И вздрогнула. На потолке было зеркало. Вернее, тысячи зеркальных осколков, собранных в единое полотно. И мое отражение в нем было изломанным, исковерканным, чуждым. Словно сверху на меня смотрел кто-то другой.
И лишь несколько лет спустя я начала подозревать истину. То, что авария была подстроенной, а главное – кем. И самое смешное, что именно отсутствие воспоминаний стало отправной точкой моих подозрений.
Значит, князь приказал Алину удалить из моей памяти тот день, когда погибла моя семья? А ведь и правда, я ничего не помню. Последнее, что сохранилось в голове, то, как я складываю свои вещи и ругаюсь с братом по поводу сиреневого рюкзака.
Эфир заменил воспоминания? Мои – на его? Стиратель уничтожил то, что помнила я, но знаки князя постепенно восстанавливают утраченное. Или заполняют чужими воспоминаниями.