Цитаты из книги «Балты. Люди янтарного моря»

протяжении четырех столетий, составивших «золотой век», мы находим постоянное изменение типов украшений. Некоторые стили существовали короткий период времени, другие насчитывали четыре или пять столетий. Следует рассмотреть как единое целое тот период, серединой которого является примерно 300 год, когда балты стали особенно искусны и оригинальны в изготовлении ювелирных украшений.

исключением замечания, что невры придерживаются скифских обычаев, Геродот не дает никаких других сведений об их жизни или происхождении. Он больше говорит о финноуграх, восточных и северных соседях невров, и андрофагах, которых считает самыми дикими, ибо у них нет закона и правосудия. Они кочевники, у них не было постоянных жилищ, одевались как скифы, их язык никто не понимал. Меланхленов, которых можно считать поволжскими уграми, он описывает как людей, носящих черные плащи. Будины (предположительно вотяки) голубоглазы и рыжеволосы. Этот свободолюбивый и властный народ занимается скотоводством. Дальше Геродот пишет, что скифы обратилась к своим северным соседям за помощью для отражения нападения персов. Вожди невров, андрофагов, меланхленов, агафирсов и тавров вступили в союз со скифами. Из сообщения Геродота неясно, насколько земли невров пострадали от вторжения, но он рассказывает, что меланхлены, андрофаги и невры не оказали сопротивления скифам и персам.

Геродот упоминает, что соседями невров были андрофаги, то есть людоеды, которых обычно отождествляли с мордовскими племенами, жившими в Центральной России к востоку от низовьев Оки. В начале XX века чешский ученый В. Томашек, предложивший расшифровку названия «андрофаги» в своих лекциях в Венском университете, считал, что это греческий перевод иранского наименования мордвинов – мардхавар (от корней mard – «человек», xvār– «пожирать»).

Сведения, которые сообщает Геродот, позволяют установить местоположение невров. Во-первых, река Днестр, впадающая в большое озеро на севере, является границей между Скифией и землей невров. Поскольку Днестр вообще не связан с озерами, мы можем только предполагать, что под «большим озером» Геродот подразумевает припятские болота, которые вполне могли стать естественной границей между скифами и неврами. Во-вторых, поселения невров находятся на растоянии трех дней плавания на восток или одиннадцати дней – вверх по Днепру от города Гилы на берегу Черного моря. Отсюда следует, что земли скифов-земледельцев располагались в Нижнем и Среднем Поднепровье. В археологическом плане эта территория связана с распространением чернолесской культуры в XVII–XV веках до н. э., которая развивалась под влиянием скифов и существовала в Среднем Поднепровье, а также с белогрудовской культурой позднего бронзового и среднего железного века, комаровской и белопотоцкой культурами раннего бронзового века. Эти культуры существовали за тысячу лет до того, как их разрушили скифы. Несомненно, что, говоря о «скифах-земледельцах» и их предшественниках, Геродот имел в виду древних славян. Тогда по Геродоту выходит, что невры составляли отдельный народ, живший к северу от скифов-земледельцев или от славян.

Железо появилось в Центральной Европе во II веке до н. э., но только к VIII веку в жизни людей произошли заметные изменения, хотя железные орудия уже были известны по всей Северной Европе. И в Прибалтике до начала X века железо встречается крайне редко, и там сохраняется культура бронзового века. Изменения в культуре в конце VIII века до н. э. связаны не с развитием технологий, а с происходившими тогда историческими событиями. Это был период скифской экспансии из Причерноморья в Центральную Европу.

Зарождение многих индоевропейских групп в Европе происходило более или менее одновременно. Правда, мы можем скорее назвать, чем подтвердить, странное сходство между литовским и санскритом в связи с поздними миграциями, поэтому склонны считать, что более 4000 лет тому назад предки балтов и древнеиндийских народов жили в евразийских степях. Балты сохранили архаические формы быта, они вели уединенную жизнь в лесах, поскольку отклонились от основных маршрутов многих последующих миграций. Как могли прямые предки балтов достичь берегов Балтийского моря и тех территорий, что являются Белоруссией и Великороссией? Движение курганного народа шло от нижнего бассейна Днепра в сторону Центральной Европы и Балтийского моря. Одна часть расселилась вдоль западных берегов Балтии, дойдя до территории Юго-Восточной Финляндии на севере. Другая группа, обладавшая теми же культурными признаками, продвинулась от среднего Днепра к верхнему Днепру, верховьям Волги и территории Оки (Центральная Россия). Между Данией и Литвой

Обозначенное в языке разделение на воинов и ремесленников подтверждается раскопками в погребениях курганного типа. С одной стороны, встречается огромное число совсем бедных захоронений, содержащих только кремниевый нож или горшок, а с другой – исключительно богатейшие погребения, скорее всего принадлежавшие племенным вождям. Могилы указывают также на высший семейный статус мужчины, который, похоже, имел неограниченные права собственности, распространявшиеся на его жену и детей. Часто встречающиеся двойные погребения мужчины и женщины указывают на обычай добровольного приношения жены в жертву умершему. Она должна была следовать за своим усопшим мужем, то есть умереть. Этот обычай вплоть до XX века сохранялся у индусов (вдова сжигала себя вместе с мужем). В Литве он фиксировался в XII и XIV веках.

Носители культуры ямных погребений из приволжских и южносибирских степей и Казахстана неутомимо продвигались на восток. Они обладали колесными средствами передвижения, развитым животноводством, в отличие от земледелия, и были организованы в плотно сплоченные патриархальные единства. Использование колесных средств и расслоение общества на воинов и работников в значительной степени обусловили их мобильность и напор. И хозяйственным укладом, и общественной организацией они выгодно отличались от местных европейских неолитических народов, живших огромными сообществами и скорее матриархатными. Они заняли территорию носителей балканской культуры расписной керамики, туннельных кубков в Центральной и Северо-Западной Европе и культуры собирательства пищи в западнобалтийской зоне и в Центральной России. Но прошло по крайней мере семь веков, прежде чем все эти древние культуры были поглощены или ассимилировались.

Санскритский и балтийский стали теми лингвистическими полюсами, между которыми располагаются все языки индоевропейского происхождения. Наряду со сравнительной грамматикой появились разнообразные сравнительные исследования индоевропейских древностей. Языковые факты стали главным средством для реконструкции доисторического периода в развитии индоевропейских народов.

В 1962 году русские лингвисты В. Топоров и О. Трубачев опубликовали книгу «Лингвистический анализ гидронимов в верхнем бассейне Днепра». Они обнаружили, что более тысячи названий рек в верхнем бассейне Днепра балтийского происхождения, об этом свидетельствует этимология и морфемика слов. Книга стала очевидным свидетельством длительной оккупации балтами в древности территории современной Белоруссии и восточной части Великороссии. Распространение балтийской топонимики на современных русских территориях верхнего Днепра и бассейнов верхней Волги является более убедительным доказательством, чем археологические источники. Назову некоторые примеры балтийских названий рек районов Смоленска, Твери, Калуги, Москвы и Чернигова. Истра, приток Вори на территории Гжатска, и западный приток Москвы-реки имеет точные параллели в литовском и западнопрусском. Исрутис, приток Прегеле, где