Ромео нашелся. Я встала, прошла нагая в душевую. Наскоро приняв душ, одела чуть примятое платье, затянула пояс и зашла на кухню. Нашла кофе и сахар, поставила чайник. Открыв большущий холодильник, не смогла сдержать улыбку. Типичный набор холостяка: яйца, колбаса, три банки пива и пельмени. Я достала мобильный, который украшало множество разно-пестрых брелоков, и сняла один, в виде мышки. Его я подвесила в холодильнике – там мышке самое место. Посмотрев на часы, вздохнула. Уже давно идет первая пара. Пунктуальность, увы, не мой конек. Спокойно допив кофе (для меня всегда важно делать это спокойно), в институт уже просто полетела. Но все равно, подошла только ко второй паре, это был предмет «Международное право».

Я сидела за партой, скучающе подперев голову рукой. Ко мне подсела возмущенная однокурсница Лиза, девушка из состоятельной семьи, которая встречалась со взрослым мужчиной. Своей внешностью она напоминала мне обезьянку: чуть выдвинутая вперед нижняя челюсть, широкий нос с раздутыми ноздрями и близко поставленные маленькие глаза.

– Вик, ты даже себе не представляешь, что вчера устроил мне Артем!

– Представляю, – скучно протянула я. – Он вместо ресторана повел тебя в столовую.

– А, опять твои экстрасенсорные штучки. Вот и скажи, что с ним делать? – она выжидающе смотрела на меня.

– Я не знаю, Лиза. Это твоя личная жизнь.

– Я, вроде, и люблю его, – неуверенно продолжала Лиза, – но он без денег, и не сможет дать мне всего того, к чему я привыкла…

Действительно, не знаю, что ей ответить. Я вспомнила наш роман с Филиппом. Теперь я уверена, что любила его. Любила просто за то, какой он есть. Время с ним пролетало быстро, он всегда умел поднять мне настроение, подбодрить, да и просто рассмешить. Мы часами висели на телефоне и отсылали друг другу по триста смс в день. Да, Филипп не богат, но… Однажды, в момент денежного кризиса, его долго не было с работы, и я уже начала переживать. Пришел он в одиннадцать вечера с алой розой в руке. Оказывается, вместо того, чтобы доехать на такси, он на последние деньги купил мне цветок и шел домой пешком целых пять километров. Полюблю ли я так еще когда-нибудь? И будет ли этот кто-то богатым мужчиной? Скорее всего, так не бывает. Любовь не выбирает… Я закрыла лицо руками:

– Я не знаю! Я так запуталась! Деньги-любовь, свобода-дети!

Лиза разочарованно скривила лицо и, поняв, что диалог исчерпан, уставилась в тетрадь.

Вот так и полились мои веселые студенческие дни. Благодаря своей отличной памяти, я без труда писала контрольные и курсовые, правильно отвечала на тесты и с удовольствием выступала с докладами. Эта Вика всех поражала своим интеллектом. Не буду скрывать – многие сверхумные идеи и мысли заимствовала у своих сокурсников, а нередко и у педагогов. Последние мной восхищались, по многим предметам выставляли «автоматы». Ректор при встрече самодовольно посылал многозначительные взгляды и подмигивал. Этот толстенький очкастый старикан в самом деле поверил, что я на него запала! Я улыбнулась. Наверное, ждет – не дождется окончания моей учебы. Он хлопотал о хорошем месте работы для меня, и я была довольна. Меня часто преследовало так называемое дежавю. События в институте повторялись. Те же занятия, фразы, действия. Поначалу меня это забавляло. Иногда я даже притворялась ясновидящей и предсказывала моим друзьям и одногруппникам их ближайшее будущее. Но вскоре это мне чертовски надоело. Порой казалось, что схожу с ума, временами даже хотелось бросить институт. Ведь я вернулась сделать свою жизнь яркой и счастливой, а институт для этого мне не особо нужен. Но я жалела маму, да и до окончания осталось всего три месяца. К тому же, поступила на водительские курсы, а это для меня было уже ново.

Изредка мы встречались с полковником. Он был плохим любовником, но зато исполнял все мои капризы. И был иногда весьма забавным. После каждой командировки он привозил мне подарки из Москвы, чем особенно располагал к себе. Вот и сегодня, через пять месяцев после нашего знакомства, он позвонил и сообщил, что приготовил мне подарок. Им оказалось кольцо с изображением сердца, усыпанного бриллиантами.

– Мишутка! Какой дорогой подарок! Ты меня балуешь! – не отрывая взгляда от кольца, я улыбалась во весь рот. – Оно чудесное!

– Поверь мне, ты его достойна. Я очень скучал по тебе, – он притянул меня к себе. – Что ты со мной делаешь? Совсем потерял голову из-за тебя.

Он нежно покусывал мою шею, зная, что я завожусь от этого с полуоборота. Мы вмиг оказались раздетыми и, словно дикие, слились воедино. В сексе Миша был эгоистичен и думал только о себе. Или, быть может, полагал, что и мне тоже хорошо. Но заканчивал он очень быстро, когда я только начинала набирать обороты. Михаил – имя весьма символичное. Не зря во всех русских сказках Мишками зовут медведей. Миша в самом деле всеми повадками схож с медведем… Такой же неуклюжий, большой и даже опасный.

После любовных утех я завела разговор, к которому долго готовилась:

– Миииш, ты же имеешь влияние на милицейскую структуру?

– Само собой, – он удивленно поднял брови. – У тебя проблемы?

– Нет, но… Понимаешь, есть один человек, он следователем работает, Филипп Богатырев. Он живет в соседнем от меня доме. Есть подозрения, что он взяточник, что преступников крышует… У нас все в округе об этом говорят. Не справедливо это. Можно на него проверку наслать? А то страшно как-то. Да и на меня недобро заглядывается… – Я отвела взгляд, боясь, как бы Миша не заподозрил личные мотивы.

– Понял тебя, все сделаю, – лениво протянул он, закинув руку под голову, а другой обнимая меня.

– Ты у меня такой властный, это меня так заводит… – нежно прошептала я, положив голову ему на плечо.

– Власть не дается каждому. Не каждому дано управлять людьми и подчинить их себе. Я привык давать поручения, приказы и орать на подчиненных. Я очень жесткий, Вика. А с тобой совсем другой. В тебе столько жизни и эмоций, ты капризна, красива и умна. Ты в какой-то степени подчинила меня себе. Называешь меня мишуткой, и я, правда, чувствую себя игрушкой в твоих руках.

Я довольно улыбнулась. Приятно слышать такие слова от мужчины. Вот Филипп у меня попляшет! Конечно, в ходе проверки ничего не обнаружат, ведь Филипп очень ответственный и дисциплинированный. Он невыносимо любит свою работу, даже больше, чем любил меня. Слишком уж он правильный, аж противно. Всегда на стороне закона и справедливости со всем усердием искал преступников. За его рвение его быстро повышали в должности и званиях. Пусть теперь разочаруется в своей чертовой милиции, как я разочаровалась в нем. Потреплют ему нервы своими проверками, а может, даже выговор влепят… Будет знать, как задерживаться с работы!

Я не знала, что во мне говорило больше: обида или ревность. Два месяца назад я встретила его вместе с симпатичной девушкой. Они шли в обнимку и нежно поглядывали друг на друга. Проходя мимо, он посмотрел на меня, как на пустое место. Я себя почувствовала бешеным испанским быком с красными глазами, который, выпуская пар из ноздрей и высекая копытами искры, смотрит на этих двоих, как на красную тряпку матадора. Думала, что судьба не раз еще будет нас сталкивать… Но нет, сейчас я сама строю свою жизнь, а он – свою… Да, совсем не ожидала встретить его с другой. Ведь он мой – во всех временах и измерениях, разве может он принадлежать еще кому-то? Да, мне было больно и неприятно. Очень. Очень! А ведь я никогда его не ревновала. Он не давал мне поводов, а мне самой не было смысла их выискивать. Всегда думала, что лучше меня нет, и ревность – это для закомплексованных и неуверенных в себе людей. Наверное, глупо было так размышлять. Всегда найдется кто-то красивее, умнее и сексуальнее. Кто-то, кто пошатнет твою уверенность. Мне хотелось подойти к ним и устроить жуткую сцену, а этой блондиночке с ангельским видом и невинным личиком выдрать ее ангельские волосы и выцарапать ее невинные глаза. Но я решила изменить свою жизнь, вычеркнув Филиппа…

И почему раньше он не заставлял меня ревновать? Это здорово подогревает чувства, такая адская смесь ярости, любви, эгоизма и безумства. Я поняла, насколько Филипп мне не безразличен. Он – жизнь моя. А разве можно жить – без своей жизни?

– Вик, о чем задумалась? – Миша держал меня в своих объятиях и гладил по голове. Кайфую от этого, как ребенок, и он уже знает все мои слабости.

– О тебе, конечно, Мишутка,– не моргнув глазом, соврала я, улыбаясь.

– Вот вруша маленькая, – Миша начал меня щекотать. – Сейчас ты увидишь настоящего медведя!

Я громко захохотала и ударила его по голове подушкой. Мы начали по-детски кидать подушки, и понятно, чем это закончилось.

В очередной раз отдыхая, разговор начал уже Миша:

– Скоро получишь диплом, дальше что?

Не хотелось с ним откровенничать. Что я ему скажу? Разбогатею и укачу покорять Москву.

– Найду хорошую работу… Займусь карьерой. А что?

– Ничего, все время боюсь, что украдет тебя у меня какой-нибудь ретивый зеленый мальчишка.

Я нежно легла на него, и от соприкосновения наших горячих тел стало очень приятно.

Я немного потерлась об него и заглянула в глаза:

– Давай не будем об этом. Нам же хорошо сейчас вместе?

– Ты меня любишь хоть немного? – этот его вопрос прозвучал неожиданно.

Вот мужчины, такие странные. За что я должна его любить? За то, что он женат? За то, что эгоист? За подарки? Мы с ним любовники и используем друг друга. И я выкрутилась:

– Мишка, я люблю тебя, как свою подушку. Ты очень мягкий, и на тебя всегда можно положиться.

Миша нахмурился. Похоже, такое сравнение ему не очень-то пришлось по вкусу. Он прижал меня к себе, и некоторое время мы лежали молча. Миша смотрел телевизор и вдруг произнес:

– Завтра футбол. Играют финал.

Я открыла глаза и увидела рекламу в телевизоре о финале чемпионата России по футболу. Будет играть ЦСКА с «Локомотивом». Я машинально сболтнула:

– Ничья, 1:1.

Миша, в свойственной ему манере, удивленно приподнял брови. Мы смотрели этот матч с Филиппом. Мы только готовились тогда к свадьбе. В этот день мы надели шарфики, открыли по бутылке пива и дружно болели за ЦСКА.

– Просто, всегда делаю прогнозы, – нашлась я, отвечая на его немой вопрос.

– Может, ты еще к букмекеру ходишь? – насмешливо спросил он.

– Нет, – задумчиво ответила я. А ведь это мысль. И как сама раньше не додумалась. Я поцеловала Мишу, и остаток ночи мы лежали, крепко обнявшись и думая каждый о своем.

На следующий день, узнав, где у нас находится букмекерская контора, я второпях поехала туда, надеясь, что ставки еще принимают. Перед этим вытрясла из мамы все деньги, и получилось у меня всего семь тысяч. На первый раз пойдет. Я зашла в контору и подошла к кассиру. Сзади него висел стенд с анонсом ближайших спортивных игр.

– Добрый день. Хочу сделать ставку на сегодняшний финал по футболу.

– Да, пожалуйста, одиночная ставка или экспресс? На какое событие ставите? – Кассир оценивающе меня разглядывал. Вероятно, женский пол тут увидишь не часто. Я выложила все свои деньги перед букмекером и сказала:

– Я тут ваши правила не знаю, просто делаю ставку на то, что сегодня будет ничья, 1:1. По максимуму.

Паренек выпучил на меня глаза и про себя, скорее всего, думал, что я ненормальная.

Но мне совсем не было дела, что обо мне подумают люди.

– Не слишком ли это много для первого раза? – он задумчиво почесал свой затылок.

– В самый раз. Женская интуиция, знаете ли.

Букмекер рассказал мне правила ставок, мы заполнили бумаги, он пожелал мне удачи и мы попрощались. Я еще раз взглянула на стенд за его спиной и попыталась вспомнить результаты еще каких-либо игр. Ведь помимо футбола, краем глаза часто наблюдала за боксом и хоккеем. Но пока ничего не вспоминалось, займусь этим дома. Зато хорошо знаю почти все результаты футбольных игр и могу поднять неплохие деньги.

Вечером мне позвонил мой полковник, в явном возбуждении:

– И как тебе это удалось?

– Ты о чем? – улыбнулась я, прекрасно зная, о чем он.

– Игра, 1:1, как ты и говорила! Невероятно. И часто ты угадываешь? – Миша был в прекрасном настроении.

– Да нет, простая случайность.

– Ты необыкновенная. Ты – мой талисман. Обожаю тебя.

На этой позитивной ноте мы попрощались. На следующий день я забрала выигрыш, который составил тридцать пять тысяч рублей. Деньги, конечно, хорошие, но миллионы так не сделаешь, только если через несколько лет. Надо думать еще.

Глава 5

– Жарская! Молодец! В тесте ни одной ошибки! Последние полгода ты меня удивляешь! – Жанна Рудольфовна, преподаватель по математике и информатике, диктовала оценки за тест. Конечно, я молодец. Я в этом тесте когда-то сделала уйму ошибок, но, благодаря работе над ошибками, я помню все ответы.

–Так, всех назвала? Теперь будем работать над ошибками!

Это невозможно! Дежавю преследует меня. Я обратилась к преподавателю:

–Жанна Рудольфовна, можно я пойду? Ошибок у меня нет, а самочувствие плохое…

– Нам сегодня еще новую тему разбирать, так что, сиди, Жарская! – строго посмотрев на меня сквозь очки, сказала Жанна Рудольфовна.

Для кого-то новая, а для кого-то старая. Как же надоело это все! После пары в аудиторию зашел ректор и попросил меня остаться для беседы. Помещение покинули все, включая математичку. Я стояла у первого ряда, облокотившись на парту и недоумевая, что ему сейчас от меня нужно. Он со строгим взглядом подошел ближе, посмотрел на закрытую дверь и неожиданно накинулся на меня.

–Вика, нет сил больше ждать! Ты, как наваждение, стоишь у меня перед глазами! – он обхватил меня своими короткими и толстенькими ручонками, смешно вытянул губы и полез целоваться. – Я прилетел к тебе на крыльях любви, чтобы воссоединиться… Любовь не знает преград. Пусть я – ректор, но это не помешает мне любить!

Я собрала в себе все силы, чтобы не расхохотаться. Какой он смешной! Смесь высокой романтики и закостенелой глупости…

–Отпустите! – потребовала я. Но он не отпускал. Он запыхтел, залез под юбку и принялся гладить мне бедра. Это уже чересчур.

–Петр Андреевич, Вы с ума сошли?! Нас могут увидеть! Одумайтесь! Вас уволят, а меня отчислят из института!

Похоже, мои слова его вразумили. Он отпрянул от меня, поправил очки и смущенно произнес:

–Простите, Виктория, – его квадратная челюсть заходила ходуном. – Не понимаю, что со мной происходит. А Вам все-таки следует посещать мой предмет. Вам скоро диплом защищать, – с этими словами он вышел, одергивая пиджак и нервно приглаживая жалкие остатки своей шевелюры. Старый козел. В возмущении я вышла следом, резко открыв дверь и кого-то задев.

–Поаккуратнее, Жарская, зашибешь! – услышала я голос нашей уборщицы, тети Вали. Крепкого телосложения женщина, лет сорока. У нее всегда был воинственный вид, но добрые глаза. Поговаривали даже, что она сидела в тюрьме – кто-то видел на ее плече огромную татуировку.

–Простите, тетя Валя, – извинилась я и задумалась.

–Бегают тут, мусорят, никакого сладу с вами нет! А еще взрослые люди, – ворчала она.

Я ее встречала в 2006 году, и выглядела тогда она очень плохо. Оказалось, у нее обнаружили рак груди. Но, к сожалению, слишком поздно, на стадии, которая уже не излечивается…

–Теть Валь, – решительно начала я. – Настоятельно требую, чтобы Вы прошли обследование. Я вижу, что Вы больны.

–С чего это ты взяла? – вытаращила она на меня глаза, и швабра застыла в ее руках.

– Да… я по совместительству на медицинском учусь, – я приняла умный вид и оглядела ее. – Сделайте маммографию.

–Чего? – переспросила она.

–Ну… обследование на грудь. Обязательно, слышите? А то поздно будет! – С этими словами я пошла дальше по коридору.

Сейчас у нас по расписанию Английский язык. О, я обожаю этот предмет. Его ведет преподаватель из Англии, мистер Говард. Тридцатилетний двухметровый жгучий брюнет. У него высокий лоб, выразительные карие глаза, глубокий взгляд, прямой нос и правильно очерченный рот. Его фигура свидетельствует о том, что со спортом он дружит. Он в совершенстве владеет русским языком, а его английский акцент – такой сексуальный. Я думаю, вся женская половина нашего института неравнодушна к нему. Но мистер Говард неприступный и непокоримый, как Эверест. Мне и правда, казалось, что «Говард» созвучно с «гордая гора».

Я зашла на кафедру и села рядом с Кристиной. Мистер Говард вышел из-за стола и начал лекцию. Его низкий приятный голос подействовал на меня возбуждающе. Я мечтательно закрыла глаза и представила нас с Мистером Гордая Гора ночью, одних на кафедре. Он снимает свою белоснежную рубашку, оголяя свое натренированное тело. Я провожу рукой по его накачанным плечам, спускаюсь ниже, залезаю под брюки, глажу его бугорок, прижимаюсь к нему и тянусь к его сладким губам…

– Жарская, Вы спите? – вернул меня в действительность Говард. Англичанин стоял возле меня, чуть наклонив голову. О, этот взгляд, в нем мелькают огоньки. Вы меня не проведете, мистер Гордый.

– Нет, что Вы. С закрытыми глазами я лучше усваиваю лекцию, – оправдывалась я.

– О чем только думаете накануне сдачи диплома! – он покачал головой и продолжил лекцию об истории иностранного языка.

Я должна сдать ему зачет по грамматическим основам языка. Меня не было – болела. После пары я подошла к нему узнать, когда можно пересдать.

– У меня занятия на вечернем отделении до семи вечера в 517 аудитории. Подходите, – не отрываясь от тетрадей, произнес он.

В семь вечера я подъехала к институту на маминой Хонде «Цивик». Решила произвести впечатление на педагога и надела самое лучшее платье: сиреневый трикотаж чуть выше колен, рукава до запястья, глубокий вырез, широкий кожаный пояс. На улице конец апреля, но по-прежнему холодно. Мы живем в городе, где весна начинается не раньше июня. Лишь недавно растаял последний снег, и деревья до сих пор стоят голые. Я торопливо выбежала из машины, забыв накинуть пальто. Съежилась от холода и побежала внутрь. Надеюсь, мистер Гора еще не ушел. Добежала до лифта и поднялась на пятый этаж. Оказавшись в 517 аудитории, я облегченно вздохнула. Сидит за столом и читает методический материал. Все студенты разошлись.

– Опаздываете, Жарская, – он равнодушно смотрит на меня. Впечатления не произвела, или он умело скрывает желания под маской безразличия? – Присаживайтесь, и можете начинать. Грамматические основы языка.

Я присаживаюсь и заплетающимся языком рассказываю весь материал. Он меня внимательно слушает с тем же беспристрастным видом.