Я попрощалась со своей собеседницей, как раз подошла моя очередь. Расплатившись за мороженое, я принесла лакомство к нашему столику и сказала Насте, что после того, как она съест его, мы поедем домой.

Девчонка расстроилась: видимо, она решила меня раскрутить еще на порцию мороженого, но я строго заявила, что много холодного есть в такую погоду вредно, к тому же скоро вернется ее мама и будет волноваться, куда мы запропастились.

– И мы тогда пойдем с мамой в магазин за домиком для Барби? – загорелись надеждой глаза ребенка.

– Может, и пойдете, – пожала я плечами, чтобы лишний раз не обнадеживать девочку. – Зависит от того, как будешь себя вести. К тому же, если мы долго будем сидеть в кафе, магазин закроется, и вы не успеете купить твой подарок.

Настя заверила меня, что с мороженым она справится в два счета, а можно съесть его и по дороге к машине, но я остановила девочку и строго велела ей есть медленно. Еще не хватало мне, чтобы по моей вине Ленкина дочка подхватила простудное заболевание.

Я подождала, пока Настя доест рожок, и набрала номер подруги.

– Лен, я забрала Настю из поликлиники, мы сейчас в кафе, едим мороженое, – сообщила я ей.

– Ой, спасибо тебе, Танюш, огромное! – обрадованно поблагодарила меня та. – А то я Насте обещала кафе, а тут, видишь, как получилось…

– Ну, ты ей и магазин с подарком обещала, – напомнила я Ленке. – Ты как, освободилась? Куда мне подвести Настю?

– Да, я уже все… Танюш, а тебе не сложно доехать до «Детского мира»? А то Настя так хотела сегодня выбрать этот несчастный домик для Барби, мне не хочется ее разочаровывать…

– Без проблем! – заверила я Ленку. – Мне как раз по пути. Сейчас, минут через пятнадцать будем…

Благо пробок в это время не было, и у магазина мы с Настей оказались даже раньше, чем я рассчитывала. Ленка уже стояла у входа. Завидев нас, она обрадованно обняла дочку, поблагодарила меня за то, что я выручила ее.

– Только впечатления от поликлиники у меня не самые хорошие, – призналась я. – Там сплошные очереди и неадекватные больные. На твоем месте я бы записала Настю в платную поликлинику. Думаю, там не такой беспредел творится!

– Ой, да везде одно и то же! – махнула рукой подруга. – Думаешь, в платной поликлинике что-то лучше? Разве что денег возьмут за услуги, а больные всегда и везде будут в очередях выяснять отношения. У нас народ такой, да и врачи попадаются не шибко квалифицированные… Вот закончим эти физиопроцедуры, запишу Настю в бассейн. Я уже узнала, где находится хороший. С тренером поговорю, там вроде специальные занятия для детей с проблемами позвоночника. Настя будет два или три раза в неделю ходить. Думаю, ей понравится.

– Бассейн – дело хорошее, – согласилась я с Ленкой. – Сама бы с радостью поплавала, только времени нет. С моей работой абонемент брать – бесполезное дело, только зря пропадет.

– Да, и у меня тоже времени нет, – призналась та. – С детьми разве выделишь на себя хотя бы час? Одну из школы забери, другую в садик отведи… А еще уборка и готовка на мне, плюс работа. Так что бассейн, думаю, смогу себе позволить только лет через десять в лучшем случае…

– Дети – праздник жизни, – улыбнулась я, не докончив продолжения популярной шутки.

Ленка меня опередила.

– Вечный Хэллоуин, – засмеялась она. – Ладно, пойдем выбирать домик для Барби. Еще раз спасибо тебе, Танюш, что бы я без тебя делала!

Я пожелала Ленке с Настей удачной покупки, а сама села в машину. Посмотрела на часы.

Надо было назначить свидание со своей потенциальной нанимательницей на более раннее время, придется мне ждать ее в кафе.

Ладно, не буду срывать девушку с занятий – пускай отсидит свою пару, а потом уж позвоню ей…

Кафе «Иностранка» находилось и правда недалеко от университета.

Меня порадовало наличие места для парковки – я без проблем поставила свою «лошадку» едва ли не рядом со входом в заведение.

Хотя я не являюсь любительницей походов по кафе и ресторанам, но в подобных местах мне приходится бывать довольно часто – в основном из-за работы.

Конечно, случается, что меня приглашают обсудить дело и домой, но это бывает гораздо реже.

Обычно людям удобнее разговаривать в кофейнях и прочих заведениях общепита – так сказать, в родных стенах мало кому приятно рассказывать о своих проблемах. А место, где постоянно толпится народ, едят люди, кажется самым подходящим для таких разговоров.

Так как кафе было рассчитано на студенческую аудиторию, сейчас народу почти не было: судя по всему, обеденный перерыв уже закончился, а конец занятий не наступил, поэтому в заведении сейчас присутствовало человек пять.

Двое молодых людей сидели за столиком в углу и сосредоточенно читали свои конспекты, один пожилой мужчина в сером брючном костюме, наверное, преподаватель, торопливо поглощал комплексный обед, а две женщины, может быть, сотрудницы фирмы неподалеку, тихо разговаривали, время от времени отпивая из чашек кофе.

Я облюбовала столик рядом с окном: почему-то в кафе я всегда сажусь именно на место возле окна, – положила на мягкое сиденье куртку и отправилась к стойке с меню.

Кафе чем-то напоминало обычную столовую, однако на втором этаже помещения виднелась барная стойка – видимо, там продавались напитки покрепче.

Я решила, что первый этаж был рассчитан именно на студенческую аудиторию, тогда как второй для людей постарше.

Внимательно изучив ассортимент блюд и цены, я пришла к выводу, что моя собеседница несколько преувеличила: цены здесь не «кусались», на небольшую сумму денег можно было бы плотно пообедать.

Конечно, набор роллов или изысканные блюда не купишь, но, насколько я знаю, студенты – народ неприхотливый и будут вполне довольны обеду из пюре и котлеты.

Кофе, правда, стоил дороже, однако радовало, что его варил бариста, а не использовались обычные кофейные автоматы с малопонятным содержимым.

Ждать мне предстояло около часа, поэтому я заказала себе эспрессо и кусочек медового торта, дабы скрасить свое времяпрепровождение.

Место у окна мне нравилось еще и тем, что можно было наблюдать за остальными посетителями.

Иногда мне это доставляло удовольствие – подмечать какие-то детали, выстраивать логические цепочки по поводу занятий клиентов заведения. Водилась за мной такая привычка – подобно Шерлоку Холмсу, по внешности, одежде и манере держаться человека угадывать, кто он по профессии, каково его социальное и семейное положение.

К примеру, пожилой человек в костюме, скорее всего, преподает в том же самом университете, где учится моя собеседница.

Это сразу видно хотя бы по его костюму и рабочей сумке.

Нет, мелом его одежда не испачкана: сейчас доски используются не старые, а новые, на которых пишут маркером, однако представить его за каким-то другим занятием мне почему-то казалось невозможным.

А вот молодые люди с конспектами наверняка учатся на гуманитарном отделении – может, на факультете философии или религиоведении.

Один из них одет в «косуху», тогда как другой – в строгий черный костюм.

Насколько я знаю, неформалы предпочитают философский факультет, там же учатся и студенты посерьезнее. А то, что они внимательно читают лекции, наталкивает на мысль, что студенты не прогуливают пару, а в «окно» готовятся к предстоящему семинару. Сессия ведь еще не наступила, а к лекциям готовиться не принято.

Я даже не заметила, как за моей игрой в Шерлока Холмса прошел почти час.

Кофе я допила и подумывала о том, чтобы взять вторую порцию. Торт показался мне слишком сладким, поэтому есть его всухомятку не хотелось. Как раз закажу кофе и позвоню своей незнакомке – она даже не представилась, не знаю, как к ней обращаться…

Но едва я встала со стула, как дверь кафе открылась и вошла небольшая группа молодых людей и девушек.

Я еще раз взглянула на часы – двадцать минут четвертого, наверное, закончилась третья пара.

Я внимательно оглядела новых посетителей.

Двое парней, одетых в джинсы и простые куртки, и три девушки, две стройные блондинки и одна низенькая, немного полная шатенка.

Несмотря на то что все вошли одновременно – судя по всему, они учились в одной группе, говорили парни и девушки отдельно друг от друга. Барышни щебетали между собой, молодые люди о чем-то беседовали и в разговор своих одногруппниц не вмешивались. Они даже не изучали ассортимент блюд – наверняка каждый день приходят в кафе «Иностранка» и знают все меню наизусть.

Я пристроилась за группой студентов – мне-то спешить некуда, а им наверняка надо будет идти на следующую пару.

Хотя странно, что в кафе студенты зашли не в обеденный перерыв – насколько я знаю, в период с часа до двух во всех высших учебных заведениях обед. Времени предостаточно, чтобы спокойно поесть. Может статься, в большой перерыв в кафе слишком много народу, вот пятеро студентов и не успели заказать себе блюда, поэтому и пришли после третьей пары.

Парни галантно пропустили девушек вперед, те дружно заказали себе по куску торта «Наполеон» и капучино.

Да, видимо, девчонки – сладкоежки, раз остановили свой выбор на таком заказе. Парни взяли творожную запеканку и курицу гриль, а из напитков купили по бутылке кока-колы. Все пятеро быстро расплатились и заняли большой столик рядом с диваном, чтобы всем уместиться.

Я взяла себе вторую порцию кофе и вернулась на свое место.

Дверь в кафе снова открылась, вошла девушка лет восемнадцати-девятнадцати, одетая в красное пальто и сиреневую шапочку. Через плечо у нее была перекинута большая сумка, наверняка набитая общими тетрадками.

Девушка сжимала в руках телефон и с каким-то беспомощным видом оглядывалась по сторонам. Она снова взглянула на экран своего мобильника, потом бросила взгляд в мою сторону, а затем, видимо, передумала и направилась к моему столику.

Почему-то я сразу догадалась, что эта девушка и была моей собеседницей.

– Татьяна Александровна, я не ошиблась? – спросила незнакомка, обращаясь ко мне.

Голос у нее оказался почти детский, звонкий, но я поняла, что это она говорила недавно со мной по телефону.

– Да, мы с вами ведь договаривались о встрече в кафе? – сочла нужным уточнить я. – Только простите, имени вашего не знаю…

– Ой, я совсем забыла представиться! – улыбнулась девушка виновато и как-то трогательно.

Вообще она производила впечатление человека, про которого говорят «не от мира сего» – наивного, мечтательного и далекого от реальности.

– Меня Ирина зовут. Ирина Дьякова. Я хотела с вами по поводу моей мамы поговорить…

– Да, это я поняла, – кивнула я. – Вы что-нибудь закажете?

– Да, кофе, пожалуй… – Она оглядела мою чашку и недоеденный торт. – Наверное, кофе…

– Давайте, я подожду, – сказала я. – Вроде очереди еще нет, вам точно не нужно на следующую пару?

– Не беспокойтесь, ничего страшного, если я пропущу занятие! – заверила меня Ирина. – Я хорошо учусь, а лекцию перепишу, уже договорилась с одногруппницей. Я сказала, что мне надо в поликлинику, никто ничего не заподозрит.

«Что-то везет мне сегодня на поликлиники», – подумала я про себя.

С утра сплошные поликлиники, что бы это могло значить…

Вскоре Ирина вернулась, неся в руках поднос с белой чашкой и блюдцем с пирожным.

Видимо, «дурной пример» заразителен: увидев мой торт, девушка тоже захотела себя побаловать сладким.

Ирина села напротив меня и поставила поднос на стол. Помешала чайной ложечкой напиток, с наслаждением сделала глоток.

– Обожаю ванильный капучино! – призналась она. – Всегда только его заказываю. Правда, не всегда вкусный попадается, в нашей столовой вообще из автомата кофе продают. Там такая гадость, что уж лучше с собой пакетик кофе брать…

Я ждала, когда она начнет свой рассказ. Ирина, похоже, поняла это и снова виновато посмотрела на меня.

– Ой, простите, я тут о кофе болтаю… У вас, наверное, и кроме моего полно дел… Я сейчас постараюсь рассказать все по порядку…

Она отставила свой поднос и подперла голову руками. Видимо, собравшись с мыслями, начала:

– Я вас хочу попросить помочь моей маме. Ее зовут Наташа. Точнее, Наталья Романовна, ей же пятьдесят один год… Мама работает врачом на «Скорой помощи», она уже где-то тридцать лет на этой работе. Точнее, подстанции она меняла, но врачом работает всю жизнь. Мама окончила медицинский институт, потом уехала в Читу, там какое-то время работала, только не выездным врачом, а детским, педиатром. В Читинской области, не помню, в каком именно городе, да это и не важно, она познакомилась с моим отцом. Они даже хотели пожениться, но мама была старше отца на пять лет, и, когда его родители узнали об этом, они были против их брака. Ну, и отправили отца куда-то за границу, они же богатые были. Отец туда уехал, хотя знал, что мама беременна. Первое время они переписывались, но он больше в Россию не приезжал. Собственно, я отца и не видела никогда, не знаю, что с ним стало. Мама вернулась в Тарасов и стала работать на «Скорой помощи», потому что там была хорошая зарплата. Я ее спрашивала, почему она не устроилась, скажем, в больницу, но и в больнице, и в поликлинике платили гораздо меньше. Из педиатра она стала широким специалистом. Раньше она очень много работала, не знаю, как выдерживала такой бешеный ритм. Иногда даже брала подработки сутки через сутки или сутки-ночь. Сейчас, конечно, мама так не вкалывает: возраст уже не тот, она сильно устает. Ей бы перейти в поликлинику или в больницу, но ее никто не возьмет из-за того, что сейчас только молодым врачам реально устроиться на работу. Мама сейчас работает на пятой подстанции, потому что мы переехали, а до этого она десять лет работала на седьмой, это в Чапаевском районе. На пятой подстанции она почти восемь лет работает, с 2010 года.

Девушка замолчала, сделала глоток из чашки и снова продолжила:

– Мама – очень хороший врач, это я не только как ее дочь говорю. Она однажды без рентгена определила, что у нашей соседки перелом, хотя в поликлинике пришлось два раза снимок делать. Представляете, какой у нее опыт работы? Правда, мама не считает себя профессиональным специалистом, к сожалению, у нее заниженная самооценка. Она постоянно говорит, что плохо разбирается в медицине, хотя на самом деле она сдавала на высшую категорию, ну, знаете, экзамены у них такие. Так вот, она лучше всех сдала, хотя там были врачи, которые работали дольше нее в медицине. Но, несмотря на это, мама вечно говорит, что она не профессионал. Хотя я вам могу точно сказать, она врач от бога, медицина – это ее призвание. Она с больными ведет себя очень вежливо, даже когда ей хамят и грубят. Знаете, сейчас вызывают разные люди, некоторые считают себя умнее врача или хотят кого-нибудь унизить. Ей разное приходится выслушивать, иногда и пьяницы, и наркоманы попадаются. Но всех надо выслушать, поставить правильный диагноз, отвезти в соответствующую больницу. Мама никогда не совершает ошибок, по крайней мере, за последние годы ее диагнозы все были верные. У нее, как мне кажется, хорошая интуиция. Это не только мое мнение – я общалась с фельдшером, которая с мамой какое-то время работала. Они дружили, и фельдшер рассказывала про разные случаи, когда их вызывали.

Ира нервно теребила в руках носовой платок, я с интересом слушала ее рассказ:

– Один больной даже матом орал, угрожал, представляете? Наверное, был бы у него пистолет какой-нибудь, точно стрельбу бы открыл. А мама ему слова грубого не сказала, поставила диагноз, отвезла в больницу. Хотя после этого случая у нее едва нервный срыв не случился: она же переживает сильно из-за работы и о больных всех заботится, даже если те ведут себя, мягко говоря, неадекватно. Вот только в последнее время мне кажется, что кто-то на подстанции подстраивает все так, чтобы маму уволили.

– А с чего вы это решили? – поинтересовалась я.

– Ну, за последний месяц произошло несколько странных случаев, – немного помолчав, сказала Ирина. – Мама получила несколько выговоров от начальства – за то, что сдала сумку сменщице, в которой находились не все лекарства. Вы же знаете, что препараты выдаются строго под расписку, их получает врач, и, если использует ампулы, все это должно быть занесено в карточку. Когда сумку с лекарствами сдают следующей смене, все лекарства должны быть на месте, а если какие-то препараты отсутствуют, должно быть указано, когда и для чего их использовали. Так вот, на маму стали поступать жалобы, что якобы в сумке не было каких-то препаратов. Хотя мама точно помнила, что не использовала эти лекарства. Выговоры, конечно, вещь неприятная, но еще хуже, что из-за них врач лишается премии или получает меньшую зарплату. А если выговоров слишком много, за это могут и уволить. Правда, до этого дело, к счастью, не дошло – хорошего врача увольнять сразу не станут, но представляете, как мама из-за этого переживала? И ладно бы, если выговор заслуженный, так она ни в чем не виновата! Потом тоже неприятность произошла. Кто-то испортил карточку на больного, а их тоже выдают определенное количество. Конечно, если вдруг с карточкой что-то случится, диспетчер даст врачу новую, но тогда придется переписывать все, а это довольно долго. К тому же вызовов поступает много, надо успеть обслужить огромное количество пациентов – иногда за сутки врач выезжает к семнадцати больным, не меньше. Бригада порой на подстанцию не заезжает, нет возможности даже пообедать или поужинать.

Ира медленно откусила кусок торта и продолжила: