Цитаты из книг автора «Марина Маликова»

Секретарь была все та же, миловидная Наталья. Как бы в противовес высоченным, длинноногим и длинноволосым феям-моделям, обитавшим и щебетавшим здесь целый день, Наталья была невысокой, довольно плотненькой, очень хорошенькой брюнеткой 25 лет.

Понимаешь, Викуль, твоя проблема в том, что ты если чего-то хочешь, то прямо загораешься вся, уж очень страстно желаешь. А судьбу надо немножечко обмануть. Мысленно на вопрос «Ты этого хочешь?» поиграть лицом, чуть скривиться и сказать «можно». Тогда легче своего добиться.

А что тебя беспокоит? Звезды улучшают, всегда улучшают проект. А ты изменила мою жизнь и, уверен, улучшила чьи-то другие жизни. Что это ты? Никогда не замечал за тобой занудства. – Мне хочется быть героиней, нормальной, со всеми проблемами людей, а не прийти, посверкать и удалиться. – Странное Вы существо, Ольга Витальевна, доложу я вам. – Ты замерз? Нахохлился, как воробей. – У меня синдром капюшона, ты же знаешь. – Знаю, что ты выдумываешь. Глупости, нет у тебя никаких синдромов. – Ну, у тебя может быть синдром Приглашенной звезды, а у меня не может быть никаких синдромов? – Ну ладно, тебе пора. – Ну вот, я должен обижаться, а в результате обиделась ты. Я без книги остался, еще и ты на меня за что-то сердишься.

Он был очень сентиментальным, мог расплакаться, ну почти расплакаться, от красоты рассвета. Он часто видел их как бы со стороны, и ему хотелось плакать. Он ревновал ее ко всему и всем, прекрасно понимая, что никогда не сможет заинтересовать ее полностью, что слишком мелок для нее, маленький.

Она прозвала его маленьким, хотя он был на голову выше ее, такой высокой и тонкой. Он младше ее, гораздо младше, он ничем не знаменит, а она прима, мировая звезда. Что у них может быть общего? Просто «Театр» Моэма какой-то. И, конечно, ее не могло не задевать, что его воспринимали как альфонса.

Думал он днем и ночью только о том, как бы заработать побольше денег и уехать куда-нибудь, где его никто не знает, где он перестанет быть «мрувкой» и «коротышкой», а станет кем-то очень важным – начальником и господином.

Лена, чтобы собраться с мыслями, стала рассматривать незнакомца. Это была ее старая привычка – в момент нервного напряжения нужно выбрать что-нибудь, какой-то предмет или человека и мысленно его описать. Очень помогало. Парень был белобрыс, на лице выделялись только большие вишневые губы, глаза были узкими, к тому же обрамленными такими светлыми ресницами, что казались двумя полосками, которые художник нанес на овал, а потом забыл дорисовать. Нет, такое лицо, встретив однажды, не забудешь.

Она бы держалась еще долго, но размякла от того, что появился человек, на которого можно хоть чуточку переложить свои проблемы, кто принимает участие. Ей вдруг до спазм в желудке стало жалко себя.

– Ну, не сердись, ты же знаешь, я оставлю тебе все свои дома, – Балерина смахнула снежинку со щеки Рея. – Ага, и тогда те 10 человек, которые не считали меня альфонсом, поймут, как они были неправы.

Застекленная огромная веранда была вся в солнечных бликах, яркая современная мебель совсем не вступала в диссонанс со старинным зданием, а просто придавала ему жизни – как юная любовница стареющему господину.