Часть I

1

В маленькой комнатке при свете керосиновых ламп Грэйс рожала долгожданного ребёнка, но что-то шло не так, она это чувствовала своим материнским сердцем.

– Вот он, наш мальчик, – проворковала акушерка.

– Почему он не плачет?

Акушерка обескураженно молчала. Она хлопала младенца по попке, но тот молчал.

– Что-то не так? – и откуда только силы взялись? Грэйс приподнялась на локтях, обеспокоенно вглядываясь в лицо Розы.

Роженица откинулась на подушку, почувствовав новый прилив боли. Схватки продолжались.

– Да у тебя близнецы! – всплеснула руками акушерка.

Через полчаса у четы Перри было уже два мальчика. Вот только младенца, родившегося первым, так и не удалось вернуть к жизни.

Обессиленная Грэйс плакала, когда взволнованный муж залетел в комнату, она прошептала ему:

– Прости меня!

– За что, милая?

– Я не смогла, не смогла…

У её груди копошился новорожденный. Он недовольно морщил лицо, не понимая, почему его мамочка не обращает на него никакого внимания, и почему, в конце концов, его не покормят.

– Он голодный, покорми его.

Грэйс судорожно прижала единственного живого сына к груди. Тот заплакал.

– Ты так задушишь его!

Молодая жена посмотрела на мужа. И Уильяма обдало такой волной холода, что он обхватил себя руками, пытаясь согреть.

– Мы назовём его Аленом, – бормотала Грэйс – да, Ален Уэйн Перри.

Она, казалось, забыла о мертворождённом сыне, вглядываясь в крошечное личико Алекса.

– Какой же он красивый, правда, Билли?

– Конечно, самый красивый мальчик на свете.

«Я смотрел на этот новый, чужой мне мир и поражался количеству красок и звуков. И эти мужчина и женщина, мои родители, какие они трогательные и смешные одновременно. А где мой брат? Верните мне брата!!!»

Ален вдруг расплакался, да так горько, что растерявшаяся Грэйс не знала, что делать.

– Господи, да что с ним? Роза, почему он так плачет?

Пожилая женщина взяла на руки крохотный комочек и что-то заворковала над ним. И ребёнок начал успокаиваться.

– Ничего, такое бывает, – успокоила она молодую мать, но сама была не на шутку взволнована. Дитя плакало от боли, вот только, что у него могло болеть так сильно?

В комнате уже было убрано, все разошлись. Покинутый всеми мёртвый малыш лежал на кровати рядом с Грэйс. Она, казалось, только заметила его.

– Боже, что это?

Уильям взял мёртвого сына на руки. Слёзы потекли по лицу мужчины.

– Мы будем любить Алена за двоих.

– Дай мне его!

– Зачем?

– Я сказала, дай!

Теперь у неё на руках было два сына, одинаковых, как две капли воды.

– Вот теперь всё в порядке. Оба моих сыночка со мной.

– Опомнись, Грэйс, у нас только один сын.

– Не говори чушь. Вот видишь, два?

«Да она обезумела!»

– Мы должны похоронить его.

– Кого?

– Ты прекрасно знаешь кого.

– Не дам! Положить такое крохотное существо в холодную землю?

– Тебе надо отдохнуть.

– Ты прав. Глаза слипаются.

Пока жена спала, Уильям обо всём договорился. Крохотный гробик… Боль была невыносимой. Но больше всего его беспокоило, как с этим ударом справится его жена. Он очень любил её, несмотря на тяжёлый вспыльчивый характер, и очень боялся за рассудок Грэйс. Ведь у них теперь есть сынишка с белым пушком на голове и синими, почти чёрными глазами, дух захватывало от этой красоты. Уильям сел за стол, подперев голову руками. Он устал за эти дни, эта извечная погоня за лишним центом, а теперь их трое и придётся работать вдвое больше.

Из дремоты, в которую он начал погружаться, его вывел страшный крик. Мужчина бросился в спальню.

– Он мёртв! Билли, я убила нашего мальчика! – кричала Грэйс, вне себя от горя.

Уильям подскочил к ней, попытался обнять, но жена оттолкнула его.

– Не прикасайся ко мне! Я убийца!

– Успокойся, милая. Он уже родился мёртвым.

Грэйс посмотрела на него бешеными глазами.

– Над нами проклятие! Я знаю.

– Малышка, у тебя были тяжёлые роды. Кто же мог предположить такой исход?

Ален пискнул. Грэйс сразу же схватила его, прижала к себе, дала грудь.

– Его надо похоронить?

– Конечно, как же иначе?

– Ты такой холодный, здравомыслящий, – с презрением произнесла Грэйс.

– Не говори так, мне больно не меньше, чем тебе. И я оплакиваю нашу потерю, но теперь мы должны думать и об этом чуде, а не только о себе.

– Ты прав, прости меня.

– Я люблю тебя. И спасибо за этот драгоценный подарок.

Они оба вглядывались в личико сына, пытаясь предсказать его будущее, но малыш, уже насытившись, спал.

– Он улыбается, клянусь Всевышним!

Уильям погладил огрубевшей ладонью головку сынишки.

На следующий день у Грэйс опять случилась истерика. Когда Уильям вошёл в дом, Грэйс сидела на стуле и, крепко прижимая к себе мёртвого ребёнка, пела ему колыбельную. Муж подошёл к ней, присел на корточки.

– Милая, отдай мне ребёнка, его надо похоронить и научится жить дальше.

– Уйди! Ты ничего не понимаешь! Убирайся!

И вдруг из спальни послышался плач Алена.

– Ты оставила его одного?

Уильям вынес кричащего сына, протянул жене.

– Ты забыла о нём. Его надо покормить.

Она подняла на него глаза. И Уильям отшатнулся, на дне глаз, которые он так любил, плескалось безумие.

– Нет, не забыла. Как ты мог такое подумать обо мне?

– Грэйс, милая, отдай мне Джесси, пожайлуста. Мы должны смириться.

– Как ты его назвал?

– Джесси.

– Джейсон? Красивое имя. Для могильной плиты.

Она истерически расхохоталась, но спустя несколько секунд, смех прекратился, и ему на смену пришёл поток слёз.

«Слава Богу!»

На улице было слякотно, снег превратился в серую кашу, чавкающую под ногами. Супруги Перри поддерживая друг друга, плелись на кладбище, там под скромной могильной плитой они похоронили маленького сына, который даже не успел на посмотреть на этот грешный мир.

2

Ален открыл глаза. В окно врывались предрассветные лучи, но он этого не замечал. Ален смотрел перед собой, ему было жутко и радостно видеть перед собой мальчика, похожего на него, как две капли воды, такого же белокурого и с такими же синими глазами. Вокруг ночного гостя разливался яркий белый свет, а глаза его горели каким-то непонятным огнём. Нежданный гость кивнул ему и молча позвал за собой. Ален встал и пошёл за ним. Он не чувствовал ни прохлады раннего утра, ни накрапывающего дождика, а просто шёл за братом. Чего тот хотел и куда вёл, мальчик не догадывался, но не спрашивал, будучи уверенным в том, что брат не нанесёт ему вреда. Джесси как будто летел в воздухе, странно, но Алена это не удивляло.

«Он ангел, Господи, он ангел».

Ален сложил руки в молитвенном жесте и воззвал к Богу с благодарностью.

А Джесс всё устремлялся вперёд, не оборачиваясь назад.

– Подожди, я не успеваю! – хотелось крикнуть Алену, но его язык онемел, он мог только хрипеть.

И тут брат повернулся к нему. Алена охватил ледяной ужас от того, что он увидел. Его тело было телом маленького мальчика, но лицо… Его лицо выглядело, как гипсовая маска, глаза смотрели без всякого выражения, и у него совершенно не было рта. Ален упал на колени и закрыл лицо руками.

– Не надо, я прошу тебя.

Джесс или кем там было это существо, хрипло рассмеялось, и Алена затрясло от ужаса.

И вдруг он почувствовал, как его плеча коснулась чья-то рука. Как ему удалось удержаться и не закричать, приходилось только удивляться. Он медленно повернул голову. Рядом с ним стояла мама. Память как будто стёрли. Ален оглянулся вокруг.

– Как я здесь оказался?

Он жутко замёрз, пижама слабо спасала от холода, мальчик прижался к матери и расплакался. Она накинула ему на плечи куртку, но его продолжало трясти, теперь он не понимал почему. В душе был какой-то горький осадок, пустота и боль от потери.

– Что случилось? Ты почему ушёл из дома?

– Я не помню, я ничего не помню, – сквозь рыдания произнёс он.

Грэйс подняла его на ноги, взяла за руку и повела домой. Спустя несколько минут он успокоился.

– Ты же мог так заболеть! – увещевала мать – Что же с тобой случилось, горе ты моё?

– Не знаю, мамочка, очнулся на улице. Я помню, как заснул в постели, а потом сразу здесь.

Голос опять начал дрожать, появилось лёгкое заикание, мама прижала его к себе, погладила по голове.

– Ну, ну, успокойся, я рядом и никому не дам тебя в обиду.

Маленькие пальчики вцепились ей в плечи, причиняя боль.

– Правда, мамочка, правда? – он поднял на неё большие глаза, в которых блестели невыплаканные слёзы.

– Конечно, мой дорогой, а как же иначе? У нас всё будет хорошо, только ты никуда не должен уходить один, запомни это.

– Да, мамочка, я запомню.

3

Ещё не было и шести утра, а они уже были на могиле Джейсона Перри. Грэйс молча плакала, обливая слезами небольшую могильную плиту. Ален смотрел на неё, и его маленькое сердце разрывалось от боли, он не знал, как помочь ей. Он просто подошёл к матери и обнял её.

– Мамочка не плачь, я люблю тебя.

– Я знаю, сынок, но мне очень плохо. Давай помолимся за Джесси.

«Я устал! – хотелось закричать мальчику – Сколько можно? Обрати внимание на меня!»

Он слышал её невнятное бормотание, и вдруг увидел мальчика своих лет, опершись о накренившийся крест и скрестив на груди руки, тот смотрел на них.

Ален сузил глаза, пытаясь рассмотреть его.

«Господи! Это мой брат.»

Он хорошо помнил их последнюю встречу и ужас, испытанный им. Брат мысленно звал. Ален отрицательно покачал головой, пытаясь сопротивляться молчаливому призыву. Но Джесси не отпускал, и Ален, как в трансе, направился к нему. Улыбка Джесси ширилась по мере того, как к нему подходил брат.

– Ну, здравствуй, братишка!

– Джесс, это снова ты?

– А кто же ещё?

– Но почему ты здесь?

– А где же мне ещё быть? Вы ведь не отпускаете меня. Я постоянно нужен вам. Больше не боишься?

– Чего?

Джесс ухмыльнулся и начал таять.

– Подожди! Мы ещё не договорили! – закричал Ален во всю силу своих лёгких.

Птицы сорвались с веток деревьев. К нему тут же подбежала мать.

– Что случилось, Ален?

– Мама, я видел его.

– Кого? Кого ты видел?

– Джесси.

Больше он ничего не чувствовал, только прохладу земли, когда коснулся её щекой, а потом сознание покинуло его.

Он очнулся в крепких объятиях.

– Господи, ты так напугал меня. Что же ты увидел? Ты мне расскажешь?

Мальчик отрицательно покачал головой, комок подступил к горлу, не давая дышать. Ему было всего лишь четыре года, но вопросы теснились в его голове, ответы на которые всё не находились. Почему Джесси показался ему? Почему его брата, кроме него, больше никто не видел? И чего ему следует бояться?

– Ты увидел, Джесси? Что он сказал тебе?