Глава 2

Я проснулась, когда солнце только поднималось над горизонтом, и долго соображала, что меня разбудило. В комнате слышалось тихое урчание. Я прислушалась. Урчание исходило из-за занавески на окне. Потом что-то стукнуло и урчание прекратилось. «Холодильник?» – подумала я, спрыгнула с кровати, босиком подбежала к окну и отдернула штору. В небольшую нишу был вделан шкафчик под дерево. Я открыла его и обнаружила внутри обычные полки, какие бывают в холодильниках. Кроме того, там стола бутылка минералки, бутылка колы и бутылка водки.

– Стратегический запас, – сказала я вслух и извлекла на свет божий минеральную воду. Очень кстати. Я сегодня хотела потренироваться, и минеральная вода мне понадобится. Потом я собрала со стола остатки пирога, вынула из сумки колбасу и все это разложила по полкам. Если бы я вчера заметила этот агрегат, то не старалась бы изо всех сил доесть пирог, а спрятала бы его в холодильник.

Получив хороший урок, я стала внимательнее приглядываться к своей комнате, но, кроме холодильника, ничего нового не обнаружила. Только на подоконнике лежал небольшой фен, а в ванной кроме мыла, шампуня и геля для душа я нашла электробритву. Последняя нам была без надобности, поэтому я о ней благополучно забыла.

Надев тренировочный костюм, я задумалась, как приладить к нему кобуру, чтобы ее не было видно. Но потом махнула на все рукой: в конце концов, я на службе и мне, как телохранителю, полагается иметь при себе пистолет. Разобравшись с кобурой, я толкнула дверь комнаты, в которой спала Лика, но дверь оказалась закрыта. Я приложила к двери ухо и прислушалась: из комнаты доносилось ровное дыхание девушки. Лика спала.

Я вздохнула с облегчением, вышла из гостевого домика и осмотрелась. Территория поместья представляла собой небольшой парк с посыпанными песком дорожками, расходившимися в пока непонятном мне порядке. Ничего, скоро все выяснится. Нужно только пробежаться по ним, тогда я узнаю, куда они ведут. Так я и сделала. Сегодня тренировка у меня была совмещена с экскурсией по поместью. Жалко только, экскурсовода нигде не видно. Наверное, еще очень рано, охранники все пока спят.

Я выбрала дорожку, в конце которой была видна ограда поместья. Это массивное сооружение из бетонных плит венчала колючая проволока, запутанная и ржавая. Вид ограды впечатлял. Наверное, никто из местных не решился бы преодолеть ее без спецснаряжения. Подбежав почти вплотную к ограде, я заметила в траве еще одну едва заметную дорожку, протоптанную охранниками и ведущую вдоль забора. Я решила, что именно с этой дорожки я как следует рассмотрю расположение зданий и служб, поэтому свернула на нее.

Бежать было легко: утренний воздух был свеж. Пахло травой, полынью, мятой и еще чем-то неуловимым, что делает загородный воздух таким изысканным и приятным. Наслаждаясь им, я не забывала смотреть по сторонам. Вдоль всего забора на равном расстоянии друг от друга были установлены камеры наружного наблюдения. Значит, сейчас дежурный охранник должен видеть, как по территории поместья бежит трусцой вооруженная девушка. При этой мысли я невольно улыбнулась, представив его реакцию.

Вот за кустами сирени показалась будка охранника, но, когда я пробегала мимо, из нее никто не вышел. Мне это показалось странным. Вряд ли после вчерашнего заявления Сан Саныча меня оставили без внимания. Но я пробежала мимо ворот беспрепятственно и втайне порадовалась тому, что мою тренировку никто не прервал.

Я побежала дальше мимо аккуратного садика из плодовых деревьев, раскинувшегося по левую сторону дома. Садик разросся до самой ограды, и мне пришлось бежать между деревьями. Дальше за домом в художественном беспорядке росли клены, березки, рябины и даже один высокий тополь. Между ними были кусты сирени и акации, но не они привлекли мое внимание.

Именно в этом месте между бетонными плитами был зазор, который когда-то заложили кирпичом. Сейчас кладка осыпалась, и между плитами образовался лаз, в который мог пролезть не очень толстый человек. Я остановилась и подошла к отверстию. Кирпичная кладка была аккуратно разобрана. Кирпичи лежали рядом, с другой стороны забора. По всему было видно, что разобрали ее не так давно. Кроме того, в этом месте металлическая оболочка провода, соединявшего камеры слежения, была повреждена. Сквозь образовавшееся отверстие были видны обрывки. Так вот почему охранник не вышел из будки! Он меня просто не видел. Камеры соединены между собой таким образом, что после места разрыва они перестали передавать изображение на мониторы. Говоря другими словами, охранник сидел в своей будке слепой и глухой, не зная, что творится внутри поместья.

Я покачала головой. Заплатить такие деньги за охранное оборудование и не получить ничего взамен. Это серьезный недочет. Нужно при случае сказать об этом Сан Санычу. Я побежала дальше. К тому времени, как я завершила круг, я уже знала, что хозяйский дом удачно вписывается в участок леса, слева от него разбит плодовый садик, а сам дом имеет два входа: парадный и черный. К черному ходу протоптана самая широкая тропинка, из чего я сделала вывод, что им пользуется вся обслуга поместья.

Гостевой домик, в котором нас разместили, был выстроен справа от основного дома. Между домами располагался большой гараж с ремонтной мастерской и еще несколько помещений, похожих на добротные сараи, как я поняла, хозяйственного назначения. Выяснив обстановку, я зашла на второй круг. Но здесь меня подстерегала неожиданность. Подбегая к воротам, я заметила, что меня уже ждут. Около будки стоял Игорь Михайлович и щурил глаза на утреннем солнце.

Я добежала до него и остановилась.

– Доброе утро.

– Женя, тебе лучше не покидать гостевой домик, – сказал он вместо приветствия, – а то Сан Саныч узнает, и тогда я не отвечаю за последствия.

– Я что, на домашнем аресте? – возмутилась я.

– Нет, но бегать с пистолетом по поместью тебе никто не разрешал. Пойдем, я провожу тебя. – Он взял меня за локоть и повел по тропинке к гостевому домику. Я не сопротивлялась: бесполезно. Если хозяин против моего присутствия, тут ничего не поделаешь. Вообще мне в голову пришла одна мысль. Она сверлила мой мозг, не давая отвлечься. Зачем Ильницкая наняла меня? Охранять Лику? От кого? От родного отца? Только приехав в Расловку, я начала понимать, в качестве кого меня наняли. Я своим присутствием должна дать понять Никитину, что он подонок, от которого нужно охранять даже его собственную дочь. Как это низко!

Мы благополучно дошли до гостевого домика, и Игорь Михайлович отпустил мой локоть.

– Вот здесь, вокруг домика можешь побегать, но только рано утром, когда хозяин спит.

– А как же Лика? – спросила я. – Я ведь должна быть рядом с ней.

– Ничего с ней не случится. Она здесь в безопасности. У нас целый штат охранников, которые день и ночь следят за поместьем.

– А зачем тогда Ильницкая меня наняла?

Игорь Михайлович пожал плечами:

– Тебе нужно было поинтересоваться этим раньше, когда вы подписывали контракт, – сказал он уклончиво, но я поняла, что он имеет в виду. Значит, мои догадки верны. Я здесь присутствую в качестве пугала для Никитина. В такой ситуации я еще ни разу не была.

Игорь Михайлович пошел по тропинке обратно к будке, а я занялась упражнениями, глядя в спину удаляющемуся начальнику охраны. Что-то в его манере ходить мне не понравилось. Он шел не так, как обычно ходят отставные военные. У тех выправка сохраняется до глубокой старости. Но Игорь Михайлович шел походкой армейского «деда», которому в роте дозволено все, в том числе и унижение новобранцев – «чижиков». Кроме того, он при встрече со мной не поздоровался. Это тоже о чем-то говорит. А вчерашний выпад Никитина, отправившего дочь ночевать в гостевой домик? Может, Ильницкая была права, и у Никитина что-то не так? Но как я узнаю, что именно?

Да, ситуация сложная, и о ней еще рано судить. Такой вывод я сделала к концу тренировки, когда заканчивала дыхательные упражнения. Пора было возвращаться в номер, принимать душ и будить Лику. Интересно, нам завтрак принесут или пригласят в дом? Что, если в дом позовут только младшую Никитину, а меня оставят в гостинице? Столько вопросов и ни одного ответа. Кстати, неплохо бы осмотреть комнату Лики на предмет безопасности. Но это я смогу сделать только тогда, когда девушка проснется.

Я зашла в номер. Комната Лики оставалась запертой. Неужели она будет спать здесь точно так же, как в городе? Стараясь не шуметь, я приняла душ и вышла из ванной. Дома в это время меня ждал завтрак. Об этом напомнил пустой желудок, и я полезла в холодильник, чтобы вынуть продукты. В это время в номер постучали. Я открыла дверь и увидела пожилую женщину в белоснежном фартуке.

– Доброе утро, – сказала она, – меня зовут тетя Валя. Пойдемте завтракать.

Я обернулась на запертую дверь, за которой спала моя подопечная.

– Мне нельзя оставлять Лику одну.

– Да не волнуйтесь вы так. Дочь хозяина здесь никто не тронет.

И эта о том же. Но с другой стороны, мой завтрак продлится не больше пятнадцати минут. За это время девушка вряд ли проснется. Не проснулась же она за время моей тренировки. К тому же Лика вчера сама сказала, что она «сова». «Совы» встают с постели не раньше девяти утра, а на часах только половина восьмого.

– А завтрак нужно ждать или все уже готово?

– Охрана уже позавтракала, – сообщила тетя Валя.

– А как же Лика? Ее когда будут кормить?

Женщина снисходительно улыбнулась:

– Лика будет завтракать с отцом и сестрой. Неужели ты думаешь, что она станет есть солдатскую кашу?

Я не думала, что дочь хозяина станет есть солдатскую кашу, поэтому немного поколебавшись, пошла вслед за тетей Валей.

Та привела меня в кухню хозяйского дома, которая, как я поняла, служила еще и столовой для прислуги. Мы вошли через черный ход, к которому вела самая широкая тропинка. В кухне была большая газовая плита, духовой шкаф и много другого оборудования, о назначении которого я могла только догадываться. В самом углу стоял большой стол, покрытый клеенкой, за которым, как объяснила тетя Валя, кормили обслуживающий поместье персонал. Сама Валентина работала здесь помощником повара: рано утром кормила охранников, резала овощи и мыла посуду.

Все это словоохотливая женщина рассказала мне, пока мы шли к хозяйскому дому по утоптанной дорожке. Сейчас тетя Валя накладывала мне на тарелку горячую пшеничную кашу с маслом. Такую кашу я не ела с тех пор, как приехала в Тарасов после крымских событий.

– Что ты все время смотришь на часы? – досадовала добрая женщина. – Спит еще твоя Лика. Без задних ног.

Я улыбнулась простой шутке и принялась за кашу. Быстро очистив тарелку, я выпила стакан горячего какао и уже собралась уходить. Но в это время в кухню вошел Игорь Михайлович. Причем он появился не с улицы, а откуда-то из глубины дома, из чего я сделала вывод, это он вошел через черный ход. Им, как я уже поняла, пользовалась прислуга и охранники. Парадный был для хозяина и его гостей.

Игорь Михайлович заглянул в кастрюлю с кашей и поморщился.

– Валентина, ты, кроме каши, что-нибудь готовить умеешь?

– Что положено, то и готовлю, – отрезала помощник повара. – У нас соловьиные язычки только для господ.

– Ну, ладно, ладно, давай свою кирзуху. – Начальник охраны сел за стол, снял с головы фуражку и искоса посмотрел на меня.

– Ну как тебе солдатская еда? – в его голосе сквозило плохо скрываемое злорадство.

– Еда как еда, – ответила я, вставая из-за стола.

– У вас в Тарасове такое, поди, не подают. – Он опять попытался меня подковырнуть.

– У нас в Тарасове все подают, – нашлась я, – только соловьиных язычков нет.

Игорь Михайлович хлопнул себя по колену.

– И эта туда же! Все вы, бабы, одинаковы. Только дай повод позлословить.

«Кто бы говорил!» – подумала я, выходя из кухни и направляясь к гостевому домику. Я очень спешила, но, как оказалось, напрасно. Войдя в номер, я сразу почувствовала неладное. Что меня насторожило, я поняла уже потом: в комнате пахло дезодорантом, который Лика взяла с собой. Я дернула дверь в ее комнату и та с шумом открылась. Лики в номере не было. Я заглянула в ванную, потом за занавески, позвала девушку, но все напрасно. Она бесследно исчезла, и я примерно знала куда. Вчера она очень хотела видеть сестру. Возможно, она сейчас у Кристины. Но мне путь в дом был заказан. Оставалось только ждать, когда обе девушки появятся во дворе. Я вышла из домика и присела на скамейку, с которой был виден парадный вход. Посидев немного, я поняла, что ничего не дождусь, и вернулась в номер, чтобы осмотреть его на предмет безопасности.

Пока Лика была в хозяйском доме, я беспрепятственно осмотрела ее комнату. В первую очередь я обратила внимание на задвижку. На вид она была достаточно прочной. То есть от честного человека, у которого нет намерений проникнуть внутрь, она могла защитить. Но если в комнату будут рваться, она отлетит в один момент. Я подергала шпингалет, и он послушно лег мне в руку. Задвижки больше не было. Я положила то, что от нее осталось на стол в своей комнате.

Следующим было окно. Новое, пластиковое, оно на первый взгляд не внушало опасений. Но за окном была видна пожарная лестница, вплотную подходившая к окну. При необходимости можно на нее взобраться и с помощью магнита открыть запор окна. Это обстоятельство заставило меня подумать о смене номера. Интересно, как отнесется к моим требованиям Игорь Михайлович?

Все остальное в комнате было на местах, и я занялась коридором. По идее в нем должно быть размещено не менее двух огнетушителей. Они стояли на положенных местах, но их беглый осмотр показал, что они просрочены. Кроме того, над входом в гостевой домик висел бесполезный фонарь. Вчера мы вошли сюда буквально на ощупь, потому что он был выключен. Может, фонарь неисправен? Неплохо было бы спросить об этом начальника охраны.

Закончив осмотр, я снова вышла во двор и села на ту же скамейку. На этот раз мне повезло. Минут через пятнадцать с парадного крыльца спустились девушки и направились в гараж. Насчет гаража Игорь Михайлович мне ничего не говорил, и я поспешила туда, чтобы поговорить с Ликой. В конце концов, нельзя так вот исчезать неведомо куда. Я ведь ушла буквально на пятнадцать минут. Можно было меня дождаться. Я ведь не против того, чтобы девушка общалась со старшей сестрой.

Когда я подходила к гаражу, со стороны хозяйского дома в мою сторону направился вездесущий Игорь Михайлович. Он еще издали помахал мне рукой, требуя остановиться. Это я и сделала, повернувшись в его сторону. Когда он подошел ко мне, то первым делом спросил, когда я уберу машину от ворот.