– Не спрашивайте его об этом день или два! – взмолилась Мисти. – Спасите мою собаку!

Значит, у нее снова будет собака. Когда-то она отвечала за бабушку, дедушку и четырех собак. Ее сердце разрывалось на шесть частей. Теперь у нее была только бабушка.

Она поняла, что хочет поближе познакомиться с Николасом Холтом. По крайней мере, ей надо поблагодарить его как следует. Но когда она вернулась в классную комнату, Николаса там уже не было: Фрэнк увел его к себе в кабинет.

Бейли оставался в классе до конца уроков. Выражение страха исчезло с его лица под заботливым присмотром Натали, а потом появился Фрэнк, явно старавшийся предстать во всей своей директорской красе перед новым родителем.

Потому что было нечто в Николасе…

Вот в чем была проблема. Было нечто в Николасе Холте, что заставляло Фрэнка крутиться возле него – на тот случай, если Николас окажется какой-нибудь важной персоной. Николас действительно был похож на важную персону.

Художник?

Вряд ли… – подумала Мисти. От него исходило ощущение властности и силы. И у него были деньги. Теперь она знала, сколько будет стоить операция для собаки, и Николас совершенно не колебался. Это не был нуждающийся одинокий отец.

Убравшись в классе, Мисти вышла на пустынный школьный двор. А что она ожидала? Что он будет стоять здесь и ждать ее? Он сделал великодушный жест и уехал. Ему надо было въезжать в новый дом. Устраивать свое будущее.

Мисти пошла к своей машине, а потом поехала туда, куда каждый день ездила после школы. В местный дом для престарелых.

Бабушка лежала в той же самой кровати, почти в той же самой позе, в которой она лежала уже несколько лет. Первый инсульт обездвижил ее. Последний лишил всего остального. Мисти поцеловала ее, уселась рядом и стала рассказывать о своем дне.

Показалось ли ей, или она почувствовала одобрение бабушки? Бабушка спасла бы маленькую собачку. Возможно, она даже приняла бы деньги от незнакомого человека, чтобы сделать это.

– Ведь я лично не взяла у него эти деньги, – сказала Мисти бабушке. – Я хочу сказать, что он спасает собаку, а не платит мне. И потом за поддерживающее лечение буду платить я.

Молчание.

– Так как мы его назовем?

Молчание. Бабушка не могла разговаривать уже много лет.

– Может быть, Николас? – спросила Мисти. – В честь его спасителя?

Но это было неправильно. Имя Николас показалось ей вдруг особенным… Уникальным. Присущим только одному человеку.

– Может быть, назовем его Кетчуп?^[1] – спросила она. – Потому что у него сломана лапа. И еще месяца два ему придется ковылять.

Это было лучше. Они обе одобрили это. Мисти даже знала, что бабушка внутренне улыбается.

– Тогда я поеду и посмотрю, как идут дела у Кетчупа, – сказала она бабушке. – Он сейчас у доктора Крея. Прости, что я уже ухожу, но я немножко устала…

Она сжала руку бабушки. Нет ответа. Его никогда и не было.

Ник и Бейли заселились в дом в рекордно короткое время – возможно, потому, что вещей у них было немного: все поместилось в салон и багажник машины.

Конечно, дом оставлял желать лучшего, подумал Ник, когда они расставляли вещи. Наверное, не надо было нанимать жилье через Интернет. Фотографии, размещенные там, явно были ретушированы. Двери и окна в доме плохо закрывались. В рекламе говорилось о виде на море, но на самом деле окна выходили в сторону моря: в рекламе забыли упомянуть о рыболовном магазине, закрывавшем вид. Занавесок на окнах не было, вместо люстр висели голые лампы, пол покрывали потертые ковровые дорожки.

Но, по крайней мере, с этого можно было начать. Со временем они улучшат обстановку, а если город им понравится, то купят свое жилье.

– Это наподобие лагеря, – сказал Ник. – Представим себе, что мы геологи, живем в походных условиях. И все, что нам нужно, – это бивуачный костер на заднем дворе.

Бейли вежливо улыбнулся ему. Вот и хорошо. Они поставили две раскладушки в передней комнате, навели порядок на кухне, чтобы утром можно было приготовить завтрак, а затем отправились в порт – купить рыбу и чипсы.

Потом они немного прогулялись по причалу, вышли на главную улицу и в конце ее неожиданно для себя обнаружили ветеринарную клинику.

В этот момент возле нее припарковалась Мисти. Она уже хотела войти внутрь.

«Мне надо держаться в стороне», – подумал Ник. Заплатить за лечение собаки было одно, но лично вникать в это дело – совсем другое.

Однако Бейли уже увидел ее.

– Мисс Лоуренс! – позвал он, и Мисти махнула ему рукой. Она улыбалась.

«Она улыбается Бейли», – строго сказал себе Ник.

Он совершенно не собирался улыбаться ей в ответ. «Соблюдай дистанцию!» – приказал себе он. Ведь он принял решение: держаться в стороне от всяких сложностей и проблем. Самым важным в его жизни был сын, остальное его не волновало.

Но Мисти продолжала улыбаться.

– Привет! – сказала он. – Ты приехал сюда повидать Кетчупа?

– Кетчупа? – Бейли просиял, и Ник сразу вспомнил о том, каким испуганным был Бейли сегодня утром. Какая разительная перемена, подумал он. А его сын спросил: – Его так зовут?

– Да, ты угадал, – кивнула учительница. – Потому что он скачет на трех лапах. И он, по-видимому, всю жизнь будет хромать.

Бейли нахмурил свои маленькие брови, серьезно обдумывая ее слова. Затем лицо его изменилось, осветилось изнутри, будто он принял это.

– Кетчуп, – сказал он и рассмеялся.

Ник не хотел улыбаться, но каким-то образом… Замечательно, что Бейли рассмеялся. Может быть, он все-таки немного расслабится…

– Замечательное имя, – одобрил он ее выбор.

– Он будет замечательной собакой, – улыбнулась ему Мисти.

– Как он?

– Находился еще под анестезией, когда я звонила в последний раз. Представляете, у него лапа сломана в трех местах!

– Это плохо. – Бейли сразу перестал смеяться. – Когда в меня выстрелили, то моя рука сломалась лишь в одном месте.

Мисти замерла:

– В тебя… выстрелили?

– Мне уже лучше, – сказал Бейли и засучил рукав. От запястья до плеча тянулся длинный воспаленный шрам. – Я носил гипс, и мне было очень больно. Мы с папой долго жили в больнице, очень долго, пока доктор не заставил мои пальцы снова шевелиться, но сейчас мне гораздо лучше. Поэтому мы приехали сюда. Мы сможем увидеть Кетчупа?

– Конечно, – сказала Мисти, но голос ее изменился. Ник догадался почему. Наверное, она представила себе гангстеров, торговцев наркотиками и других подонков общества… Маленький мальчик так спокойно сказал, что в него стреляли…

«Но, наверное, это и хорошо, – подумал Ник. – Может быть, это заставит ее отшатнуться от нас».

Но почему он подумал, что эта женщина хочет сблизиться с ним?

– Прямо сейчас? – спросил Бейли.

Мисти взглянула на Ника. Ник кивнул. Неохотно.

– О, тогда подожди немного, и мы скажем Кетчупу, что у тебя тоже была сломана рука, – сказала она. – И вы сравните свои травмы. – Взяв Бейли за руку, она направилась с ним к двери. – Давай посмотрим, как он себя чувствует.

«А ведь ее действительно не волнует, кто мы такие, – озадаченно подумал Ник. – Ее волнует только одно: мой сын».

Если утром Кетчуп выглядел плохо, то сейчас на него было просто страшно смотреть. Он лежал на полотенцах, в открытой клетке. Вся его задняя часть была побрита и забинтована. Шею собаки окружал широкий воротник – наверное, для того, чтобы он не грыз свои повязки, но песик в ближайшее время явно и не смог бы их грызть. Казалось, он был погружен в глубокий сон. Катетер на его передней лапе производил гнетущее впечатление.

– Мне пришлось дать ему снотворное, – сказал доктор Крей. – Не только болеутоляющее, но и успокаивающее средство. Он пережил большой стресс.

– Мы о нем что-нибудь знаем? – Мисти взглянула на распростертое маленькое тельце песика и почувствовала, что сердце ее больно сжалось, как и сегодня утром. Да, это было глупо – взять его себе, но она не могла поступить иначе. Эта собака так много пережила… У нее должен был быть второй шанс.

– Он находился в приюте две недели, – сказал Фред Крей, заглянув в свои записи. – Никто не заинтересовался им. Ральф Энтвистл нашел его и еще другую собаку возле своего курятника, но собаки не представляли никакой опасности для кур. Этот пес лег на спину и заскулил, когда Ральф подошел ближе. Обе собаки были очень голодными и без ошейников. Похоже, кто-то завез их в лес и бросил на произвол судьбы, и им пришлось скитаться несколько недель.

– О, Кетчуп! – выдохнула Мисти. Взглянув на Ника, она улыбнулась ему. Все сомнения насчет того, поступила ли она разумно, взяв эту собаку, мгновенно улетучились. Разве она могла поступить иначе? – И вы спасли его для меня!

– Все в порядке, – сказал Николас, почувствовав себя неловко.

– Теперь он будет вашей собакой? – спросил Бейли.

– Конечно, – ответила она, все еще улыбаясь, хотя глаза ее затуманились от слез. – У меня дома стоит самый большой в мире диван. Мы с Кетчупом будем смотреть телевизор каждый вечер. Интересно, любит ли он попкорн?

– Ему повезло, что он нашел тебя, – сказал Фред, но Бейли внезапно переключился на другую тему.

– У нас нет дивана, – настойчиво сказал он своему отцу. – Нам нужен диван.

– Мы купим его, – сказал Ник. – В понедельник.

– А мы купим большой диван, чтобы там помещались собаки?

– Мы купим такой, чтобы на нем помещались ты и я.

– А смогут ли к нам приходить мисс Лоуренс и Кетчуп и сидеть вместе с нами на нашем диване?

– Боюсь, нам всем не хватит места…

– Тогда нам надо купить большой-большой диван! – твердо сказал Бейли. – Для гостей.

– Я думаю, что Кетчуп некоторое время будет оставаться дома. – Мисти пришла на помощь Николасу, заметив отражение противоречивых чувств на его лице. – Кетчупу нужно привыкнуть к дому.

– Папа говорит, что мы тоже должны это сделать, – сказал Бейли.

– Я слышал, что вы поселились в старом доме Дона Самуэльсона, – невозмутимым тоном произнес Фред. – Он похож на сарай. Вам надо поставить там парочку диванов.

– У нас там ничего нет, кроме раскладушек и кухонного стола, – сказал Бейли, и голос его вдруг стал жалобным. – Наш новый дом совершенно пустой. И ужасный. Там нет картин, ничего.

– Эй, Мисти, девочка моя, – сказал ветеринар, толкнув ее в бок. – Покажи им, на что ты способна.

– Нет, я…

– Она хотела стать дизайнером интерьеров, наша Мисти, – сказал доктор, прежде чем она сумела остановить его. – Сдала экзамены, поступила в университет, стала учиться. Но вскоре у ее бабушки случился первый инсульт. Мисти вернулась домой, стала ухаживать за бабушкой, продолжая учиться заочно. И вот прошло десять лет, и наша Мисти все еще здесь. Но мы все знаем, что в Бэнкси-Бэй практически нет работы по дизайну интерьеров. Возможны единичные заказы, но на этот заработок не проживешь. Но если вы въехали в дом Дона Самуэльсона, тогда… у Мисти есть шанс. Этому дому требуется хороший дизайнер.

– Я школьная учительница, – сдержанно сказала Мисти.

– Но мужчине нужен диван. – Фред мог быть настойчивым, когда хотел, и сейчас на него что-то нашло. – Новый человек в городе, с деньгами и пустым домом. Не очень привлекательным, скажем так, но Мисти знает, как сделать его по-настоящему уютным домом.

– Вы можете прийти посмотреть и сказать нам, что купить, – взволнованно вымолвил Бейли.

– Прекрасная идея! Почему бы не приняться за ее осуществление прямо сейчас? – сказал ветеринар. Он взглянул на маленького песика – и глаза его потеплели. Так же как и Мисти, он любил их всех. И то, что Ник явился из ниоткуда с деньгами на лечение… и то, что Мисти предложила взять собаку к себе домой…

Поняв ход его мыслей, Мисти решила, что ей надо сматываться отсюда, и быстро. Фред Крей был другом ее деда. Он был прекрасный ветеринар, но он также был назойливым, вмешивающимся не в свои дела стариканом.

– Мне надо домой! – заторопилась она.

– Ты навестила свою бабушку и съела гамбургер в кафе у Эдди полчаса назад, – сказал Фред, и Мисти внутренне застонала. В Бэнкси-Бэй всем было известно все. – Маленький мальчик и его папа перекусили в порту, съели рыбу и чипсы, поэтому они тоже сыты. Почему бы тебе не поехать к ним и не дать несколько советов?

– Это совсем не срочно, – пробормотал Николас, прижатый к стенке.

– Нет, срочно! Нам нужен диван. – Бейли был настроен решительно.

– Мисти, – сказал Фред. – Эта собачка останется на ночь у меня. Приезжай утром, и мы посмотрим, в каком она состоянии. Подъедешь к девяти?

– Да, – кивнула Мисти и повернулась к Николасу: – На самом деле я не настоящий дизайнер интерьеров.

– Нам с Бейли нужен совет, – признался он, но лицо его было таким же озадаченным, как и у нее. – Но только не насчет того, какой диван купить, а насчет того, где его купить. Нам также нужен холодильник, кровати и хороший кухонный стол. Ах да, и занавески. Нам нужны занавески.

– И телевизор, – вспомнил Бейли.

– У вас действительно ничего этого нет? – с изумлением произнесла Мисти.

– Да, ничего нет. Но я не хотел бы вас напрягать…

– Вы ее не напрягаете. Она об этом мечтала, – хмыкнул доктор. – Мужчина с чистым холстом. Иди с ним, Мисти, и побыстрее, пока какая-нибудь другая не ухватилась за него.

– Я не… – Мисти почувствовала, что щеки у нее загорелись огнем.

– Я хотел сказать – пока какая-нибудь другая не дала ему совет, – прибавил Фред, усмехнувшись. – Вы теперь будете здесь жить, – обратился он к Николасу, – и, значит, будете выслушивать советы, хотите вы того или нет. Вот я, например, советую вам использовать Мисти. Но это хороший совет, сэр. Вы можете последовать ему или нет, но наша Мисти – очень хорошая девушка, и у нее еще много достоинств, о которых вы даже не подозреваете.