, я ухватилась за мощную шею, боясь, что гер меня уронит или сделает ещё что-нибудь похуже.

– Тихо, колючка. Что ты сжалась, как дикий зверёк. Я ведь уже сказал, что не обижу.

– Отпустите меня, – шепнула я, – верните на кресло.

– Успеется, – хмыкнул он и сел на постель, поместив меня на своих коленях. Только оказавшись в его объятьях, я поняла настолько он огромный и мощный. Сильные ладони бережно поддерживали меня, не давая упасть.

– Это неправильно, – пролепетала я, – вам не пристало так себя вести.

– Как хочу, так себя и веду, – хохотнул он, – расслабься, ёжик мой. Ну, в самом деле, какой мне резон тебя обижать.

Он зачем-то потёрся щекой о мою макушку и, кажется, поцеловал в волосы, вводя меня в ступор.

– Тогда зачем вы подняли меня на руки? – севшим голосом выдохнула я.

– Хочу. Мне не нравится, когда ты сидишь в своём кресле так, будто спицу проглотила, и цедишь сквозь зубы каждое слово. Так что я решил сменить обстановку.

– Это было неверное решение, – выдохнула я, – вы ведёте себя как неотёсанный…

– Осторожнее, Амэлла, – перебил он, – у меня очень ранимая душа. Не стоит травмировать её оскорблениями ещё больше.

Не удержавшись, я скептически приподняла бровь.

– Что?! – казалось, он и правду возмущён моим неверием. – Я, между прочим, к тебе всем сердцем тянусь: даже вот женой сделал, чтобы всё по-честному, а ты обзываться.

– Гер Каил, вы ведёте себя как мальчишка, – растерянно произнесла я, чувствуя, как его ладони медленно скользят по моей спине. Замерев, с изумлением поняла, что меня беззастенчиво тискают, словно я девка блудливая.

– Гер Каил! – прошептала, когда его рука сжала моё бедро и скользнула на внутреннюю сторону.

– Ты там мне рассказывала о том, как плохо я себя веду, – напомнил он мне. – Не отвлекайся, Амэлла.

– Вы… вы, – его ладонь скользнула по бедру выше. – Не смейте!

Дёрнувшись, я ощутила его прикосновение между ног.

– Не смейте! – взревела и с силой ударила по руке. Я билась и отталкивала его, но всё тщетно. Он сжал кольцо рук так, что я, кроме как дышать, более ничего не могла.

– Тихо, – шепнул он, обжигая дыханием моё ухо, – всё. Вот видишь, я остановился. Что ты так испугалась, Амэлла? Я всегда услышу твоё «нет». Только скажи и всё.

В комнате воцарилась тишина. Он действительно больше не трогал, не прикасался, но при этом не выпускал из объятий.

– Я не насильник, запомни это, моя вартеса. Я не хочу причинить боль, только любить и заботиться. Расслабься и доверься, хотя бы попробуй.

Я молчала. Не верила, конечно, и всё не могла понять, к чему эти игры.

– Что вы от меня хотите? – высказала я то, что терзало.

– Ничего, совсем.

– Тогда зачем вы пытаетесь убедить меня в том, что я вам интересна?

– Потому что ты мне действительно безумно интересна, – хмыкнул он.

– Калека, с изувеченным телом, – я ещё раз дёрнулась, но он сжал руки сильнее. – Заражённая магией смерти. Кого вы пытаетесь обмануть, гер?

– Ровным счётом никого, – облокотившись на подушки у изголовья постели, он усадил меня на себя сверху, да так, что спиною я упёрлась в его согнутую ногу.

– Верните меня в кресло! – моему возмущению не было предела. – Что вы себе позволяете?!

Беспомощно качнувшись, упёрлась в грудь мужчине ладонями. Он смеялся, глядя, на моё покрасневшее от смущения лицо.

– Что смешного? – взвизгнула я. – Вы ведёте себя как… как…

Слов не находилось.

– Как кто, княжна Умертвий? – приподняв смоляную бровь, потребовал он договорить оскорбление.

– Как чурбан, а не северный князь! – выпалила я.

Смех стал до неприличия громким. Под моими руками грудная клетка мужчины ходила ходуном.

– Не князь, а вард, но в моём случае правильнее гер, – выдохнул он, немного успокоившись.

– И в чём разница? – не поняла я.

– Вард занимается внутренними делами клана и вардана, гер – воюет.

Уперевшись руками ему в живот, наконец-то, выровняла положение и села удобнее. Подо мной странно пульсировал некий бугор, и я с ужасом догадывалась, что это. От этого понимания моё лицо вспыхнуло с новой силой.

– Вы воевода, – выдавила я из себя, покосившись на своё кресло, которое мне было недостать.

– Можно сказать и так. Прелесть моя, если бы будешь и дальше так соблазнительно елозить на мне, это закончится брачной ночью уже сейчас, – с придыханием шепнул он и нахально подмигнул.

Я мгновенно замерла статуей.

От отвращения меня пробило мелкой дрожью. Наверное, я не смогла сдержать эмоции, и они проступили на моём лице.

– Тебе так противен я или это что-то иное? – уже серьёзнее поинтересовался мужчина.

Этот северянин определённо умел задавать нужные вопросы.

Отведя взгляд в сторону, я пыталась найти подходящий ответ.

– Только безо лжи, – немного грубо шикнул он.

– Я вас не знаю. Вы кажетесь мне странным и жестоким, – промямлила я, сама понимая, что мои слова могут очень ему не понравится.

– Нет, я спросил, противен ли я тебе?

Я внутренне подобралась. Нужных слов не находилось.

– Отвечай, Амэлла, немедленно: «да» или «нет»?

– Мне противны любые прикосновения мужчины, – выдохнула я.

От волнения сжала серую ткань его рубашки. Я всегда умела себя вести: была хладнокровной. Но, этот северянин так легко смог выбить меня из привычной колеи. Смутил настолько, что кожа пылала, при этом я ощущала страх.

Страх перед этим странным мужчиной.

– И как долго эта тварь тебя терзала? Мой целитель ведь не солгал, то были следы насилия, – лицо Каила стало серьёзным.

– Я не желаю с вами обсуждать то, что происходило между мной и моим супругом, – отчеканила я.

Но, как бы я ни старалась сейчас выглядеть высокомерной, мой голос предательски дрожал.

– Твой супруг я, – Каил сдавил мои бёдра и сильнее прижал к возмутительному бугру у него в штанах. – Я спросил, как долго он терзал тебя?

– Я не желаю с вами об этом говорить, – упрямо пробормотала я. – Неужели вам не понятно, что есть вопросы, которые женщинам не задают. Вы действительно ведёте себя как деревенщина.

– А с чего, женщина, ты взяла, что я благородных кровей? – гер хмыкнул.

– Вы северный князь, – напомнила я ему.

– И что? – Каил приподнялся и теперь его лицо находилось в опасной близости от моего. – Мне было двенадцать, когда я впервые занес меч над чужой головой. Я познал удовольствие битв раньше, чем попробовал первую женщину. Я деревенщина: кровный брат бастардов, так у вас называют тех, кого нагулял князь. Но это не помешало ни мне, ни братьям, завоевать свой кусок земли, расширить его и стать вардами. Наш клан уважаем. А теперь, княжна, я получу твои земли, а главное тебя.

Я попробовала отстраниться от него, но быстро поняла, что это невозможно. Разгадав мои манёвры, гер улыбнулся. Его руки скользнули по талии и сжали её, притискивая моё тело к мужскому. Дёрнувшись, оперлась ладонями в его грудь и напряглась, готовая сопротивляться.

Я ожидала насилия, боли, принуждения.

Но он просто обнял.

Широкие ладони погладили мою напряжённую спину.

– Расслабься, моя княжна. Ничего я тебе не сделаю. Ты придёшь ко мне сама, я сотру из твоей памяти его образ, заменив его собой.

Прикрыв глаза, я не знала, как мне реагировать на его слова. Такое смятение. Мысли разбегались, а внутренний голос шептал, что где-то должен быть подвох. Такой красивый сильный воин никогда бы не выбрал калеку.

И именно это отрезвило.

– Я не знаю, зачем вы это делаете, гер Каил, – тихо выдохнула я. – Но я не настолько глупа, чтобы поверить в то, что мужчина с вашей внешностью и положением заинтересуется женщиной, прикованной к инвалидному креслу.

Объятия стали крепче.

– Да, чтобы ты понимала, женщина, – мой висок обжёг поцелуй. – Вы южане совсем крови своей не чувствуете.

– Я знаю об избранных, и считаю это ненормальным, когда мужчина выбирает себе супругу, просто ориентируясь на запах. Это глупость! Должны быть чувства, дружба, страсть, а не просто подходящий аромат.

Каил хохотнул, его рука скользнула на мой затылок и, сжав его, гер заставил меня взглянуть ему в глаза.

– Я Иной, княжна. Мы выбираем себе женщину совсем по другим ориентирам. Таких, как я, мало и боги позаботились о нас, дав возможность увидеть свою единственную. Взгляд, Амэлла. Всё решил один лишь взгляд.

– Глупость, – смущено пролепетала я.

– Нет, не глупость. Ты понравилась мне сразу: такая хрупкая, худенькая, стройная. В больших голубых глазах столько невинности и наивности. Губы сочные. Они настойчиво просят поцелуев. Не женщина, а сплошной соблазн. Но, в то же время в тебе чувствуется сила. Характер не может не восхитить. Взгляд, милая моя, это как проверка – индикатор правильности выбора. Но я и без этого быстро бы понял, что ты именно то, что мне нужно.

Прикусив губу, я растерялась от таких признаний. Он так давил своей аурой. А то, что я сидела, прижатая в его телу, мысли мои не прояснило.

– А теперь скажи, Амэлла, я противен тебе?

Гер Каил настаивал. Его красивые необычные глаза прожигали меня. Он будто в душу заглядывал и видел куда больше, чем я хотела показать.

– Я чувствую твой страх, Амэлла. Он как шлейф тянется за тобой. С первого же мгновения, как я вошёл в этот замок, я ощутил его. Им пропитано всё: куда бы я ни пошёл, в какой комнате ни остановился, я чувствую отголоски твоей боли и страха. И мне это не нравится. Посмотри на меня.

Я отвела взгляд. Но ухватив за подбородок, гер повернул мою голову и вынудил заглянуть в его глаза.

– Я не обижу, не ударю и не оскорблю. Не причиню боль. Не посмею зайти так далеко, как мне хотелось бы, пока ты не скажешь мне «да». Перестань трястись в моих объятьях. Разве я делаю что-то плохое?

– Нет, – пролепетала я, понимая, что обвинить мне его не в чем.

– Поверь, так будет и впредь. Всё, что мне от тебя нужно, – это немного ласки и любовь. Не страх, Амэлла. Ни ложь, ни поклонение, а немножечко тепла. Я хочу возвращаться в твои объятия и ощущать себя любимым и желанным. Без всей этой мерзости вокруг. Ты мой островок покоя.

– Вокруг достаточно женщин… – хотела возразить я, но он перебил.

– Меня не интересуют лживые корыстные особы: от них тошнит в прямом смысле, а я слишком люблю сытно поесть, чтобы держать при себе таких. Придётся тебе, Амэлла, любить меня по полной.

– Я не… – он прижал палец к моим губам.

– И слушать возражения не хочу. Это твоя судьба: бери меня вот такого и люби самоотверженно.

– Гер, что вы…

– Тсс, – палец приласкал мою нижнюю губу, – ты ведь так и не ответила мне. Я тебе противен?

И ведь чувствовала, что он не из тех, кто так просто сдаётся.

Я же абсолютно никогда не сталкивалась с подобным мужским вниманием. Растерялась, как девчонка, и готова была забраться под кровать, лишь бы сейчас не отвечать на его вопросы. Мне нужно было передохнуть, собраться с мыслями.

Слишком много событий для меня принёс этот день.

– Не давите на меня, гер Каил, – тихо, но твёрдо произнесла я и сжалась внутри, не понимая, какую реакцию от него можно ожидать.

– Это так сложно? – усмехнулся он, – что же, раз не можешь так сказать, значит, будем выяснять иными путями.

В недоумении я покосилась на мужчину, но разгадать его задумку не смогла.

Придержав меня, он медленно сел. Чтобы удержать равновесие, я вынужденно схватилась за его плечи. Северянин улыбнулся и подался вперёд. Сжав крепче мой затылок, мягко коснулся губ.

Это не было противно.

Моё тело пронзила странная неведомая до этого момента сладкая дрожь. Не омерзение, а удовольствие.

Это смутило и напугало.

Незнакомый чужой мужчина – захватчик. Враг! Тот, кто всего несколько минут назад грозил расправой моим близким, не мог вызывать во мне такие чувства.

Но это шептал разум, а тело странно податливо обмякло в руках чужака.

Ухватившись за его рубашку, я не шевелилась, не зная, оттолкнуть его или притянуть ближе. Почувствовав мою заминку, Каил провёл кончиком языка по моей нижней губе. Так чувственно и нежно.

Растерявшись, я приоткрыла рот. Рваный выдох звучал особенно громко в царившей в комнате тишине. Прижав меня сильнее к своему мощному телу, Каил скользнул в мои уста. Его язык смело обвёл зубы, коснулся нёба и внутренних стенок рта. Это не вызвало ожидаемой неприязни, более того, ощутив его вкус, мне впервые в жизни захотелось познать всю сладость поцелуя.

Не в силах сдержать этого порыва, я сама коснулась его языка, несмело лизнув.

Это напугало так, что я отпрянула.

Что я делаю?!

Лёгкий смешок, и я оказалась распростёртой на кровати. Надо мной навис довольный мужчина. Склонившись ниже, он снова захватил мои губы в плен. Чуть прикусив, оттянул, доставляя неведомое ранее наслаждение. Прогнувшись, я схватила ткань его рубашки и потянула на себя. Его язык властно ворвался в мой рот, оставляя сладковатый привкус. Руки северянина обхватили мою голову, словно тиски. Его язык лизал мой, дразнился и игрался, вызывая неистовое пламя внизу живота.

Стиснув ноги, я ощутила позорную влагу.

Никогда прежде со мной такого не было. Никто не вызывал столько желания. Застонав, я отстранилась, повернув голову набок.

Пытаясь не дать ему продолжить ласки.

– Моя маленькая княжна оказалась столь горячей девочкой, – хрипло выдохнул мужчина, его дыхание обожгло кожу на моей шее. – А теперь ты ответишь, противен ли я тебе?

– Нет, – тихо выдохнула я. – Теперь я противна сама себе.

Это не было ложью. Поняв, чем сейчас была готова заниматься с чужаком, которого до сегодняшнего дня никогда не видела, я ощутила себя казарменной девкой. Стиснув зубы, выровняла дыхание.

Такое унижение.

– Это неправда, – склонившись, Каил проделал дорожку поцелуев от уголка моего рта до мочки уха, сжав её в зубах. – Просто моя маленькая южанка никогда ранее не знала вкуса страсти. Привыкай, колючка, я буду целовать тебя каждую минуту, что ты проведёшь в моих объятьях, а находиться в кольце моих рук ты будешь всегда.

– Уйдите, – выдохнула я, вполне осознавая, что мужчина здесь ни при чём. Это я оказалась слишком легкодоступной.

– Уйду, но заметь, Амэлла, а страх-то ушёл. Ты чувствуешь его, глядя на меня?

Смутившись, я вдруг осознала, что не боюсь. Он меня злит, я возмущена, растеряна, но страха перед этим огромным мощным мужчиной нет.

Он исчез.

Прикусив губу, я робко заглянула в медовые очи северянина.

– Это ничего, – улыбнулся Каил. – У нас впереди много времени. Я смогу доказать, что я единственный мужчина, который способен доставить тебе истинное удовольствие, – шепнул он. – Ты станешь моей, Амэлла, даже если нам придётся сражаться. Я люблю воевать, моя княжна, и я не проиграл ещё ни одного боя.

– Не понимаю вас, – судорожно передёрнув плечами, я попыталась выбраться из-под мужчины, но он лишь сильнее вдавил меня в матрас.

– Я уничтожу всю тьму, что скопилась в твоей душе и теле. Сотру память о другом, и заставлю тебя стонать подо мной. Умолять войти в тебя. Этот бой не будет долгим, моя Амэлла. Но эта победа будет сладка, как ни одна другая.

Уперевшись в его грудь ладонями, я попыталась столкнуть его от себя. Произнесённые слова смущали и приводили в трепет одновременно. Но вспомнив ночи, когда супруг приходил в эту комнату, я словно обезумела.

– Убирайтесь! – выдохнула я. – Мне не нужен мужчина. Я не хочу, чтобы кто-то касался меня. Не желаю, слышите. Это мерзко и противно. Больно и унизительно. Никогда я не попрошу вас сделать эту мерзость со мной.

Гер поднялся и, глянув на меня с высоты своего немалого роста, качнул головой.

– Я способен заставить тебя забыть его. Забыть всё, что связано с ним. Вычеркнуть из памяти даже лицо. Но я не сделаю этого. Ты поймёшь сама разницу между нами. Осознаёшь, чем насилие отличается от любви, Амэлла.

– Я не люблю вас, – выдохнула, отчаянно собирая крохи своей гордости, что разбилась о плотское желание, которое я испытала к этому мужчине.

– Конечно, не любишь. Мы же ещё толком и не познакомились. Но я исправлю это в ближайшее время. А сейчас поспи немного, прелесть моя неприступная.

– Я не желаю спасть, – воспротивилась я.

– А зря, слишком много переживаний на одну маленькую княжну.

Наклонившись, Каил обхватил моё лицо руками, заставляя смотреть ему в глаза. В них вспыхнул завораживающий тёплый жёлтый огонёк: он разгорался, принося с собой покой и умиротворение.

– Спи, моя долгожданная.

Послушно сомкнув глаза, я ощутила, как проваливаюсь в туман беспамятства.