– Вам лучше знать, – многозначительно проговорил следователь. – Очень надеюсь, что вы и нас просветите на этот счет.

– Может, хватит уже ходить вокруг да около! – взорвалась я. – Если вы не собираетесь сообщать мне, что произошло с Идой, то я кладу трубку!

Я действительно готова была отключиться, но следующая фраза Богацкого заставила меня передумать:

– Ида Леманн не может подойти к телефону, потому что находится в больнице с диагнозом «обширный инфаркт». А произошел сей казус по той причине, что квартира пожилой женщины была ограблена. Грабитель унес самое ценное для пожилой женщины – фамильную брошь. И, думается мне, вы имеете к этому происшествию самое непосредственное отношение. Ведь вы и есть та самая «фальшивая» родственница Иды? По словам потерпевшей, именно вам она показывала брошь перед тем, как ее похитили. Скорее всего, как раз сейчас участковый направляется по вашему адресу, чтобы передать повестку. Мой вам совет: не стоит бросаться в бега. Для вас будет лучше, если вы как можно скорее приедете в Хаймынск и дадите признательные показания.

– Диктуйте адрес, – коротко произнесла я.

Богацкий не был готов к такому повороту событий. Привыкший к тому, что каждый подозреваемый норовит улизнуть от всевидящего ока правосудия, он ожидал подобного и в этот раз.

– Вы собираетесь приехать сами? – спросил он.

– А разве не этого вы от меня ждете? – задала я встречный вопрос.

Он промолчал. Тогда я решила расставить все по своим местам.

– Уточняю: я собираюсь приехать в Хаймынск и выяснить детали, касающиеся этой пропажи. А заодно восстановить свое доброе имя. Меня, знаете ли, не устраивает, что я числюсь подозреваемой номер один по делу об ограблении старушки. Так вы будете адрес диктовать?

Богацкий продиктовал адрес. Я записала и отключилась.

Вот вам и предсказанные волнения! Хотела родственницей разжиться, а получила неприятности. Теперь хочешь не хочешь, а придется ввязываться в это дело. Иначе можно и срок схлопотать. Бравые работнички правоохранительных органов города Хаймынска ухватятся за первую попавшуюся версию и даже не подумают усердствовать ради того, чтобы восторжествовала справедливость. Собирайся, Танюша, поедем искать правду.

Дорожная сумка была собрана со вчерашнего дня. Разложить вещи по местам вечером руки уже не дошли. Сегодня это было даже кстати. Я решила добавить к моему гардеробу строгий деловой костюм. Для официального визита он подойдет как нельзя лучше. Дверной звонок возвестил о чьем-то приходе. Ожидая участкового, я, не взглянув в глазок, открыла дверь. На пороге стоял Борис. В руках он держал очередной букет шикарных лиловых роз. Я скорчила гримасу, но впустила его. Борис протянул мне букет со словами:

– Мы так давно не виделись, что я решил, будто ты меня бросила!

Ну как объяснить человеку, что между нами нет и не может быть никаких отношений! Сейчас не буду вступать в словесные баталии, не до того. Пусть думает что хочет, а мне торопиться нужно. Я вернулась в комнату и продолжила сборы. Борис следовал за мной по пятам. Обнаружив в комнате битком набитую дорожную сумку, он спросил:

– Ну как прошла поездка? Вижу, ты еще не успела сумку разобрать.

– Поездка прошла неплохо. Последствия неважные. А сумку я не разбираю, а складываю снова. Ты меня буквально в последний момент застал.

– Ты опять уезжаешь? – опечалился мой кавалер.

– Приходится.

– Что, тетушка плоха? Тебе предстоит ухаживать за ней? – еще больше расстроился Борис. – Если твоя родственница так скверно себя чувствует, что нуждается в уходе, лучше нанять профессиональную сиделку. Могу порекомендовать приличное агентство. За проживание в другом городе придется, правда, доплатить, но зато уж фирма обеспечит лучший уход, какой только можно пожелать для обожаемых родственников.

Мне не хотелось посвящать его в подробности, поэтому я предпочла отмолчаться. Но тут, на мою беду, в дверь позвонили снова.

– Не беспокойся, я открою, – поспешно заявил Борис и направился в прихожую.

Зная, кого он там увидит, я приготовилась выслушать целую тираду по поводу моего «несерьезного» отношения к жизни. И не ошиблась. Из прихожей послышался удивленный голос Бориса:

– Танюша, к тебе участковый! Он принес повестку!

Я вышла из комнаты, поздоровалась с участковым, приняла от него листок и спросила:

– Где расписаться?

Он протянул мне бланк, а Борис запричитал:

– Татьяна, ничего не подписывай! Пусть господин участковый сначала объяснит, в чем, собственно, дело? Он обязан это сделать!

Участковый сочувственно посмотрел на меня и специально для Бориса произнес:

– Гражданка Иванова Татьяна Александровна, вы вызываетесь в районный отдел полиции города Хаймынска для дачи показаний по делу об ограблении гражданки Леманн Иды Львовны. Адрес отдела указан в повестке. Зачитать? – вопрос был обращен к Борису.

– Что значит «ограбление»? И при чем тут Татьяна? – не унимался тот. – Она никуда не поедет. Вы не имеете права заставлять ее ехать в такую даль, да еще за свой счет! Вы обязаны допросить ее здесь, в Тарасове!

– Полиция может выделить «уазик», – весело сообщил участковый.

– Угомонись, Борис, – проворчала я. – Я сама собиралась туда ехать. Никто насильно меня не гонит. И вообще это мое дело, не вмешивайся, пожалуйста.

– Как же не вмешиваться! – возмутился Борис. – Должен же кто-то за тебя вступиться! Ты о последствиях подумала?

– Только о них и думаю, – подписывая бумаги, произнесла я. – Выезжаю через полчаса.

Последняя фраза была обращена к участковому. Он приложил руку к козырьку и покинул квартиру. Борис продолжал брюзжать. Я, не обращая внимания, завершала сборы. Как только все вещи были упакованы, взяла сумку, давая ему понять, что аудиенция окончена. Борис отобрал у меня сумку и понес к выходу. Я последовала за ним. Подойдя к машине, он остановился. Я приготовилась выслушать очередную нотацию. Но на этот раз Борис ограничился единственной фразой:

– Позвони мне, как доберешься до места.

Я пообещала, что непременно поставлю его в известность, как только устроюсь, бросила сумку на заднее сиденье, завела двигатель и медленно тронулась. Борис стоял, и смотрел мне вслед, пока машина не скрылась за поворотом. Мысленно поздравив себя с благополучным избавлением от назойливого ухажера, я погрузилась в невеселые думы.

С теми фактами, что мне удалось выведать у Богацкого, ясной картины нарисовать, естественно, невозможно. Но в общих чертах выходило следующее: не успела я покинуть пожилую женщину, как некий недоброжелатель воспользовался ее доверчивостью и похитил из квартиры фамильную реликвию. Судя по тому, как легкомысленно Ида относилась к вопросам безопасности, этим недоброжелателем мог быть кто угодно. Если уж она, зная, что я ей вовсе не родственница, а совершенно посторонний человек, все равно продемонстрировала мне семейную ценность, можно представить себе, скольким еще людям была известна эта вещь. Значит, первым делом по приезде в Хаймынск нужно будет встретиться с Идой и попытаться составить список людей, которым было известно о броши. Отсюда и будем плясать. Наверняка в списке наберется десятка два, а то и три претендентов на роль грабителя. Еще нужно будет попытаться расположить к себе следователя. Его помощь может оказаться не лишней. Хотя бы в плане информации.

Примерно на полпути к Хаймынску я увидела на обочине машину, наполовину заваленную снегом. И тут же вспомнила свое путешествие из Хаймынска в Тарасов. Видимо, дороги тут чистили регулярно! Притормозив, я приоткрыла окно и обратилась к мужчине, стоявшему на дороге с удрученным видом:

– Загораете?

– Вынужден. Вот, под снегоочиститель попал, будь он неладен! А вы случайно не в Хаймынск направляетесь?

– Туда. Помощь прислать? – предложила я.

– Было бы неплохо. Только это не главное. Вот если бы вы моих до города подбросили, то очень бы нас выручили.

Я посмотрела по сторонам, бросила взгляд в салон автомобиля и, не увидев ни души, поинтересовалась:

– С семьей путешествуете?

– Всей семьей. За пять лет первый раз за город выбрались – и на тебе! Жена за полчаса всю плешь проела. Так как, выручите меня или мне другой машины ждать?

– Подброшу, не вопрос. Вы их в багажнике прячете? – попыталась пошутить я.

Несчастный глава семейства к шуткам расположен не был. Внимательно посмотрев на багажник собственного авто, он серьезно ответил:

– Багажник пустой. А домочадцы мои по нужде отошли. Скоро вернутся. Вы ведь не очень торопитесь? Подождете? А то, не ровен час, замерзнут они на дороге.

– Подожду, если не очень долго. У меня в Хаймынске дело срочное.

Мужчина засуетился и помчался к ближайшему сугробу, бросив через плечо:

– Пойду потороплю.

Я осталась в машине, ожидая неизвестных пассажиров. Прошло не меньше пяти минут, прежде чем из-за сугроба появилась первая фигура. Это был розовощекий мальчик лет десяти. За ним следовал отец. Подойдя к моей машине, мужчина открыл дверь пассажирского сиденья и сказал мальчику:

– Садись, жди остальных.

Меня слегка озадачила фраза, произнесенная мужчиной, но я промолчала. Мальчик послушно занял место на заднем сиденье, сдвинув мою сумку в дальний угол. Мужчина тем временем снова скрылся за сугробом. Ожидание продолжилось. Мальчик молчал, я тоже. Прошло еще пять минут. Картина повторилась. Из-за сугроба показалась фигура подростка. За ним следовал отец.

– Занимай место рядом с братом. Они у нас двойняшки. Вечно что-то делят. Еле докричался их, шалопаев. Позвольте, я вашу сумочку в багажник уберу, – обратился он уже ко мне, – сейчас остальные подойдут.

Я вышла из машины, чтобы убрать сумку в багажник, и застонала. Из-за сугроба показались «остальные». По направлению к моему автомобилю двигалась ватага разновозрастной малышни во главе с дородной мамашей. Мне показалось, что их не меньше сотни. И все они кричали, галдели, скакали в разные стороны! Мамаша быстрым шагом подошла к машине и сразу рассыпалась словами благодарности:

– Вот спасибо так спасибо! А то я уж думала, ночевать в поле придется. С такой-то компанией желающих подвезти разве найдешь! А вы женщина отзывчивая. У самой, поди, ребятишек прорва. Уж и не знаю, как вас благодарить!

Я стояла на дороге с сумкой в руках, понимая, что меня ловко обвели вокруг пальца. Тем временем мамаша запихивала галдящую ораву в салон автомобиля. Дети шумно рассаживались, устраиваясь поудобнее. Последней загрузилась мамаша, заняв переднее сиденье. Мужчина, виновато улыбаясь, забрал у меня из рук сумку, забросил ее в багажник, а заодно перекидал из своего автомобиля пожитки многочисленного семейства.

– Им бы только до города добраться, а дальше они сами, – успокаивающе произнес он. – Они у меня самостоятельные.

– Чего уж теперь, – обреченно произнесла я. И, переходя к практической стороне вопроса, поинтересовалась: – Как вот пост ДПС миновать?

– А это не проблема, – радостно сообщил отец семейства. – Вы, как к посту подъезжать будете, малышня мигом пригнется, их и не видно будет. Они у меня тренированные. Вот увидите!

Вздохнув, я заняла водительское место. Отдавая последние указания, мужчина до пояса влез в салон. Я сидела, ожидая окончания сцены прощания. Наконец мужчина, чмокнув жену в макушку, покинул машину, и мы тронулись в путь.

До города добирались часа полтора. Все это время за моей спиной творилось нечто невообразимое. Старшие дети пытались драться, младшие елозили по всему салону, норовя то вылезти в окно, то перебраться на переднее сиденье. Время от времени старшие принимались дразнить малышню, и те пускались в рев, призывая мамашу урезонить обидчиков. Мамаша не обращала на происходящее ровно никакого внимания. Она блаженно откинулась на переднем сиденье и негромко похрапывала. Я не могла понять, как ей удается спать при таком шуме. Но вот впереди замаячили первые строения. А следом и пост ДПС. Мамаша мгновенно проснулась и, не оборачиваясь, скомандовала:

– Дети, пост!

И тут же, как по мановению волшебной палочки, в салоне установилась полнейшая тишина. Посмотрев в зеркало заднего вида, я поразилась. На заднем сиденье расположились подростки-двойняшки. И все! Больше ни единой души. Покосившись на мамашу, я спросила:

– А остальные где?

– Да на пол улеглись, – спокойно ответила та. – Вот пост минуем – опять появятся.

Мы благополучно миновали пост. Проехали еще метров двести, и мамаша снова скомандовала:

– Отбой!

В зеркало заднего вида я наблюдала картину преображения своего салона. Из всех щелей полезли головы малышни. Через две секунды машина снова напоминала картину из мультипликационного фильма про обезьянок, которых мама-обезьяна вывела на прогулку.

– Нам на Строителей, – безапелляционно заявила мамаша.

– Командуйте, – смирилась я. – Я город совсем не знаю.

– Мама, можно мы дорогу показывать будем? – в один голос закричали двойняшки.

– Показывайте, – равнодушно согласилась мамаша.

Двойняшки радостно завизжали и наперебой начали подавать команды.

– Налево! Нет, сейчас направо! Теперь налево, нет, теперь направо! Еще раз налево! Нет, прямо! – и так до бесконечности.

– Если вы планируете попасть домой засветло, вам лучше взять инициативу в свои руки, – обратилась я к мамаше.

– Вот так всегда! Все нужно брать в свои руки! – посетовала она, но направление все же указала.

Путем неимоверных усилий с моей стороны мы добрались до улицы Строителей. Затормозив возле небольшого частного дома, я выбралась на свежий воздух, открыла багажник и принялась выгружать нескончаемые сумки. Дети, один за другим, подхватывали их и исчезали в недрах двора, обнесенного высоким забором. Мамаше сумки не досталось. Я не удивилась. Должен же кто-то и командовать. А сумки носить – дело мужское.

Когда за последним сорванцом захлопнулась калитка, мамаша обратилась ко мне:

– Спасибо вам, душечка! Если бы не вы, пропали бы мы совсем.

С этими словами она принялась совать мне в руку замусоленную сотенную бумажку.

– Бросьте, – отрезала я. – Деньги мне ваши не нужны. Вы лучше на мой вопрос ответьте, и мы в расчете.

– Какой вопрос? – охотно согласилась мамаша.

– Сколько их у вас?

Правильно поняв вопрос, она расхохоталась.

– А вам сосчитать не удалось? Это с непривычки. Девять их у нас. И все мальчишки. А что? По-моему, неплохо. Зато я у них как королевна!

Помахав на прощание рукой, «королевна» прошествовала во двор, не забыв запереть за собой калитку.

«Интересно, про короля она не забудет или ему всю ночь на морозе куковать?» – подумала я, отъезжая.