Цитаты из книг автора «Мария Акулова»

когда подойдет к дверному проему, окликнул. – Настя, – девушка вздрогнула. – Мы ночью, когда ехали, считали светофоры, помнишь? – она кивнула. – Зеленых было больше, я выиграл. Ася вскинула взгляд, смотря на него с опаской. Знала ведь, что дальше будет. – Мы на желание играли. – Какое ваше? – в горле пересохло, губы тоже – пришлось облизать. – Ты же сказала, что знаешь. Давай проверим. Пришлось проверять. И не то, чтоб совсем не хотелось, просто немного страшно. Страшно подойти ближе, привстать на носочки, укладывая ладони на плечи, поблагодарить взглядом, когда он приобнимает за талию, помогая держать равновесие, склоняет голову, чтоб целовать было удобней. Но страшней всего, конечно, было именно поцеловать. Страшно потому, что это безумно приятно. Так, как никогда. И оторваться сложно, потому что просто не понимаешь – зачем отрываться? – Знаешь, – потому-то первым оторвался именно он. От губ, но из объятий не выпустил. Так и стояли, молча смотря друг на друга. Долго, целую вечность, и дальше бы стояли, если б снова не он. – Пей кофе, он на кухне, а потом я отвезу тебя домой. Хорошо? Насту кивнула, вновь опускаясь на пятки, а потом молча вышла, пытаясь скрыть розовые щеки и разочарование во взгляде. Быстро выпила кофе, быстро позвонила маме и Оле, быстро обулась, куда более проворно, чем вчера, забралась в машину, а потом снова молчала всю дорогу, не зная, что сказать. Нырнула глубоко в себя, пытаясь понять. Что чувствует, чего хочет, а чего боится, стоит ли бояться? – Не заезжай, пожалуйста, – Глеб послушно остановился за аркой. Даже мотор заглушать не стал – думал, она выскочит, приглушенно пискнув 'спасибо' и 'до свидания', но Настя удивила. Вновь развернулась в кресле, как ночью, дождалась, пока он посмотрит в ответ. – Мне стыдно за вчера. Очень. И я пойму, если ты никогда больше не захочешь иметь со мной дело, – на ты Настя перешла, конечно, без разрешения, но какой смысл церемониться, когда вы вроде как уже перешли на более тесный уровень общения, – но… В общем, я хочу попробовать. – Что? – по выражению лица Глеба сложно было понять, что творится у него в голове. – Что-то… – долго смотреть на него было сложно, потому Настя опустила взгляд, потом снова подняла и снова опустила. – Куда-то пойти… Попробовать… – Ты вчера говорила, что не хочешь влюбляться в меня. – Не хочу, – Настя была предельно честна, и снова смотрела в глаза, чтоб и он не сомневался. – Умом не хочу, но, кажется… Я живу не только умом, – даже улыбнулась, самоиронично, конечно, но Глебу нравилось смотреть на любую ее улыбку. – Заеду завтра в семь. – Хорошо, – с души будто камень упал, и в этот же момент Настя поняла, что сделала правильно, ведь боялась куда больше, что откажется

'В случае чего (Глеб)'. Отлично. – Стоп, – и вот на этом тормозить Настя перестала. Взяла свой телефон из чужих рук, вытянула ладонь, призывая помолчать, заговорила сама. – Глеб Юрьевич, или я, или вы чего-то не понимаете. Я благодарна вам за помощь, но… Больше в ней я не нуждаюсь.

взбирались на Настину гору, Глебову

Человека можно забрать, отдать, взять, попользовать, выбросить, убить. Нельзя только воскресить.

– Говорят же, что дети – цветы жизни. – На могиле родителей!

– Здравствуйте, – пришлось приложить все усилия, чтоб «здравствуйте» не прозвучало как «сдохните», ведь именно второе слово крутилось на языке.

Вряд ли найдется много вещей, которые большинство из ныне живущих откажется сделать за миллион. Только логика Саши сработала по-другому. Не важно, занимаешься ли ты сексом за копейку или за десятки тысяч долларов. И в первом, и во втором случае – ты продалась, просто во втором случае – элитно. Так же не важно, предали тебя за тридцать серебряников, или да десяток миллионов. Элитно, но тебя все равно предали.

мстящий должен быть готов, что на нем круговорот мести не остановится.

– Живи сегодня, Сашенька. Не ныряй с головой в прошлое, там слишком бурное течение, из него сложно выбраться.

В мужчине должно быть желание меняться. Цель, ради которой он готов меняться. Если он видит, что все нужное получает от жизни и так, скалу с места не сдвинешь. А вот стоит почувствовать, что он может что-то важное потерять – происходят кардинальные преображения…