2

Дома, перекусив на скорую руку, я набрала номер Ивана Белобородова:

– Иван Матвеевич? Здравствуйте, вас беспокоит Иванова Татьяна, частный детектив. Ваш друг Родион…

– Да, я в курсе, он мне звонил. Здравствуйте. Чем могу помочь?

– Нам бы надо с вами встретиться и поговорить.

– Боюсь, сегодня это будет сложно. Я на дежурстве, в больнице. Вы, конечно, можете приехать ко мне, но поговорить нам удастся, если только не будет экстренной операции. У нас ведь знаете как? Сейчас я с вами говорю, а через секунду мне в отделение позвонят из приемного и скажут, что везут пациента на срочную операцию… Так что давайте лучше сделаем так: если время терпит, мое дежурство кончается завтра утром. Тогда мы сможем побеседовать спокойно.

– Хорошо, когда и куда мне подъехать?

– Раньше десяти я вряд ли уйду, давайте в десять, около моего – второго – корпуса, прямо у входа. Там скамейка стоит под акацией.

– Ладно, завтра утром я буду на ней сидеть. До свидания.

– Всего доброго!

Он отключился. Ну, что ж, договорились, и то хорошо. Теперь надо позвонить последнему из друзей покойного. Я набрала номер Романа.

– Роман Олегович? Здравствуйте. Это говорит Татьяна Иванова. Мне…

– Знаю, знаю. Шеля звонил. Здравствуйте.

– Я бы хотела поговорить с вами. Когда и где это можно сделать?

– Так, у меня через час заканчивается прием… Вы можете подъехать ко мне в поликлинику, если вам удобно.

– Да, вполне. Диктуйте адрес.

Я записала адрес, номер кабинета доктора Ухова и, поскольку время у меня еще было, пошла заваривать себе кофе. Надо же, как быстро я сегодня все провернула! И место происшествия уже осмотрела, и в лабораторию на анализ остатки пищи отдала, и с еще одним свидетелем сейчас встречусь. Только вот пока что ничего криминального я так и не вижу в этом деле. Я пила кофе и вспоминала дачу. Все ли я осмотрела? Да, похоже, все. И, кроме чердака, на даче нет ничего подозрительного. Конечно, то, что калитка у Чайника практически никогда не закрывалась, это плохо. Свободный доступ кого угодно к месту происшествия… Придется еще опросить всех соседей по даче, кто что видел или кого. Соседи при расследовании – самые лучшие помощники. А пока поговорим с непосредственными участниками событий. Допив кофе, я оделась и поехала на встречу с Романом Уховым.

* * *

В коридоре перед дверью с табличкой «Уролог. Ухов Роман Олегович» я оказалась одна. Похоже, все больные сегодня у доктора закончились. Я хотела заглянуть в кабинет, но тут к двери подошла девушка, должно быть, медсестра, и спросила:

– Вы к доктору? Как ваша фамилия?

– Я Иванова Татьяна. Но я…

– Минуточку, я доложу… – Девушка скрылась за дверью, оставив ее неплотно закрытой. Я услышала, как она сказала кому-то обо мне, и мужской голос ответил:

– Все, на сегодня прием окончен. Скажи больной, пусть придет завтра, я приму ее без очереди.

Девушка вышла ко мне, но, едва открыла рот, как я опередила ее:

– Я не больная и не на прием! Скажите доктору, что я от Шелестова, звонила час назад…

Девушка опять скрылась в кабинете. Через пару минут дверь приоткрылась, показался мужчина в белом халате. Стоя ко мне полубоком, он говорил кому-то:

– Да при чем здесь кукурузные рыльца, дорогая моя?! У вас опущение обеих почек! Что называется, поздно пить боржоми. Вам необходимо кардинальное лечение. Вы хоть понимаете, что такое нарушение функции почек? Короче, мой вам совет: идите домой, берите зубную щетку и тапочки и бегите срочно в больницу. А кукурузные рыльца можете продолжать пить, если хотите, хорошая помощь почкам. Но лечение все равно должно проходить в больнице. Все, до свидания.

Из кабинета вышла пожилая женщина, держа у глаз платочек. Она попрощалась с доктором и пошла по коридору.

– Заходите, – пригласил меня доктор и первый шагнул в свой кабинет. Я зашла.

– Здравствуйте, Роман Олегович, – сказала я.

– Здравствуйте еще раз. Так, Зоенька, – доктор повернулся к медсестре, – можешь быть свободна. Эти направления отдай на подпись главврачу, а карточки сдай в регистратуру.

– Хорошо, Роман Олегович. До завтра. – Девушка подхватила карточки и выпорхнула в коридор.

– Слушаю вас, – доктор повернулся наконец ко мне.

– Роман Олегович, я хотела поговорить о покойном Викторе Чайникове. Что он был за человек, какой врач? Вы ведь его хорошо знали.

– Как и все, – Роман Олегович встал, снял халат, повесил его на крючок. Это был высокий худощавый мужчина в очках, с гладко зачесанными назад светлыми волосами. Тонкий острый нос, прямые брови, голубые глаза, загорелое вытянутое лицо. Он был одет в джинсы и рубашку с коротким рукавом.

– Мы учились вместе в институте, жили в одной комнате в общаге, да и после института дружили… Только я не знаю, что рассказывать! Человек Виктор был хороший, во всяком случае, к нам, своим друзьям, он относился порядочно и честно. Веселый был, гостеприимный, на дачу к себе приглашал. В долг давал… Что еще?

– Роман Олегович, в тот день, второго августа, вы ничего подозрительного или необычного не заметили?

– А что подозрительного я мог заметить? Нет, все было, как обычно. Все напились, как только Ирина уехала, дурачились… Да вам, наверное, Шеля… то есть Родион Максимович рассказывал?

– Он рассказывал, мы и на даче с ним были, но я хотела услышать от вас.

– Все было, как всегда. Чайник… Виктор опять грибы свои дурацкие приготовил… Я ему говорил: ну кто будет есть твои грибы, когда шашлык на подходе? А он: давайте, вкусно, мол, с лучком, с морковкой…

– То есть вы грибы не ели?

– Нет. Я люблю только соленые, исключительно с картошкой и под сто грамм. Ирина нам такую здоровую бадейку салата настругала! Я вообще считаю, что мясо лучше есть с овощами, а грибы… сомнительная это пища, доложу я вам. Каждый год столько людей травится… Да, вот и Чайник… До сих пор не могу поверить…

Доктор задумчиво смотрел в одну точку, постукивая пальцами по полированной крышке стола.

– А каким доктором Виктор был?

– Доктором? Да кто знает… Он никогда не говорил о своей работе. Были, наверное, конфликты, как у всех нас. Вы вот видели – от меня сейчас женщина вышла. Второй раз приходит. Я ей говорю: вам надо лечь в больницу, у вас положение серьезное, а она мне: назначьте лечение, я буду дома таблетки пить. И ведь не ляжет – голову даю на отсечение! Через пару дней в третий раз явится. Я не выдержу, накричу на нее, а она пойдет на меня главврачу жаловаться. И я буду плохой! А как с такими бестолковыми себя вести? Не исключено, что и у Виктора разборки с больными бывали. Он был врачом чисто женским, а вы, женщины, народ капризный… Но я об этом ничего не знаю.

– Ваша жена никогда не обращалась к Виктору как к доктору?

– Моя жена – кстати, мы не расписаны пока, Шеля… то есть Родион, наверное, вам говорил… Так вот, она сама медик и знает, что от чего принимать.

– То есть она к нему не обращалась?

– Насколько я знаю, нет. Но у нее и проблем подобных не было, по части женского здоровья.

– Понятно.

– Вы знаете, честно говоря, меня удивило, что Родион нанял вас. Человек отравился грибами, что здесь криминального? Сам их в лесу рвал, сам готовил и ел тоже сам. Мы еще посмеялись над ним. Ну, правда, Иван ему помог. Так что я не понимаю, что вы хотите здесь найти…

– Я тоже пока не понимаю, но, честное слово, кое-что необычное уже есть.

– Да? И что же, если не секрет?

– Извините, пока секрет. Во сколько вы приехали на дачу?

– Где-то в двенадцатом часу…

– А грибы во сколько ели?

– Да почти сразу же. Так, мы переоделись в шорты-майки, водку в погреб спустили, кроме одной бутылки, а через несколько минут выпили. Ну, часов в двенадцать…

– В тот день никто из вас на чердак не лазил?

– А что там делать? Там везде пыль, свалка ненужных вещей. Я на чердаке был один-единственный раз, лет семь тому назад… Ничего интересного. И вряд ли что-то там изменилось за эти годы.

Да, доктор, вы правы, ничего там не изменилось. Только пыли, наверное, стало больше.

– Роман Олегович, что еще вы там пили, кроме водки, разумеется? Я имею в виду: минералку, чай?

– Да кто что. Я люблю во время застолья минеральную воду пить, а Виктор, насколько я знаю, пил обыкновенную родниковую воду. У него на даче колодец есть…Так, Иван тоже минералку пил… А может, и родниковую… Да я не помню точно.

– Ясно. Ваша жена бывала когда-нибудь на даче у Виктора?

– Шутите! Он терпеть не мог женщин на своей даче. Нет, мы отдыхали там чисто мужской компанией. Он любил так: чтобы в баньке попариться голышом, анекдоты потравить, с… крепким словцом, частушки попеть… от души, по-русски. Ну и выпить так уж выпить. В общем, оторваться по полной.

– Так… Я могу познакомиться с вашей женой?

– С Людмилой? Зачем? Ее там даже не было.

– Это нужно для следствия. Мне интересно – что она скажет о вашем умершем друге? Женщины ведь гораздо более наблюдательны, чем мужчины. Поверьте, я не буду мучить ее вопросами. И я намерена познакомиться также с женами остальных ваших друзей.

– Конечно, вам виднее, но мне все же непонятно, что странного в смерти от отравления грибами? А что он отравился именно грибами – это и патологоанатом, между прочим, подтвердил. Да мы и сами это знали, без всякого вскрытия, еще на даче, все признаки были налицо: зрачки расширены, лицо синюшнее, отеки, белки глаз желтоватые… Все как по учебнику.

– Роман Олегович, вполне может получиться так, что я только подтвержу официальную версию. У меня пока больше нет к вам вопросов. А вы, если вспомните что-то интересное, можете позвонить мне вот по этому телефону. – Я положила на стол доктора свою визитку.

Он взял ее, посмотрел и поднял на меня глаза.

– И, пожалуйста, познакомьте меня со своей женой. Я готова встретиться с ней, когда и где ей удобно.

Доктор пожал плечами:

– Хорошо, я скажу Людмиле…

Мы попрощались, и я вышла из кабинета. По дороге домой я обдумывала сведения, полученные сегодня, и составляла в голове список подозреваемых. Первым делом это все три друга. Да, три, хотя Родиона, пожалуй, можно все-таки исключить. Он так настаивал на этом расследовании, тем более сам оплачивает его… Ладно, остаются два друга – Роман и Иван. Далее, их жены, числом три, включая гражданскую. Так, кто еще? Соседи по даче, этих обязательно надо проверить. Может, Виктор у кого-то морковку по ночам с грядки таскал? Соседи часто конфликтуют. Далее. Сослуживцы, вернее, коллеги по клинике. У кого-то мог быть зуб на Виктора как на конкурента. Хотя… Что им всем можно предъявить? «Извините, но ваш знакомый поел грибов и отравился. Мне кажется, это вы внушили ему идею – пообедать бледными поганками…» Какая чушь! Все говорят: грибы он собирал и готовил сам. Может, вообще нет смысла никого проверять? А стразик на чердаке… Да мало ли… Ох, Татьяна Александровна, а не зря ли вы взялись за это дело? Ведь даже предъявить ничего никому нельзя! Не было здесь преступления, скорее всего, просто его величество Случай. Несчастный. Или, как еще говорят, судьба сыграла с Виктором злую шутку: любитель грибов умер от своего любимого блюда! Нет, конечно, всех его знакомых я все равно проверю, хотя бы для порядка. Для отчетности перед клиентом. Проверю и доложу: никто к смерти Виктора Чайникова отношения не имеет, кроме него самого. Но деньги возьму. Работа проделана – извольте оплатить!

Дома, поедая приготовленный на скорую руку ужин, я опять обдумывала это дело. Ну, как хотите, нет здесь ничего необычного! Но надо работать дальше по списку. Попив кофейку и выкурив сигаретку, я набрала домашний номер Родиона. Он почти сразу взял трубку.

– Родион? Это Татьяна вас беспокоит…

– Да, слушаю.

– Родион, я считаю необходимым познакомиться с вашей супругой. Поскольку она тоже была на даче, она могла увидеть что-то, чего не заметили вы, мужчины. Спросите, пожалуйста, когда у нее будет время встретиться со мной.

– Хорошо, сейчас спрошу…

С минуту в трубке была тишина, потом я услышала приятный женский голос:

– Татьяна? Здравствуйте, меня зовут Ирина, я – жена Родиона.

– Здравствуйте, очень приятно. Ирина, я бы хотела поговорить с вами…

– Да, Родион сказал мне… Только я не знаю, о чем? Я ничего особенного не видела в тот день.

– Вот и хорошо. Об этом и побеседуем. Когда вы сможете?

– Вообще-то в любое время. Я сейчас не работаю, у нас в гимназии каникулы.

– Прекрасно. Завтра, ближе к обеду, вас устроит? Часов в одиннадцать я позвоню и уточню время.

– Ну, хорошо… До завтра.

Я положила трубку. Вот и ладненько, в десять я встречаюсь с Иваном, ближе к обеду – с Ириной. На сегодня все, мозговая деятельность прекращается, надо отдохнуть. Я включила телик и лениво смотрела какие-то фильмы и передачи, пока не почувствовала, что засыпаю. Последнее, что я сделала, прежде, чем провалиться в сон, – выключила телевизор.

Утром, открыв глаза, я посмотрела на часы: восемь. Значит, только легкая разминка, водные процедуры и кофе. В десять мне надо быть уже на скамейке под акацией.

В начале десятого я вышла во двор и села в свою «девятку». С учетом пробок доеду как раз к назначенному времени. Так и получилось. Без двух минут десять я подошла к скамейке. На ней сидел мужчина лет тридцати пяти, невысокого роста, среднего телосложения, с темно-русыми волнистыми волосами. Он был одет в легкие летние брюки и майку с карманом на груди и на рукаве. Я спросила мужчину:

– Иван Матвеевич?

– Да, это я. Здравствуйте.

– Здравствуйте. Давно ждете? – Я присела рядом с ним на скамейку.

– Не очень. Просто освободился раньше, чем ожидал. Так о чем вы хотели меня спросить? – Доктор достал из нагрудного кармана сигареты.

– Иван Матвеевич, вы второго августа вместе с вашими друзьями были на дне рождения у Виктора Чайникова. Может быть, заметили что-то необычное? Кто-то приходил из тех, кого не приглашали, или… вообще, было ли что-то странное?

– Странное? Хм, не знаю, по-моему, ничего особенного не было. Пили много, как всегда, ели шашлык, тоже, как всегда… Ирина, жена Родиона, приезжала. Ее Чайник точно не приглашал. Она привезла нам сметану для салата, а мужу – кефир. Но Ирина только салат нам порезала и сразу уехала. Она знала, что Виктор не терпит женского присутствия у себя на даче.

– Иван Матвеевич, вы на чердак не лазили? Я имею в виду не только вас лично, но и ваших друзей.

– На чердак? Нет, а зачем? Я на чердаке у него и не был никогда. Чайник не приглашал, а шарить самому по чужому дому, согласитесь, некрасиво. Да там, кто-то из ребят говорил, только сломаная мебель. Но в тот день никто туда не лазил, вернее, я этого не видел.

– Как получилось, что вы с Виктором вдвоем ели грибы, он умер, а у вас, насколько я знаю, даже признаков отравления не было?

– Поверьте, для меня это тоже загадка! Когда я увидел, что он умер, чуть… ну, в общем, неприятно стало, конечно. Мы ведь сразу поняли, что это от грибов.

– А может, он умер потому, что съел больше вас?

– Конечно, он съел больше меня, но и я умял прилично… Нет, скорее всего, ему попались ядовитые грибы, а мне просто посчастливилось…

– Когда-нибудь раньше вы ели грибы, приготовленные Виктором?

– Ел, конечно. Вот в прошлом году, помню, тоже было много грибов, Чайник на день рождения нажарил большую сковороду, и мы с ним вдвоем ее «уговорили». Ничего, все нормально было. А в этот раз такое мясо привезли! Я хотел оставить в желудке место для шашлыка.

– И вы совсем ничего не почувствовали? Я имею в виду – тошноту, боль в животе?

– Татьяна, не забывайте: я сам врач! Если бы я почувствовал, что что-то не так, я бы сразу сделал себе промывание желудка. Не ждал бы, когда начнутся судороги.

– Вам не кажется странным, что Виктор умер внезапно? Насколько я знаю, отравившиеся, прежде чем умереть, долго мучаются?

– Да, все правильно. Честно говоря, мне тоже кажется странным, что он умер так быстро, здесь я с вами согласен. Виктор должен был почувствовать признаки отравления. Сначала начинает болеть живот, появляется тошнота. То есть наступает расстройство желудочно-кишечного тракта. У больного открываются понос, рвота… А он не жаловался. Только, мне кажется, был излишне возбужден. Но это могло случиться и от выпитого. Мы ведь все хорошо «приняли» в тот день. Чайник любил, когда все напиваются и дурачатся, как мальчишки. Но, Татьяна, я не специалист по отравлениям. Вам надо поговорить с патологоанатомом, возможно, еще какие-то факторы способствовали его быстрой смерти.

– Обязательно поговорю. Кстати, ваша жена… как ее зовут?

– Юля.

– Она никогда не была на даче Виктора?

– Была. Один раз. Года три тому назад, Юля тогда еще беременной была, мы с ней гостили у ее родственников в деревне, это недалеко от дачи Виктора. Едем мимо на машине, Юлин дядя нас вез. Я возьми и скажи, что дача Чайника рядом. Юля говорит: давай заедем. Я пожалел, что сказал. Знал ведь, что грибнику нашему это не понравится! Но отказать жене не мог. Заехали. Я по физиономии Чайника сразу понял, что зря это сделал. Нет, он, конечно, ничего не сказал, даже в дом нас пригласил. Но… как-то так вяло. Он с родителями (они тогда еще живы были) у себя на фазенде решил порядок, что ли, навести, они там мебель двигали, мама Виктора окна мыла, отец с лопатой бегал… В общем, мы поняли, что мы здесь гости не желанные, минут пятнадцать побыли для приличия и уехали.

– Иван Матвеевич, правда ли это, что вы остались должны Виктору… некоторую сумму денег?

– А это откуда вам известно?

– Мне сказал Родион. Только вы на него не сердитесь, поверьте: я должна знать все. Иначе не распутаю это дело.

– Да что тут распутывать?! Все ясно как божий день! Его что, застрелили, задушили, зарезали? Что еще Шеля придумал, ей-богу…