– То что мы сделали – уже немало. – Визгликов покачал головой и добавил. – Не знаю, как долго будет проходить процесс восстановления психики у ребёнка и неизвестно знает ли Аня о том, что у неё больше нет семьи. Ну и будущее у неё не самое радужное: бабушка там совсем старенькая, так что, скорее всего, после лечения она попадёт в детский дом.

– Мне казалось, что наша работа, это пресечение преступных действий, – Лисицына отвернулась от окна, – всё остальное дело социальных служб. Если мы будем слишком близко впускать каждую подобную историю, то отдел превратится в богадельню. Постарайтесь об этом не забывать, потому что у нас ещё очень много дел. – холодно добавила женщина.

– Чёрт, – несильно стукнул кулаком по столу Визгликов, – мы с Погореловым с утра должны были пойти квартиру этой посмотреть, – он пощёлкал пальцами, – ну, жены мужика со склепом.

Дверь отворилась,  и в кабинет, шурша пакетами, ввалились Латунин с Погореловым и остановились на пороге.

– Чё за похоронное настроение? – Рома обвёл взглядом собравшихся.

– Да как-то не до веселья, – пожала плечами Глаша.

– А мне кажется очень даже до веселья, – Погорелов вытащил из пакета бутылку водки и водрузил её на стол, – точнее сказать, мне кажется сейчас самое время для тимбилдинга.

– Серёжа, ты уверен, что правильно понимаешь назначение тимбилдинга? – спросила Лисицына.

– Я? Да! Ведь буквально это командная работа, а вот то, что всё должно проходить по прописанному сценарию, могут думать только ограниченные люди. – Погорелов поставил перед Глафирой пакет, – Глаша, мы выполнили мужскую часть работы и припёрли ужин с напитками, а ты будь добра преврати всё это, – он задумался, ну короче, чтобы жрать не из пакета и не с бумаги.

– Ладно, пусть будет тимбилдинг. – тихо сказала Лисицына.

***

Утром Визгликов проснулся возле своей кровати на полу, он с трудом оторвал щёку от кожаной поверхности ботинка, который почему-то заменял ему подушку, нащупал плед, который скомканный валялся у него на спине и почувствовал, что у него на голове лежит чья-то рука.

– Доброе утро. – сказал он, поднимая голову на уровень кровати и разглядывая лицо смешно сопящей Анны Михайловны.

Лисицына медленно открыла глаза и проговорила:

– Опять?

– Фиг знает, я на полу проснулся. – Стас завернулся в плед, с трудом поднялся и, взглянув на часы, покачал головой. – Блин, мы с Погореловым вчера договорились на квартиру ехать к девяти, сейчас уже половина. Я побежал.

Выскочив из квартиры, Визгликов пробежал несколько пролётов, но вдруг остановился, потому что понял, что он не так уж сильно опаздывалл, а просто позорно смысля из собственной квартиры. Стас выдохнул, натянул тонкий джемпер поверх футболки и вышел из подъезда. Сейчас ему меньше всего хотелось копаться в гудящей с похмелья голове и выискивать тот момент, когда его здравый смысл впал в анабиоз. Сейчас Визгликову нужна была большая чашка кофе и какой-нибудь бутерброд.

Через час они с Погореловым подъехали по указанному Лидией адресу и, поднявшись на этаж, позвонили в квартиру.

– Иду я, – послышалось из-за двери, – иду, не трезвоньте. – Лидия наконец справилась с замками и, неодобрительно глянув на Стаса и Сергея, поджала губы. – Ну чего вчера-то не пришли?

– Так сложились обстоятельства. – безучастно произнёс Стас. – Мы войдём?

– Чай будете? – спросила женщина посторонившись.

– Нет. Вы с дачи переехали? – Кивнув на не распакованные вещи в коридоре, спросил Стас.

– Конечно, чего мне там в одиночестве кукукать. Да и сыкатно несколько, – женщина запнулась, – ну в смысле страшно.

– Ну я понял. – Визгликов огляделся. – Где комната мужа?

– Вон там в конце коридора кабинет у него. – она кивнула на длинный проход, где в конце светлым пятном падал проём. – Ну, вы сами там, мне особо некогда, на работе зашиваюсь, вас-то ещё вчера ждала, – она неодобрительно покачала головой.

– А где работаете? – Стас покосился на старинные часы, висевшие в большой гостиной.

– Учётчица. – пространно ответила Лидия. – Ну, я пойду в комнату поработаю, а вы копайте, чего вам надо.

– Все бы обыски так проходили. – вздохнул Погорелов. – Чего ищем? – он посмотрел на Визгликова.

– Вчерашний день, – раздражённо ответил тот, – откуда я знаю. Исходные данные у тебя есть? Хозяин пропал, в его склепе неизвестные трупы. Вот и работай.

– Что-то вы сегодня не в духе товарищ начальник.

– А у меня просто до фига поводов для радости. – отрезал Визгликов и пошёл к книжному стеллажу, где сверху донизу теснились внушительные тома разномастных изданий. – Напомни мне, а кем работал наш искомый Пётр?

– Инженер. – Погорелов подёргал ящики стола, но почти все они были заперты.

– А! Ну по профильной профессии у него тут две, три книжки. Всё остальное сильно смахивает на эзотерическую литературу.

– Какую? – оживился Погорелов.

– Не на ту, которая тебе послышалась. – не отрываясь от созерцания корешков книг, сказал Визгликов. – Духовная и эзотерическая.

– Понятно. – протянул Погорелов. – Ящики заперты, надо ключи.

– Серёжа, тебе подсказать, как добыть ключи? – Стас посмотрел на него. – Или всё-таки ты что-то о дедукции слышал?

– Да что вы все заладили, – раздражённо всплеснул руками Погорелов и вышел в коридор.

– Жениться тебе нужно, вон какой нервный стал. – пробормотал ему вслед Визгликов и набрал номер телефона. – Глафира? Я тебе сейчас адрес скину, тут у меня как раз для тебя работёнка. Тихая и не пыльная и ты сто процентов не вляпаешься в неприятности. Так что руки в ноги и ждём тебя с Погореловым на месте. – Стас повесил трубку и пошёл искать Лидию. – Хозяюшка, – Визгликов остановился на пороге комнаты и посмотрел на Лиду, – сотрудница наша сейчас приедет, и мы её с вами оставим, раз уж вы пока дома трудитесь. – Визгликов остановился возле ноутбука, где на мониторе виднелись большие буквы заголовка «Психоанализ и религия».

– Беру подработку, печатаю быстро, тексты набираю для людей. – перехватила она взгляд Стаса. – А чего сотрудница делать-то будет?

– Ну, так сказать, посвятит осмотру комнаты всё своё свободное время. Вы ключи от стола нашли?

– Да в жизни у меня никаких ключей не было. Я и не знала, что он запирает. И убирался Петя сам всё время в своём кабинете, а я и не настаивала, – она пожала плечами, – мне делов меньше. Ну, пусть едет сотрудница, мне все одно, кто его искать будет, лишь бы нашли. Даже если к молодой сбежал, я хоть знать буду.

– Так, а если наш криминалист аккуратно ящики вскроет, вы не против будете? – спросил Стас. – Ломать-то не хочется.

– Не хочется им, – пробурчала женщина, – конечно, не хочется. Зовите, специалиста, пусть вскрывает, а так вещи у Пети ценные, старинные, добротные, портить не нужно.

– А давно Пётр эзотерикой увлекается?

Женщина посмотрела на Стаса долгим, прозрачным взглядом и переспросила:

– Это вы намекаете, что он извращенец какой-то?

– Ну если только духовный, – устало пробормотал Стас. – Давно ли Пётр интересуются вопросами, целительных практик и мистикой?

Лида подняла брови и вздохнув сложила руки на животе.

– Вы меня, конечно, простите, я женщина очень простая, но кое-что понимаю. Вы сейчас его в шизики записать хотите и потом снять с себя всякую ответственность и пристрелить при поимке?

– Мне кажется, мы с вами на одном языке говорим, но друг друга совсем не понимаем. У Петра в кабинете полно литературы по мистике и так далее, поэтому я и спрашиваю. – как можно спокойнее объяснил Стас.

– Так если он к молодухе ушёл, то зачем вам его книжки? – Лидия в упор посмотрела на Стаса.

– И правда, – выдохнул Визгликов, – о чём это я. – он всплеснул руками и пошёл к входной двери. – К вам приедет Глафира Польская и криминалист Казаков. Всего доброго.

– Стас, ты куда? – на площадке Визгликова догнал Погорелов.

– Серёжа я работать, иначе я в состоянии аффекта совершу противоправные действия. А если я эту бабу задушу, то вряд ли смогу доказать, что это была самооборона. – Визгликов похлопал Погорелова по плечу. – Дождись Глашу и Казакова. Мучайтесь тут сами.

Когда Визгликов вышел из подъезда, то увидел, что у него несколько пропущенных звонков от судмедэксперта.

– Нинель Павловна, вы мне по делу звонили? – спросил он, набрав номер.

– Нет, просто, Стасик, за жизнь покалякать. Мне же заняться нечем. – недовольно отрезала Нинель.

– Ой, ну я не то имел в виду.

– Ты далеко от нас?

– Не очень. Могу заехать.

– Давай, нужно покумекать вместе. – сказала женщина и положила трубку.

Визгликов протёр ладонью лицо, сел за руль и покатился в сторону морга. События последних дней совершенно выбили его из колеи, а спонтанные романтические свидания с Лисицыной, о которых он ничего не помнит и вовсе уничтожали даже намёк на какой-то просвет в настроении. Сейчас Стас прекрасно понимал, что им с Анной Михайловной нужно объясниться, но этого ему хотелось меньше всего. Он никогда не заводил служебных романов и после развода с женой не был ни с кем в длительных отношениях. Ещё сегодня нужно было обязательно заехать к матери, посмотреть в её полные слёз молящие глаза и отрицательно покачать головой в ответ на её молчаливый вопрос. Стас прокрутил уже миллион вариантов, куда мог деться Андрей, но ни один из них не имел ничего общего с действительностью. Веселову было уже не допросить, а мужики, сопровождавшие Маргариту, ничего не знали или просто не хотели говорить. Но сегодня Стас намеревался вечером развязать им языки, чего бы ему это ни стоило. Пусть даже карьеры, работы или свободы.

В таких мыслях он подъехал к моргу и, дойдя до кабинета Нинель, открыл дверь.

– Кофе будешь? – не поднимая головы от бумаг, спросила заведующая.

– Нет. Ничего не хочу.

– Тогда садись. – Нинель откинулась на спинку кресла. – Пришли анализы по твоим трупам из склепа. И понимаешь, какая штука, – она замолчала, – почки мне их не понравились. Как бы тебе, простому смертному, объяснить более понятно, – женщина задумалась, – у меня такое впечатление, что эти люди долгое время находились в одном месте. То есть они были живы и находились в каком-то одном месте и, судя по всему, пили одну и ту же воду.

– Как интересно, – вскинулся Визгликов, – а почему вы так решили?

– Так. По-простому не получилось. – вздохнула Нинель. – Ладно, пошли по более длинному пути. Химический анализ солей, конкрементов и внутренней выстилки почек говорит о том, что жертвы, скорее всего, употребляли воду из одного источника, а также ели пищу, приготовленную на этой же воде. Причём вода не из центральной системы – это, скорее всего, родник или глубокий колодец. И вода бралась без применения фильтров.

– Это уже кое-что! Нинель Павловна, я вам уже в любви признавался? – спросил Визгликов.

– Да не дай бог. – Нинель вздохнула. – Я пока не уверена, но, может быть, мы сможем понять состав воды и выяснить хотя бы район. Вряд ли они где-то далеко обитали.

***

Лисицына долго маялась ожиданием в кабинете заведующего отделением больницы, куда доставили её маленькую тёзку. Суровый седовласый мужчина сказал, что вернётся через двадцать минут, но пунктуальность явно не была его главным качеством. Но Анне Михайловне просто необходимо было переговорить с ним, потому что сейчас она не представляла, как допрашивать такого ценного свидетеля, как Аня Нефёдова. Девочка была в шоке, запугана и, как сказали врачи, с тех пор, как попала в больницу, не произнесла ни звука. Сложно было представить, что ребёнок пережил за то время, пока Веселова таскала её за собой и потом ещё это чудовищное самоубийство на глазах у подростка. Не каждый взрослый выдержит такое испытание, что говорить о ребёнке. Но Аня могла обладать информацией, которая может дать хоть какую-то ниточку.

– Слушаю вас. – дверь в кабинет стремительно распахнулась, и заведующий отделением прошёл к своему столу.

– Я насчёт Ани Нефёдовой. – проговорила Лисицына.

– Ну я так-то понял. – врач снял очки, двумя руками почесал длинные отросшие брови. – Анна Михайловна, если вас в жаркий день неожиданно облить ведром ледяной воды, как вы себя будете чувствовать?

Лисицина воззрилась на доктора и несколько секунд молчала.

– Не совсем вас понимаю.

– Когда разгорячённое тело обливают ледяной водой, человек невольно задыхается, а в голове каша. Вот такой пример привёл нам старенький преподаватель, в мою студенческую бытность. И пожалуй, это самый простое объяснение того, в каком состоянии сейчас находится девочка. Её мир сломался, и она не то что испугана или в ужасе, она просто ничего не понимает. – он вздохнул. – Поэтому если вы что-то хотите от неё добиться, то это практически бесполезно и что самое важное, губительно для её психического здоровья. – доктор встал со своего стула. – Я понимаю, всю ценность так называемых горячих следов, но Аня сейчас вам не помощник. У неё, кстати, родные есть?

– Да, бабушка. Очень пожилая женщина и живёт в другом городе.

– Вот если вы хотите помочь девочке, то срочно везите сюда эту пожилую женщину. Посадим, пусть о внучке неотлучно заботится. У меня нет такого количества персонала, а она, как одна остаётся, начинает биться в тихой истерике. – заведующий всплеснул руками. – А вы говорите допрос. Разрешите откланяться, мне пора.

Мужчина прошёл к двери, открыл её, давая понять, что аудиенция закончена. Лисицына вышла в коридор, несколько секунд подумала и набрала номер сына.

– Кирилл, нужно ехать за Аниной бабушкой. Ты же был у неё и телефон знаешь? Ну и отлично, давай без проволочек, прямо сейчас собирайся, постарайтесь завтра приехать обратно.

***

Глафира, войдя в кабинет Петра, покривилась, провела взглядом по книжным полкам и мысленно пожелала Визгликову какой-нибудь небесной кары.

– Лидия, а где ваш муж мог документы держать? – спросила она у хозяйки.

– Ваш старший уже спрашивал, – вздохнула женщина, – я не знаю, я не спрашивала у него. Ищите, – она развела руками, – я ж не против, я в этом всё равно ничего не понимаю. Хотя у меня такое впечатление, что вы просто создаёте вид работы, а не ищите моего Петю.

Казаков, возившийся возле стола и подбирающий отмычку для замков, покачал головой и посмотрел на Лиду:

– Вы не против, я у вас отпечатки возьму.

– Зачем? – изумилась женщина.

– Ну как зачем? Чтобы сразу исключить их. Мало ли вы документы трогали или книги. Зачем нам лишний раз искать.

– Ой, да делайте вы что хотите. Я пошла работать. – раздражённо проговорила женщина и удалилась.

– А зачем вам её отпечатки? – тихо проговорила Глаша.

– Это очень действенный способ избавиться от лишних людей в комнате. Дактилоскопия зачастую сильно пугает, я правда не знаю почему. – слегка улыбнулся Казаков. – Хитрые здесь замки, сразу и не подберёшься, чтобы не испортить.

– Ладно, в первую очередь нам нужно документы на склеп найти, я так понимаю. – Глаша открыла нижние дверцы в шкафчике и вытянула оттуда объёмную коробку с бумагами. – Я, наверное, здесь жить останусь, тут просто кипа документов.

Погрузившись в перебор разнообразных свидетельств, грамот, выписок и прочих составляющих бумажной волокиты, Глаша вдруг вздрогнула от довольного вскрика криминалиста.

– Есть. Открыл.

Глафира встала, подошла к ящикам и увидела, что все они пусты, кроме одного, в котором сиротливо лежал небольшой ключ, без каких-либо опознавательных пояснений.