Подавив в себе искреннее желание плюнуть в его сторону, я придала лицу самый горделивый вид, на который только была способна, и дала себе обещание больше не смотреть в эту сторону. Я барабанила пальчиками по столу и со скучающим видом смотрела куда угодно, но только не на ту компанию, хотя кожей чувствовала, что они все еще проявляли интерес ко мне.

Когда официантка принесла заказ, я с самой простодушной улыбкой придержала ее за руку. Взглянув на прикрепленный к фартуку бейджик, я обратилась к ней:

– Рита, скажи, у вас здесь работала девушка по имени Люда Самойлова?

Официантка отшатнулась.

– Самойлова? – На ее лице отобразился испуг, недоверие и удивление одновременно.

– Понимаешь ли, я ее подруга – Таня. Она обещала, что поможет мне устроиться на работу в ваше казино, а теперь я нигде не могу ее найти.

– А ты что, ничего не знаешь? – переходя на шепот, спросила Рита.

– О чем? – сделала я удивленные глаза.

Рита опасливо оглянулась и быстро заговорила:

– Слушай, дождись трех часов и выходи на крыльцо, я к тебе подойду, и тогда обо всем поговорим.

Я кивнула, а Рита, оставив меня наедине с принесенным заказом, поспешила к другому столику. Я с недоверием посмотрела на кулинарный шедевр, так впечатливший меня своим названием: на тарелке лежал самый обычный зеленый салат. Вот досада…

Я все еще переживала свою маленькую трагедию, когда на мое плечо опустилась чья-то тяжелая рука. Медленно подняв голову, я убедилась, что на смену меньшей трагедии пришла большая в лице лысоватого жлоба. При ближайшем рассмотрении он вызывал еще больший прилив антипатии, нежели издалека. На лице отражалось полное отсутствие интеллекта, недостаток которого этот жлоб пытался компенсировать присутствием денег в кошельке. Но лично на меня такие мужчины никогда не производили впечатления.

– Привет, меня зовут Толя. А тебя?

Тупость явно сказывалась на его манере общения, и я попыталась выразить эту мысль, сказав лаконичное «отвали».

– Почему это? – искренне удивился Толя и, вместо того чтобы прислушаться к моему совету, шлепнулся всей своей громадной тушей на стул рядом со мной.

Я попыталась отодвинуться, но он зацепил ногой мой стул и при этом нахально заглянул в глаза. Поведение этого субъекта позволило мне составить его биографию: девять классов за партой, девять лет за решеткой и все в таком духе. Не блещет разнообразием!

– Ты красивая, я сразу тебя заметил, как только ты вошла.

Больше всего на свете я терпеть не могу грубой, наглой лести, которую к тому же навязывают, но донести эту мысль до Толи не представлялось возможным.

– Понимаешь, ты мне не нравишься, – как можно более доходчиво попыталась я объяснить свое нежелание с ним знакомиться.

Но мои старания не увенчались успехом, во всяком случае, Толя даже глазом не моргнул.

– А ты мне нравишься, – невозмутимо возразил он.

Складывалось такое впечатление, что мы говорили на разных языках и даже не пытались понять друг друга. И вообще, казалось, напротив меня сидит самый яркий и безнадежный пример человеческой тупости. И почему такие субъекты вечно сваливаются на мою несчастную голову?

Я уже раскрыла рот, чтобы ответить Толе, но не успела. В залу входил Крыс, тот самый мужчина, который сразу же после моего ухода примчался к Марине. Вот так встреча! Грех было не воспользоваться таким случаем. Я и сама толком не знала, почему так прицепилась к нему, наверное, действовала по принципу «на что-нибудь да сгодится». По сути, этот метод еще ни разу меня не подводил, хотя иногда и создавал лишние проблемы.

– Извини, дорогой, мне пора, – бросила я Толе. Соскользнув со стула, я поспешила вслед за Крысом. Однако самым хамским образом дорогу мне преградил Толя. Причем он так неожиданно передо мной оказался, что с размаху я ткнулась носом в его широкую грудь. Заскрипев зубами, я запрокинула голову, чтобы посмотреть в бессовестные глаза наглого типа, который не только пристал к скромной девушке в общественном месте, но еще и препятствует исполнению прямых обязанностей частного детектива.

И вообще, я отказываюсь работать в таких условиях!

– Ты так и не сказала, как тебя зовут, – с поразительной для человеческого существа смесью тупости и упрямства напомнил мне Толя.

Нечеловеческим усилием воли сдерживая поток отборной нецензурщины, я закатила глаза к потолку. Надо же умудриться за пару минут так вывести меня из себя.

– Таня. Меня зовут Таня! – процедила я сквозь стиснутые зубы. – Кажется, это все, что ты хочешь у меня узнать? Теперь уйди с дороги!

Толя даже не подумал сдвинуться с места, зато я подумала о своем пистолете. Господи, я хочу застрелиться!

– Чего тебе еще надо? – прошипела я, поражаясь собственной выносливости. Вот уж не ожидала от себя подобного героизма. А в том, что выдержать рядом с собой образец редкой тупости – это героизм, я не сомневалась.

– Идем потанцуем.

– Я не умею.

– Тогда идем за наш столик.

– Я не хочу.

На Толином лице отразилась напряженная работа мысли, очевидно, он обдумывал, что бы еще предложить. Воспользовавшись удачной минутой, я юркнула ему под руку и поспешила затеряться среди игроков. Вероятно, умственная и физическая деятельность были для Толи несовместимы, поэтому сразу за мной он не кинулся. От непривычной мыслительной работы в мозгах у него что-то, наверное, переклинило и затормозило реакцию на мое бегство.

Впрочем, о Толе я тут же забыла, сосредоточив все силы на поисках Крыса. Непрестанно кружась на месте, я высматривала его по сторонам. И я уже вконец отчаялась, как вдруг заметила мордочку столь не любимого народом грызуна. Я незаметно подошла к нему со спины и потянула за рукав. Даже не обернувшись, Крыс отмахнулся. Наверное, рулетка увлекала его гораздо больше всех радостей жизни. Я сделала еще одну попытку привлечь к себе внимание, но безрезультатно. Тогда мне пришлось просто оттащить его от рулетки.

– С ума сошла? – спросил Крыс, окидывая меня с ног до головы испепеляющим взглядом.

Да, кажется, отношения у меня не заладились не только с местным персоналом в виде охранника, но и с посетителями. Не везет так не везет! С такими успехами можно смело подыскивать себе другую работу.

– Поговорить надо, – без особых церемоний объявила я.

– Иди к черту, больная. Я тебя не знаю.

Крыс развернулся с явным намерением занять свое место у рулетки, но теперь была моя очередь психовать.

– Ты прав, мы с тобой незнакомы, а если так пойдет дальше, то никогда не узнаем друг друга, потому что один из нас окажется в тюрьме за убийство. Меня такая перспектива не прельщает, тебя, думаю, тоже, поэтому давай будем взаимно вежливы, – отчеканила я каждое слово.

Кажется, Крыс был солидарен со мной, он перестал вырываться, хотя злости в его глазах не убавлялось.

– Чего тебе надо? – досадливо оглядываясь на рулетку, спросил он, при этом щуря глаза и морща нос, чем в очередной раз натолкнул меня на мысль о своем поразительном сходстве с крысой.

– Я уже сказала – поговорить надо.

– О чем нам с тобой говорить? – упорствовал Крыс, но, кажется, общение с Толей закалило меня и морально подготовило к любым жизненным трудностям.

– Это важно, – заверила я его.

Крыс еще раз обернулся на рулетку, вздохнул и посмотрел на меня.

– Ну?..

Нужно было полагать, что это «ну» обозначает согласие на разговор.

– Ты знаешь Марину Невзорову? – выпалила я, что называется, с места в карьер, но нужно было пользоваться случаем, пока меня согласились выслушать.

– Ну, – опять протянул Крыс. Он перестал рваться к рулетке и внимательнее всмотрелся в мое лицо.

На всякий случай я решила уточнить значение этого «ну».

– Так знаешь или нет?

– Ну, допустим, знаю, – с неохотой согласился Крыс, а взгляд его бледно-серых глаз начал колоть меня как булавками.

– А ее убитую подругу Люду Самойлову знаешь?

Глаза Крыса беспокойно сверкнули и даже будто бы потемнели.

– Кто ты такая? Откуда ты знаешь Марину и Люду? Кто тебя прислал? Кто ты?

– Таня.

Я чуть не хлопнула себя по лбу, потому что за спиной Крыса нарисовалась громоздкая фигура Толи. Мужик отчаянно разгребал и отталкивал всех вокруг себя, пробираясь к нам и зовя меня по имени.

Нет, этот кретин точно доведет меня до самоубийства!

Крыс, проследив за моим взглядом, тоже обернулся. Мужчины замерли, словно живое воплощение басни дедушки Крылова «Слон и Моська». Громадный как скала Толик и сухой приземистый Крыс, более оригинальное сочетание трудно себе представить.

Между тем что-то явно складывалось не так. Об этом можно было судить по Толиным глазам. Они наливались кровью как у взбешенного быка. А он переводил взгляд с меня на Крыса и обратно. Казалось, вот-вот у него из ушей повалит пар.

– Так ты его подружка! – взревел Толя.

Не знаю почему, но весь его гнев был направлен исключительно на меня, хотя за какие такие заслуги – неизвестно.

Ну что за безобразие, в самом деле! Только стало наклевываться что-то интересное, как тут же явился не запылился Толя и все испортил. Нет, определенно, эти условия никак не совместимы с работой, а судя по Толиному лицу, и с жизнью тоже.

В поисках поддержки я обернулась, но Крыса и след простыл. Что ж, у этого человека феноменальные способности по части вовремя смыться. Его можно только поздравить, а вот меня – пожалеть, потому что на меня надвигался разъяренный Толя.

– Ну чего ты ко мне прицепился? – сделала я робкую попытку найти с ним общий язык, но, судя по всему, напрасно.

Крыс – гнусная тварь, бросил меня одну на растерзание Толи и его дружков, которые уже сбегались на рев своего предводителя. В общем, мое положение ухудшалось с поразительной скоростью. Конечно, маловероятно, чтобы меня стали убивать или калечить в общественном месте, но с другой стороны – и этот вариант не следует исключать. Ну да ладно, будем спасаться сами. Пожалуй, не пристало девушке в коротком вечернем платье и в туфлях на умопомрачительных каблуках драться с дядями, но куда деваться…

В поисках средств самообороны я оглянулась по сторонам.

Первым, кто попался под руку, был Толя, первым, что попалось под руку, был стул, который я опустила своему незадачливому кавалеру на голову. Мне казалось, что это не самое больное место Толи. По крайней мере, думает он точно чем-то другим. Мужик ойкнул и как-то неестественно сел на пол.

Кажется, после такого трюка Толины дружки не особо горели желанием познакомиться со мной, напротив – были рады тому, что с явным намерением покинуть казино я двинулась к выходу.

То ли служба безопасности в «Забытом городе» функционировала через раз, то ли разборки здесь были делом нередким и само собой разумеющимся, но в любом случае я беспрепятственно покинула это злосчастное казино.

– С боевым тебя крещением, Таня! – поздравила я саму себя, оказавшись на улице.

Вот теперь можно смело считать, что расследование началось.

Я достала сигареты и, щелкнув зажигалкой, закурила. Каждый раз, когда дверь казино распахивалась, я автоматически опускала руку в сумку, где лежал пистолет. Но, кажется, судьба решила меня пощадить. И в этот вечер я больше не увидела ни Толю, ни его дружков, да и подлец Крыс тоже не показывался. Может, ему была известна какая-нибудь другая лазейка из этого заведения и он прошмыгнул из казино раньше меня. Но, так или иначе, Риту я дождалась без опасных для жизни приключений.

Девушка вышла из «Забытого города» ровно в три ночи. Я выбралась из тени и, окликнув, помахала ей рукой.

– Ты сейчас домой? – спросила я, когда Рита подбежала ко мне.

Мы стояли под уличным фонарем, и свет падал прямо на ее лицо. Она смыла с себя макияж, и теперь передо мной стоял абсолютно другой человек. Под огромным количеством косметики скрывалась совсем молоденькая девчушка лет семнадцати с большими детскими глазами и забавно вздернутым носом.

– Да, домой, – кивнула Рита.

Очевидно, изумление отобразилось на моем лице, и девушка, заметив его, поспешно опустила голову.

– Я на машине, если хочешь, могу подвезти. Заодно и поговорим.

– Хорошо. Я живу совсем недалеко, – кивнула девушка и назвала мне адрес.

Мы сели в мою «девяточку», и я завела мотор.

Рита достала из сумочки пачку сигарет и закурила, а я в очередной раз невольно задумалась о ее возрасте.

– А ты откуда Люду знаешь? – спросила она, выдыхая табачный дым в открытое окно.

Честно говоря, я не предполагала, что Рита будет задавать вопросы, и заранее ничего не придумала. На ум почему-то пришел рассказ Марины, который я перефразировала на свой манер:

– Мы вместе учились в школе. После выпускного почти не виделись, встретились случайно. Я по старой дружбе пожаловалась ей, что без работы осталась и никаких перспектив даже не намечается. Вот Люда и предложила устроиться в казино, где, как сказала, сама работает официанткой. Она говорила, что в конце месяца предвидится дополнительный набор персонала и чтобы я подошла. А теперь найти ее нигде не могу.

– Забудь и о Людке, и о работе, – посоветовала мне Рита.

– Почему? – я состроила физиономию попроще и поглупей.

– Потому что Людка умерла, а работу она тебе левую хотела подсунуть.

– Как умерла? – очень убедительно ахнула я.

– Да вроде повесилась в собственном доме. К нам в казино даже менты приезжали. Козлы недоделанные! – выказала свое уважение к нашим доблестным блюстителям правопорядка Рита. – Все с ног на голову поставили, а о том, что Людка в «Забытом» не работала, даже не догадались.

– Как не работала? – не слишком-то удивилась я, поскольку с самого начала догадывалась, что Марина мне врет.

– Да очень просто, – пожала плечами Рита. – Она только по документам числилась официанткой, а на самом деле за нее работала другая.

Из всего сказанного Ритой я понимала только то, что абсолютно ничего не понимаю.

– Как не работала? А кто работал за нее?

– Другая девушка.

– Какая другая?

– Не помню, она от нас ушла сразу же, как стало известно о смерти Люды.

– Постой. Объясни мне все с самого начала, – попросила я.

– Все очень просто. Понимаешь, наше руководство придумало классную фишку: нанимать на работу несовершеннолетних. Ну, молоденькие девчонки хотят заработать деньги, неважно сколько – лишь бы свои. Вот руководство «Забытого» и предоставило такую возможность. Платили, естественно, одну треть от полагающейся зарплаты, а чтобы не было проблем с налоговой, записывали других девушек, которым уже исполнилось восемнадцать. Разумеется, им тоже перепадало немного денег.

Рита закончила свои откровения, а я задумалась. Подобная «должность», без сомнения, была выгодна Людмиле. Лучше и не придумаешь: числиться официанткой, а в действительности зарабатывать шантажом. И при денежках, причем не малых, и все шито-крыто – придраться не к чему. Что ж, Людочка Самойлова умела чисто обставить свои дела. Такой сметливости можно только позавидовать, чего я делать не стала, вспомнив о не слишком-то завидном финале всей этой истории.

– Рита, а ты тоже за кого-то работаешь? – спустя некоторое время осторожно спросила я.

Девушка сидела, отвернувшись от меня, и глядела в окно на ночной город, на мелькавшие мимо яркие витрины магазинов, на неоновые рекламные щиты, на погруженные в темноту многоэтажки.

Рита молчала, и я подумала, что она не услышала мой вопрос, поэтому удивилась, когда она заговорила:

– У меня мать – инвалид. Пенсию, которую она получает, и деньгами назвать стыдно. Отца у меня вообще никогда не было, даже не знаю, как он выглядит. Так что помощи ждать неоткуда, вот я и нашла эту работу. Матери сказала, что устроилась санитаркой в больницу, поэтому приходится иногда работать ночью. Она вроде бы верит, даже гордится мной. – Рита горько усмехнулась: – Она даже представить не может, что ее дочь за ползарплаты работает в ночном казино официанткой за какую-то Марину Невзорову.

– Что?! – от неожиданности я выпустила руль, и мы чуть не врезались в столб. – Как, ты сказала, зовут девушку, вместо которой ты работаешь?

– Марина Невзорова.

– Ты уверена? – не верила я своим ушам.

– Конечно, уверена.

Больше я ни о чем не расспрашивала Риту, только на прощание пообещала подумать, хочу ли я работать официанткой в «Забытом городе» или нет.

Дома я оказалась, когда на улице уже светало и все нормальные люди просыпались, а я еще и не ложилась. Впрочем, спать почему-то не хотелось, и, скорей из чувства долга перед собственным организмом, я переоделась, смыла макияж и забралась под одеяло.

Уткнувшись носом в подушку, я решила еще раз навестить Марину и напомнить ей, что она не работает официанткой в казино «Забытый город», а лишь числится таковой. Помнится, она утверждала, что в ночь убийства Людмилы была на работе, так вот поставим ее перед фактом, что этого алиби уже больше нет. Впрочем, никаких даже косвенных мотивов к убийству подруги я тоже пока не обнаружила, но Марине явно есть что скрывать, вот и припугнем ее. Посмотрим, как тогда запоет эта птичка, авось ее песенка окажется любопытной.