– Хороший отвар, поить бы им тебя месяц, – задумчиво проговорил Ксай, пока я принимала на этот раз приготовленное им, правда, из моих запасов, общеукрепляющее зелье.
– Не, месяц не нужно, – отмахнулась я. – Две недели хватит.
– С твоим-то стремлением к суициду? – скептически хмыкнул арэйн.
– Неправда, я ничего такого не хотела. Но не могла же я позволить им убить Фейлу… – я осеклась и перевела взгляд на девушку. Глубоко, размеренно дыша, она спокойно лежала под одеялом и, как сказал Ксай, просто спала. Судя по рассказу арэйна, пока я пребывала в бреду, он привел Фейлу в чувство, немного подлечил ее целебными отварами из своих запасов и даже накормил, после чего девушка заснула. В течение дня я тоже приходила в себя, пила различные снадобья и вот теперь, когда на землю потихоньку начала опускаться темнота, чувствовала себя намного лучше. За Фейлу тоже можно было больше не беспокоиться – совместными усилиями девушка пошла на поправку. Но мне не давал покоя другой вопрос. Немного помолчав, все же решилась: – Что ты сделал с теми арэйнами?
– Развеял, – пожал плечами Ксай.
– Что? – я чуть не поперхнулась очередным глотком горячего отвара. Нет, вполне закономерно я не ожидала ничего хорошего, но чтобы так?
– Магия Смерти позволяет не просто убивать, но и превращать тела в прах. Или ты предпочла бы соседство с пятью трупами?
– А зачем ты их вообще убил? – услышанное по-прежнему с трудом укладывалось в голове.
– Инира, ты нарушила закон, – Ксай внимательно посмотрел мне в глаза. – Никто и никогда не имеет права вставать между хозяином и его рабом. Тебе грозило очень серьезное наказание. Учитывая, до какой степени ты довела конфликт, пара десятков ударов плетьми – наименьшее из зол. Темница на длительный срок, поступление в услужение хозяину рабыни, смертная казнь… возможны любые варианты, все зависит от влияния владельца рабыни и его желания тебя наказать. Мне не хочется проверять, на что хватит его фантазии.
Раньше меня, наверное, ужаснули бы рассуждения Ксая. А сейчас я спокойно, почти равнодушно встречала его взгляд. Он спас меня от неизвестного наказания, которое вполне могло грозить смертью. Убил арэйнов, потому что я нарушила важный закон, а в его планы не входило отдавать меня на растерзание владельцу рабыни. И, если уж быть откровенной, виновата здесь я – Ксай всего лишь устранил проблему, которую мне удалось создать для нас обоих. Причем сделал это наиболее эффективно и надежно – теперь не осталось ни одного свидетеля моего преступления, а значит, и привлечь к ответственности перед законом не сможет никто.
Что самое ужасное, мне не было жаль арэйнов и терзаться чувством вины я не собиралась. Наверное, я просто зачерствела. Но, сколь ни пыталась осознать, сколь ни прокручивала в голове тот факт, что арэйны погибли из-за моего вмешательства в чужие дела, не чувствовала ничего. Жизнь в мире арэйнов давно превратилась для меня в выживание, где всем наплевать на других, где побеждает сильнейший. И тот, у кого есть сила, может творить что пожелает. Как некогда поступил со мной Гихес. Или как сейчас поступает Ксай, преследуя свою выгоду и потому защищая меня.
Возможно, спасая незнакомую девушку, я поступила неправильно. Кто знает, что ее подвигло к побегу, так строго здесь караемому. Но в тот момент я не думала об этом. Я видела запуганную, загнанную девушку, на которую замахивается разозленный мужчина. Я ведь даже не сразу поняла, что вступилась за человека. Словом, я не думала вообще – просто действовала, боясь опоздать. Зато теперь появилось время поразмыслить, и я самой себе удивилась – зачем? Зачем защитила девушку, до которой мне нет абсолютно никакого дела? Ведь за меня-то никто не вступался, если ему в том не было выгоды. Разве я что-либо и кому-то должна? Нет и еще раз нет! Только себе я могу доверять, только о себе и должна заботиться. А безответственный порыв защитить – наверное, всего лишь рефлекс, оставшийся с того времени, когда я наивно верила в высшую справедливость и чужую бескорыстную доброту. Но, раз уж я в это ввязалась, следует во всем разобраться и довести дело до конца.
– Если я совершила такое ужасное преступление, то почему арэйны так спокойно себя вели? Пытались, конечно, взломать охранный круг, но особо не мучились.
– Они знали, что ты никуда не денешься. И, полагаю, не видели причин нервничать. Возможно, даже решили немного развлечься.
– Да уж… – я передернула плечами, вспомнив, как именно собирался один из них развлечься. – Когда приходила в себя, Фейла ничего не говорила?
– Говорила. Она ответила на мои вопросы.
– И не испугалась арэйна Смерти?
– Испугалась. Потому отвечала быстро, почти без запинки. Чтобы меня не злить.
– Что она рассказала?
– Ничего особенного. Сбежала из родной деревни, потому что устала каждый день работать у хозяина. Просила арэйна отпустить ее трудиться вместе с остальными в поле, но тому нужна была прислуга в доме. Арэйн был вспыльчивым и часто поднимал руку на Фейлу. И не только руку, – хмыкнул Ксай. – Иногда любил пинать. Наконец она не выдержала и сбежала, ну а наказание за побег одно – пойманного раба лишают жизни. И, надо заметить, раньше ни один раб наказания не избегал. Ее найдут, Инира. В любом случае. А мы к тому времени должны быть от Фейлы далеко. Я не собираюсь убивать каждого, кто предъявит права на рабыню.
Тяжелый взгляд Ксая заставил передернуть плечами. Я понимала, что он прав, однако что-то внутри меня противилось тому, чтобы бросить девушку, зная, какая участь ей уготована.
– А если отправить ее в Лиасс? Дать немного денег, отвести к лекарю или просто на постоялый двор в какой-нибудь деревеньке. Раз она привыкла к деревенской жизни.
Взгляд Ксая сделался еще мрачнее.
– У тебя есть подходящие координаты?
– Да, думаю, подберу.
Наутро Ксай воспользовался заклинанием перехода между мирами, чтобы отправить Фейлу в крупную деревню неподалеку от моего города. Лекари там были, немного денег мы девушке выдали, а значит, она должна справиться. Ну а если что-то пойдет не так, это уже будут не наши проблемы. Главное, арэйны до нее не доберутся, ведь раньше рабы не сбегали столь далеко, в другой мир.
Я так и не поговорила с Фейлой. Пыталась немного рассказать о человеческой жизни в Лиассе, но девушка дрожала, косясь на меня с таким ужасом, что я постоянно сбивалась и теряла мысль. В итоге все свелось к заявлению Ксая: «Ты же работала в доме хозяина, значит, видела, как живут арэйны. Жизнь свободных людей почти ничем не отличается от жизни арэйнов». На него Фейла смотрела с еще более диким ужасом, чуть ли не теряя сознание – видимо, к арэйнам Огня она привыкла, а вот арэйн Смерти, легенда Арнаиса, был для нее кем-то вроде ожившего кошмара из детских страшилок. Но Ксай к подобной реакции на свою персону привык и потому нисколько не смутился. Мне же, наоборот, было неприятно видеть такой страх. Похоже, полуобморочная Фейла попросту не верила, что ее действительно собираются отпустить, да не просто бросить в лесу – отправить в мир, где люди свободны.
– Почему ты согласился со мной? – спросила я, когда зеленоватое пламя туннеля погасло. – Ты ведь мог настоять на том, чтобы оставить Фейлу здесь.
– Нельзя полностью исключить вероятность, что нашедшие ее арэйны не узнают о нас. Все-таки пятеро из них пропали. Без расследования или, как минимум, допроса, здесь бы не обошлось. Отправив Фейлу в Лиасс, мы полностью обезопасили себя.
Я ожидала услышать подобный ответ.
Гикари меня поразили. Только сейчас, приблизившись к животным, я по-настоящему их рассмотрела. Ночью, когда пришла в себя, что-либо увидеть мешала темнота, утром во время завтрака и открытия Ксаем портала все внимание было занято Фейлой. А гикари… они оказались необыкновенными! Внешне похожие на лошадей, только с более тонким, изящным, я бы даже сказала, хрупким строением, они обладали такими же крыльями, как у арэйнов. Сами тела, гибкие и сильные, с перекатывающимися под блестящей шкурой мышцами, были вполне привычных мастей. Привычных, разумеется, для мира арэйнов, потому как один из жеребцов мог похвастаться насыщенным бордовым цветом. Если шкура его отливала закатно-кровавым, то грива и хвост – более рыжие, словно языки пламени. Но больше всего потрясли, конечно же, крылья. Белоснежные, искристые, переваливающиеся блеском подрагивающих частиц энергии стихии. Какой именно? Наверное, это Ветер, ведь каждая частица похожа на пылинку хрустальной россыпи. Белые, но в то же время как будто немного прозрачные искры. Второй жеребец тоже впечатлял сочетанием угольно-черного тела с белыми крыльями.
– Они прекрасны, – выдохнула я, не в силах подобрать подходящих слов для описания чувств, что охватили меня при виде удивительных существ.
– Магические создания стихии Ветра, – произнес Ксай, задумчиво рассматривая то ли гикари, то ли меня, любовавшуюся гикари. Потом усмехнулся: – Твоего зовут Огонек.
Ну да, похож. Если увидеть издалека бегущего или летящего коня, то его гриву и хвост, наверное, можно принять за настоящее пламя. Пока я раздумывала, чего смешного в имени «Огонек» – так и у нас любого норовистого, игривого жеребца, независимо от масти, назвать могут – Ксай добавил:
– А моего зовут Огонь.
Так вот что Ксая позабавило! Огонь для него и Огонек для меня, как для младшей и менее опытной в нашей команде. Правда, мне сейчас, как и в последние несколько недель, было не до смеха.
– Собираемся, – скомандовал Ксай.
– Я хочу посмотреть на деревню, откуда сбежала Фейла, – твердо, без каких-либо эмоций глядя на арэйна, сказала я. Голос прозвучал мрачновато, в тон мыслям, терзавшим меня с вечера и лишь ненадолго отступившим при виде красавцев-гикари.
– Хочешь? – задумчиво повторил Ксай, окидывая меня странным взглядом, после чего вдруг недобро усмехнулся: – Будет тебе рабская деревня.
Мы пристроили сумки на гикари, немного подпортив изящный вид животных походными баулами. И только когда нужно было отправляться, я сообразила, что не представляю, каким образом гикари управлять.
– А как… на них летать? – спросила растерянно.
– Почти как на обычных лошадях ездить. Различаются только некоторые нюансы в натяжении поводьев и наклоне корпуса седока, в связи с увеличением количества команд. Я покажу.
Пришлось потратить немного времени на мое обучение, но результат того стоил! Когда я забралась в седло, было так странно видеть выступающие из спины гикари крылья, большие, переливающиеся множеством хрустально-белых искр. Волнующе, наверное, даже чуточку страшно было отдавать команды Огоньку. Сначала заставила его двинуться медленной рысью вперед, потом разогнаться и, наконец, взлететь. Для тренировки мы выехали из леса, потому ничего не помешало, когда расправились крылья. Оттолкнувшись ногами, гикари взмахнул крыльями и оторвался от земли. У меня перехватило дыхание, что-то внутри ухнуло вниз. Огонек быстро начал подниматься вслед за Огнем.
А потом мы летели над лесом. Взмахи сильных крыльев, плавные движения, как будто не летим, а плывем. Ветер обдувает лицо, холодя щеки и развивая за спиной длинные волосы. Иногда начинают слезиться глаза, но это такая мелочь, когда вокруг восхитительные, бескрайние просторы, над головой светит остывшее солнце, а земля, такая открытая и беззащитная, словно лежит на ладони. Постепенно душу наполняет ощущение свободы и восторг. Сейчас, с высоты полета, все кажется таким мелким и глупым, недостойным ни переживаний, ни тревог. И ведь знаю, что, снова ступив на землю, буду тонуть в своей обиде на мир, злиться на себя, на окружающих, на то, как несправедливо устроена жизнь, снова буду предаваться мрачным мыслям, но именно в этот момент хочется избавиться, очиститься от грязи. Прямо под ярко сияющим солнцем, в потоках воздушных просторов так хочется стать лучиком света с безмятежными мыслями, за которые не будет стыдно перед величественной красотой неба.
О проекте
О подписке