Громко хлопаю, наблюдая за тем, как моя сестра поднимается на небольшую сцену, украшенную ёлочными гирляндами и огнями. С потолка на нас сыплется искусственный снег, кружась в свете софитов. Это потрясающе красиво и очень атмосферно.

Заговорщически улыбаюсь сестре, взмахнув рукой и дав понять, где нахожусь.

Сегодня наш день.

Мы его заслужили.

Но сама я бы не рискнула толкать здесь речь. Только по очень сильной необходимости.

Глубоко вдохнув, осматриваю зал.

Здесь человек пятьдесят в общей сложности. Те самые сливки общества. При тесном общение они не все так уж плохи.

– Держи, – раздается справа от меня низкий мужской голос.

Искренне улыбаюсь, поворачивая голову. Надо же, он пришёл!

– Спасибо, – благодарю звонко, забирая бокал и заглядывая в глубокие карие глаза своего собеседника.

– Могу я составить тебе компанию? – мягко улыбаясь в ответ, спрашивает Самир.

– О, пожалуйста! – улыбаюсь ещё шире. – Присоединяйтесь…

Его глаза изучают моё лицо, и я краснею. Самую малость.

– Кажется, мы перешли на «ты», – пеняет он, предлагая мне свой локоть, обтянутый чёрной шерстяной костюмной тканью.

– Прости… – прячу я глаза, принимая предложение.

Да, мы переходили на «ты». Но мне отчего-то неловко…

Но я рада его видеть! Очень!

Самир наш меценат. Очень состоятельный меценат, будто они бывают другими.

Мы познакомились пару месяцев назад, и он очень мне помогает. Я приехала в его офис для переговоров…

Это было ужасно!

Мои первые переговоры.

Я растерялась, хоть и готовилась.

Он указал на недостатки моей жалкой «стратегии», но сделал это так тактично и точно, что я даже не разозлилась и не расстроилась!

Мы проговорили почти четыре часа в тот первый день, а потом продолжили за ужином.

Самир гуру бизнеса, у такого человека можно учиться бесконечно, и он делится со мной с искренним удовольствием. Кажется, ему очень нравится моя компания. Мне его тоже.

Ему слегка за сорок, но выглядит этот мужчина потрясающе. Среднего роста, подтянутый и очень ухоженный брюнет. Спокойный и очень-очень умный. Я им восхищаюсь! Он вдовец, и у него есть маленькая дочь.

– Добрый вечер, дамы и господа… – привлекает наше внимание мелодичный голос Миры.

В зале наступает тишина, и я вся превращаюсь в слух.

Помещение зала настолько помпезное, насколько это возможно. Персидские мотивы и неприкрытая роскошь. Но всё здесь сделано с очень большим вкусом. Это самый дорогой отель в городе, и я не сомневаюсь в том, кому он принадлежит.

Моя улыбка вянет, будто я проглотила кислятину.

Здесь повсюду символика с пресловутой буквой «Д» в вензелях. Слава богу, ни одного представителя этой древнейшей фамилии за последние три месяца встретить не пришлось!

Особенно одного представителя.

Вот-вот наступит Новый год, и я жду его как никогда воодушевленно.

Последний год моей жизни был… разным.

Случались дни, когда я впадала в лёгкое отчаяние, особенно когда приходилось питаться одним кофе. Может, я и плакала тогда, от злости в основном. Но боролась с каждой слезинкой, клянусь. Я бы никогда не созналась родителям, да и вообще кому-нибудь, как плохи были мои дела на самом деле…

Теперь я могу спокойно забыть обо всём этом и… двигаться дальше.

Этот вечер посвящен нашему центру. Мы назвали его «Фатима». Сама вдохновительница лишь фыркала, но мы видели, как ей это приятно. Она совершенно точно нашла своё место в жизни. В нашем доме, где столько людей нуждается в искренней поддержке и вкусном ужине.

А что я?

Я неплохо зарабатываю. Платье, которое сейчас на мне, купила сама! Чёрное платье-футляр с глубокими квадратными вырезами на спине и груди.

Это уценённая коллекция, так что я решила себе позволить.

И сразу приструнила сестру, когда она вознамерилась довести мой оклад до баснословно нелепых высот! Я наёмный работник… ну, может, и не совсем обычный, но её деньги – это её деньги, не мои. И я не могу пользоваться ими так, будто имею на них какое-то право… Это неправильно. Я могу о себе позаботиться. У меня есть руки и ноги. И голова.

Бой импровизированных курантов сотрясает зал.

Закусываю губу, потому что меня переполняют противоречивые чувства…

Радость…

И волнение…

Какой-то сумбур в душе, потому что я пока так и не поняла, чего хочу от жизни…

– С Новым годом… – прислонив свой бокал к моему и склонив голову, чтобы перекричать толпу, говорит Самир.

– Взаимно! – кричу я, натыкаясь на недовольный взгляд выцветших старческих глаз. – Мне нужно отойти!

Самир позволяет оставить свой локоть, но быстро добавляет, когда я поднимаю на него глаза:

– Уже уходишь?

– Я должна встретиться с Мирой в гардеробе… но сначала попрощаюсь со старой ведьмой.

Губы мужчины расходятся в улыбке, которая лишь чуть-чуть касается глаз. Самир всегда улыбается так. Будто его в этой жизни уже особо ничего не удивляет.

Это, пожалуй, единственная вещь, которая меня в нём смущает. Такая пресыщенность… чужда мне.

– Тогда я провожу тебя до гардероба, – говорит мужчина, слегка мотнув головой в направлении выхода, – подожду там.

– Ладно, – киваю я, отдавая ему свой бокал, который он принимает без раздумий.

Пробираюсь по залу, отвечая на поздравления.

Я не знаю, как ОНА добилась этого, но меня принимают везде, куда бы я ни ткнулась.

Меня и Миру.

– С Новым годом! – объявляю жизнерадостно, остановившись рядом с сервированным столом, покрытым белой шелковой скатертью.

– А что, сегодня Новый год? – брезгливо фыркает чёрная вдова.

Её ладонь лежит на набалдашнике старинной трости, которая выглядит так, будто досталась ей по наследству от английской Елизаветы. Голова слегка раскачивается, и я никогда бы не поверила в то, что она передвигается самостоятельно, если бы не была тому свидетельницей.

– Да, каждый год тридцать первого декабря, – сообщаю я, бросив взгляд на Фариду, которая делает вид, будто изучает потолок.

На ней платье в греческом стиле и веселенький новогодний венок в волосах. Она выглядит беременной, в самом худшем проявлении этого положения, но все равно очень милой. Муж Фариды – банкир, и он старше её на десять лет, но у них прекрасная семья, и скоро в ней случится пополнение.

– Этот вдовец – то, что тебе нужно, – вдруг заявляет старуха, – будешь как у Христа за пазухой.

– Мы просто друзья, – отвечаю ей с неохотой.

– Друзья… – дребезжит она, кряхтя и посмеиваясь, – он глаз на тебя положил, не дурак. Если предложит замуж, соглашайся!

– Мы просто друзья! – с нажимом повторяю я. – У вас плохо со зрением.

Это правда. Самир никогда не намекал на что-то такое. А если бы намекнул…

Я не знаю…

Он приятен мне во всех смыслах… и как мужчина тоже, но мне кажется, будто он не то, что мне нужно.

Старуха кривит губы и гримасничает:

– Мать не учила тебя почитать старших?

– Я пропустила те уроки!

– Оно и видно. А теперь иди и полюбезничай с ним, только не показывай характер, а то так мы тебя никогда не пристроим.

Глубоко вздыхаю и обращаюсь к Фариде, протягивая руки:

– С Новым годом…

Она встаёт, придерживая свой огромный живот, и шепчет мне на ухо:

– Ему сорок три…

– Прекрати, – смеюсь я, целуя её округлившуюся щёку и поглаживаю огромный живот.

Продвигаюсь к выходу, глядя себе под ноги. Самир снова предлагает мне локоть, и мы выходим в холл, где погружаемся в контрастную тишину. Там никого нет, даже на стойке администратора, и это странно. Свет приглушён, что тоже очень необычно.

В гардеробе всё то же самое.

Там вообще свет выключен и никого!

– Что за чёрт? – удивляется Самир, притормозив меня и слегка прихватив за локоть.

– Тоже мне пять звёзд, – ворчу я, чувствуя его ладонь на своей спине.

– Побудь здесь, я узнаю и вернусь, – просит он, оставляя меня на пороге гардероба.

– Хорошо, – киваю, разворачиваясь и всматриваясь в темноту.

Медленно прохожу внутрь, прямо по полоске жёлтого света, которая лежит на полу.

Вздрагиваю, когда тишину и мрак разрезает знакомый неприятный голос:

– Что ты наплела бедняге, Тинатин? Он в курсе, что тебя стая диких кошек воспитывала?

Глава 7

Тина

Резко разворачиваюсь, покрываясь мурашками с головы до ног.

Игнорируя это отвратительное утверждение, велю себе стоять спокойно, потому что он меня видит, а я его нет…

Успокойся, дура набитая…

Но сердце начинает чудить, будто мне сделали укол адреналина!

– А тебя кто воспитывал? – спрашиваю грубо, всматриваясь в темноту. – Неандертальцы?

Помещение сплошь укрыто тенями и силуэтами. Просто какая-то дурацкая декорация!

– Какой у тебя номерок?

– Иди к чёрту, – отвечаю всё так же грубо, поворачивая голову на звук этого нахального волнующего голоса.

– Я прямо оттуда, – летит из темноты наглая усмешка.

Стою, прислушиваясь к звукам, злясь от того, что не понимаю, где он находится!

– Ты что, шаришь по карманам?! – спрашиваю раздражённо.

Я слышу его шаги и поворачиваюсь, тянусь вслед за ними. Но по-прежнему его не вижу, хотя мои глаза привыкли к темноте.

– Номерок.

Уронив руки вдоль тела, мну свою сумочку.

Желание умчаться куда подальше, обчертыхав его напоследок, очень велико! Но тогда он подумает, будто я испугалась!

Только не в этот раз!

Не дождётся!

Резко раскрываю сумочку и нахожу плоский металлический кусочек.

– Семьдесят два, – бросаю во мрак, зажав сумку подмышкой, – что ты здесь делаешь?

– Это мой отель.

Его?..

– От тебя сбежали все гардеробщики? – нахожусь я.

– Так что у тебя с этим стариком? – интересуется темнота.

Стариком?!

Это просто… просто… невероятно!

Исхожу возмущением, краем сознания понимая, что он просто издевается!

– Не твоё дело! – огрызаюсь я.

На фоне больших окон, через которые проникает лунный свет, вижу фигуру, перемещающуюся среди тёмных вешалок.

Слежу за ней, распахнув глаза и не моргая. Боюсь потерять ее из вида, но это ни к чему, потому что спустя минуту Аид Джафаров появляется из темноты, отбросив крышку на стойке гардеробщика…

Я пропускаю один вдох.

Всего один.

И один удар сердца.

Смотрю на него, приоткрыв рот.

На нём военные штаны с накладными карманами, высокие ботинки и чёрная футболка. Тёмные волосы падают на лоб, лицо заросло щетиной.

Он смотрит с ухмылкой, повесив на локоть моё пальто. Его глаза в тени, но я чувствую их повсюду, борясь с желанием поправить платье или сделать ещё какую-нибудь тупость…

Чтобы скрыть растерянность, кривлю губы и задираю подбородок, заодно закатывая глаза.

Эта одежда так неожиданно подчёркивает мощность его тела, что я просто глупо пялюсь, как распоследняя идиотка, будто мужчину никогда не видела.

В костюме он выглядит хоть как-то цивилизованнее.

А сейчас я вижу, какая рельефная у него грудь, различаю ненавязчивые сплетения мышц на бицепсах и ширину плеч, силу каменных бёдер, прикрытых защитной тканью…

Когда он делает шаг ко мне, моим инстинктивным желанием становится сделать синхронный шаг назад, но я приказываю своим подрагивающим ногам врасти в пол.

Я не сдвинусь с места!

Не сдвинусь!

Аид кладёт моё пальто на стойку и подходит вплотную, оставив между нами сантиметр, не больше.

Мой нос заполняет его запах. Кедр и… что-то металлическое, постороннее…

Волоски на теле встают дыбом, потому что он чужак, он очень близко, и он большой сильный мужчина. А еще его одежда слегка касается моей, и я чувствую… тепло от близости этого самого мужчины.

Смотрю перед собой, то есть на его кадык, окружённый прямой шеей.

– Как поживаешь, Тинатин? – раздаётся над моей головой хрипловатый голос.

– Пока ты не появился, всё было прекрасно… – так же хрипловато отвечаю я, снова забывая дышать.

– Это платье чертовски тебе идёт, – тихо говорит Аид, поднимая руку и захватывая прядь моих волос.

Накручивает ее, медленно пропуская между пальцев.

Закрываю глаза, сглатывая.

Я слышу своё дыхание и его дыхание. И больше ничего. Я вообще забыла, где нахожусь!

И с кем!

Собравшись с силами, поднимаю глаза вместе с лицом.

Аид наблюдает за мной, опустив глаза и точёный подбородок. Его рот немного приоткрыт. Губы полные, хотя раньше я этого не замечала.

Не замечала, потому что мне не нужно это замечать! Он хам и высокомерный кретин…

Освободив мои волосы, он проводит костяшками пальцев по моей груди. По коже над вырезом, которая вмиг становится гусиной! Прямо до самого живота!

Дёргаюсь и почти вылетаю из платья!

Сумочка падает на пол.

– Чёрт… – бормочет нахал, выбрасывая вперёд вторую руку и обхватывая ладонью моё плечо, потому что меня слегка качнуло.

Громко дыша, поднимаю руку и кладу ему на грудь, чтобы он не думал, будто главный здесь…

Аид вздрагивает и резко втягивает воздух, а потом накрывает мою руку своей и тянет её вниз, заставляя прочувствовать каждый сантиметр его горячей каменной груди и такого же живота…

Я слишком заторможена, чтобы сопротивляться…

Он не спускает глаз с моего лица.

Его ладонь горячая и сухая. И она полностью поглотила мою…

Когда он кладёт мою ладонь на свою ширинку, у меня подгибаются колени.

Бешеный всплеск рождается в животе. Такой неожиданный и острый, что я непроизвольно сжимаю бёдра, сотрясаясь от ударов сердца.

Если бы он не держал меня, я бы позорно свалилась на пол!

Тина, господи!

Под моей ладонью он пульсирует. Твёрдый и… господи, горячий, большой, шокирующе твёрдый.

Тупо смотрю вниз на наши ладони… потом на него.

Силюсь что-нибудь сказать, но в горле пересохло, а по руке растекается обжигающее тепло.

...

3 4 5