Глава вторая

Просить отца о чём бы то ни было Лее не пришлось, потому что королева добралась до мужа первой.

– Вы знаете, что вытворила наша дочь?! – с порога воскликнула она, врываясь в их общую гостиную, где король-консорт мирно проводил вечер с интересной книгой.

– Которая из?.. – индифферентно уточнил он, не прерывая чтения.

У них с супругой были совершенно разные представления о том, где начинается это «вытворили», поэтому он не видел причин вскакивать и возмущаться раньше времени.

– Лея! – королева принялась нервно расхаживать по гостиной, заломив руки. – Она… она целовалась с библиотекарем!..

– В пятнадцать? – позволил себе удивлённо приподнять брови король-консорт, после чего с сомнением в голосе протянул: – Вы правы, дорогая, стоило подождать ещё хоть пару лет, – и спокойно вернулся к чтению.

Королева возмущённо всплеснула руками.

– И это всё, что вас беспокоит?! – воскликнула она.

Тот пожал плечами, вздохнул, с тоской посмотрел на книгу и всё-таки отложил её, потом встал, подошёл к супруге и нежным привычным жестом взял её подрагивающие ладони в свои.

– Вашего беспокойства хватит на двоих, дорогая, – мягко отметил он. – Поэтому позвольте мне побыть оплотом спокойствия.

Как ни взвинчена была Кая, манера супруга вызывала у неё тёплую сентиментальную улыбку.

Она отчаянно давила эту улыбку – ей казалось, что ситуация требует от неё предельной серьёзности, – но та всё же выразила себя в её голосе, когда она перешла на домашний тон:

– Рэн… – она беспомощно взглянула в глаза мужу. – Но она кричит, что выйдет замуж только за него!.. или сбежит!..

– Лея? – удивился тот, смаргивая и пытаясь прикинуть, как велики шансы на то, что дочурка исполнит свою угрозу.

Пришёл к выводу, что Лея может, но говорить об этом жене не стоит, потому что это только спровоцирует её на усиление давления на дочь.

– Ей всего пятнадцать, – вместо того мягко заговорил он. – Какие девчонки в её возрасте не испытывают глупых влюблённостей?

Королева открыла было рот, чтобы заявить, что уж она, совершенно точно, ничего подобного не испытывала и не вытворяла, но муж с тёплым смешком перебил её, припомнив её собственную юношескую любовь:

– Да-да, свой шанс целоваться с Се-Крером по тёмным углам дворца ты уже бездарно упустила, милая, так что не завидуй!

– Ты снова делаешь это! – возмущённо обличила его Кая, пытаясь вырвать свои руки.

– Что именно? – с невинным видом переспросил он, руки отпуская.

Бросив на супруга недовольный взгляд, она пояснила:

– Свои дипломатические игры!.. – и снова принялась нервно расхаживать по гостиной, от украшенного резьбой камина – до забитого бумагами и письмами секретера, а потом обратно.

Король-консорт лишь покаянно развёл руками: мол, ну куда тут без дипломатических игр?

– Я его уволю, конечно, – бормотала, меж тем, королева. – Но что она устроит в ответ?

Сегодняшняя истерика дочери произвела на неё впечатление.

Понаблюдав за её мельтешением, король-консорт с досадой воскликнул:

– Да не суетитесь вы так! Давайте сперва разберёмся в ситуации!

Королева хотела было возразить, что тут разбираться не в чем, поскольку ситуация и так предельно прозрачна, но король уже начал действовать: вызвал лакеев, отослал одного из них за документами по проштрафившемуся библиотекарю, другого – за чаем для королевы, третьего – искать самого библиотекаря, дабы забрать у него ключ от библиотеки и велеть ожидать в приёмной.

Как ни странно, череда лаконичных спокойных приказов, которые раздавал муж, королеву успокоила. Присев в любимое кресло с парчовой обивкой, она подумала, что, в самом деле, сейчас они во всём хорошенько разберутся и решат все проблемы. Незачем паниковать, нужно просто изучить дело!

Вскоре она наслаждалась ароматным чаем с мелиссой, а король-консорт, меж тем, перелистывал весьма скромную и тонкую папку, постоянно прихмыкивая.

– Что там? – наконец, не выдержала Кая, выбирая с подноса тарталетку с ягодами – все, как на подбор, были на редкость аппетитными на вид.

– Да гнать вашу разведку надо! – иронично фыркнул король. – Прошляпили всё, что могли!

– Нашу разведку! – досадливо поправила королева.

Досаду её, впрочем, сразу сгладили спелые малиновые ягоды с выбранной тарталетки.

– Моя разведка таких промахов не допускает! – хвастливо приврал король.

Он вот уже тридцать лет управлял внешней разведкой государства, поэтому вечно сравнивал её с внутренней – конечно, не в пользу последней.

– Ваша разведка допускает промахи и похуже! – не осталась в долгу королева, которой было обидно за внутреннюю разведку.

– А! – поймал её на слове король. – Вот видите, то, что наша дочь целуется с библиотекарем, – ещё не самая страшная вещь на свете!

Кая искренне рассмеялась, восхищённая талантом мужа уводить любой разговор в нужную ему сторону.

– Хорошо, хорошо! – капитулировала она, наливая чай и во вторую чашку тоже – поскольку король-консорт так увлёкся изучением документов, что позабыл обо всём остальном. – Так что вы там вычитали?

Машинально взяв предложенную чашку, король с удовольствием прихлебнул чаю и поведал:

– Да было бы, что читать! Старательный мальчишка, одержимый учёбой. За него потому и просили, чтобы он и при деле был, и мог бы доступ к книгам получить. Отзывы самые лестные, – добавил он, перелистнув свободной рукой бумаги, – их послушать, так у него другой жизни и нет, только за книжками чахнет.

Королева вздохнула. Она не любила увольнять талантливых и старательных людей, но не видела никакого другого варианта – разве что дочь отсылать? Нет, это уж совсем крайняя мера!

– В общем-то, всё просто, дорогая, – наконец, отложив бумаги, король тоже занялся выбором тарталетки, и испытал с этим те же затруднения, что и супруга. – Раз парень любит учится – нужно это дело поощрить. Отправим его в университет!

Лицо королевы отразило скепсис. Университет находился в десяти минутах пешего хода от дворца, и она сомневалась, что дочка не найдёт способов туда пробираться.

Между тем, король, выбрав, наконец, тарталетку – с голубикой – отпил чаю и пояснил:

– В Кармидерский, разумеется.

– В Кармидерский! – тут же просияла королева, всей душой одобряя идею.

Это через море, да через соседнюю страну, больше месяца пути!

– А чтобы Лея не возмущалась, – продолжил разворачивать свой план король, – обставим это под тем соусом, что её кавалер должен сперва проявить себя и доказать, что достоин принцессы. Пусть сперва выучится, добьётся чего-то в мире науки – и тогда только приходит!

Лицо королевы отразило глубокое сомнение.

– А если… – недовольно протянула она.

– Помилуйте, дорогая! – воскликнул король, взмахнув в воздухе своей чашечкой. – Пять лет! Да они оба за эти годы думать друг о друге забудут!

Королева улыбнулась. В словах мужа был резон: юношеская любовь недолговечна, а тут ещё и разлука, и яркая насыщенная жизнь для обоих, и море новых знакомств…

– Как вы всё просто разрешили! – тихо улыбнулась она, чувствуя теперь неловкость за то, что так распереживалась из-за проблемы, которая решается столь просто.

– Потому что не надо ничего усложнять на ровном месте! – наставительно поднял палец король и, захватив недоеденную тарталетку, встал и подошёл к секретеру, где тут же и принялся писать два приглашения.

– Я думаю, поговорим с ними обоим сразу, – параллельно делился он мыслями с королевой. – За семейным завтраком. Мило, по-домашнему. Не стоит обострять, в возрасте Леи они всё слишком близко к сердцу принимают.

Отпив чаю, Кая со вздохом призналась:

– Я, кажется, и без того уже всё обострила.

– Значим, сгладим милым семейным завтраком, – отмахнулся король, дописывая приглашение для Нея и вызывая лакея, чтобы сразу доставил и отпустил парня из приёмной.

Над приглашением к дочери он возился чуть дольше – искал золотую середину между официальным тоном и родственной сердечностью. Ему хотелось подчеркнуть, что мероприятие это, с одной стороны, чуть ли не смотрины, с другой – всё же разговор семейный. Наконец, справившись с этой нелёгкой задачей, он отправил и это приглашение – успев уже и доесть свою тарталетку – вернулся к столику, не садясь, взял чашку и допил свой чай, поставил чашку на место и протянул руку королеве.

Та, занятая мыслями о том, как теперь сгладить сегодняшнюю ссору с дочерью, машинально встала и позволила себя вести; лишь в коридоре опомнилась:

– Постойте… куда вы меня тащите? – потребовала она объяснений от мужа.

Тот тоном «это само собой разумеется» ответил:

– В библиотеку.

Ответ этот ничего для Каи не прояснил.

– Зачем? – попыталась разжиться подробностями она.

Возведя глаза к потолку, он лаконично пояснил:

– Целоваться, разумеется.

– Что? – возмущённо выдернув у него свою руку, она остановилась. – Ну, знаете ли!..

Он показательно и выразительно вздохнул. Для него было очевидно, что львиная доля возмущения жены базируется на том, что вот она-то никогда ни в какой библиотеке не целовалась, и даже в голову ей такое не приходило!

По правде говоря, это возмутительное упущение – что они ни разу не целовались в библиотеке – было связано исключительно с тем фактом, что они попросту никогда не оказывались там вдвоём. Поэтому, с точки зрения короля-консорта, это упущение требовалось срочно исправлять.

С точки же зрения королевы, было совершенно недопустимо предаваться тому, за что она только что так ругала родную дочь – несмотря на то, что ей грозили поцелуи с собственным мужем, а не с каким-то там библиотекарем.

– Рэн!.. – воскликнула она скорее жалобно, нежели возмущённо.

Смерив её оценивающим взглядом, король-консорт предупредил:

– Я так, пожалуй, не дождусь библиотеки.

Королева оглянулась через плечо: на небольшом отделении от них следовали двое стражников, лакей и фрейлина. Целоваться на глазах у них ей, определённо, не хотелось.

– Это шантаж! – попеняла она мужу, возвращая, тем не менее, ему руку.

Он, эту руку подхватив, уверенно отправился дальше, согласно кивая:

– Он самый. Кошмар, до чего вы меня довели!

– Но это совершенно неприлично! – на ходу прижавшись щекой к его плечу, пожаловалась она.

– Кошмар два раза, – не стал отрицать король.

Она лишь вздохнула, но больше спорить не стала.

Тем более, что до библиотеки они уже дошли – король отпер её только что полученным ключом – а дальше ей стало совсем не до споров.