Я молча кивнула и сосредоточилась на дороге, тем более что Петр предпочел сначала все записать, а потом продолжить рассказ. Когда же с бумажными делами было покончено, он принялся характеризовать своих бывших однокурсников. Знал он о них, конечно, немного, лишь то, что они сами о себе в тот день поведали да что помнил по институту, поэтому полагаться на его данные полностью было бы не совсем правильно.

Из рассказа я узнала, что случилось все в выходной день, что собрались одни мужчины, не считая подружки Артема. Один из бывших однокурсников ныне имеет собственную фирму, приносящую огромный доход, второй – адвокат и также получает прилично. У троих других гостей с деньгами как-то средне.

– Виктор Щербаков – парень нормальный, веселый, общительный, только работать не любит, – охарактеризовав бизнесмена и юриста, продолжил по списку Петр. – Куда ни устроится, через месяц уходит. Говорит, что надоедает ему. Он так себя ведет лишь потому, что пока родители его содержат и особой нужды в работе у него нет. Да он и сам так считает. По поводу того, мог ли он взять деньги, даже не знаю, что сказать. Раньше за ним никогда ничего подобного не наблюдалось, он ведь добрый и скорее сам последним поделится, чем чужое возьмет. Впрочем, кто его знает.

– А что, родители у него очень обеспеченные, раз он на них до сих пор надеется? – полюбопытствовала я.

– Точно не знаю, но, судя по тому, как он одевается, достаток в семье не слишком большой. Были бы побогаче, он бы тогда учиться не к нам пошел, а куда-нибудь в более престижное место. Вот. Можно продолжать дальше?

Я кивнула.

– Кроме этих троих, приходил еще Евгений Анатольевич Мягков. Он у нас в группе был самым крутым в плане следования веяниям моды. Он и сейчас хорошо одевается, одежду в дорогих бутиках покупает. К тому же машина у него новая. Он сказал, что на днях только ее приобрел, значит, деньги есть.

– Какой марки машина? – спросила я.

– Он сказал «Опель». Светло-серый, с тонированными стеклами. – Петр помолчал, а потом продолжил: – Ну и последним приглашенным был Сергей Вадимович Филиппов. Человек довольно спокойный, всегда думает о чем-то своем, редко принимает участие в общих беседах, но когда бывает в хорошем настроении – а так было и в тот день, – становится чуть ли не душой компании. Может и пошутить, и посмеяться, и поприкалываться. Все зависит от того, как у него идут дела.

– А как у него с деньгами? – напомнила я Петру о главной детали.

– С деньгами дела обстоят средне. Он работает, но зарплата не особенно большая, как, впрочем, и у меня. Но ему вроде бы на жизнь хватает, потому что очень уж он экономный, на ерунду копейки не потратит. Мечтами о покупке чего-то шикарного не страдает, в отличие от Мягкова, который вечно грезит о чем-то несбыточном. Вот в принципе все, что я о них могу сказать, – закончил свое повествование Петр Родниченко.

– Этого достаточно, – отозвалась я, останавливая машину на пригорке, так как все прилегающие к Волге места были попросту забиты автомашинами всевозможных марок. Немногим отличался и пляж – сразу было видно, что там такое количество загорающих, что и приткнуться некуда. Я обреченно вздохнула.

– Расстроены, что тут столько людей? – понял меня заказчик.

– Да уж, планировала понежиться на солнце и поплескаться в прохладной водице матушки-Волги, а тут и повернуться негде, – произнесла я в ответ. – Похоже, мне не повезло.

– Этот пляж самый ближний, и все рвутся как раз на него. Вам бы следовало куда-нибудь подальше проехать, – посоветовал Петр. – Точно знаю, что чуть дальше по берегу есть минимум пять удобных для купания мест. Могу показать парочку.

– Да нет уж, спасибо, – отказалась я от предложения, совершенно потеряв желание ехать в такую жару куда-то еще в поисках места для купания.

Честно говоря, теперь меня интересовало совсем другое. У меня появилась работа, а откладывать ее на потом не в моих правилах.

– Что-то уже расхотелось купаться, – вздохнула я. – Пожалуй, я лучше вернусь назад и займусь вашим делом.

– Я вам еще нужен? А то мне через час на работу, – сказал Родниченко, посмотрев на часы.

– Нет, если потребуется, я вам позвоню, – ответила я.

– Тогда до встречи, – открывая дверь машины, произнес Петр и выбрался из салона.

– А вы отсюда как, пешком собираетесь идти? – приподняв одну бровь вверх, с легкой усмешкой спросила я. – Здесь маршрутки не ходят.

– Да? – удивился Петр. – А я думал, они везде есть. К тому же вон там, я вижу, «Газель» стоит.

– Стоит, но ехать уж точно никуда не собирается, – продолжила я. – Шофер сейчас наверняка в волнах барахтается и усом не ведет, что вам в город надо. Так что садитесь-ка обратно, я вас подброшу до центра, мне все равно туда же.

– Если несложно… – смущенно произнес Петр и вернулся в машину.

Я быстренько завела двигатель, нацепила солнечные очки и вдавила педаль газа. Преодолев тот же путь, но в обратном теперь направлении, я высадила Родниченко на автобусной остановке, а сама поехала дальше. Но не домой, а в парк, чтобы немного подумать. Добравшись до него, поставила машину на стоянке, купила себе холодной минеральной воды и медленно пошла по тропинке между деревьями. В голове уже витали различные мысли по поводу дальнейших действий.

Итак, у нас есть восемь человек, присутствовавших на вечеринке. Двоих из них, наверное, можно освободить от подозрения – пострадавшего и моего клиента. Последний вряд ли стал бы брать деньги, учитывая, что на него первого падет подозрение. Да и вообще, друг мог потребовать у него вернуть украденное, раз все произошло в его квартире. К тому же Петру негде было спрятать деньги, если бы он их взял: с Артемом они, как я поняла, не разлучались, а хранить их дома было бы тем более глупо и опасно. Так что меньше всего подозрений падает на него.

Хотя можно рассмотреть ситуацию и с другой стороны: выходить надолго из квартиры Родниченко и не требовалось, ведь деньги он имел возможность взять задолго до вечеринки, а потом просто свалить все на гостей. А что, очень даже удобно. Кстати, намек устроить вечеринку он мог дать Апроянцу совсем не случайно. Скажем так: когда Артем приехал, у Петра родилась идея его обокрасть. Артем ведь не родственник, а всего лишь друг, к тому же живущий не в Тарасове. Затем он склоняет Артема к мысли провести вечеринку, дожидается, когда тот куда-то выйдет, забирает деньги, выносит их и прячет, а потом возвращается и делает вид, что ничего не знает… Стало быть, самого клиента придется проверять, как всех остальных.

Кроме него, подозревать можно всех без исключения, так как наличие в данный момент у кого-то денег еще не указывает на то, что они не требуются совсем. У того же самого адвоката или частного предпринимателя могут быть финансовые проблемы, которые они и задумали решить за счет суммы, привезенной Апроянцем. Сейчас ведь все «продуманные» стали, своего не упустят.

Подумав обо всем этом, я вздохнула. Получалось, что у меня сразу семь подозреваемых. Когда еще такое бывало, тем более на первой ступени начала расследования? Оставалось решить, с кого именно начать проверку. Я остановилась под густой кроной небольшого клена, достала сигарету и закурила.

«Наверное, нужно начать с клиента, – после нескольких затяжек подумала я. – Если выяснится, что он ни при чем, переключусь на остальных. Иначе может выйти, что я лишь зря потрачу время на поиски, в то время как денежки успешно будут перепрятаны или же пущены в оборот. Конечно, пока я буду разрабатывать одного, и другие подозреваемые, если виноват действительно кто-то из них, могут за это время найти применение данной сумме. Однако, как ни крути, разорваться на части и проверять одновременно всех я не могу. Нужно действовать последовательно, а не с бухты-барахты».

Докурив сигарету, я бросила окурок в урну, стоящую в сторонке, и вышла из парка. У меня появилась очень хорошая идея, все же позволяющая работать сразу в нескольких направлениях: раз в данный момент Родниченко находится на работе и освободится не ранее чем через пять часов, навещу-ка я присутствовавших на вечеринке друзей и побеседую с каждым об остальных, а уже потом установлю наблюдение за своим клиентом.

Почти приблизившись к своей машине, я увидела чуть в стороне женщину с уличной морозильной камерой, в которой должно было находиться мороженое и безалкогольные напитки. Сейчас это было как раз то, что нужно, чтобы утолить жажду и хоть немного остудить свой перегревшийся на жаре организм. Быстро поменяв направление пути, я подошла к женщине, купила бутылочку холодного «Спрайта», сделала несколько больших глотков и только после этого села в машину.

Для начала я просмотрела записи, сделанные Родниченко, и выбрала из них наиболее близко расположенный адрес. Первым по плану оказался удачливый частный предприниматель Елисей Федорович Монетов. Насколько я знала, он имел несколько магазинов детских игрушек и в настоящий момент должен был быть в самом крупном из них, где у него располагался главный офис. Туда я и направилась.

Без проблем я добралась до шикарного пятиэтажного здания с вывеской «Мир игрушек». Это и был самый большой магазин Монетова и, надо сказать, самый известный у нас в городе. Почти все дети, хоть раз побывавшие в нем, буквально тащили сюда своих родителей при первой возможности и заставляли покупать им то, что понравилось. В противном случае закатывали такие истерики, что папе с мамой мало не казалось.

Мне вспомнился один забавный случай. Какая-то женщина, ребенок которой буквально неделю рыдал из-за не купленной ему игрушки, подала на магазин в суд, требуя, чтобы подобные заведения вообще закрылись, так как они травмируют психику и родителей, и детей.

Процесс скандальная дама, конечно, проиграла, зато за владельцем заведения закрепилась коронная фраза, сказанная им во время судебного разбирательства: «Если знаешь, что не можешь купить своему ребенку желаемое, лучше обойди магазин стороной». Так многие родители впоследствии и делали, но клиентов у магазина все же не убавилось. Да и с чего бы, если самый большой выбор игрушек предлагался именно здесь?

Еще раз полюбовавшись вывеской магазина и своеобразным оформлением его экстерьера, я вошла внутрь и буквально очутилась в мире сказок. Чего тут только не было! С прилавков на меня смотрели куклы Барби со своими Кенами, вдоль стен расположились царь Лев со своими подданными, поблизости, за стеклянной витриной, блуждали туда-сюда игрушки-роботы, а с потолка вниз свешивались наполненные чем-то блестящим воздушные шары, с помощью которых «путешествовал» по залу пухленький Винни-Пух. Одним словом, игрушек, причем самых разнообразных, было видимо-невидимо. И даже музыка в залах звучала волшебная и сказочная. Чуть повнимательнее вслушавшись в ее мотив, я вдруг поняла, что это песенка Электроника из знаменитого фильма. Он напевал ее в точно таком же магазине, занимаясь ремонтом игрушек.

Мысленно похвалив работников магазина за своеобразную задумку, я пошла вдоль стендов и прилавков, с интересом рассматривая то, что на них стояло. Сделав пару шагов, вдруг почувствовала в себе прилив какого-то необычного веселья, какое бывает у ребенка, приготовившегося сделать папе с мамой сюрприз, и какое, наверное, появляется у всех заходящих сюда детей и их родителей. Такого хорошего настроения у меня давно уже не было, а тут я словно перенеслась в свое детство. Правда, тогда таких красивых и занимательных игрушек не делали. Самой дорогой куклой из всех моих игрушек была Мальвина с голубыми волосами. Другие были времена.

«Невероятно! – невольно подивилась я, увидев крошечный домик, полностью обставленный мебелью и аппаратурой. – Вот это шик. Да, повезло же современным детям! Столько всего для них придумано, играй – не хочу!»

И тут мой взгляд как-то сам по себе спустился чуть ниже, и я увидела цену этого творения. Теперь уже меня захлестнули эмоции совсем иного рода.

– Ничего себе сумма! – чуть ли не в голос воскликнула я. – Да за такие деньги я неделю работать должна, причем при моих немалых расценках. Это что же, у них тут все столько стоит?

Заинтересовавшись ценами, я пошла дальше, теперь смотря не столько на игрушки, сколько на ценники и на тех, кто все эти штучки-дрючки покупает. Чем дальше я шла, тем больше понимала, что большинству тарасовских детей вряд ли придется в них играть – из-за мизерной заработной платы родителей. Я заметила, что основной контингент покупателей в магазине если не «новые русские» и их детишки, то предприниматели или работники крупных частных компаний. В общем, это был не магазин, а музей какой-то. Обычному потребителю с сотней-другой рублей в кошельке здесь и делать нечего, разве что поглазеть, а потом уйти ни с чем.

Мысленно пытаясь прикинуть, какую же прибыль приносит ежедневно этот супермагазин Монетову, я невольно поняла, что деньги, что привез Апроянц из Америки, должны были ему показаться просто смешными. Такую сумму он получает, продав два десятка своих игрушек. Так что ему незачем рисковать собственной репутацией, чтобы получить лишние пятьдесят тысяч долларов.

В общем, подозрения в адрес Монетова у меня как-то сразу отпали. И все же я решила познакомиться с ним, расспросить о вечеринке и узнать, не подозревает ли он кого в воровстве. Вдруг Елисей Федорович окажется наблюдательным человеком, тогда мне это очень даже поможет.

Задавшись конкретной целью, я заставила себя не смотреть больше на чудо-игрушки и пошла в сторону кабинетов, расположенных в противоположной от входной двери стороне.