Цитаты из книг автора «Марина Весенняя»

, чтобы направиться к Лане. Беар напрягся, строго посмотрел на них. – Не злись, – одними губами произнесла Лана. Эльфийка понимала: Азхару просто скучно. Феникс привык заполнять свое одиночество женщинами и драками. А мирное существование в условиях размеренной жизни гнезда – не для него. – Жизнь моя, – Лиам вернулся к своим бумагам, – я верю тебе. Но если пернатый сделает еще два шага в твою сторону – выстави защитный купол, пожалуйста. – Ты становишься параноиком, – хохотнул Азхар. – Аната пророчит, что ты можешь сделаться виновником смерти Ланы, – напомнил Лиам. – А ты нарушаешь всякие правила, подходя к моей женщине слишком близко. Лана глубоко вдохнула, а затем медленно выдохнула. Она была благодарна

Лиам резко развернулся, схватил эльфийку за плечи, сильно сжал, а потом заскользил руками к ее шее. – Он берет верх. – Лана видела, как на коже Лиама начала проступать черная чешуя. Мужчина боролся с этим состоянием, и чешуйки таяли – только для того, чтобы через мгновение выступить вновь. – Он ревнует и хочет, чтобы ты принадлежала только ему… Эльфийка нервно засмеялась, плечи едва заметно содрогались. – Это не смешно. Он хочет тебя. Но не может обладать. Это невозможно физически. «Слава Творцу», – выдохнула Лана, вспомнив шестиметрового василиска. – Это тот голод, который он не может утолить. Поэтому любая ласка от тебя настолько радует его. – Беар задумчиво провел пальцами по ее скуле. – Зверь чувствует, как ты к нему относишься. И не хочет тебя уступать… Почему ты смеешься? – Ты единственный, кто может ревновать свою самку к самому себе. Беар замер. Он не

растерянной. – Ты невероятная, – восторженно выдохнул Лиам. – Великолепнейшая из всех змеек. – Я не василиска, – привычно напомнила Лана очевидную истину. – И это делает тебя еще прекраснее. – Лиам гладил ее руки. – Такая ярость, такая несравненная тяга к предкам. Ты еще ничего не знаешь, а уже готова порвать каждого, кто встанет на пути к твоей норе… – Беар, что происходит? – Моя наивная мышка. – Его пальцы коснулись ее лица, а потом потянулись к волосам, чтобы разгладить платиново-серые пряди. – Как ты думаешь, почему не каждое поместье можно сделать гнездом? – Почему? – Потому что нашим самкам нужно много тепла, чтобы дети могли правильно развиваться. Поэтому мы сначала находим горячие подземные источники и только потом, когда обустроим норы, начинаем строить рядом с ними гнездо

с рук» каждый раз заставляло Лану морщиться. С чего вдруг такой широкий жест с его стороны? – Лиам, с тобой все в порядке? – на всякий случай уточнила она. – Нет. – Беар не сразу повернулся в ее сторону. – Со мной не все в порядке. Мне не нравится, с каким осуждением на меня сейчас смотрят мои люди. Мне претит мысль о том, что, чтобы правильно ухаживать за своей самкой, мне вообще нужно перестать это делать. Особенно теперь… Но ты моя жена и принимаешь культуру моего народа. Судя по всему, мне тоже стоит с уважением относиться к странным обычаям твоей расы. Пусть эльфы и подменили

. Лучше бы, конечно, чтобы между ними не было этой пропасти недоверия, чтобы его самка просто его любила, без каких-либо условий. Но стоит признаться хотя бы самому себе – Лиам рад, что отпустить Аланию не удалось. – Знаешь, в чем разница между нами? – Могу привести множество наблюдений. Но вряд ли угадаю, что имеешь в виду ты. – Лана скептически улыбнулась. – Я хочу измениться. Я не знаю, как мне это сделать. Понятия не имею, как исправить все то, что я натворил. Но я больше жизни хочу, чтобы все мое прошлое растворилось, оставив тебе только хорошее. – В тебе говорит связь. – Мне плевать. Я отдал бы все, чтобы сделать тебя счастливой и знать, что однажды ты ответишь мне взаимностью

связь со своими предками. Лана устроилась среди подушек и дремала. Еще с противоположного конца норы Лиам ощутил в эльфийке свою кровь. Крохотная жизнь, его ребенок. Она носит под сердцем его наследника, который уже набирает силы и зовет мать к своим предкам. В родную нору. Лиам тихо подкрался к лежбищу, не желая будить мирно спящую супругу. Сейчас Лана казалась абсолютно расслабленной. Она никогда не была такой рядом с ним. Дыхание ровное, медленное… Беар опустился на колени перед женой, склонился к ее животу. Он еще не начал округляться, но Лиам чувствовал, что их ребенок крепко держится за жизнь. Их первенец

, все так же не оборачиваясь, произнес: – Если бы я был жесток, как тебе хочется верить… Если бы я хотя бы наполовину был так же жесток, как ты… Я бы нашел способ заставить тебя прочувствовать все то, что ты делаешь со мной. Но я продолжаю любить тебя. Молча унижаюсь перед тобой и потакаю тебе. «Каждый раз надеясь, что хоть что-нибудь шевельнется в твоей душе». – Этого он не смог произнести вслух. Он и так уже слишком много наговорил. Опять. Лучше просто уйти. Исполнить очередное ее желание.

, выбивая внутреннюю опору, лишая ее решительности. – Как бы я хотел услышать, что ты стонешь мое имя, – признался василиск, нависая над девушкой. Он не входил в нее, лишь мучил ожиданием. Его тело нависло над Аланией, позволив прочувствовать их близость. Лиам хотел быть с ней, как со своей самкой. Ждал, пока эльфийка сдастся под его неспешным напором. – Лиам, – прошептала Лана беспомощно, когда тянущий узел внутри живота не было сил сдерживать. Пусть остановится, пусть отстранится, закончит свою пытку. Бедра эльфийки едва поднялись навстречу мужу, и Лиам принял это. Вошел в нее полностью, не делая больше никаких отсрочек. Его ладонь легла на шею эльфийки, чуть приподняла голову девушки. – Ты не знаешь, как больно, когда любимая женщина не отвечает взаимностью. – Еще один глубокий толчок. Не принесший облегчения. Только новый укол в сердце. Горячий шепот, наполненный чужой болью, впитывался в мозг, бил по нервам. – Ты не понимаешь, как с

– Ты не хочешь видеть, как ранит, что столь желанная женщина никогда не стонет и не молит о продолжении

пуговки из петель, торопясь прикоснуться к обнаженной коже эльфийки. Лана зажмурилась, не веря, что сейчас он вновь хочет ее. Горячие сухие губы тронули плечо, дыхание защекотало кожу. – Ты понятия не имеешь, каково это – постоянно бояться, что у тебя отнимут самое важное. – Его поцелуи спускались по ее спине, пока мужчина продолжал избавлять супругу от одежды. – Особенно теперь