Глава 1. Первый разговор о счастье

Первый раз я задумалась о счастье, когда мне было лет 20. Сегодня, узнав как работает (или не работает) наша память, я не могу со стопроцентной уверенностью утверждать, что всё было именно так. Но почему-то этот разговор – один из немногих, что отложился у меня в памяти, и отложился именно в таком виде.

– Ты единственный счастливый человек из тех, кого я знаю, – сказал мне как-то один из моих однокурсников. – В чём твой секрет?

Вопрос этот застал меня врасплох, но откуда-то пришёл и ответ:

– Да, я счастлива, потому что я люблю жизнь, и какой бы она ни была, жизнь – во много раз лучше, чем не жизнь. Я счастлива просто от того, что живу.

Был ли этот разговор? Был ли он таким, как я его сейчас передаю? Помнит ли мой однокурсник о нём? Это, собственно, не так важно, как то, что с ощущением чуда жизни я и продолжаю жить. Благодаря ему я не знаю, что такое тревожность и депрессия. Я легко (и физически, и психологически) перенесла травму, полученную в обстоятельствах, рассказы о которых ходили в социальных сетях под тэгом #янебоюсьсказать, я довольно играючи выбралась из долговой ямы, в которой оказалась благодаря другому человеку, и никогда не сомневалась в том, что мне ужасно повезло быть живым человеком, а всё остальное – как-нибудь приложится. Это не означает, что я безалаберный человек, или что я не умею грустить или злиться, или делать глупости. Умею, и до сих пор периодически практикую. Но я не зависаю в этих негативных состояниях надолго и не страдаю от бессмысленности своего существования. Я перестала сравнивать себя с другими людьми и в целом пребываю в состоянии равновесия с собой и окружающим миром.

Расскажу о том, что помогло и помогает мне.

Глава 2. Что такое счастье?

Сначала нужно разобраться с самим термином «счастье». Как любят говорить наши англоязычные друзья, термин этот очень перегруженный (loaded). С одной стороны, вот уже более двух с половиной тысяч лет человечество живет в парадигме, что счастье – это высшее благо, к которому должен стремиться каждый. С другой стороны, в отношении этого стремления существует и сильное сопротивление: когда со всех сторон рассказывают, что цель – быть счастливым, найдется достаточное число людей, которые решат, что это не так. С третьей стороны, вы вообще часто задумываетесь над тем, что такое счастье? Что значит быть счастливым человеком? Что такое счастливая жизнь? Что нам нужно для счастья?

Есть, например, хорошее определение из «Большой советской энциклопедии» (ха-ха): «Счастье – состояние человека, которое соответствует наибольшей внутренней удовлетворенности условиями своего бытия, полноте и осмысленности жизни, осуществлению своего человеческого призвания, самореализации».

А есть вот такое суждение реального человека, которое кажется мне характерным: «Никогда не могла понять, как можно быть счастливым „вообще“ – по жизни. Довольной – да (как у классиков – „всегда доволен сам собой, своим обедом и женой“)». Или еще одно: «Возможно, это самое ощущение счастья сейчас вообще несколько overrated как цель в жизни. Принято считать, что если тебя не прёт, значит что-то с тобой не так, тебя нужно лечить, что-то нужно менять. Возможно, чисто химически не всех людей может подолгу переть, что ли. Кому-то, возможно, отведено меньше эйфории, чем кому-то ещё, и никакой работой над собой и окружающим миром это не лечится? Не знаю, может быть чей-то оптимальный удел – это спокойствие и отсутствие несчастья».

Это вполне себе распространённая точка зрения, из которой вытекает, что быть довольным своей жизнью – это не счастье, а счастье – это эйфория. Я с этим совершенно не согласна, поэтому предлагаю договориться на берегу, что когда я говорю о счастье, я имею в виду:

а) ощущение, что ты проживаешь хорошую жизнь (проживаешь её не зря, но это ощущение не обязательно подразумевает наличие высшего предназначения, о чём мы поговорим позже),

б) состояние спокойного равновесия с миром и окружающими.

Это моё определение того, «что такое счастье», и я очень надеюсь, что оно станет и вашим тоже. К сожалению, для многих людей, определение счастья и хорошей жизни сегодня очень отличается не только от предложенного мной, но и от общепринятых формулировок. И я не говорю сейчас о мнении, что счастье – это состояние эйфории и насыщенной радости. Речь о другом.

В январе 2018 года Йельский университет запустил курс под названием «Психология и хорошая жизнь», на который в течение первой недели записалось 1200 человек (более четверти всех студентов бакалавриата). Профессор Лори Сантос разработала его потому, что осознала, что студенты университета (и она сама) очень нуждаются в практическом применении позитивной психологии, чтобы понизить уровень своего стресса и повысить уровень удовлетворённости своей жизнью. Курс оказался невероятно популярным, и ещё до окончания семестра он был слегка изменён и выложен для общего пользования на платформе Coursera, где его может пройти любой. На Coursera занятия выглядят как лекции Сантос перед группой из 15—20 студентов, проходящие в гостиной одного из общежитий. Так вот, в ходе самой первой лекции Сантос спросила у студентов, что им нужно для того, чтобы почувствовать себя счастливыми, и считать, что у них все хорошо? Только один из десятка ответивших упомянул о хороших отношениях в семье и с друзьями. Все остальные называли хорошие оценки, хорошую работу, высокую зарплату. Одним словом, материальный успех.

Можно, конечно, поспорить, что это американские студенты, живущие в мире хищнического капитализма, где человек человеку волк, и у каждого путеводной звездой светит пресловутая «американская мечта», а в других местах – не так. В странах Азии и Африки до сих пор гораздо сильнее чувство коллективного, а не личного, в Европе практически социализм, и нет этого стремления заработать все деньги мира, а в России и вовсе загадочная русская душа. Однако, независимо от географии, мерилом хорошей (счастливой) жизни всё чаще становится успех. Успех профессиональный или успех финансовый. Свой дом, крутая тачка, красивая жена, щедрый муж, признание общественности, слава, или «чтобы не хуже, чем у других».

Проблема, однако, состоит в том, что эти мерила успеха, во-первых, являются не единственными вещами, которые способны сделать нас счастливыми, а, во-вторых, они не способны приносить нам долгосрочное счастье и удовлетворение, если мы не будем себя к этому осознанно приучать.

Глава 3. Экскурс в историю

На этом месте предлагаю совершить небольшой экскурс в историю, чтобы поговорить про термин «хорошая жизнь». Путешествовать мы будем примерно на 25 веков назад, во времена Аристотеля. Именно Аристотель был создателем философского направления, известного сегодня как «эвдемонизм», считающего основой поведения человека его стремление к достижению счастья.

В своем сочинении «Никомахова этика» он писал об этом так:

Что есть высшее из всех благ, осуществляемых в поступках?

Относительно названия сходятся, пожалуй, почти все, причем как большинство, так и люди утончённые называют [высшим благом] счастье, а под благоденствием и благополучием подразумевают то же, что и под счастливой жизнью. Но в вопросе о том, что есть счастье, возникает расхождение, и большинство дает ему иное определение, нежели мудрецы.

В самом деле, для одних счастье – это нечто наглядное и очевидное, скажем удовольствие, богатство или почет – у разных людей разное; а часто [даже] для одного человека счастье – то одно, то другое: ведь, заболев, люди видят счастье в здоровье, впав в нужду – в богатстве, а зная за собой невежество, восхищаются теми, кто рассуждает о чём-нибудь великом и превышающем их [понимание].

Естественно, что рассуждениями о том, что философы (мудрецы) и обычные люди трактуют счастье по-разному, дело не ограничилось, так на свет появилось слово eudaimonia и философское течение «эвдемонизм».

Этимологически эвдемония происходит от слова eu, означающего «хороший, хорошо» и daimon, обозначающего «младшее божество» или «дух-покровитель». Эвдемония подразумевает позитивное состояние, к которому люди могут стремиться и достигать его. Если говорить дословно, то эвдемония означает достижение состояния благожелательного божества или состояния, в котором ты защищён и находишься под покровительством подобного божества. Так как подобное состояние можно считать самым лучшим из возможных, слово eudaimonia зачастую переводят как «счастье», но нужно иметь в виду, что в «Никомаховой этике» сам Аристотель писал, что eudaimonia означает «хорошо жить и хорошо поступать». Более подходящим переводом этого понятия поэтому кажется слово «процветание» или «благополучие».

Итак, величайшим благом для человека является счастье, при этом счастье – это процветание и проживание хорошей жизни. Однако, хорошая жизнь – это не набор приятных переживаний, потому что тогда, например, любящий солнце и море человек мог бы считаться счастливым, если бы ему повезло проводить всю свою жизнь на пляже. Для счастья и процветания нужно что-то еще. Что же это? Согласно Аристотелю, процветание – это реализация наших добродетелей и следование нашим целям. То есть хорошая жизнь, к которой нам стоит стремиться, это жизнь, в которой мы реализуем себя. И в этой жизни есть место и боли, и негативным эмоциям, и неудачам.

А счастье – это не беспечность и безалаберность. Счастливые люди вовсе не обязаны пузыриться энергией и радостью и желанием всех растормошить. Счастье, наоборот, это во многом очень личное и тихое переживание, удовлетворённость своей жизнью, ощущение, что у тебя – все «хорошо».

Глава 4. Что нам мешает

Что мешает людям быть счастливыми? Причин, несомненно, множество. Можно сослаться на Хемингуэя с его крылатой фразой про «Счастье в умных людях – одна из редчайших известных мне вещей».

Можно вспомнить о физиологии счастья и поговорить о биохимическом балансе головного мозга. И не только мозга, но и кишечника, где живут разные бактерии, сильно влияющие на настроение и умственную деятельность. Есть еще важная вещь – несбывшиеся ожидания, и об этом мы тоже обязательно поговорим отдельно. Кто-то скажет «бедность» или «плохое здоровье», хотя многочисленные исследования демонстрируют, что перенесённые тяжелые травмы или болезни лишь ненадолго снижают в людях базовый присущий им уровень счастья, который затем возвращается к прежним значениям. Люди же, живущие в обществах с потрясающим по сравнению с западным миром уровнем бедности, зачастую счастливее, чем те, у кого «есть всё». Еще одной причиной, сильно проявившейся с распространением социальных медиа, является наша склонность сравнивать себя с окружающими, причем делать это совершенно бездумно. Причин много, и про некоторые из них мы еще обязательно поговорим. Сейчас же хочу обсудить вот какую.