Когда ее навестил какой-то человек, она без сомнений приняла из его рук воду. Залпом выпила, потому что во рту пересохло, а затем ощутила головокружение.
Очнулась она от дикой боли во всем теле. Она была подвешена и ее били. Боль растекалась по телу, и Ирине оставалось только догадываться, сколько времени она уже висит на цепях, пока кто-то упорно избивает ее тело ремнем.
Теснота. Звуки глухих ударов. Свист ремня и резкая боль в плечах. Снова тишина. И снова резкий свист и удар, теперь по ногам. И снова и снова чередуется тишина, свист и боль.
Ирина вся сжимается от боли и страха. Время тянется неимоверно долго. Трудно дышать, паническая атака заставляет замирать сердце снова и снова.
От каждого нового удара бедняжка дергается, и ей становится еще больнее. Ее руки выкручены в неимоверной форме. Она находится в подвешенном состоянии под самым потолком, прикованная металлическими наручниками, которые закреплены цепями.
Она не может видеть, но все прекрасно чувствует. Цепи держат ее крепко, не позволяя избежать очередной боли.
Цепи скрываются глубоко в потолке. А на этих цепях повисла Ирина, беззащитная и голая. Она не одна в этом страшном и ужасном месте. Кто-то рядом, она чувствует его присутствие. Этот кто-то хлещет ее ремнем по всему телу. От каждого удара она болтается на цепях как колбаска. Кто ее мучитель, она не видит, глаза плотно завязаны, а во рту специальный круглый кляп. Она уже давно не может нормально дышать и глотать слюни, которых накопилось так много, что они текут рекой, как у шарпея.
Как же давно она тут находится? По ощущениям ее бьют уже около двух часов, а может и больше. Этот мужчина работает без устали. И как у него силы остаются? Ей кажется, от этой боли она даже теряла сознание. Ирина пытается вспомнить хоть что-то. В памяти проскальзывают обрывки картинок.
Последнее, что ее память способна выдать, Дмитрий привез ее в какое-то место, а потом ее напоили водой.
А потом тупая боль в желудке и кромешная тьма.
Но вот темнота отступает, и она начинает чувствовать. Чувствует холод и боль. Она понимает, что на ней нет никакой одежды. Пытается пошевелить рукой или ногой, но нет, не может. Кисти онемели, а ноги затекли. Лишь пальцами ног кое-как удается найти опору.
Что с ней происходит? Кто все это сделал с ней? Она не может в это поверить! Ее подвесили к потолку! Говорить тоже Ирина не способна, во рту что-то мешается. Перед глазами все та же тьма, не видит ничего, но слышит звяканье цепей и глухие шаги. Вдруг, как раскат грома, где-то рядом слышит голос:
– Очнулась, сучка! Наконец-то!
Шаги приближаются. Он все ближе. Ирина сжимается в комок, насколько это возможно, когда висишь на руках. И тут резко, за волосы ее голову дергают наверх. Холодные пальцы крепко сжимают ее щеки. В лицо ударил резкий запах одеколона и табака. какое мерзкое и ужасное сочетание. Ирина пытаюсь увернуться, но рука держит крепко.
Второй рукой ее похититель гуляет по беззащитному телу. Брр… ледяные руки. Ирина вся покрывается мурашками. Кто-то хихикнул и уже совсем другой голос сказал:
– Дааааа, а девка-то чувственная, видно, – тот, кто держит ее, снова пустил в ход ледяные пальцы, от которых Ирина содрогается. – Эй, сделай ей что-нибудь простенькое, я хочу чтобы эта тварь все чувствовала. Мне не нужно чтобы она отрубилась раньше времени.
Потом он добавил более жестким голосом, как Ирина поняла, эта реплика была адресована ей:
– Ты у меня все почувствуешь, абсолютно все. Ты этого никогда не забудешь. Ты будешь умолять меня остановится.
После этого ее наконец-то прекратили трогать ледяными пальцами. И, как Ирина поняла, эти двое отошли от нее. И почему этот говоривший так ее ненавидит? Что Ирина ему сделала?
Мысли роились в голове, стремительно сменяя друг друга, тело болело, а голова раскалывалась еще больше. Да что происходит, в конце концов? Кто эти двое? Где Ирина находится? Что с ней будут делать? Если бы ей ответили на эти вопросы…
Вдруг Ирина почувствовала на руке что-то мокрое, пахнуло спиртом, затем укол иглы. Да-а-а, так лучше, стало теплее и дрожь прошла. Но тут же ее одолел животный ужас. Ирина начала дергаться, еще больше выкручивая кисти и плечи. Как же ей хотелось телепортироваться отсюда куда-нибудь. Да куда угодно, только подальше от этих извращенцев.
Повязка на глазах мешала сконцентрироваться в пространстве. Ирина не могла сосредоточиться и хотя бы примерно представить, что происходит вокруг и это еще больше сводило ее с ума. Все тело охватила дичайшая дрожь. Рядом было, как минимум двое мужчин, которые хотели причинить ей вред, только что Ирина им плохого сделала? Почему они ее связали?
Вдруг один из них произнес:
– Все готово, лекарство уже начало действовать и будет работать примерно четыре часа. Все зависит от ее состояния.
Это, наверное, врач, раз он делал мне укол. Боже, их трое или двое? Что происходит? Снова тот ненавидящий голос:
– Начнем. Дайте мне ремень!
Практически сразу Ирина ощутила сильный удар. Этот человек без чувства усталости. Он наносит все удары размеренно, с одинаковой силой и в разные места. Удары сильные, жестокие и методичные. Как же это больно! Ирина прекрасно понимает, что пощады просить не получится, издеваться будут еще сильнее. Она чувствует все удары, и в то же время она как бы отстранена от этого действия. Что за дрянь они ей вкололи?
Удары все еще продолжаются. Ирина уже не может сдерживать стоны. Все тело просто ноет от боли. Ощущение, что живого места совсем не осталось.
Ирина старается расслабиться, надеясь, так будет меньше чувствительность… Удар по ягодицам, следом сразу по животу. Девушка интуитивно сгибается, но это выходит с трудом, наручники и цепи крепко держат ее. Следующий удар пронзил дикой болью. Он задел сосок. Ирина уже не может держаться и из груди вырывается протяжный стон. Но она не закричит, нет, они не дождутся от нее этого.
С каждым ударом у нее сильнее текут слезы. Когда же это кончится? Ремень попал по бедру и задел промежность. Ирина взвыла, думая о том, что сейчас раскрошит себе зубы! Это невыносимо! Снова удар, опять по промежности. Девушка начинает протяжно выть. Удары учащаются, не давая передышки. Ощущение такое, что всю ее с ног до головы лупят ремнем. Сознание на грани отключения, но темнота не наступает.
На какое-то время удары стихают. Лицо обдает этим жутким табаком и духами. Запах страха и боли. Бедняжку снова поднимают за волосы и прям в лицо выдыхают:
– Ты стонешь от боли или уже от наслаждения?
Ирина пытается отдышаться в эту спасительную паузу, слюни текут рекой, смешиваясь со слезами. При это глотка пересохла. Рука за волосы еще сильнее заваливает голову назад, другая рука с силой надавливает на плечо. Ирина слышит хруст кости и собственный крик. Дикая боль пронзает плечо, и она повисает на цепях как тряпка.
– Да, сучка, вижу, что ты крепкий орешек. Ремень – это слишком мягко для тебя. – шепчет мужчина, и его голос пропитан злобой. Что Ирина ему сделала плохого?
– Тебе нравится, как мы тебя воспитываем? У Димы, смотрю, не получилось, как следует тебя воспитать.
А потом послышался второй голос:
– Меняй ремень на плеть с когтями.
Все, приплыли. Ирину начинает трясти. Плеть с когтями. Ирина представляет, что это такое… Это плеть с вплетенными в ее концы металлическими загнутыми пластинками.
Она начала биться, чтобы освободиться из оков, Ирина знала, что это напрасно, но страх выдавал хорошую порцию адреналина и заряжал силой. Это ни к чему не привело. Ирина почувствовала, как взлетела вверх, теперь она совсем потеряла опору под ногами и просто висела на руках под потолком. Удар. Ирина слышит свой голос словно со стороны, это тяжелый вой, Ирина просто громко и протяжно завывала от боли.
Эти пластины рвали кожу, а кровь текла по телу. Удары были такие же размеренные, с одинаковой силой. Ирина чувствовала, как кожа рвется под когтями. Да, ремень был действительно мягкой игрушкой. В процессе девушка несколько раз теряла сознание.
Но ее быстро возвращали назад в ад ледяным душем или нашатырным спиртом. Садизм продолжался. Ирина уже не могла даже кричать, она просто молила бога о том, чтобы это кончилось. Чтоб она потеряла сознание насовсем, только бы не ощущать больше эту дикую боль.
Ирина хотела навечно уснуть и больше не просыпаться, каждая секунда была проклятым адом на земле. Слезы текли рекой, перемешиваясь со слюной и кровью. Вместо тела была одна сплошная боль. Сквозь затуманенный разум Ирина услышала доктора:
– Если продолжать так и дальше, то она не протянет долго.
На что садист ухмыльнулся:
– Что, жалко стало? Да? Или ты захотел трахнуть ее? Конечно, я все понимаю: молодое тело, красивое личико. Ну ничего, все смогут поиметь ее, но только после того, как я изуродую ее милую мордашку!
– А ты хочешь трахать мясо? Ведь таким темпом она им станет совсем скоро, – не унимался доктор.
– Я подготавливаю ее как раз для того, чтобы всем было приятно ее пользовать, она станет покорной и будет выполнять любые приказы!
Доктор не унимался:
– Ты же говорил, что не хочешь, чтоб она быстро сдохла от боли.
– Да, ты прав, я не хочу, чтоб она сдохла быстро. Ведь это только начало.
Ирина от ужаса содрогнулась. Начало? Серьезно? Ее тут в фарш кромсают и это только начало? От страха замерло сердце. Этот садюга ее прикончит.
Ирину прекратили наконец-то бить, и на почувствовала, как ее опускают на пол.
Грохот цепей, и девушка ногами ощущает холодный пол. Но они ее не слушаются и просто подгибаются. Цепи все так же грохочут, Ирина опускается на холодный пол падая на колени. Ее резко хватают за волосы и вынимают кляп изо рта.
Наконец-то она судорожно хватает ртом долгожданный воздух. Но это было не долго, ей снова разжали рот и на затылке защелкнули замки. Теперь у нее во рту было металлическое кольцо.
Она услышала звук молнии и как в ее рот пытаются затолкать огромный член, который чисто физиологически не поместился бы в рот человеку.
О, черт, нет, только не это! Ирина пытается сжать зубы, но это ни к чему не приводит, зубы упираются в плотный металл. Садист еще крепче перехватил ее голову и с еще большим остервенением толкает член в глотку. Ирина начинает давиться, ей нечем дышать. И тут раздается сиплый голос садиста:
– Бей ее сильнее!
Практически одновременно с фразой ее пронзает сильнейшая боль в спине. Ирина кричит, но член садиста прерывает ее крики. Он вогнал его уже по самые яйца. Он с остервенением начинает трахать ее в рот. Ирина давится, пытается кашлять, но он не дает ей даже вздохнуть.
На секунду он вытаскивает член, девушка пытается отдышаться, но не может, тут же у нее вырывается крик от очередного удара по спине плетью. Но и крик садист глушит загнанным обратно членом. Ирина не знает, сколько это уже продолжается, у нее иссякают силы. Она чувствует, что на спине нет живого места, там фарш. И чего он добивается? Потом она слышит глухой голос садиста:
– Продезинфицируй.
Удары прекратились, Ирина ощущает сильный запах спирта и то, как на нее что-то льют. Аааааааа …. Острая боль во всем теле, Ирина пытается изогнуться, вырваться из его хватки, орет животным криком, но садист кончает ей в рот и наконец-то хватка становится слабее.
Чудом Ирина умудрилась вырваться, пожертвовав приличным клоком волос. Да пофиг, вырастут, вся боль заглушается ранами, которые залили спиртом. А садист с ехидным смехом растирает сперму по ее рту. Ирину наконец-то вырвало, и она отрубилась без сил. Темнота, спасительная темнота.
Ее кружит словно на карусели. Сознание медленно возвращается. И девушка понимает, что ее опять поднимают на цепях к потолку. Рот свело от металлического фиксатора, глаза все так же завязаны. Боже, хватит, пожалуйста, убейте. Но нет, они этого не сделают, им нужно что-то другое… Но что?
Ледяные руки схватили сосок и выкрутили с нечеловеческой силой, попутно оттягивая его. Опять запах спирта и раздирающая боль – сосок пронзил металл. Не успела Ирина опомниться, как второй сосок постигла та же участь. В это же время ее начало трясти. Холодные руки вцепились в ее клитор. Ирина начала дергаться и извиваться, она уже не думала, что это поможет, просто тело инстинктивно работало независимо от нее.
– Нет! Нет! Нет! Не надо! – Ирина кричала, насколько ей позволяло кольцо во рту. Она молила мужчину не делать этого, но наружу вырывалось лишь мычание.
– А ну-ка хватит дергаться! А-то я тебе грудь оттяпаю! Хочешь этого? А сейчас мы поиграем с иголочками. Тебе же нравится эта игра? Игры в иголочки… О чем он?
Пока эти мысли проскакивали в ее голове, промежность уже искупали в спирте. Аааа, как же Ирину бесит этот спирт! Сколько у них его еще в запасе? Над ухом разносится шепот садиста:
– Сейчас я тебе сделаю прокол, горизонтальный. Я проколю твой клитор и введу иглу в твой мочеиспускательный канал. Тебе обязательно придется это по нраву!
Адская боль. Это сложно описать. Наверное Ирина умерла и попала в ад. Может быть, она что-то сделала в этой жизни не так?
Потом снова порка. Ирина хочет отключиться, но не может. Они ввели ей какой-то препарат, который притупляет сознание, но не помогает притуплять боль.
Доктор снова что-то говорит, но Ирина не разбирает слова. Слишком больно, не может сосредоточиться. Он что-то спрашивает у нее. Снова трогает грудь. Это когда-нибудь кончится?
О проекте
О подписке