Володя разливался соловьем. Было очевидно, что он не пожалеет сил, чтобы загладить свою вчерашнюю бестактность и уговорить Веру заказать это расследование именно мне. Смешнее всего было то, что все его похвалы, которые он в глубине души, наверное, и сам считал преувеличением, на самом деле полностью соответствовали действительности. Другое дело, что обычно новым клиентам меня рекомендуют люди, уже знакомые с моей работой, и, давая этой работе высокую оценку, они не считают, что делают мне одолжение.

– Ну... ну, не знаю... – начала наконец немного поддаваться Вера. – Вы говорите, двести долларов в день?

– Да, и сопутствующие расходы, – настаивала на своем я.

– А что это за расходы?

– Заранее нельзя сказать, в каждом деле они разные.

– Ну, а все-таки, к примеру?

Вот привязалась!

– Ну, например, в вашем деле, если понадобится проводить экспертизу какого-то произведения искусства или антикварной вещи, оплатить эту экспертизу должны будете вы.

– А-а, такие расходы.

– Да, такие.

– Ой... даже не знаю. Володя, что вы скажете?

– Мое мнение, что Татьяна – именно тот человек, который сможет вам помочь.

– Правда? Ой... даже не знаю... Ну, а эти расходы, они как-то фиксируются? Существуют какие-то официальные процедуры?

– Разумеется, мы с вами заключаем договор, где оговариваются все условия.

– А-а... ну что ж... раз Володя так считает...

* * *

Минут через сорок, после всевозможных вопросов, придирок и уточнений, мы наконец-то заключили договор с моей новой клиенткой, и я решила расспросить ее еще кое о чем, чтобы определиться – откуда же мне начинать свое расследование.

– Кто входил в постоянный круг общения вашего отца?

– Ну, вообще-то, он встречался с очень разными людьми... Понимаете, старинные вещи, их иногда можно обнаружить в самых неожиданных местах. Какой-нибудь старичок, который от пенсии до пенсии перебивается, а посмотришь – у него ходики тикают восемнадцатого века или иконка какая-нибудь... ценная. Ну вот. Поэтому с кем только не приходилось папе... общаться. Но близко он сходился с немногими. Вот агент его, который занимался поисками всех этих старичков, он, пожалуй, один из самых близких. Он и домой к нам часто приходил...

– Как его зовут?

– Семен Валентинович. Семен Валентинович Гиль. Папа с ним знаком очень давно.

– А кроме него, был еще кто-то, близкий вашей семье?

– Да, еще Шишкин Николай Петрович. Это уж у нас просто как друг семьи. Он раньше работал хранителем в городском музее, теперь на пенсии. Папа с ним и по работе иногда встречался, но и без этого... Они тоже были очень давно знакомы и дружили.

– Из близких больше никого?

– Пожалуй, никого... Хотя еще бухгалтер из магазина, Юлия Степановна, она тоже довольно близко с папой общалась. Но это уж, сами понимаете, – бухгалтер, который знает, так сказать, всю подноготную и не может быть посторонним человеком. Папа ее тоже взял по очень хорошим рекомендациям, долго присматривался и, только когда окончательно убедился в ее надежности, стал ей полностью доверять.

Да, представляю себе. Если уж Вера почти целый час «присматривалась» ко мне, прежде чем заключить не такой уж значительный в финансовом отношении договор, можно только догадываться, как присматривался к своему бухгалтеру ее папа, прежде чем доверить этой Юлии Степановне «всю подноготную».

– Мне необходимо будет встретиться и переговорить с этими людьми.

– Думаете, это сделал кто-то из них?

– Пока я не располагаю конкретными фактами и не могу делать каких-либо предположений, но, поскольку именно эти люди, как вы сказали, наиболее тесно общались с вашим отцом, беседа с ними будет в любом случае полезна. Вы не подскажете, где их можно найти?

– Юлия Степановна сейчас постоянно в магазине, ведь дело нужно продолжать, кому интересны наши семейные проблемы... Вот. У Семена Валентиновича своя контора, его, скорее всего, можно обнаружить там, а дядю Колю... то есть Николая Петровича... я даже не знаю, где его можно встретить. В общем-то, я, конечно, могла бы дать вам его адрес, но мне не хочется, чтобы кто-то приходил к нему домой с подобными... делами. Может быть, вам лучше будет встретиться на похоронах? Он, конечно же, там будет. Тогда и поговорите.

– Хорошо, это меня вполне устроит. Еще, Вера, я хотела попросить вас кое о чем.

Вера снова испуганно посмотрела на меня, кажется, подумав, что я попрошу еще денег на какие-нибудь расходы. Но, на ее счастье, дело было в другом.

– Заказанное вами расследование может потребовать достаточно закрытой, очень личной и, так сказать, интимной информации. Постороннему человеку не каждый захочет такую информацию предоставить. Кроме того, мне известно, что и сама эта сфера деятельности – антиквариат, предметы искусства – достаточно закрытая. Поэтому, прежде чем встречаться со всеми названными вами людьми, я бы хотела, чтобы вы сами представили меня им и постарались убедить их в том, что если они хорошо относились к вашему отцу, то должны быть откровенными со мной.

– Да, конечно, я постараюсь, – с готовностью ответила Вера, узнав, что речь идет не о деньгах.

– Ну, вот и прекрасно. Теперь вам осталось только сообщить мне, где расположен ваш магазин, а также адрес конторы господина Гиля и адрес Николая Петровича. Обещаю, что не пойду к нему, если к тому не возникнет настоятельной необходимости, но адрес мне нужно знать.

Вера предоставила мне все требуемые сведения, и я внесла необходимые записи в свой блокнот.

– Что ж, осталось только получить аванс, и я не буду больше отнимать ваше время.

Хотя аванс был оговорен при составлении договора, на лице Веры все равно появилось какое-то напряженное выражение. Однако, видимо смирившись с неизбежностью, она отправилась куда-то в глубины квартиры и, повозившись там минут десять, выдала мне аванс.

– Всего хорошего, – попрощалась я с экономной Верой в коридоре. – Как только появятся какие-либо новости, я вам обязательно позвоню.

Выйдя из подъезда в сопровождении господина эксперта, который покинул гостеприимную хозяйку вместе со мной, я направилась к своей машине. Но тут за моей спиной раздался нерешительный, срывающийся от волнения голос:

– Татьяна, я могу пригласить вас в ресторан? Беседа затянулась, и вы, наверное, проголодались...

Мне стало жаль бедного мальчика, и на этот раз я не стала напоминать ему о его проступке.

– Не столько проголодалась, сколько измучилась от жажды, – доброжелательно ответила я. – Нам ведь ничего не предложили – ни чая, ни кофе, ни даже воды.

– О! Это просто переживания целиком заняли бедную Веру. Пожалуйста, не сердитесь на нее.

Вспомнив, как «бедная Вера» торговалась из-за каждой мелочи, подписывая договор, я подумала, что переживания заняли ее все-таки еще не полностью. Но, впрочем, это ее проблемы, а я еду в ресторан.

Я оставила свою машину на первой же парковке, которая попалась по дороге, и продолжила путь в машине Володи.

В ресторане мы наконец-то перешли на «ты», с моего милостивого разрешения, и день закончился, в общем, неплохо.

* * *

На следующее утро я была растревожена в самой середине приятных сновидений. Кто-то довольно бесцеремонно грохотал чашками и ложками в моей кухне.

«Какого дьявола?!» – еще не совсем проснувшись, возмущенно думала я, одновременно с этим изумляясь, до чего наглые пошли воры. Я уже протянула руку к тумбочке, где на всякий случай у меня был припасен газовый баллончик, но тут, наконец, полностью проснулась и вспомнила, что сегодня ночевала не одна, а в компании эксперта по оценке произведений искусства.

Оставив мысли о самообороне, я посмотрела на часы. Стрелки показывали восемь утра. Однако! Вот уж не думала, что люди, связанные с искусством, умеют рано вставать.

Между тем грохот посуды на кухне прекратился, и в коридоре послышались шаги.

– Танюша? Уже проснулась? А я кофе приготовил.

– Ты с ума, что ли, сошел? Проснулась... Да ты на часы посмотри, я уснула только полчаса назад.

– Ладно, не ворчи, лежебока. Не хочешь вставать – досыпай, а мне на работу надо.

Это я лежебока?! Нормально!

– Ты что, на свою работу к пяти утра, что ли, ходишь?

– Нет, не к пяти. Но в десять мне нужно быть в конторе, придет клиент, а до этого – заехать домой, забрать картины, которые он отдавал на экспертизу. А ведь уже девятый час. Сейчас позавтракаю и поеду, как раз только и успею уложиться. У тебя-то на сегодня какие планы?

– Спа-а-а-ать!

Володя засмеялся и, чмокнув меня в щечку, отправился восвояси.

– Ну, ладно, не буду тебе мешать, спи. Как освобожусь, позвоню.

Он вышел из спальни, предупредительно прикрыв дверь, но это абсолютно ни к чему не привело, потому что грохот посуды, через минуту снова раздавшийся в кухне, разбудил бы даже мертвого.

Услышав через некоторое время, как хлопнула входная дверь, я поняла, что пытаться вновь уснуть бесполезно, и решила вставать. Но едва лишь я села на кровати, как мне тут же захотелось снова лечь. Свою норму я явно не доспала, пришлось признать, что романтические свидания имеют свои недостатки.

Требовалось срочно привести организм в рабочее состояние. Немного подумав, я решила, что алгоритм моих действий по достижению этой цели должен быть следующий: контрастный душ – физическая нагрузка – контрастный душ. Наметив программу, я немедленно приступила к ее выполнению.

Минут через сорок, бодрая и освеженная, я уже направлялась в кухню с намерением попробовать кофе, который приготовил мой эксперт по искусствам. Но, сделав первый глоток, поняла со всей очевидностью: готовить кофе Володя не умел.

Я принялась за дело сама, и вскоре по кухне стал разноситься прекрасный аромат моего любимого напитка.

Сидя за столом и смакуя душистый кофе, я вдруг вспомнила утренний вопрос Володи о моих планах. А ведь и в самом деле, не мешало бы составить хотя бы черновой план нового расследования, ведь аванс уже получен, следовательно, пора начинать действовать.

Я закурила сигарету и попыталась наметить основные направления действий. Таких направлений вырисовывалось сразу несколько. Необходимо было осмотреть труп – это раз, и место преступления – это два.

Кроме того, несмотря на все заверения Веры, что финансы здесь ни при чем, я прекрасно понимала, что в случае, когда речь идет о человеке с таким состоянием, какое имел убитый антиквар, денежный мотив весьма и весьма вероятен и версия официальных органов имеет право на существование. Следовательно, нужно будет связаться с кем-нибудь из старых знакомых и прозондировать, какие шаги предпринимает доблестная милиция в связи с этим делом.

Да, еще. Что-то там было такое в рассказе Веры, я еще вчера отметила это для себя, как требующее проверки, но за всеми этими романтическими свиданиями как-то подзабыла.

Я последовательно припомнила нашу вчерашнюю беседу и очень скоро дошла до того пункта, который вызвал мои сомнения. Точнее, это были даже два пункта. Первым номером шел шофер Шульцмана, а вторым – его сосед, обнаруживший труп. Если я правильно поняла, ни в тот момент, когда шофер подвозил Шульцмана к дому, ни когда сосед обнаружил труп, поблизости не было свидетелей, которые могли бы это подтвердить. А это означает, что и шофера, и соседа необходимо обязательно проверить.

Да и вообще... Не мешало бы разузнать стороной, какую репутацию имели Шульцманы и как к ним относились соседи. Помнится, Вера говорила, что в доме, где живут ее родители, все – давние знакомые, но, в общем-то, по большому счету, это ничего не значит. Старая дружба так же может иметь место, как и застарелая вражда. А если исходить из того, как было совершено убийство, то для соседей этот вариант просто идеален. Потихонечку вышел, придушил антиквара, да и айда себе на боковую, благо время позднее.

Что ж, решено – соседей тоже не следует сбрасывать со счетов.

Что там еще у нас осталось? Ближний круг? Я просмотрела последние записи в своем блокноте. Тэ-э-экс... Агент, приводящий клиентов, друг семьи и бухгалтер. Угу... Что ж, начнем, пожалуй, с агента. Кроме того, что он, как агент, наверняка был в курсе всех дел Шульцмана, он имеет свою контору, следовательно, из всех троих его будет проще всего найти.

Впрочем, и бухгалтера отыскать будет несложно, ведь, по словам Веры, магазин ее отца продолжает работать, значит, отмеченная в моем блокноте Рогозина Юлия Степановна должна быть на своем рабочем месте. Но, учитывая, что теперь все вопросы, связанные с работой магазина, приходится решать ей одной, наверняка она сейчас занята. Нет, с Юлией Степановной мы лучше поговорим в конце рабочего дня, а сейчас займемся агентом.

* * *

Было около одиннадцати часов дня, и я подумала, что это вполне подходящее время для того, чтобы позвонить в контору агента, занимающегося поиском покупателей произведений искусства. Я набрала номер, который сообщила мне Вера вместе с адресом конторы, и довольно долгое время слушала гудки в трубке.

– Алло, – наконец раздался голос.

– Здравствуйте, могу я поговорить с Семеном Валентиновичем?

– Нет, его сейчас нет.

– А когда он будет, не подскажете?

– Не знаю, может, и вообще не появиться... А вы что хотели?

– Извините, я попозже перезвоню.

Рассказывать всем, что личностью Семена Валентиновича интересуется частный детектив, вовсе не входило в мои планы.

Однако агента нужно было как-то добывать. Я позвонила Вере.

– Вера? Здравствуйте, это Татьяна вас беспокоит. У меня тут возникла небольшая проблема: никак не удается поймать Семена Валентиновича, а мне очень нужно с ним побеседовать. Вы не можете мне как-то помочь в его поисках?

– А в контору вы звонили?

– Да, но там его нет.

– Ах, вот как... Ну, если в конторе нет, значит... Вы не могли бы подождать некоторое время? Я постараюсь его найти, а потом перезвоню вам.

– Да, разумеется, я подожду.

Я положила трубку, но не стала тратить время на бесплодные ожидания, а решила провести его с пользой. Пока Вера занимается поисками агента, я вполне могу выяснить, что же по поводу убийства антиквара думают следственные органы. Я набрала номер своего старинного приятеля и бывшего однокурсника Андрея Мельникова.