Глава 2

После тщательного осмотра Брин решил, что перелома нет. Ссадина протянулась по всей длине бедра, но пока ее обрабатывали, собака вела себя спокойно, лишь негромко заскулила, когда Брин попробовал согнуть лапу Флосси, чтобы проверить, цел ли сустав. Зато на порезанную курятину псина набросилась с необычайной жадностью. Проглотив ее, Флосси снова бессильно откинулась на бок, но ее взгляд, исполненный преданности и любви, был прикован к Чарли.

– Так нечестно! – запротестовал Брин. – Мне достается грязная работа, а вам – благодарность.

Он закрепил конец бинта и посмотрел на женщину и ее собаку. Кудри Чарли почти касались головы Флосси, а нос – собачьего носа. Флосси выглядела так, словно не мылась несколько месяцев, но Чарли, казалось, этого не замечала.

– Ей не помешало бы искупаться, – сказал Брин, и Чарли посмотрела на него с презрением, которое он явно заслужил.

– Вы предлагаете снять с нее эту красивую белую повязку, унести собаку от теплой печки и бросить в ванну?

Флосси взглянула на Брина с тем же упреком, который читался и во взгляде Чарли.

Брину захотелось рассмеяться, а ведь он давно этого не делал.

Раскаты грома раздавались теперь все дальше от дома. Собаки, перестав бояться, тоже собрались на кухне всей сворой и теперь все тут обнюхивали. Брин почесал Флосси за ухом, и тут же образовалась целая очередь из псов, желающих, чтобы их тоже потрепали за ушами.

– Вы не можете погладить одного, не погладив всех, – сказала Чарли и снова коротко рассмеялась своим замечательным смехом, отчего Брину захотелось…

Нет! Нельзя о таком думать! Ему и без того хватает проблем, и, в довершение ко всему, он сейчас расположился перед старинной печкой, и слабого света древней керосиновой лампы едва хватает, чтобы рассмотреть сидящих перед ним дворняжек, ожидающих, когда их приласкают. А хозяйка смотрит на них и улыбается. Тем временем снаружи… Черт! Цена машины, на которой он сюда приехал, настолько велика, что на эти деньги можно приобрести неплохой дом. Как теперь объяснить то, что произошло?..

– У меня на плите вкусный, густой суп, – сказала Чарли, отрывая Брина от размышлений о разгневанных конкурсных управляющих, агентах по взысканию долгов и продавцах автомобилей, которые вряд ли поверят в его невиновность.

Он постарался сосредоточиться на собаках. Будут ли они ревновать друг к другу, если он потратит, скажем, полторы минуты на Собаку Номер Один, а затем две минуты на Собаку Номер Два? Он решил не рисковать и посмотрел на часы. Чарли заметила это и улыбнулась.

– У вас в машине есть все, что вам понадобится на ночь? – спросила она. – Если хотите сходить туда за своими вещами, я могу одолжить вам зонт.

Это вернуло Брина к самой главной проблеме: он ведь застрял тут до утра и ему надо где-то переночевать. Об этом надо думать в первую очередь, а не о том, сколько секунд он чесал за ухом Пса Номер Один.

– У вас найдется свободная кровать? – осторожно спросил Брин.

– Да. Я размещу вас в задней части дома, чтобы собаки вам не мешали. Они спят со мной. Все, кроме Опоссума. Он – мой сторожевой пес и обычно спит у задней двери. Но если гроза не утихнет, он тоже будет ночевать в моей комнате. И Флосси, разумеется, будет спать со мной.

– Вы будете спать с Флосси? Она ведь вся в грязи!

– Я уверена, что это хорошая чистая грязь, – бодро ответила Чарли. – И вы не представляете себе, как сильно я волновалась за эту собаку. Если бы у меня была половина королевства, я бы отдала ее вам в знак благодарности прямо сейчас.

– У вас есть запасная зубная щетка?

Чарли моргнула.

– Простите?

– Я питаю легкую неприязнь к молниям, – признался Брин. – Пусть лучше мои вещи остаются в машине.

«Надо бы сказать Чарли о том, что случилось», – подумал он, но решил, что она уже и так достаточно бледна. Не хватает ей только услышать вдобавок о том, что, подойди он к машине на пару секунд раньше, был бы расплющен эвкалиптом, как и спорткар. Впрочем, об этой свалившейся на голову проблеме думать сейчас не хотелось.

– У меня есть запасная зубная щетка, – ответила Чарли. – Если вы не возражаете против розового цвета с перламутром, она ваша.

– Вы готовы отказаться от такой красивой щетки ради меня?

– Я ведь уже сказала, что вы заслуживаете половину моего королевства. И это была вовсе не шутка.

– В таком случае я удовольствуюсь зубной щеткой, тарелкой супа и кроватью для ночлега. И больше ничего у вас не попрошу, – заявил Брин.

– Отлично! – согласилась Чарли и потянулась, чтобы тоже почесать за ухом одного из псов.

Ее пальцы случайно коснулись руки Брина, и от этого прикосновения все разом изменилось.

Напряжение между ними стало почти ощутимым.

– Итак, отведаем супа, почистим зубы и отправимся в постель, – предложил Брин.

– Еще чего! Размечтались! – резко бросила она, но тут же пробормотала, запинаясь: – Я не это имела в виду… Знаете, я не имела в виду…

– Я вовсе не думал предлагать вам заняться сексом, – произнес он бесстрастно, понимая, что лжет.

– Собирались!

– Если и так, это неправильно.

– Я ничего не знаю о вас, – заявила Чарли и тут же спохватилась: – Но даже если бы знала…

– Я фермер из Великобритании, – сообщил Брин, ощутив внезапный порыв объясниться. – Мне тридцать пять лет, приехал в Австралию по семейным делам. Завтра возвращаюсь в Лондон.

– И все равно это не означает, что я лягу с вами в постель.

– Конечно нет, – усмехнулся Брин. – Может, бури действуют так же возбуждающе, как и устрицы. Но мы взрослые люди и сможем держать себя в руках.

– Да, – подтвердила Чарли, но в ее голосе прозвучало сомнение.

– Так что давайте познакомимся чуть ближе. Не в качестве вступления к сексу. Просто для того, чтобы разрядить атмосферу и предупредить возможные недоразумения. Как я уже сказал, я фермер. Живу в паре миль от границы с Уэльсом и приехал сюда потому, что мой дядя…

Брин запнулся. Как объяснить Чарли, что натворил Томас? Только не сейчас. А лучше вообще не трогать эту тему. Ему не хотелось даже думать о Томасе.

– Мой дядя жил в Австралии несколько лет, а затем переехал. Мне нужно было разобраться с вещами, которые он тут оставил. Но я уже все закончил. А что насчет вас?

Чарли с сомнением посмотрела на него, словно не понимая, что сейчас происходит. Впрочем, Брин в этот момент чувствовал себя так же. Напряжение между ними нарастало, и сверкающие за окном молнии были тут ни при чем. А может, винить следовало именно их? С электричеством связано много всего странного.

– Я дизайнер интерьеров, – произнесла Чарли наконец. – У меня был… У меня есть свой бизнес в Мельбурне. Но сейчас я присматриваю за семью собаками, двумя коровами и пятнадцатью курами, пытаясь подыскать для них новых хозяев. Я нахожусь в ожидании чуда, которого не случится. А между тем, мистер Морган, меня ждут собственные дела, и мне не до мыслей о сексе с кем-либо, тем более с вами. Так что пока вы гладите собак, я налью нам супа, а там посмотрим.

– Утром я уеду.

– Разумеется. Как только я… – Чарли запнулась и нахмурилась. – Ах да! Дорогу ведь перегородило упавшее дерево! Чтобы оттащить его в сторону придется нанять людей. – Но тут ее лицо прояснилось. – Хотя эту проблему можно решить иначе. Если у вашего автомобиля клиренс достаточно высокий, а округу затопит не сильно, можно будет выбраться на шоссе через пастбища.

– Утро вечера мудренее, – ответил Брин.

– Я постоянно это себе твержу, – вздохнула Чарли, с трудом поднялась на ноги и посмотрела на него в тусклом свете лампы. – Вот было бы здорово, если бы мне не приходилось этого делать!

Первый натиск бури остался позади. Ветер, гром и молния стихли. Брин удобно устроился в приличной кровати, в сто раз лучше того твердого ложа, на котором он спал последние несколько дней в мотеле.

Карлсбрук был небольшим городком всего с одним пабом и единственным магазином. Он вовсе не походил на курортные города, где привык жить дядюшка Томас. Но Брин прекрасно понимал, почему тот решил обстряпывать свои делишки именно здесь. В этих местах, отрезанных от остального мира, люди, в основном немолодые, проживают на небольших фермах, разводя скот, и тут есть проблемы с подключением к Интернету. Такое население идеально подходит для мерзких афер Томаса.

Но сегодня вечером Брин почти не думал о своем дяде. Он лежал на старинной кровати с балдахином в спальне на втором этаже. Ветер стонал за стенами старого дома, деревья скрипели за окном. Что-то было в этом доме, в этих собаках, в этой женщине такое, что до странности напоминало Брину его родной дом, расположенный далеко, в Баллистоун-Холле, на границе с Уэльсом. Это великолепное место для жизни, но там Брину никогда не спалось хорошо. А здесь, в этой спальне с невзрачной мебелью, он почти мгновенно погрузился в крепкий сон и проснулся только оттого, что буря снова разбушевалась.

Она налетела с такой силой, что весь дом содрогнулся от первого раската грома – небывало громкого и продолжительного. Вспыхнувшая молния осветила всю комнату жутким светом.

Следующий раскат грома был еще громче, еще сильнее, и через две секунды одна из собак вскочила на кровать Брина. Вскоре к ней присоединились пять других псов.

Брин предполагал, что они спят с Чарли, но горе-охранники явно покинули свою хозяйку, как крысы тонущий корабль.

Первый из этих псов, Стретч, похожий на таксу, но с вьющейся бородой, выдающей изъян в его родословной, бросился на кровать и, прежде чем Брин успел его остановить, забрался под одеяло. Остальные пять собак собрались было последовать примеру Стретча, но Брин уже был готов к такому повороту событий и подтянул одеяло к шее.

Затем он кинул взгляд на дверь и в свете очередной молнии увидел Чарли, стоящую на пороге босиком, в полинялой кружевной ночнушке, с растрепанными, словно от беспокойного сна, волосами. В руках она держала лампу и Флосси.

С расширенными от страха глазами Чарли прошептала:

– Собаки бросили меня. Они испугались молнии.

– И вы тоже ее боитесь?

– Если она ударит в дом…

– Вы видели, какие высокие деревья растут рядом? В первую очередь молния ударит в них.

Наверное, зря он это сказал, потому что лицо Чарли побледнело еще сильнее.

– Молния ударит в дерево, а оно упадет на дом.

– Только не с этой стороны, – заверил Брин.

Окна его спальни выходили на задний двор, а эвкалипты росли в основном у парадного входа.

– Моя спальня выходит окнами на другую сторону.

Чарли стояла с испуганным лицом, держа в руках собаку.

– Знаете что, – благородным тоном заявил Брин, – давайте вы ляжете здесь, а я – в вашей комнате!

– Н-нет…

– Чарли…

– Я не люблю грозу, – прошептала она.

Этого было достаточно, чтобы Брин, расслышав ужас в ее голосе, отшвырнул одеяло, оттолкнул собак и направился к двери. Стоило ему подойти к Чарли, как он сразу понял, что она очень испугана, как и Флосси на ее руках. Теперь стало ясно, почему собаки бросили Чарли. Им нужен был вожак, которого не страшила бы гроза. На лице Чарли было написано, что она искала того же.

Значит, им требуется вожак стаи? Брин шагнул вперед и крепко обнял Чарли.

Флосси обмякла, зажатая между их телами, словно в сэндвиче. На Брине были надеты только трусы, потому что его пижама лежала сейчас где-то там, под горящим эвкалиптом. Почувствовав грубую шерсть Флосси на своей голой коже, Брин ощутил, что собаку бьет дрожь. И Чарли тоже.

Он обхватил ее за талию. Чарли положила голову ему на плечо, словно хотела быть как можно ближе к Брину. Он уперся подбородком в ее макушку, и ощущение, что вернулся домой, усилилось.

Волосы Чарли были такими густыми, такими мягкими, и от них так великолепно пахло чем-то цитрусовым! Нет. Эта женщина была великолепной вся, с головы до пят!

В его объятиях она успокоилась. Брин чувствовал, что Чарли хочет, чтобы он продолжал ее обнимать, хочет быть как можно ближе к нему. Но лишь по единственной причине – потому что она напугана. Ей страшно, и он ее утешает.

Но эта женщина и в самом деле великолепная!

Снова это слово – «великолепная»! Оно словно само просочилось в его мозг, и что-то внутри его изменилось.

Еще один раскат грома сотряс дом, и Брин почувствовал, как Чарли вздрогнула. Женщина и собака прижались бы к нему еще крепче, будь это возможно.

Со стороны кровати раздалось шесть громких собачьих воплей.

Что должен делать мужчина в такой ситуации?

– Пойдемте спать, дорогая, – пробормотал он Чарли в волосы. – Вы, я и семь собак. Мы переживем эту бурю вместе.

– Вместе… – эхом отозвалась она.

Брин чувствовал, как в ее душе страх перед бурей сражается со страхом перед незнакомцем.

– Мы можем так поступить, – сказал он. – Когда в постели только мужчина и женщина, дело может зайти далеко. Но если в кровати мужчина, женщина и семь псов… Сомневаюсь, что эта проблема вообще возникнет.

* * *

Когда Чарли погрузилась в сон, между ней и Брином лежало семь собак. Но, проснувшись от особенно мощного удара грома, она обнаружила себя в объятиях этого почти незнакомца – ее спина прижималась к его груди, а лицом он уткнулся в волосы Чарли. Она чувствовала дыхание Брина. И все остальное. На нем были надеты трусы, но с таким же успехом он мог бы быть полностью голым. Сквозь тонкую батистовую ночнушку Чарли чувствовала обнаженную грудь Брина. Его мускулистые, сильные руки крепко обнимали ее. Его кожа прижималась к ее коже.

Сквозь щель между задернутыми шторами уже пробивались солнечные лучи. Флосси лежала в конце кровати – Чарли чувствовала тепло и тяжесть ее тела на своих ногах. Но остальная часть своры, очевидно, уже проснулась и убежала из спальни.

Буря закончилась. Чарли понимала, что должна высвободиться из объятий этого мужчины. Но ей так хотелось остаться в кольце его рук! Весь мир в этот момент словно замер. Здесь, в объятиях Брина, было покойно, словно в убежище.

Но как такое может быть? Чарли знала этого человека всего около двенадцати часов, и большая часть этого времени была потрачена на сон. О боже!

«Вставай! – приказала она себе. – Проверь рану Флосси! Оцени ущерб, причиненный бурей!»

Но Чарли не пошевелилась, позволяя коварной сладости момента окутать ее. Вот бы так и лежать в постели, воображая, что никаких проблем в жизни нет: бабушка по-прежнему жива, не нужно выплачивать долги и волноваться о том, как найти новых хозяев собакам, которых она не может оставить себе! Чарли не хотелось вспоминать и о том, что сама она была предана подлецом и, кажется, не может доверять никому на целом свете.

– Как хорошо! – пробормотал Брин ей на ухо. – Как вы думаете, если мы останемся в постели достаточно долго, остальной мир исчезнет?

Значит, он не спит, и у него тоже есть проблемы в жизни? Впрочем, у кого их нет? Это сделало его в глазах Чарли еще более человечным.

«Хорошо»? Нет, этим словом даже близко не описать испытываемое блаженство. Если не заставить себя как можно скорее покинуть объятия Брина, то…

Он словно прочел ее мысли, потому что с сожалением заявил:

– Если мы сейчас же не отодвинемся друг от друга, я за себя не отвечаю…

Чарли почувствовала, как его тело пошевелилось – там, где это сейчас, уж точно, было неуместным. Хватит предаваться фантазиям! Словно поддерживая решение хозяйки, Флосси завозилась у нее в ногах – пора было вставать.

Брин разжал объятия и подался назад, но Чарли не могла заставить себя подняться с постели.

«До чего же нелепо! – подумала она. – Просто мое тело реагирует на стресс последних недель. И это никак не связано с Брином».

Между тем он откинул одеяло, встал на ноги, и у Чарли захватило дух от взгляда на этого мужчину. Вчера вечером Брин сказал, что он фермер, и его тело подтвердило это: загорелое, жилистое, словно Брин всю жизнь тягал тюки с сеном, стриг овец и выполнял прочую фермерскую работу. Эти мысли напомнили Чарли о том, что ее ждут дела.

– Вам, наверное, есть чем заняться. – Брин будто понял, о чем она подумала. – Выпустить собак гулять. Покормить их и остальных ваших животных.

– Надо позаботиться о коровах, – кивнула Чарли, – и накормить кур. Если, конечно, они пережили эту ночь. Но вам нет смысла оставаться тут дольше. Если земля не слишком мокрая, вы сможете проехать на машине по пастбищу за домом.

– И оставить вас разбираться с этим беспорядком в одиночестве?

– Это мой беспорядок. Вы и так слишком задержались из-за меня. Куда вы направлялись прошлой ночью? В Мельбурн?

– Да, – с горечью произнес Брин и потянулся за своими брюками.

Чарли эта ситуация показалась такой интимной, почти семейной: она лежит в постели, пока мужчина рядом с кроватью одевается. Как странно, и до чего же сбивает с толку!

– Я направлялся в аэропорт.

– Выходит, вы опоздали на самолет? – Чарли села в постели и в ужасе воззрилась на Брина. – Из-за Флосси? О нет!

– Будут и другие рейсы.

– Ваш билет пропал? Я могу… Я…

В голове мелькнуло: «А что ты можешь? Заплатить за другой авиабилет? Но чем?»

– Чарли…

Наверное, Брин расслышал панику в ее голосе, потому что наклонился и положил руки ей на плечи. Это был жест, который должен был помочь ей обрести самообладание, и это подействовало, но лишь частично, потому что близость Брина лишала Чарли равновесия.

– Я сбил вашу собаку, – произнес он негромко, но твердо. – Это моя вина.

– Флосси не следовало выскакивать на дорогу.

– Как она убежала?