Тепло. Наконец-то тепло… И как же это приятно. Шелиар открыл глаза и увидел себя в маленькой хижине. Здесь был очаг. Пахло древесиной и костром… Самые чудесные запахи. У Шелиара было особое отношение к дереву. Ведь на его родном острове, заросшем жесткой красной травой, где дома строили из глины, редкие жароустойчивые деревья считались драгоценным украшением. Никому бы и в голову не пришло использовать их в хозяйстве или для построек. Инструменты и утварь делались из камней и железа. А вот у зимних эльфов, как он слышал, все наоборот. Железа они не любят, живут в деревянных хижинах… И он сейчас как раз в таком доме. Только… почему он здесь?
Все это промелькнуло по краю все еще затуманенного сознания, а потом перед мысленным взором вновь предстало женское лицо. Непостоянное, изменчивое. И глаза, ставшие из прекрасных серых – бездонно-черными…
– Ты как? Смотрю, пришел в себя, – приятный звучный голос, явно принадлежавший молодому эльфу, прервал воспоминание. Видимо, у всех эльфов голоса мелодичнее, чем у теллинов, машинально отметил Шелиар. У его сородичей голоса бархатистые, слегка приглушенные… О чем он вообще думает?
– Почему же ты не отвечаешь? Я же вижу, что ты уже в сознании.
Наконец Шелиар в упор посмотрел на эльфа, присевшего рядом с его лежанкой. Это было неожиданно – в какой-то миг теллин почувствовал ощущение родства. Эльфийский юноша явно нес в себе стихию огня. Это ярко отражалось и в его внешности – роскошные рыжие волосы, пушистые и очень длинные, окутывали стройную до хрупкости фигуру огненным облаком. Кожа, довольно светлая, была более теплого оттенка, чем у здешних эльфов. Узкое лицо с четкими чертами носило выражение отрешенной безмятежности, но взгляд эльфийски-больших серо-зеленых глаз был внимательным и цепким.
Шелиар напрягся. Пока он пешком проделал путь от юга к северу, от Шаэстры до Селендэля, он насмотрелся всякого. В Филомеле господствовали старшие расы – люди и эльфы. Они были сотворены самим Создателем, Кантосом. Но еще раньше Кантос дал жизнь четырем стихийным богам – двум братьям и двум сестрам, которых назвал своими детьми. И вот они-то, подражая отцу, создали младшие расы, во всем уподобив их себе. Нынче представители этих рас жили уединенно в разных уголках Филомеля. Еще немного – и их станут считать сказками. Поэтому теллин, или огневик, со своей матовой черной кожей и роскошной гривой красных волос, спокойно шествующий через весь материк, вызывал у людей и эльфов в лучшем случае острое любопытство, в худшем – страх и враждебность. Но Шелиар не злился на них. Когда страсть ученого вырвала его из дома и закинула в путешествие, он уже знал, что так будет.
– Что ж, я вижу, ты вроде бы в порядке, – объявил рыжий эльф до того, как теллин успел серьезно задуматься о его намерениях. – Не волнуйся, мы в безопасности. Пока что. Двуликая, похоже, решила вернуться на Селендэль.
– Двуликая?
– Да. Или снежнокрылая… Или несущая вьюгу… Ее по-разному зовут. Я уже думал, что она заморозила тебя насквозь.
– Ты видел…
– Видел. Вообще-то я умею и люблю бесшумно подкрадываться и наблюдать за чем-то интересным… Почему ты не пытался атаковать ее? Ты же теллин – огонь. Уж кто бы точно смог справиться с женщиной из снега и тени, так это ты.
Атаковать? Это зыбкое существо с такими печальными светлыми глазами? Непонятное, враждебное… или…
В лице Шелиара отразилась боль.
– Для чего я бы стал причинять вред… этому созданию? – юноша сам не узнал свой голос, так глухо он прозвучал. – Она не сделала мне ничего плохого.
Изящно очерченная бровь эльфа удивленно приподнялась.
– Что, правда? Всего лишь чуть не угробила. К твоему сведению, твой пульс едва прощупывался. Она почти погребла тебя под снегом.
– Куда она… подевалась?
– Полетела в сторону моря, к острову. Она злая, теллин. Мне рассказали местные рыбаки. Она несет с собой пургу, и кто в нее попадает, становится сам не свой. Это недобрая магия. В ней чувствуется тень.
– Что ты знаешь о тенях?
– О, многое! Во всяком случае достаточно, чтобы понять, что на этот край внезапно обрушилось странное теневое порождение. Чем быстрее с ней разберутся – тем лучше.
Да, эльф говорил правду. Шелиар сразу же ощутил в этой женщине мрачную магию. И да, живые тени действительно боятся огненного волшебства… Но она не тень. Или не до конца тень. В ней есть что-то еще…
– Что вообще говорят о ней?
– Ничего толкового. Эта двуликая недавно появилась в Селендэле.
– Мне больше нравится – снежнокрылая…
– Как пожелаешь.
Шелиар наконец-то почувствовал себя в состоянии приподняться. Силы быстро возвращались к нему.
– Спасибо тебе… огненный эльф. Прости, что не поблагодарил тебя сразу. Мне показалось… ты несешь в себе стихию огня, так?
Рыжий кивнул. Филомель был миром, основанном на единстве элементов, и каждое разумное существо несло в себе частицу одной из четырех стихий. Старшие расы не были настроены на что-то определенное, каждый человек или эльф мог родиться с любой стихией в крови. И все же Шелиару казалось, что эльфы Селендэля, края, где короткое лето прохладней, чем весна в иных странах, должны принадлежать, скорее, воде или воздуху. Собственно, покровителем этого острова всегда считался бог воздуха Арнисс – именно в Селендэле находится его истинный алтарь. И доступ к нему охраняет живущая на вершинах заснеженных гор еще одна младшая раса – альверил. Крылатки…
– Меня зовут Шелиар. Я с острова Шаэстра, – теллин вежливо представился после некоторого раздумья. Непонятно, почему этот эльфийский юноша спас его, но проявить учтивость – самое меньшее, что можно сейчас сделать. – Еще раз благодарю тебя за помощь. Это твой дом?
– Нет. Это заброшенная хижина. Я на несколько дней ее… присвоил. Ах да! Меня зовут Лис.
Шелиар искренне удивился.
– Эльфы иногда называют детей именами животных?
Лис звонко рассмеялся.
– Ну нет. Это прозвище. На самом деле меня зовут Дориан Аундрил. Кто-то зовет Дори. Но все друзья называют Лисом. Я привык.
– Почему ты помог мне, Лис?
– Потому что ты нуждался в помощи? Мы вроде бы все должны помогать друг другу и все такое… Кстати, ты есть хочешь? Теллины вообще едят… как все?
Шелиар подавил улыбку.
– Мы питаемся рыбой и овощами. Но я проделал долгий путь, часто останавливался в тавернах и уже привык к хлебу и мясу.
Лис подбросил дров в очаг и щелкнул пальцами – с них тотчас же соскользнул огонек.
– Вот и все мои способности в твоей стихии, Шелиар! – усмехнулся он. – Но ладно, хотя бы не возиться с огнивом. А люди, говорят, для розжига огня уже вовсю пользуются палочками с серными головками. Называются – спички. И вроде бы очень удобно.
– Люди… Да, я слышал, что в Брарии уже изобрели оружие, стреляющее без стрел.
– Хотел бы я на это посмотреть, – задумчиво проговорил Лис, любуясь язычками огня, рыжими, как его волосы. – Я, как, наверное, ты уже понял, не из здешних эльфов. Я из Альтары… В Селендэле был давно, еще совсем маленьким, с семьей. Прекрасный край… Тогда, как и сейчас, там лежал снег, деревья серебрились… Я видел альверил. Они такие… как бы это сказать… они кажутся частью неба. Размах их крыльев… и то, как ветер играет их распущенными волосами… чистая поэзия. И вот теперь я снова здесь, до острова рукой подать.
– Я пытался договориться с рыбаками, но…
Шелиар замялся, но Лис и так все понял.
– Местные нервничают из-за этой двуликой. Тем более, как я уже говорил, метели, что она напускает, плохо влияют на всех. Ну и понятно, никто не знает, зачем ты здесь. – Глаза эльфа ярко блеснули. – Я, кстати, тоже.
Теллин мягко улыбнулся.
– В этом нет никакой тайны. Я историк. Перевожу с древнего языка легенду о сотворении нашего мира.
Лис присвистнул.
– Сильно.
– Я с детства изучаю древнюю письменность. Немного владею старинным рунным письмом. Мне уже приходилось делать переводы очень старых текстов. И вот недавно в мои руки попал интереснейший древний свиток, написанный частично рунами. Я почти перевел его, но нужно кое-что уточнить. Вряд ли я получу ответы где-нибудь еще, кроме как в храме самого Кантоса. Поэтому я здесь.
– Это безумно интересно, – серьезно ответил Лис. – Я думаю, нам стоит держаться вместе. Мне тоже кое-что нужно выяснить на острове, хотя к науке это не имеет никакого отношения. Давай так – если ты со мной, я помогу тебе договариваться с местными. А ты поможешь мне, если понадобится вдруг огненная магия. Моя, честно, никуда не годится.
– Думаю, это будет хорошо, – кивнул Шелиар. И искренне порадовался – впервые в этом путешествии у него будет попутчик.
***
Переночевали в хижине, наутро прошли к еще одной рыбацкой деревне, и там Лис легко договорился о найме лодки. На молчавшего Шелиара косились, но с разговорами не приставали.
Дул попутный ветер, лодка шла под парусами. Еще немного – и они ступят на землю Селендэля. Проплывали мимо крошечного островка. Там, на огромном сером камне, сидела она. Двуликая. Снежнокрылая. Снежинки и правда сыпались с ее крыльев, но бури вокруг нее не было, только пряди белых волос шевелились как живые. Шелиар замер, увидев ее. Ему почудилось, что даже издалека он видит взгляд серых глаз – такой нежный, такой зыбкий…
Лис заметно напрягся, его красивые губы изогнулись в недоброй усмешке. Он готовился к тому, что сейчас эта странная и страшная женщина расправит крылья как огромная птица, вьюгой налетит и потопит их суденышко. Но она не шевелилась, уподобившись ледяному изваянию. И когда эта живая статуя скрылась с глаз, эльф вздохнул с облегчением, а теллин почувствовал, что его сердце как ледком подернулось странной тоской…
Прошло несколько часов, и перед Шелиаром предстал Гарлен, великий лес Селендэля. Солнце светило по-зимнему ярко, и снег, густо осевший на еловых лапах и толстых ветвях лиственных деревьев, поражал теллина бесподобным блеском. Широкая тропинка призывала его вступить в сверкающее царство, в чистую белизну.
Огневик снял перчатку, нагнулся и осторожно опустил в сугроб свою изящную черную руку. Он ожидал боли, ведь холод обжигает теллинов, но пальцы только закололо будто бы маленьким иголочками. Юноша обрадовался – это было вполне терпимое ощущение, а значит, и он может набрать пригоршни снега и растереть им лицо, как это сделал Лис.
– Люблю снег! – восклицал эльф. – Он прекрасен! В нем отражение огня – его противоположности. Ведь он по-своему горит, когда зимнее солнце делится с ним ярким светом. В Альтаре снега нет… Что ж, вперед. В этом лесу много жизни. И нам непременно встретится кто-нибудь, кто укажет путь к храму Кантоса.
И они вошли в лес.
Гарлен и правда жил. Шелиар с радостью разглядывал белого зайца, белку, неожиданно соскочившую с сосны, маленьких суетливых птичек – похожих он нигде раньше не встречал… Тропа не сужалась, от нее расходились другие дороги. То и дело попадались на пути одинокие деревянные жилища – от простых хижин до добротных домов.
Эльфы, невысокие и грациозные, чаще всего – темноволосые, встречались не так уж редко. Одеты все они были почти одинаково – в плотные штаны и кожаные куртки. Модницы и модники не стеснялись ярких цветов, их высокие сапоги были оторочены мехом, в длинные волосы вплетены ленточки. Некоторые из лесных жителей были вооружены мечами, шпагами и луками. Они не горели желанием заводить знакомство с чужаками, но на любезные расспросы Лиса отвечали довольно вежливо. И старались не выказывать удивление от встречи с огневиком слишком уж откровенно. Пару раз путешественников даже пустили переночевать, не задав лишних вопросов, и Шелиар был искренне благодарен.
***
Так путники продолжали идти по искрящемуся, полному жизни зимнему лесу, пока не свернули на северо-восток.
Широкая тропа привела их к небольшой деревушке под названием Хальдирн. Несколько изб, крытых корой и еловыми лапами, постоялый двор с конюшней… Здесь начиналась дорога на всхолмье – к храму Кантоса. На постоялом дворе обычно останавливались странники с материка, потому что мало кто из них миновал храм Создателя. Да и таверна была уютной, чистой, с хорошей едой и приятным обслуживанием. Людей в ней редко можно было встретить, и в основном это были, конечно же, путешественники. Также здесь собирались эльфийские охотники и ремесленники из соседних мест, а то и менестрели. Много болтали и сплетничали, пили, пели песни.
Вошедших в таверну теллина и рыжего собрата эльфы встретили недоуменными взглядами, а самые подвыпившие распустили языки.
– Гляди-ка, что за явление?
– Ого-го! Да это ж нечисть какая-то…
– Гость из другого мира, привет!
– С ума сошли? Это же просто теллин. Огневик.
– Огневик в Селендэле?!
Очень пристально разглядывал вошедших высокий красивый эльф в черной куртке, чьи темные волосы были затянуты в густой хвост. Он сидел в одиночестве в углу и не спеша цедил что-то из большой кружки.
Лис быстро оглядел помещение, причем его взгляд чуть задержался на темноволосом эльфе.
– Смотри, Шели, вон свободный столик у окна.
– Как ты меня назвал? – изумился Шелиар.
– Шели. А что? Мы обычно сокращаем имена, когда знакомимся поближе. У вас так не делают?
– Нет, никогда.
– Хорошо, но ты в ответ можешь называть меня Дори… хотя какая разница?
Они заняли столик возле небольшого окошка. Вечерело, снаружи сыпал снег. А здесь было тепло, и горел огонь в очаге… такой привычный, родной. Но то, что было за окном – белизна и сумерки, синь и тени, казалось Шелиару прекрасной тихой песней… почти нереальной.
У барной стойки две девушки в простых шерстяных платьях и чистеньких фартуках о чем-то энергично заспорили.
– Нет, ты!
– А я говорю – ты, у меня и так полно клиентов.
– Я к нему не подойду!
– Я тоже.
Лис с интересом наблюдал за ними, потом подозвал к себе коротким жестом.
– Милые девочки, не спорьте и подойдите к нам. Поверьте, мы вас не съедим, хотя есть нам очень хочется.
Теллин понял – белокурая эльфиечка и человеческая девчонка с темной косой чуть не поругались потому, что ни одна из них не хотела принимать заказ у него, Шелиара. Горечь и обида подстегнули юношу, он почувствовал, как тепло в груди превращается в жгучий огонь, еще немного – и пламя вырвется наружу. Да, это было особенностью его расы. И все же он долго терпел, так почему сейчас… Может, потому, что видел, как подошедшие девушки смотрят на Лиса – настороженно, но с интересом… И ему тоже жадно захотелось внимания хоть какой-нибудь женщины.
– Мне лучше уйти, – с досадой шепнул он эльфу.
– Нет, сиди, все будет нормально, – тихо ответил тот. Официантки тем временем стояли в ожидании.
– Давайте познакомимся, мои милые, – предложил им Лис. – Мое имя Дориан.
– Меня зовут Орри, – сказала человеческая девушка.
– А меня – Тинни, – подхватила эльфийка.
– Мы приветствуем вас, господа, в «Снежной сказке», – почти пропела чуть ободрившаяся Орри.
– Мы будем рады принять ваш заказ, – улыбнулась Тинни. – У нас отличное жаркое и прекрасное вино.
– Пироги! И конечно же, множество блюд из рыбы.
При этом девушки держались за руки и продолжали коситься на Шелиара.
Огневик хотел улыбнуться в ответ, но у него не получилось. Ему было грустно.
– Благодарю вас, но я не пью вина, – вежливо ответил он. – Простой воды будет достаточно. И еще мне бы хотелось жареной рыбы, буду признателен, если принесете.
Его приятный низковатый голос и деликатные манеры произвели впечатление. Обе официантки повеселели, их глаза загорелись еще большим любопытством.
– Орри! – раздался из угла сдержанный окрик темноволосого эльфа. – Я все еще жду свой ужин.
– Ах, простите, пожалуйста! – Орри упорхнула, а Тинни внимательно посмотрела на Лиса.
– Я, пожалуй, попробую ваше жаркое, – эльф взглянул на девушку озорными глазами. – И любой пирог. А еще, я слышал, у вас тут можно остановиться на ночлег.
– Конечно-конечно! Лучшие комнаты для путешественников с материка.
– Вот это приятно слышать. Хорошо, обговорим это позже. Мы ужасно голодны.
– Уже бегу, господин… Дориан?
– Именно, – улыбка Лиса стала еще обворожительней. Но при этом краем глаза он поглядывал на темноволосого эльфа, который снова наполнял свою кружку.
– Странно, – пробормотал Лис себе под нос, когда Тинни отошла от них.
Шелиар поразглядывал деревянную столешницу – весьма чистую, перевел взгляд на картины, украшавшие бревенчатые стены. Они были написаны в довольно интересной манере, тонкими мазками, и произвели на теллина сильное впечатление. На них было много зимы – белый лес, деревня в снегу, речка, подернутая льдом. Но одна картина, наполненная особым очарованием, изображала озеро, которое не тронул мороз. Напротив – его воды были покрыты мелкими цветами волшебно-розового оттенка. И это смотрелось странно и завораживающе в соединении с пеленой из крупных снежинок, на фоне пушистых заснеженных деревьев и серого зимнего неба. В душе Шелиара шевельнулось нечто вроде предчувствия. Смешались вместе грусть, восторг и что-то щемящее… Даже странно, что такая красота выставлена на обозрение в простой таверне…
«Наверное, художник из этих мест», – подумал Шелиар. Почему-то ему захотелось вдруг уйти, хотя здесь было так тепло и уютно… Впрочем, сначала нужно утолить голод.
О проекте
О подписке