Глава 5

Вернувшись домой, я, разумеется, не стала сразу же звонить своему клиенту. Обсуждать столь конфиденциальный вопрос, как ход частного расследования, по телефону, на мой взгляд, неприемлемо. Своего домашнего адреса Басманов мне так и не назвал, но я выведала его у болтливой Вероники. Заместитель начальника областного Управления капитального строительства проживал не в душном и пыльном центре города, а в экологически чистом коттеджном поселке Ново-Юбилейном. Признаюсь, что хотела нагрянуть к нему неожиданно, но быстро отказалась от этой затеи. Не стоило пороть горячку.

Переступив порог своей квартиры, я сразу же бросилась… нет, не варить кофе, хотя мне его очень хотелось, а разыскивать двенадцатигранные гадальные кости. Обычно всегда таскаю их с собой, потому что не знаешь, когда может понадобиться «магическая» помощь, но недавно они куда-то затерялись.

Мне не хотелось верить, что я потеряла свои двенадцатигранники. Это было бы для меня сродни потере хорошего друга, который всегда даст дельный совет.

Битый час я искала кости, но так и не нашла их. Желудок настойчиво просил чего-нибудь съестного, поэтому я решила для начала приготовить ужин и, конечно же, сварить кофе. Каково же было мое удивление, когда в подвесном шкафчике за новой пачкой «Арабики» я обнаружила то, что искала! И сразу вспомнила, каким образом двенадцатигранники туда попали: два дня назад я разгружала сумку с продуктами, в которой лежали и мои «помощники», раздался телефонный звонок, и я машинально все убрала в шкаф.

Пропажа нашлась, и я тут же решила разузнать: причастен ли кто-то из трех подозреваемых к убийству в гараже.

Мысленно сосредоточившись на своем вопросе, я бросила на стол магические кости, но одна из них, наткнувшись на кофейную чашку, остановилась не на грани, а на ребре. Вот так задачка! Неужели гадание не удалось, и надо перебрасывать двенадцатигранник?

На всякий случай я решила узнать, какие ответы получились бы, если одна косточка все-таки упала бы на одну из двух спорных граней – на семерку или восьмерку. В первом случае получалось сочетание чисел: «30+16+7», что означает: «Никто не делается злодеем без расчета и ожидаемой выгоды». Во втором случае трактовка имела совершенно иной смысл: «Не ошибается тот, кто ничего не делает, но только глупец упорствует в ошибке».

«А если ситуация такая сложная, что ее нельзя прокомментировать однозначно? – Немного подумав, я пришла к выводу, что формулировки дополняют друг друга. – Первая означает, что убийцу надо искать среди тех, кому смерть Натальи была выгодна. Значит, убийство было спланированным. А если принять во внимание вторую трактовку, то оказывается, что убийца совершил какой-то просчет или убийство не принесло ожидаемой выгоды. Стоп! Дальше речь шла о глупце. Неужели это прямое указание на Леву Казинца? Он со своей больной психикой мог придумать миллион причин для кровавого преступления, и, естественно, его расчет в конечном итоге оказался ошибкой. Так, а могут ли предсказания относиться к двум другим подозреваемым? Первое теоретически может, а второе – „30+16+8“ скорее касается лично меня. Надо проверить каждого, но не слишком упорствовать. Если доказательства вины не будут лежать на поверхности, то, наверное, не стоит копать глубже».

Отложив в сторону двенадцатигранники, я принялась варить кофе. Звонить Басманову, не испив чашку этого ароматного тонизирующего напитка, означало заранее загубить разговор. Андрей Георгиевич был весьма непредсказуемым человеком, поэтому к разговору с ним надо было морально подготовиться. Самые лучшие идеи приходили в мою голову, когда я вдыхала густой аромат свежесваренной «Арабики» и чувствовала на языке его неповторимую горчинку.

Мое удовольствие прервал телефонный звонок. Я сделала еще один глоток и нажала на кнопку радиотелефона.

– Здравствуйте! Это – частный детектив Татьяна Иванова? – спросил неторопливый, но уверенный в себе мужской голос.

– Да, это я.

– Нам известно, каким расследованием вы сейчас занимаетесь…

– Кому это вам? Представьтесь, пожалуйста.

– Совсем неважно, как меня зовут и кого я представляю. Я ведь могу назвать любое имя… Главное заключается в том, что мы не хотим, чтобы вы понапрасну морочили себе голову: ваш клиент и есть убийца. Решайте сами, как с ним поступить. Нам известно, что вы, Татьяна, очень принципиальны и не пойдете на сделку со своей совестью. Уверены, ваше решение будет мудрым. До свидания.

– Погодите, а… – В трубе послышались гудки.

Я тут же пошла в комнату, чтобы посмотреть на определителе номер звонившего. Впрочем, на это не стоило надеяться, анонимные звонки, как правило, делаются с уличного автомата. Сообщение «доброжелателя» не могло меня не заинтриговать. Кто-то мог быть заинтересованным в том, чтобы пустить меня по ложному следу, а может быть, он на самом деле располагал доказательствами вины Басманова, но боялся себя назвать.

О том, что Андрей Георгиевич нанял меня, знали уже многие: пухленькая секретарша Управления капитального строительства, персонал «Тарпластмета», родители Натальи и ее подруга, Вероника Громушкина. Кроме того, каждый из них мог рассказать обо мне кому-то еще. Вернувшись на кухню, я без удовольствия допила остывший кофе и уставилась в пустую чашку, но гадать на кофейной гуще не стала, просто не умела.

Я не нашла ничего лучшего, как позвонить Басманову, чтобы сразить его информацией о нем самом, а уже дальше по его голосу определить дальнейшую тактику поведения. Но поговорить с клиентом сразу не удалось, он не ответил. В общем, пришлось общаться с его автоответчиком. Замешкавшись на пару секунд, я взяла себя в руки и сказала, отступив от первоначального замысла:

– Это Татьяна Иванова. Думаю, что отчитываться о проделанной работе по телефону – не самая хорошая идея. Андрей Георгиевич, назначьте, пожалуйста, время для встречи!

– А вам уже есть что сказать? – тут же вступил в разговор Басманов. Оказывается, он был дома.

– Да, у меня уже есть версии…

– Меня интересует имя человека, почему он это сделал и, разумеется, доказательства. Вы уже готовы мне их предоставить?

«Надо же, какой скорый! Полдня всего прошло, а он уже хочет, чтобы преступление было раскрыто. Да, не завидую я его подчиненным».

– Нет, так далеко мое расследование не зашло, – смеясь, сказала я, – но вы просили ежедневно отчитываться…

– Разве? У меня нет времени на пустые разглагольствования.

– Почему же пустые? – спросила я, теряясь в догадках относительно того, чем может быть занят вдовец в этот поздний час. – Мне надо задать вам несколько конфиденциальных вопросов…

– Я сказал вам все, что мог. Работайте!

– Не все, вы умолчали о том, что у вас нет алиби. – Я не смогла удержаться от того, чтобы не уколоть заносчивого чиновника.

Моя осведомленность произвела нужное впечатление на Басманова: он закашлялся. Пришлось брать инициативу в свои руки:

– Я настаиваю на встрече и желательно в нерабочее время, иначе вы опять будете то и дело поглядывать на часы и искать предлог, чтобы меня выпроводить.

– Гм, признаю, сегодня было не самое удачное время для встречи, но я тут совершенно ни при чем. Я попросил секретаршу найти мне хорошего частного детектива и договориться с ним о встрече. Она и пригласила вас в офис, к тому же за полчаса до очень важного совещания, – оправдывался Басманов. – Нам действительно надо встретиться. Только завтра у меня весь день расписан до глубокого вечера, а сегодня уже поздно…

– Всего-то девять вечера. Детское время! Я могла бы к вам сейчас приехать.

– Нет! – вскричал Андрей Георгиевич. – Нет, лучше давайте встретимся в городе. Уговорили, я могу прямо сейчас сесть в машину и минут через пятнадцать уже буду в центре.

– Хорошо, – сразу же согласилась я.

«Очень непоследовательно ведет себя Андрюша, словно чего-то или кого-то боится. Неужели разоблачения? Не отвечал, пока не узнал, что это я. Впрочем, и со мной-то не очень хотел разговаривать, пока я не ошарашила его своей осведомленностью. А главное – боялся пригласить меня домой. А вдруг второй брак показался Басманову ошибкой и он решил избавиться от Натальи? Конечно, развестись проще, тем более детей нет. Но, может, существуют какие-то обстоятельства, о которых я пока не знаю, – надо признаться, что интрига нарастала. Ладно, послушаю, что скажет Андрей Георгиевич. Я не буду стесняться задавать ему вопросы, несмотря на то, что он мне платит. Не люблю, когда меня используют».

Глава 6

Темно-синий «Рено Меган» припарковался рядом с моей «девяткой» минуты через две после того, как я заглушила мотор, остановившись на Театральной площади около главного корпуса Научной библиотеки. Выйдя из машины, я не спеша докурила сигарету и пересела в басмановскую иномарку. Несколько секунд мы молча смотрели друг на друга. Вдовец первым отвел взгляд, словно мальчишка, уличенный во лжи.

– Откуда вы узнали о том, что у меня нет алиби? От следователя? – спросил Андрей Георгиевич.

– Это профессиональная тайна. – Выдавать Веронику, которую он недолюбливал, я не собиралась.

– У вас не должно быть от меня тайн, – назидательным тоном сказал Басманов, изучая глазами приборную панель, словно никогда раньше не видел ее.

– И у вас тоже не должно быть от меня тайн, – со всей серьезностью сказала я своему клиенту, откровенно рассматривая его профиль.

– Вы не адвокат, а частный детектив, – заметил Андрей Георгиевич. – Дело в том, что я хочу, чтобы вы вели свое независимое расследование, не опираясь на материалы официального следствия. Оно ко мне относится предвзято, на то есть свои основания, уж поверьте мне…

– Я как раз иду своим путем и со следователем, невзлюбившим вас, пока не пересекалась. Но если понадобится, то я свяжусь с ним. Андрей Георгиевич, лучше сами расскажите о том, что пытаетесь скрыть!

– Что вы себе позволяете! – возмутился мой клиент. – Это просто неслыханно! Я вас нанял, и вы же еще меня обвиняете в убийстве собственной жены.

– Я вас ни в чем не обвиняю, а только пытаюсь найти ответы на вопросы, которые меня интересуют, – как можно мягче сказала я.

– Какие, например? – спросил Басманов после некоторой паузы и бросил на меня беглый настороженный взгляд.

– Почему вы испугались пригласить меня к себе?

Мне казалось, что Андрей Георгиевич будет отмалчиваться или юлить, но он ответил достаточно бойко: