Глава 2

Четверг, неделя до того дня, который изменил мою жизнь

Как идеально отметить годовщину совместного проживания молодой пары? Ведь дата эта не такая простая, как может показаться на первый взгляд. Именно в этот день наступает пора осознать всю серьезность намерений. Мужчине, конечно! Потому что женщина всю эту кухню от рождения понимает. Как говорит моя мама: «Кольцо или пролежни на диване». Поэтому к подготовке нашей годовщины с Вадимом я отношусь со всей серьезностью и скрупулезностью.

Сижу на работе и с самого утра выбираю подходящее блюдо на ужин. Уже целую неделю. Нам на тренинге по правильному распределению рабочего времени объясняли, что самую важную работу нужно обязательно делать с утра. Только сейчас я поняла, насколько они правы! Если утром я нашла подходящий рецепт, то вечером у меня есть время его опробовать. По-другому никак! Испробовала уже семь рецептов, но не нашла ни одного достойного сегодняшнего вечера.

– Ну и задачка у меня сегодня, – слышу голос Ивана – моего коллеги по отделу.

– Да уж. Врагу такого не пожелаю! – я смотрю на картинку с жареными куриными грудинками, шпинатом под яблочно-виноградным соусом.

– Задал нам шеф задачку!

– Какую задачку?

– А ты еще не заглядывала в офисную почту?

– Нет, у меня сегодня с утра аврал – с Вадимом годовщина! – поясняю я. – И, похоже, близится катастрофа!

– Какая? – Иван уже готов перелезть через компьютер, чтобы узнать все подробности.

– Не знаю, что приготовить на ужин!

– Ах, эта! – Иван садится обратно на стул и начинает что-то быстро печатать.

Иван – неплохой человек, но он мужчина, и это его основной недостаток. Будь он женщиной, мог бы мне посоветовать пару рецептов, но он, как все мужчины, на самом ответственном месте отворачивается и делает вид, что ничего не было.

Ну, хватит ерундой заниматься, за работу! Жаркое с мясом. Вкусно, но банально. Ризотто с белыми грибами. Делали уже…

В кармане вибрирует телефон.

– Он? – Иван понимающе смотрит на меня.

– Да, – произношу обворожительным голосом, не сомневаясь, что позвонить мне с утра на сотовый может только Вадим.

– Ты что сегодня не на работе? – как обухом по голове, бьет меня звонкий голос Светы.

– Да, дорогой! Конечно я на работе! – громко говорю я, многозначительно смотрю на Ивана и выхожу в коридор. В коридоре расхаживают три молодых человека. – Извини, я тебя с Вадимом перепутала.

– Ничего! Поздравляю с годовщиной!

– Спасибо! Нас уже двое.

– В смысле?

– Из тех, кто об этом помнит.

– Понимаю… Значит вы не на Тенерифе.

– Нет, по крайней мере, я.

– А ты думаешь, он помнит про вашу годовщину?

– Не сыпь мне соль на ужин. Тем более, что я еще пока не знаю, что приготовить. Я ему целую неделю напоминала: мохито делала, который мы на первом свидании пили, в метро его в засос целовала, как год назад, бельё в полосочку надевала, как… Обойдемся без подробностей, я тут не одна.

«Молодой человек, – обращаюсь мужчине, завывающему в трубку телефона колыбельную, при этом покачиваясь при этом из стороны в сторону, как кулон гипнотизера. – Вы совсем стыд потеряли? Поете на работе!»

– Тут ребенка по телефону укладывают, – возвращаюсь к Свете. – Вообщем, я напомнила ему, как могла. Думаю, даже если бы он не понимал всю серьезность ситуации, теперь её осознал и готовит мне сюрприз. Только меня очень беспокоит, что делает он это очень тихо, осторожно. Даже слишком.

Я возвращаюсь в наш огромный open-air вместе с горе-отцом.

– Уложили, – шепчет он мне, счастливо улыбаясь.

– Поздравляю! – отвечаю я и представляю себе, как Вадим звонит с работы и убаюкивает нашего малыша. Как мило! У нас будет ребенок! Когда-нибудь будет, конечно… Не сейчас… Мне кажется, нам уже пора узаконить наши отношения. Более подходящего момента не найти!

Кольцо, руку и сердце! Нет, наоборот: сначала руку и сердце, потом кольцо. Так правильно. Впрочем, какая разница? Лишь бы он не забыл про нашу годовщину!!! Мне же ему тоже нужно будет что-то подарить! Диван у нас совсем прохудился… Надо посмотреть в интернете…

Почему у меня в такие романтичные моменты всегда возникают абсолютно неромантичные мысли? Например, когда Вадим первый раз меня поцеловал, я думала только о том, осталась ли у меня после вечернего макияжа помада на губах. Вадим на такие тонкости (как потом оказалось, как и на все остальные) внимания не обращал. Он поцеловал меня на станции прямо перед отправлением состава, да так, что все мое чудо косметического искусства, которое я наводила в туалете на работе не менее часа, размазалось по щекам. Я провожала его округленными от ужаса глазами (он, конечно, подумал, что это я так восхищение его незаурядными способностями выражаю). Как только поезд скрылся в туннеле, я забралась в угол вагона, открыла зеркальце и решила, что такой неаккуратный молодой человек мне не нужен. Света, правда, меня потом переубедила дать ему второй шанс. И он его не упустил. Нашел мою секретную эрогенную зону – мохито, и я не устояла.

Ах, это будет волшебно! Он приходит с работы пораньше, вручает огромный букет красных роз, целует, с улыбкой моет обувь, ставит её на газетку, проходит в комнату, одевается в домашнее, без напоминаний раскладывает вещи по своим местам, предлагает помощь в подготовке вечера. Мне не нужно ничего говорить – он всё читает в моих глазах. Ставит на середину комнаты стол-книжку, достает белоснежную скатерть, которую мы растягиваем, как простыню. Смотрим друг на друга и не можем оторваться, руки наши, наконец, пересекаются. Вадим тащит меня на диван, я его – на кухню.

– Сначала сюрприз! – шепчу.

– Какой? – отвечает он, тяжело дыша от нетерпения.

– Кулинарный!

Вадим в восторге от нового блюда. Тут за окном раздается звук мотора самолета. Мы выглядываем, и я вижу подсвеченный плакат: «Выходи за меня замуж!» «Но ведь над Москвой запрещены полеты авиации! – бурчит голос мамы во мне. «А я на самом краю Москвы живу! – парирую я. – Как раз по ее границе пролетает самолет – так-то!» Вадим тут же падает на колени и достает из кармана огромное кольцо. Я не могу отказаться. На меня смотрят глаза… Глаза шефа! Чёрт! Я же на работе!

– Александра, задание моё получили?

– Да, – выдавливаю из себя.

Господи! Он говорит со мной! Впервые за последние две недели.

– Хорошо.

– Срок вы не указали. Значит, задание несрочное?

– Не указал. Как сделаете, так и перешлете.

Значит, отложим задание на послеобеденное время, потому что, как нам объяснял специалист по правильному распределению рабочего времени, если у вас осталось 15 минут до обеда, лучше и не начинать крупное задание – это время обычно тратится, чтобы по-хорошему включиться в работу. Поэтому ищу дальше рецепты и не иду на обед!

Через час безысходности нахожу котлеты по-гречески. Вадим когда-то похвалил их после вечеринки в ресторане. Вот это будет настоящий сюрприз!

Около двух начинает сильно болеть голова. Очень кстати.

– Ваня, мне что-то нехорошо. Я сегодня пораньше уйду. Мы же можем раз в месяц уходить пораньше, не отпрашиваясь?

– Конечно! А задание от шефа доделывать не будешь?

– Завтра с утра доделаю. Оно же несрочное. А у меня сегодня годовщина… Фарш еще нужно купить и сыр особый. Прикрой меня, если что.

Ваня кивает, и я выбегаю на улицу. Захожу в магазин, покупаю продукты, красивые салфетки, бумажные декорации. Сегодня всё должно быть на высшем уровне! Котлеты по-гречески! Делаю фарш, смешиваю с яйцом, орегано, перцем, солью. Нарезаю сыр Feta тонкими слоями. Раскатываю фарш на фольге, кладу сыр на одну сторону фарша, второй закрываю и выкладываю на шипящую сковородку. Первые котлеты получаются неровными, и я их оставляю для кота моих родителей. Если Васька откажется, так папа съест. Он у нас совсем неприхотливый.

Прошедшие конкурсный отбор котлеты я помещаю на фарфоровое блюдо, подаренное мамой для торжественных случаев. В желудке урчит, я тянусь к одной, чтобы попробовать, и тут же слышу строгое мамино: «СТОП!». Она никогда не разрешала нам с папой брать что-либо с тарелки, пока не придут гости.

– Хоть одну, самую маленькую! – прошу я.

– Сейчас наешься, потом за столом будешь ушами хлопать. Сладкого тоже нельзя. Аппетит перебьёшь.

– Не перебью, – хнычу я.

– Иди лучше, пыль с растений вытри. За день нападало, как снега в непогоду!

Стираю пыль и замечаю, что уже шесть вечера. Быстро протираю полы, накрываю на стол, навожу марафет. Часы показывают семь. Пишу Вадиму первую смс. Ненавязчиво, как говорила Света: «Успеваешь ли сегодня на ужин?». Восемь вечера. Звоню ему. Тоже ненавязчиво – три гудка. Восьмой раз. Тишина. Сажусь на диван и вытягиваю уставшие ноги. Включаю телевизор. Девять вечера. По телевизору передают новости.

Возможно, он организовывает что-то совершенно необычное! Зачем ему мешать? Этакое грандиозное, что мне и в голову прийти не может? Хотя что может прийти мужчине в голову, о чем не успела подумать я – женщина? Предложить руку и сердце, одев мне на руку кольцо во сне?

По телевизору показывают московский вытрезвитель. Пьяный мужик орет в микрофон, что он любит свою девушку и просит её выйти за него замуж. Вглядываюсь в лицо мужика – не Вадим. А жаль. Перехожу с одного канала на другой. Ищу сообщения из других вытрезвителей. Телеведущая сообщает, что погода сегодня хорошая. Сухо и тепло. Поэтому нет разрывов труб в центре города и других аварий, которые могли бы помешать ему добраться до меня (а такое в Москве бывает часто). Ни снегопадов, ни града, ни нападений инопланетян, ни конца света! Чёрт побери!

Просто не верится, что он мог забыть! Иду на кухню и начинаю прибираться. Топлю горе вместе с любимым кофейным набором на дне раковины из нержавейки. Хорошенько смочив, вытаскиваю белое фарфоровое чудо, шмякаю по нему губкой, густо смоченной в зелёном пенящемся геле, долго вожу рукой по часовой стрелке, время от времени глубоко вдыхая приторно-сладкий искусственный аромат яблока. Если бы в жизни всё было так чисто, воздушно и пенисто, как на моей кухне, тогда бы она была действительно прекрасной.

* * *

Входная дверь скрипит, и на пороге появляется грузная фигура Вадима. Электронные часы показывают полночь. Мой благоверный неуверенными движениями шарит по стене рукой в поисках выключателя. Как устал, бедный. Может, корзину цветов через всю Москву тащил на себе? Машина сломалась? После короткого щелчка яркий свет проникает из коридора в комнату. В руке бутылка пива, по которой пена стекает на чистый пол. У меня внутри всё переворачивается – ведь так и оставит, не уберет за собой!

Вадим снимает ботинки и бросает их в угол. Краем глаза замечаю в его действиях какое-то остервенелое удовольствие, как у подростка, который, наконец, во время отпуска родителей дорвался до запретных компьютерных игр. Всё-таки он в глубине души не приемлет порядок. Особенно мыть обувь не любит.

Решаю не подавать голоса до полного выяснения ситуации. Вадим, немного помедлив, поднимает ботинки с пола, потом, ругаясь, швыряет их на газету, рядом с моими чистыми изящными сапожками. Не любит порядок, но старается его придерживаться. Значит, у нас еще не всё потеряно. Напевая под нос какой-то иностранный шлягер, он проходит в комнату и, не раздеваясь, падает на диван. Острый запах лука, смешанного с водкой, добирается до моего чуткого носика.

– Вадим, я возмущена твоим поведением! – не выдерживаю я. – Почему ты бросил ботинки?!

– А я думал, ты спросишь, почему я так поздно и не вспомнил про нашу годовщину?

– Про это я тоже хотела спросить. Всё по порядку. Как ты мог?! В такой день! Да ещё налил пиво на чистый пол!

– Мужику дали восемь лет. Ему двадцать пять светило. Шеф пригласил нас отметить это дело. Мы отметили…

– Конечно, наша годовщина с этим сроком ни в какое сравнение не идет, но мог бы и предупредить! – обиженно заявляю я.

– Мне всё равно, – говорит он серьезно, будто и не был пьяным. – Я ухожу от тебя.

– Как? Но почему?

– Я здесь задыхаюсь.

– Давай я открою форточку?

– Дело не в форточке! Как ты не понимаешь?! Я не могу жить с женщиной, которая спрашивает меня сначала про грязные ботинки, а потом о том, почему я забыл про годовщину. Мне всё время кажется, что ты любишь кухонную плиту и посуду больше меня. И ещё: я ненавижу мыть обувь в раковине.

– Ну, если дело только в раковине. Специальный тазик купим. Это ты отлично подметил! В раковине неудобно. Видишь, ты начинаешь вносить рационализаторские предложения! У нас много общего! Нужно только поискать! И я готова идти на компромиссы! Хочешь? Хочешь, я буду мыть твою обувь!

– Идея неплохая. Завтра я скажу, куда перееду. Обувь буду оставлять за дверью.