Поинтересовавшись, сколько платил мне Коля, Дима предложил ровно в два раза больше, упомянув при этом, что доплачивает за вредность.

– Сама видишь, какое это счастье, – тоже совершенно не смущаясь тем, что любимый сынок находится здесь, проговорил он. – Так что придется потерпеть. Если увижу, что от тебя есть польза, может, и еще прибавлю. А то что-то и в самом деле в последнее время слишком часто все эти случаи неожиданные стали происходить. Кому ты там насолил-то так, вот чего не могу я понять? Что ни день, то сюрприз. По делам спокойно съездить нельзя. А? Кому? – снова обратился к сыну Дима, но само выражение лица его говорило, что ответ получить он даже не надеется.

– Никому, – отвернувшись к стене, буркнул тот, не обманув предчувствия своего папы и давая понять, что эта тема закрыта.

– Так что ты решил? – вернувшись к главному, снова настойчиво поинтересовался Дима. – Юру прислать?

– Не надо.

– Вот и отлично, – с облегчением вздохнув, как будто свалил с плеч неподъемную тяжесть, произнес Дима. – Значит, с этого дня вы все время вместе, голубки. Смотри, Женя, береги его, а то он у нас парень рисковый.

Усмехаясь, Дима вышел из комнаты, напоследок еще раз повторив, что, если рисковый парень вздумает отойти от меня хоть на полшага, Юра прибудет сию же минуту и тогда уже всякая свобода действий будет пресечена окончательно и бесповоротно.

Оставшись со мной наедине, мажорный мальчик, и без того не поражавший вежливостью обращения, утратил последние остатки вежливости. Ухмыльнувшись, он привстал с кровати и, протягивая ко мне руки, проговорил:

– Что ж, раз ты теперь моя подружка, давай оправдывай рекомендацию.

Такое бесцеремонное обращение мне очень не понравилось, но, учитывая, сколько мне доплатили за вредность, я не стала обострять вопрос. В конце концов, сразу было видно, что ничего другого здесь ждать не приходится.

Использовав один из отвлекающих ударов, применяемых в айкидо, я мягко уложила юношу в исходное положение, не причинив ему ни малейшего физического ущерба.

– Интимные услуги оплачиваются по отдельному тарифу, – вежливо ответила я.

Ничего подобного не ожидавший, Сережа некоторое время смотрел на меня с кровати, в изумлении вытаращив глаза, потом медленно произнес:

– А как это ты сейчас вот это сделала? Ты каратистка, что ли?

– Я дзюдоистка.

С чувством глубокого удовлетворения я констатировала, что этот незначительный инцидент в корне поменял отношение к моей персоне – сейчас на разукрашенном лице Сережи было совсем другое выражение. Его следующие слова только подтвердили правильность этого впечатления.

– Подожди-ка, – как бы что-то соображая, проговорил он и снова приподнялся на своем ложе. – Как это? Что-то я даже не уловил. Давай-ка еще разок. Как это? Вот я так встал, а потом куда ты руку? Рукой куда? Вот так вот, что ли? Или нет? Подожди-ка. Покажи, как ты сделала?

Уловив в интонациях клиента неподдельный интерес, я в режиме замедленной съемки продемонстрировала ему несложный прием, который в этот раз применила для нейтрализации. Поняв, как все произошло, Сергей посмотрел на меня сияющими глазами и выразил неподдельное восхищение:

– Вот это класс! Вот это я понимаю! Слушай, а ты покажи мне еще пару приемчиков, а? Я даже могу заплатить. По отдельному тарифу.

Еще раз взглянув на лицо своего нового клиента, над которым кто-то хорошо потрудился, я подумала, что обучение паре приемчиков, возможно, и впрямь окажется здесь не лишним. Однако, учитывая неласковую встречу, я не спешила соглашаться.

– Посмотрим, – неопределенно ответила я.

Сергей хотел сказать еще что-то, возможно, уточнить параграфы отдельного тарифа, но в этот момент у него зазвонил телефон. Досадливо сморщившись, он взял трубку.

– Чего тебе, а? Чего случилось? Ничего тут со мной не произошло. Все нормально. Вечером? А что вечером? Вечером как обычно. Почему это я не приду? Еще как приду. Кто говорил? Это он пускай бабушке своей говорит. Я им назло приду. Напугали. Да даже не буду! Даже не буду замазывать ничего. Да, вот с такой вот рожей прямо и явлюсь. Да что ты! Не пропустят? Пусть попробуют. Я еще и не один приду, а с подружкой новой, – взглянув на меня и криво усмехнувшись, добавил Сергей. – Да, вот так вот. А я все успеваю. Меня хоть с какой рожей девчонки любят, не то что козла этого. Передай, передай, не забудь. Подругу-то? Женя зовут. Нет, не мужского. Женского пола. И ты с шутками поосторожнее, а то она карате увлекается, рассердишь нечаянно – таких тебе навставляет. А что Лера? Лера отдыхает, я тоже отдохну немного. А то она там на Сейшелах, значит, сейчас отрывается по полной, а я должен сидеть здесь, в окно глядеть с грустью? А вот когда приедет, тогда и поговорим. Ладно, пока, вечером увидимся.

Сергей нажал сброс и снова окинул меня прежним, пренебрежительно-оценивающим взглядом:

– У тебя какие планы сейчас? Я, например, еду домой. Отсыпаться.

– А сейчас ты где?

– Сейчас у родителей. Если ты не заметила.

– Да, я заметила. Папа у тебя серьезный.

– А то, – недовольно скривился Сергей, видимо припомнив недавний разговор. – Если бы не он, таскался бы я тут с тобой. Короче, я это все к тому, что ты как – сон мой тоже будешь охранять? А если мне телочку захочется? В щелку подглядывать будешь?

– Сейчас я отвезу тебя домой и, если пообещаешь без меня никуда не выходить, ненадолго оставлю. А там посмотрим, – по-деловому прервала я этот поток ненужных вопросов.

– А ты и машину умеешь водить? – изобразив на лице удивление, поинтересовался Сергей.

– Представь себе.

– Беда.

Тяжело и лениво он поднялся с кровати и, мимоходом взглянув на себя в зеркало, направился к выходу.

Папа Дима давно уже уехал, и в гостиной сейчас находились только две подружки, сидевшие на диванчике и обменивавшиеся какими-то, несомненно, очень важными мыслями.

– Ма, я к себе, – не останавливаясь и даже не удостоив их взглядом, коротко бросил Сергей.

– Сережа, – сразу прервав беседу, заволновалась Ариадна, – но как же так! Ты же еле ходишь. Надо врача.

– Да все нормально, ма.

Он уже открывал входную дверь. Я поспешила следом.

Не усидев на месте, засеменила за нами и Ариадна.

– Женя, хоть вы-то присмотрите за ним, – торопливо говорила она, выходя в прихожую, а оттуда и на лестничную площадку. – А то сами видите. Его тут, можно сказать, жизни лишить хотят, а ему все нипочем. Даже страдания матери ничего не значат.

– Да ладно тебе, ма, – с явным нетерпением произнес Сергей, то и дело поглядывая на все еще закрытые створки лифта. – Все нормально.

Лифт наконец приехал. Пообещав Ариадне присматривать со всей возможной бдительностью, я следом за Сергеем вошла в кабинку.

– Достала, – с досадой проговорил Сергей, когда закрывшиеся дверцы убрали из зоны видимости озабоченное лицо Ариадны.

– А правда, кто это над тобой поработал? – как бы невзначай поинтересовалась я, сочтя момент подходящим.

– Не твое дело.

Уже поняв, что мальчик с нюансами и жестко давить на него не стоит, я не стала напирать с расспросами. Решив, что, постоянно сопровождая клиента и внимательно наблюдая за его окружением, смогу и без посторонней помощи выяснить, что здесь происходит, и кому это, по выражению его папеньки, Сергей так насолил, я спокойно следовала за ним.

Выйдя во двор и со снисходительным пренебрежением глянув на мой великолепный «Фольк», Сергей плюхнулся на заднее сиденье. Кажется, он навсегда позабыл, что в человеческом теле, кроме скелета и ливера, существует еще и мышечный корсет.

– На набережную, – привычно повелевающим тоном приказал он. – Знаешь там высотки?

Ничего не ответив, но твердо решив при случае поставить борзого юношу на место, я смиренно приняла на себя роль таксиста и через некоторое время уже парковалась в престижном районе нашего города возле высотного дома, как будто построенного исключительно из стекла.

Как-то уж слишком долго ехал вверх вполне современный скоростной лифт, и я уже собиралась поинтересоваться, не на вертолетной ли площадке находится квартира Сергея. Но в этот момент лифт наконец остановился, дверцы раскрылись. Не увидев в окнах холла ничего, кроме чистого неба, я поняла, что мы на самом верху.

– Последний этаж, – с видимым удовольствием сообщил Сергей, не дожидаясь вопросов. – Прикольно. Как в воздухе висишь. Я, когда узнал, что здесь будут строить эти дома, сразу отцу сказал: хочу хату на последнем этаже. Там еще сверху технический есть, но это уж на любителя. Там, кажется, жить нельзя. Хотя помещения какие-то имеются, даже, по-моему, снимает кто-то. То ли художники, то ли писатели какие-то, у них там постоянно телки тусуются.

Говоря это, Сергей подошел к одной из массивных дверей и начал отпирать мудреные засовы.

Ни на минуту не забывая, что я сейчас на работе, я оценивала все встречающиеся на пути объекты прежде всего с точки зрения безопасности. Дверь в квартиру Сергея показалась мне вполне надежной. Она была самой современной и весьма солидной на вид. Сразу становилось понятно, что вскрыть ее можно разве что с помощью килограмма-другого тротила.

Это мне понравилось и вселило надежду на то, что, ненадолго оставив здесь клиента без присмотра, я не подвергну его особому риску.

Двухкомнатная квартира, по площади далеко оставлявшая позади четырехкомнатную на Тимирязева, была скромно отделана в минималистском стиле.

– Я хочу здесь все эти перегородки снести, – говорил гостеприимный хозяин, указывая на стены, – сделать типа студию. Чтоб простор был.

Отметив про себя, что здесь в общем-то и сейчас не тесно, я не стала высказываться по поводу этой идеи и сосредоточилась на выполнении своих прямых обязанностей. Обойдя все комнаты и убедившись, что все в порядке, я прошла в кухню, интерьер которой гораздо больше напоминал внутренности дизайнерского кафе, чем обстановку хозяйственного помещения частной квартиры.

– На такой высоте никто не залетает, ни комары, ни мухи, – произнес Сергей, открывая балконную дверь в кухне. – Даже сетки не нужны. Разве орел какой-нибудь приблудный.

Он открыл внешнее остекление лоджии и впустил в комнату свежайший речной воздух, потом щелкнул кнопкой электрического чайника и направился в ванную.

– Короче, ты тут располагайся, – на ходу говорил хозяин. – Чайку попей, отдохни. А я сейчас. Хоть морду в порядок приведу.

Перейдя из кухни в просторный зал, я взяла пульт и принялась щелкать кнопками, каждую минуту меняя картинку на огромных размеров плазме, вместо ковра висевшей на стене.

Среди слов дикторов и киногероев, время от времени перемежающихся бодрыми музыкальными темами рекламных роликов, мне вдруг почудился посторонний звук, идущий из кухни. Сбавила громкость, прислушалась, но не услышала ничего подозрительного. Чтобы удостовериться, что ничего экстраординарного не происходит, я прошла на кухню и обнаружила ее такой же пустой, какой она была, когда мы ее оставили, с той лишь разницей, что чайник уже закипел и на корпусе не горела лампочка.

– Может, перекусим чего-нибудь? А то я что-то, похоже, проголодался, – произнес, входя следом за мной, Сергей.

Отмытый от размазанных кровоподтеков, он оказался довольно симпатичным парнем, чем-то напоминающим Эштона Катчера, только со светлыми волосами. Бодрый и посвежевший, в чистых джинсах и какой-то навороченной, расписанной разными словами майке, он совсем не походил на ту размазню, которая два часа назад валялась на кровати в квартире на Тимирязева.

– Ты же вроде бы спать собрался? – сказала я, всем своим видом выражая недоумение по поводу экстравагантного туалета, в котором хоть сейчас можно было отправляться на любую модную тусовку.

– Само собой, – ответил он, с головой уйдя в недра холодильника, похожего на средних размеров гараж. – Сейчас перекушу, вздремну полчасика и снова в бой. Пускай знают. А то пугать они меня еще будут. Напугали, прямо до смерти. Врагу не сдается наш гордый «Варяг». Так, кажется, в песне поется?

Обернувшись, Сергей усмехнулся, снова в который уже раз за недолгое время нашего знакомства окинув меня изучающе-пренебрежительным взглядом.

Недавно продемонстрированный прием мальчика, кажется, ничему не научил, и в моих способностях снова пытаются сомневаться. Я уже хотела было по-настоящему рассердиться и преподать урок более строгий, как вдруг осознала, что едва различимый посторонний звук, который слышала на протяжении всего нашего разговора, есть не что иное, как тиканье часового механизма.

Окинув взглядом кухню и убедившись, что часов в ней нет, я мгновенно сопоставила факты: и странный звук, донесшийся до меня, когда смотрела телевизор, последний этаж и открытая балконная дверь.

Сообразив, что все это может означать, и понимая, что начинать поиски бомбы уже не имеет смысла, я схватила Сергея, кажется, просто за шиворот и потащила в коридор.

– На выход! Живо! – вне себя от одной мысли, что время упущено, орала я и волочила за собой ничего не соображающего, упирающегося клиента.

– Да ты чего? Чего ты? Куда? Ты сдурела, что ли?! – не менее импульсивно орал в ответ Сергей, цепляясь за дверные косяки. – Куда ты меня тащишь?

– На выход! В коридор! Как оно тут открывается?

Увы, надежные дверные запоры в некоторых случаях совсем не способствуют обеспечению безопасности, а даже наоборот. Я судорожно перещелкивала какие-то замысловатые рычаги в тщетных попытках открыть, наконец, дверь.

– Да подожди ты, – неожиданно проникся сочувствием Сергей. – Вот так надо. Чего ты сорвалась-то?

Со знанием дела повернув что-то и щелкнув чем-то в нужных местах, Сергей за пару секунд отомкнул загадочные засовы.

На кухне громыхнуло, взрывной волной вынесло в коридор ошметки дизайнерской мебели, и вместе с ними мы оба вылетели в холл, минуя входную дверь, которую, к счастью, не пришлось открывать лбом.

– Ух ты! – ошарашенно произнес он, разворачиваясь из положения лежа и садясь на полу у противоположной стены.

Но у меня не было времени на отлеживание.

Поняв, что все главное уже произошло и угроза миновала, я вскочила с пола и ринулась обратно в квартиру. На балконе я почти целиком высунулась наружу, чтобы посмотреть, не завис ли там кто-нибудь в области крыши, но никого не обнаружила.

– Как попасть на технический этаж? – спросила я, вернувшись в холл, где до сих пор неподвижно сидел Сергей.

– На этаж? – с трудом возвращаясь в реальность, переспросил он. – А хрен его знает. Это, кажется, подняться нужно там, по лестнице. И там, по-моему, есть какой-то ход. Я туда не ходил еще.

Далеко не сразу я обнаружила в замысловатых изгибах коридора ход на лестницу. Не отыскав его, я помчалась вверх и, преодолев пару дополнительных пролетов, оказалась перед вполне цивильной железной дверью, ведущей в чердачные помещения.

Разумеется, она была закрыта.

Поскольку, собираясь на встречу с Элеонорой, я не прихватила с собой револьвер, с помощью которого могла бы сейчас попытаться выбить замок, а высадить такую дверь ногами не представлялось возможным в принципе, мне пришлось снова несолоно хлебавши возвращаться к клиенту.

На лестничной площадке уже никого не было, Сергей уныло слонялся по квартире, осматривая нанесенные повреждения и оценивая ущерб.

Я тоже решила полюбопытствовать и после непродолжительного изучения кухни пришла к выводу, что некое, скорее всего, самодельное взрывное устройство было заложено в газовую плиту. Как так получилось, что не рванул газ и не разворотило взрывом половину здания, было для меня непостижимой загадкой. За помощью в ее разрешении я не преминула обратиться к Сергею.

– А что, здесь газ не подключен еще? – с самым невинным видом поинтересовалась я.

– Почему? Подключен, – удивленно взглянул на меня парень.

– Бомба, скорее всего, была в духовке. Если бы был подключен, рвануло бы раза в четыре сильнее.

– А-а-а, ты об этом. Так он у меня перекрыт сейчас, этот газ. Я ведь здесь обеды-ужины не готовлю, да и вообще бываю пока редко. А так, дряни какой-нибудь перекусить да чайку согреть – на это и электричества хватает. Вот отец и сказал, чтобы на всякий случай я эту трубу вообще перекрыл, мало ли что. Если уж все равно не пользуюсь.

– Смотри-ка, и пригодилось, – проговорила я, еще раз окинув взглядом не так уж и сильно пострадавшую кухню.

Слегка развороченные барные стойки, несколько покореженных стульев и вывернутая столешница – все это были совершенные пустяки по сравнению с тем, что могло произойти здесь, если бы задуманное кем-то осуществилось в полном объеме.

А задумано было явно с размахом, и конечная цель, к которой стремились эти неизвестные выдумщики, не вызывала ни малейших сомнений.

– И часто тебя так встречают? – поинтересовалась я, переводя взгляд с разбитой двери балкона на совершенно целое внешнее остекление.

– Да нет. Нет, это как-то уж совсем круто, – растерянно оглядывая разрушения на кухне, проговорил Сергей. – Такого серьезного случая что-то даже и не припомню.

– И, конечно, совершенно не догадываешься, кто бы это мог сделать? И почему? – пытливо глядя на него, нажимала я.

– Не догадываюсь, – с тем же упрямым выражением на лице, с каким недавно говорил со своим отцом, ответил он.

– А если стрелять начнут? Как тогда? – попыталась спровоцировать его я.

– Не начнут, – угрюмо буркнул Сергей и, явно не желая продолжать этот разговор, вышел из кухни.

Но у меня было свое мнение по этому вопросу.

В кухню проникли, совершенно определенно, с крыши, а чтобы проделать такой маневр, да еще за столь короткое время, необходимы профессиональное снаряжение и соответствующая подготовка.

Припомнив, сколько именно минут я отсутствовала в кухне, пока Сергей принимал душ, я постаралась примерить ситуацию на себя и пришла к выводу, что даже мне, выполняя подобное задание, пришлось бы торопиться.