Цитаты из книги «Между нами только ночь»

“Жизнь большинства людей представляет собой лишь беспорядочные попытки бороться за выживание и предаваться развлечениям до самой смерти. Как будто они родились пьяными, а умерли слепыми. Лишь немногие ищут способа покинуть этот мир лучше, чем пришли в него. Очень грустно, что так мало людей набирается храбрости или мудрости выйти за пределы старости болезней и смерти”

Оставаясь текучей как вода и твердой как камень, она продолжала борьбу, не снижая полета.

“Легкое верно”, сказал Чжуан-цзы, но это вторая половина изречения. До этого “легкого” большой путь, “легкое” надо выстрадать.

Не выходило у нее голливудского хэппи-энда, она была режиссером артхауса своей жизни и вечным путником, следующим по неведомым орбитам.

Мало что сравнится с походом в книжный магазин, где меньше двух часов я никогда не провожу, когда можно всласть порыться среди знакомых, а большей частью еще не знакомых авторов.

живешь в Лондоне. Этот город, погруженный в туман, пронизанный светом ночных фонарей, город странников и флибустьеров, поэтов и художников, главный город метрополии, заселенный беглецами из черных колоний, почти каждый здесь – чужак и приезжий, ищущий призрачного счастья. Что толкает людей то сходиться, то разбегаться в разные стороны – изменчивость контуров площадей и улиц, быстрая смена погоды: то дождь, то солнце, недоверие к людям с материка?

Подступил уже тот возраст, когда надо бы копать не в ширину, а в глубину. Не то чтобы я стала суеверной после своего падения, но как-то вдруг мимолетность и призрачность пребывания здесь обрели реальную или, точнее, ирреальную форму. Чувство это для меня новое, но совсем не удручающее, а напротив, помогающее полнее жить настоящим, а не мучиться страхами о будущем. Никто не знает, сколько ему в этой жизни отмерено, поэтому жить нужно полно и глубоко каждый день, как будто бы он последний, принимая и спокойно исповедуя аксиому нашего земного непостоянства”.

Ну ничего, прорвемся. Недаром вы мне прислали такую веселую открытку с изображением цапли, заглатывающей отчаянно сопротивляющуюся лягушку и подписью «никогда не сдавайся!» А я и не собираюсь. У меня еще всё впереди. Дополню ее своим секретом долголетия: «Всегда улыбайся!». А повод для радости найдется, главное, не просмотреть его за частоколом дней и путаницей дел. Остановить мгновение, которое – пусть не прекрасно, хотя бы симпатично, и зафиксировать его в виде улыбки – не в этом ли всеприятие себя и происходящего? Жизнь продолжается, и, кстати, во многом зависит от меня, как она будет продолжаться. От этой мысли во мне вскипает заряд энергии и надежды”.

Наверное, у всех так бывает – при первой встрече, когда она несет в себе историю любви: ты очень сильно присутствуешь в моменте, хотя всё совершается само собой, без усилий, не знаешь даже как. Просто чувствуешь, как начинает другой циркулировать воздух, неуловимое изменение судьбы.

В шестидесятых вообще все с ума сходили по Франции, Парижу… Это была какая-то несбыточная страна, где можно дышать легко и свободно, вечно что-то насвистывать, говорить “о-ля-ля!”, ночевать в слоне, как Гаврош, на площади Бастилии… Всё самое лучшее было оттуда – импрессионисты, Артюр Рембо, Эдит Пиаф, Маленький Принц, Эйфелева башня, крылатая фраза Экзюпери “Мы в ответе за тех, кого мы приручили”, “Весна” и “Поцелуй” Родена, книга карикатур Жана Эффеля – я так любила рассматривать ее, когда болела, французский фильм с Симоной Синьоре, Симона Синьоре собственной персоной с мужем Ивом Монтаном в Москве – вот чудо из чудес!