Цитаты из книг автора «Мария Баганова»

Действительно, конфликтность, заносчивость, неумение ладить с людьми – эти качества всю жизнь создавали Нуриеву проблемы, даже когда он был уже мировой знаменитостью, ну а тем более – в ранней молодости.

Он любил оставаться независимым, и проявлялось это часто в поступках резких, всю нашу театральную общественность шокирующих. Например, по окончании школы Рудик первый раз приходит на урок. Заходит в зал и становится у палки. А была такая традиция, что самый молодой берет лейку и поливает у палки и на середине. Все стоят и ждут, когда он будет поливать. Рудик тоже встает, избоченясь, и стоит перед всеми, смотрит. Тогда кто-то ему говорит: «Рудик, ты самый молодой, давай поливай». Нуриев показал всем длинную фигу, взял свои шмотки и ушел из зала. То есть он до этого унизиться не мог. Я потом спросила его, почему он не полил. «А почему я должен поливать?!» – «Ну, так принято, – сказала я, – самый молодой поливает пол». – «Я, во-первых, не такой молодой, – говорит он мне, – а потом, там есть такие бездари, которые только поливать и должны!»

То есть все советские артисты. Иначе в то время и быть не могло: идеология подразумевала, что советские люди все делают лучше всех. Это разозлило Нуриева, и он отказался идти получать медали, Сизова отправилась за ними одна. Сам юный Нуриев был потрясен, увидев хореографию Ролана Пети – непохожую на все, что он видел до сих пор. Он даже пробрался к нему за кулисы, что было категорически запрещено советским артистам, и через переводчика сумел поговорить и выразить свое восхищение.

Рудольф Нуриев поступил в училище в семнадцать лет. Конечно, это было очень поздно – но по тем временам не критично. Образ жизни людей был совсем иным, и порой талантливые танцовщики слишком поздно определялись с выбором профессии. Поэтому в тридцатые годы Ленинградское училище практиковало прием «великовозрастных» учеников на вечерние курсы, а в сороковые возобновило эту практику – по понятным причинам: слишком у многих «правильный» возраст для поступления пришелся на годы войны.

Его партнершей была легкая и грациозная Алла Сизова, прозванная «летающей». Тогда в 19 лет она очень старалась все сделать правильно, и академизм ее танца ярко контрастировал с буйством Нуриева. Их отношения вне сцены складывались крайне тяжело, и причиной опять же был злой характер Нуриева: «Не забывай, твой народ триста лет жил под татарским игом», – говорил он, утверждая, что именно он главный в их танце.

все выпускники Александра Пушкина танцевали очень хорошо. Безукоризненно. Но только Нуриев танцевал необыкновенно – и очень плохо с точки зрения техники. Сказывалось его очень позднее поступление в училище. Эта смесь необыкновенного темперамента, дикой природной грации, желание танцевать и довольно плохой техники производила впечатление дикое – но удивительно прекрасное, незабываемое.

Несмотря на нищету, Фазлиевы-Нуриевы были людьми гордыми и род свой возводили, ни много ни мало – к самому Чингисхану.

«Ваша молодость и потребность счастья слишком живо напоминают нынче мне мою старость и невозможность счастья».

налицо была наследственная отягощенность психики моего пациента – невропатическая или психопатическая. Вкупе с упоминавшимися в разговорах припадками, это давало мне некую основу, чтобы начать исследование.

всюду Нижинского сопровождал ошеломляющий успех. Он стал не только премьером труппы Дягилева, но и его любовником.